Со школьной скамьи помню первую строфу из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина.
Роман написан исключительно просто, с безукоризненной рифмой, классическим четырёхстопным ямбом. Причём каждая строфа этого романа – это сонет. Вы, конечно знаете, что строфа, которой написано это произведение Пушкина названа «Онегинской». Но первая строфа, до того показалась мне классической и, как бы, применимой к изложению почти любой темы, что я попробовал написать стихотворение, используя рифму этой строфы, т. е. последние слова каждой строки, выдерживая тот же ритм.
Для напоминания читателю, сначала привожу указанную строфу Пушкина, а за тем своё стихотворение.

Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука,
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь
Не отходя ни шагу прочь.
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя,
Когда же чёрт возьмет тебя.

Нет у любви особых правил,
Ты просто взял и занемог.
Вдруг, чей-то взгляд болеть заставил,
Иль поцелуй заставить мог.
Любовь, ведь сложная наука
И это радость, а не скука,
Терзающая день и ночь,
Не уходя из сердца прочь.
Любовь способна на коварство,
Игрой способна забавлять
И войн исходы поправлять,
Иль вашей быть хандре лекарство.
На поиск сей, не трать себя,
Она сама найдёт тебя.
07 апреля 2010 г.

Как-то, давно, я нашёл в Интернете занимательную игру – коллективное написание сонета. Очень забавно. И, после написания, выше указанного стихотворения, мне пришла в голову мысль, предложить вам, дорогие читатели, поэтическую игру – писать сонеты, используя последние слова строк первой строфы «Евгения Онегина»
Хорошая зарядка для мозгов.
Но меня терзали сомнения, можно ли это делать? То есть, существуют рамки конкретных слов, ограничивающих тему.
Я снова выписал в столбец последние слова и, перечитав их, почему-то вспомнил «У последней черты» В. Пикуля. Наверное, из-за слов: заставил, коварство, лекарство. Я немного подумал и написал вот что:

Распутин Гришка жил без правил,
Гипнозом с детства занемог
И лечь в постель к себе заставил
Пол-Питера и больше б мог.
Не нравилась сия наука
Мужам, чьих жен терзала скука.
Они решили в одну ночь
Дух выпустить из старца прочь.
Ведь выдумал, прохвост, коварство
Себя распутством забавлять:
Здоровье дамам поправлять,
Давая плотское лекарство.
Знай, если пустишь в блуд себя,
То яд в мадере ждёт тебя.
14 апреля 2010 г.

Но и после этого у меня были сомнения - чувство невозможного описать любую тему. И я со смехом, спросил сам себя: Вот, например, как изложить простой детский стишок «Гуси мои гуси». Опять выписал последние слова. Оказалось, глаголы относятся к существительным мужского рода. Ну, что ж, чтобы сказать про бабусю, ввёл новый персонаж – деда. И вот, что получилось:

Чтя список деревенских правил,
Дед птицеводством занемог.
Бабусю он купить заставил
Гусей двух. Но ведь сам же мог.
Пасти гусей – сия наука
Его томила, словно скука
И, улучив темнее ночь,
Уплыли гуси лужей, прочь.
Стенает бабка – вот коварство,
Не будут гуси забавлять
И настроенье поправлять,
Ведь гогот их – душе лекарство.
Мораль запомни – тешь себя
Лишь тем, что радует тебя.
21 апреля 2010 г.

Отложив мысль о размещении этих стихов, я как-то задумался о нашей быстротечной жизни, о том, что в стремлении заработать деньги, люди часто теряют душу и, решил написать стихотворение, но, вспомнив свою затею, уже без тени сомнения, изложил мысли с той же рифмой. И вот что получилось:

Диктует жизнь одно из правил:
Здоров ли ты, иль занемог,
Век прагматичный всех заставил
Бежать, чтоб каждый выжить мог.
В развитии спешит наука
И, позабыв, что значит скука,
Толкает бизнес день и ночь
От старых технологий прочь.
Но в беге этом есть коварство:
Успех начнёт лишь забавлять –
Вас жёсткость станет поправлять,
То Мефистофелю лекарство.
Удачу даст, но для себя,
Он душу вынет из тебя.
09 июня 2010 г.

Итак, приглашаю всех принять участие в написании стихов с Пушкинской рифмой из указанной строфы «Евгения Онегина». Условие первое - любая тема; второе - четкое соблюдение Пушкинского ритма и длины строки: третье – конечно, приличная эротика допускается, но, пожалуйста, без пошлости.
Для удобства прочтения, с вашего согласия, я буду копировать ваши стихи ниже со ссылкой на вашу страницу.
Незарегистрированные читатели тоже могут принять участие. На моей первой странице по этому адресу: есть строка: «отправить письмо автору». Пишите со своего мэйла и я вам обязательно отвечу. И, с вашего согласия, могу так же поместить ваш стих ниже, под вашим именем.
Конечный пункт нашей игры – издание книги к годовщине А.С. Пушкина под названием «Мой дядя самых честных правил». Можно это сделать в рамках альманахов издаваемых владельцами сайта, а можно отдельно. Организацию могу взять на себя.
Минимум – собрать пятьдесят стихов, по одному на страницу. Получится сборник в 60 страниц.

С уважением ко всем.
Юрий Башара

P.S. Ниже публикую участников игры:

Бог написал нам 10 правил,
Но коль ты чувством занемог,
Все их нарушить Он заставил,
И лучше выдумать не мог.

Любовь по Богу – лишь наука.
В Его раю такая скука -
Сиди под древом день и ночь,
От ближнего ни шагу прочь.

Шагнуть налево - вишь – коварство,
Плодись – Его чтоб забавлять.
Мы будем Бога поправлять,
Ходьба налево нам - лекарство,

Заветы пишем для себя,
И – главный: я хочу тебя.

Есть у любви немного правил,
Но без любви ты б занемог.
А с нелюбимым кто б заставил
Тебя прожить? А ты бы мог?
Пусть будет девушкам наука:
Ах, Боже мой, какая скука,
С ним проводить и день и ночь,
Ведь - дети, долг, уйдешь ли прочь?
А разве это не коварство,
Его ночами забавлять,
Подушки на ночь поправлять,
И перед этим пить лекарство?
Это не грех - забыть себя?
О, это ужас для тебя…

Но вдруг внезапно занемог,
Он подмастерьев сам заставил
Его в кувшин засунуть! Мог

В кувшине ж оказалась скука,
Темно, как в северную ночь
И вылезти б уже не прочь,
Но вот жестокое коварство:
Никто не сможет забавлять
И его позы поправлять.

Из тьмы бы выпустить себя,
И мОлит Джин о том тебя.

У жизни есть одно из правил:
Любой, хоть раз, но занемог
Любовным чувством и заставил
Себя пойти на всё, что мог.
А коль Завет Вам не наука,
Вас на измену Ваша скука
Толкнуть, способна день и ночь.
И бог, и правила – всё прочь.
То ж не любовь, а то – коварство,
Тут дьявол будет забавлять,
Законы Божьи поправлять,
Давая ложное лекарство.
Всё это – байки для себя,
За всё накажет Бог тебя.

Лень лодыря убьет вне правил,
Уж коль он ею занемог,
Как ржёй себя ей съесть заставил,
Быстрей чем пасть в работе мог.
И вот, что нам гласит наука:
Не только неудач ведь скука
Карает нас и день и ночь –
Других удачи - губят прочь.
Лень – дочь богатства - вот коварство,
Мать бедности, чтоб забавлять
Начнёт кошель Ваш поправлять,
Даруя праздности лекарство.
Бездельем лишь утешь себя,
Лень, несомненно, ждёт тебя.

Рецензии

Позабавили и заразили:
...
Давным-давно страной Джин правил,
Но вдруг внезапно занемог,
Он подмастерьев сам заставил
Его в в кувшин засунуть! Мог
Лишь самый умный. Всем наука,
В кувшине ж оказалась скука,
Темно, как в северную ночь
И вылезти б уже не прочь,
Но вот жестокое коварство:
Никто не сможет забавлять
И его позы поправлять.
А чтоб размяться есть лекарство.
Из тьмы бы выпустить себя,
И мОлит Джин о том тебя.

Роман «Евгений Онегин» читать полностью нужно обязательно всем ценителям творчества Пушкина. Это большое произведение играет одну из ключевых ролей в творчестве поэта. Данная работа оказала невероятное влияние на всю русскую художественную литературу. Важным фактом из истории написания романа является то, что Пушкин работал над ним порядка 8 лет. Именно в эти годы поэт достиг своей творческой зрелости. Книга, законченная в 1831 году, была издана лишь в 1833. События, описанные в произведении, охватывают промежуток между 1819 и 1825 годом. Именно тогда, после поражения Наполеона, происходили походы русской армии. Перед читателем предстают ситуации, которые имели место в обществе при правлении царя Александра I. Переплетение в романе исторических фактов и реалий, важных для поэта, сделало его действительно интересным и живым. На основе этой поэмы написано множество научных работ. А интерес к ней не угасает и спустя почти 2 сотни лет.

Сложно найти человека, который не знаком с сюжетом произведения Пушкина «Евгений Онегин». Центральная линия романа - любовная история. Чувства, долг, честь - все это является главной проблемой творения, ведь сочетать их так сложно. Перед читателем предстают две пары: Евгений Онегин с Татьяной Лариной и Владимир Ленский с Ольгой. Каждый из них мечтает о счастье и любви. Но этому не суждено осуществиться. Александр Сергеевич Пушкин был мастером описания неразделенных чувств. Татьяна, которая без памяти влюбляется в Онегина, не получает от него желанного ответа. Тот понимает, что любит её лишь после сильных потрясений, которые растапливают каменное сердце. И вот, казалось бы, счастливый конец так близок. Но героям этого романа в стихах не суждено быть вместе. Горько то, что персонажи не могут обвинять в этом судьбу или окружающих. С самого начала «Евгения Онегина» понимаешь, лишь их ошибки повлияли на этот печальный исход. Поиск верного пути не увенчался успехом. Содержание таких глубоких философских моментов в произведении заставляет читателя задуматься над причинами поступков героев. Помимо простой любовной истории, поэма наполнена живыми историями, описаниями, картинами и яркими героями с тяжелыми судьбами. По главам романа шаг за шагом можно проследить самые невероятные детали той эпохи.

Основную мысль текста «Евгения Онегина» выделить непросто. Эта книга дает понимание того, что истинное счастье доступно не каждому. Искренне радоваться жизни могут лишь люди, не обремененные духовным развитием и стремлением к высокому. Им достаточно простых вещей, добиться которых может каждый. Чуткие и думающие личности, согласно мнению автора, страдают чаще. Их ждет неминуемая гибель, как Ленского, «пустое бездействие», как Онегина либо молчаливая печаль, как Татьяну. Такая закономерность пугает и вызывает ощущение тоски. Причем, Пушкин, ни в коем случае, не обвиняет своих героев напрямую. Он выделяет, что именно обстановка вокруг сделала персонажей такими. Ведь каждый добропорядочный, умный и благородный человек изменится под влиянием тяжелого бремени крепостнического строя и тяжкого труда. Становление этой ненормальной системы в обществе сделало несчастными не одну сотню тысяч людей. Именно печаль от таких событий выражена в последних строчках произведения. Александру Сергеевичу удалось умело объединить проблемы социума с тяготами отдельных судеб. Это сочетание заставляет перечитывать роман вновь и вновь, поражаясь страданиям героев, сочувствуя им и сопереживая. Роман «Евгений Онегин» можно читать онлайн или скачать бесплатно на нашем сайте.

Роман в стихах А. С. Пушкин (том 2)
Издательство "Художественная литература" г. Москва 1986 г.
Сокращённый вариант (Зоя Скобцова)

Предисловие (Зоя Скобцова) Регистрационный № 117032000185

"К Вам обращаясь, мой читатель,
Меня прошу Вас извинить:
Что написал поэт - блистатель,
Сего отрывка обладатель,
Здесь невозможно оценить!

Лишь вкратце, только содержанье,
Я передать для Вас берусь;
Быть может кто - то для блистанья,
А может просто из желанья,
Захочет вспомнить наизусть!"
г. Вольск 02.04.2016 г.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1.1.
стр. 187
Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, Боже мой, какая скука,
С больным сидеть и день и ночь,
- 3 -

Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя
Когда же чёрт возьмёт тебя.

Так думал молодой повеса,
Летя в пыли на почтовых,
Всевышней волею Зевеса
Наследник всех своих родных.

Служив отлично - благородно,
Долгами жил его отец,
Давал три бала ежегодно
И промотался наконец.

1.2.
стр.188

Судьба Евгения хранила:
Сперва мадам за ним ходила,
Потом Монтер её сменил.
Ребёнок был резов, но мил.
Монтер Габбё, француз убогой,
Чтоб не измучилось дитя,
Учил его всему шутя,
Не докучал моралью строгой,
Слегка за шалости бранил
И в летний сад гулять водил.
- 4 -

Когда же юности мятежной
Пришла Евгению пора,
Пора надежд и грусти нежной,
Монтер прогнали со двора.
Вот мой Онегин на свободе:
Острижен по последней моде,
Как Денди Лондонский одет -
И, наконец, увидел свет.
Он по - французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринуждённо;
Чего же больше? Свет решил,
Что он умён и очень мил.

Мы все учились понемногу
Чему - нибудь и как - нибудь,
Так воспитаньем, слава Богу,
У нас немудрено блеснуть.
Онегин был, по мненью многих,
(Судей решительных и строгих),
Учёный малый, но педант,
Имел он счастливый талант
Без принужденья в разговоре
Коснуться до всего слегка,
С учёным видом знатока
Хранить молчанье в важном споре
И возбуждать улыбку дам
Огнём нежданных зпиграмм.

1.3.
Стр. 189
Всего, что знал ещё Евгений
Пересказать мне недосуг;

Стр. 191
Бывало он ещё в постеле:
Ему записочки несут.
Что? Приглашенья? В самом деле,
Три дома на вечер зовут:
Там будет бал, там детский праздник,
Куда поскачет мой проказник,
С кого начнёт он? Всё равно:
Везде поспеть немудрено.

Стр. 199
Что ж мой Онегин? Полусонный
В постелю с бала едет он.
А Петербург неугомонный
Уж барабаном пробуждён.

Стр. 200
Но, шумом бала утомлённый
И утро в полночь обратя,
Спокойно спит в тени блаженной
Забав и роскоши дитя.

Стр. 205
Вдруг получил он, в самом деле,
Что дядя при смерти в постеле
- 6 -

И с ним проститься был бы рад.
Прочтя печальное посланье,
Онегин тотчас на свиданье
Стремглав по почте поскакал
И уж заранее зевал,
Приготовляясь, денег ради,
На вздохи, скуку и обман
(И тем я начал свой роман;)
Но, прилетев в деревню дяди,
Его нашёл уж на столе,
Как дань готовую земле.

1.4
Вот наш Онегин - сельский житель,
Заводов, вод, лесов, земель
Хозяин полный, а досель,
Порядка враг и расточитель,
И очень рад, что прежний путь
Переменил на что - нибудь.

ГЛАВА ВТОРАЯ

2.1
Стр. 208
Деревня, где скучал Евгений,
Была прелестный уолок;
Там друг невинных наслаждений
Благословлять бы небо мог,
Один среди своих владений.
- 7 -

Стр. 210
В свою деревню в ту же пору
Помещик новый прискакал
И столь же строгому разбору
В соседстве повод подавал.
По имени Владимир Ленский,

Красавец, в полном цвете лет,
Поклонник Канта и поэт.
Он из Германии туманной
Привёз учёности плоды:
Вольнолюбивые мечты,
Дух пылкий и довольно странный,
Всегда восторженную речь
И кудри чёрные до плеч.

Стр.212
Богат, хорош собою Ленский
Везде был принят как жених;
Таков обычай деревенский.

Стр. 213
Но Ленский, не имев, конечно,
Охоты узы брака несть,
С Онегиным желал сердечно
Знакомство покороче свесть.
Они сошлись. Волна и камень,
Стихи и проза, лёд и пламень
Не столь различны меж собой.
Они друг другу были скучны;
- 8 -

Потом понравились; потом
Съезжались каждый день верхом
И скоро стали неразлучны.

2.2.
Стр. 216
Чуть отрок, Ольгою плененный,
Сердечных мук ещё не знав,
Он был свидетель неизменный
Её младенческих забав.
Она поэту подарила
Младых восторгов первый сон
И мысль об ней одушевила
Её цевницы первый стон.

Стр. 217
Её сестра звалась Татьяной,
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью её румяной
Не привлекла б она очей.
Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

3.1.
Стр.225
"Скажи, которая Татьяна?"
- 9 -

Да та, которая грустна
И молчалива, как Светлана,
Вошла и села у окна. -
"Неужто ты влюблён в меньшую?"
- А что? - "Я выбрал бы другую,
Когда б я был, как ты поэт.

Стр. 228
В чертах у Ольги жизни нет.

Владимир сухо отвечал
И после во весь путь молчал.

3.2.
Меж тем Онегина явленье
У Лариных произвело
На всех большое впечатленье
И всех соседей развлекло.
Пошла догадка за догадкой.
Все стали толковать украдкой,
Шутить, судить не без греха,
Татьяне прочить жениха.

Татьяна слушала с досадой
Такие сплетни; но тайком
С неизъяснимою отрадой
Невольно думала о том;
И в сердце дума заронилась;
Пора пришла, она влюбилась.

Давно сердечное томленье
Теснило ей младую грудь;
Душа ждала... кого - нибудь
И дождалась... Открылись очи,
Она сказала: это он!

3.3.
Стр.227
Теперь с каким она вниманьем
Читает сладостный роман,
С каким она очарованьем
Пьёт обольстительный обман!

Стр.229
Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слёзы лью;
Ты в руки мрачного тирана
Уж отдала судьбу свою.

Стр. 230
Тоска любви Татьяну гонит
И в сад идёт она грустить,
И вдруг недвижно очи клонит,
И лень ей далее ступить.
Настанет ночь; луна обходит
Дозором дальний свод небес,
Татьяна в темноте не спит
И тихо с няней говорит:

Стр. 231
"Я влюблена", - шептала снова
Старушке с горечью она.
- Сердечный друг, ты нездорова. -
"Оставь меня, я влюблена".

И сердцем далеко носилась
Татьяна, глядя на луну...

Стр. 232
Вдруг мысль в уме её родилась...
"Поди, оставь меня одну.
Дай, няня мне перо, бумагу,
Да стол подвинь; я скоро лягу;
Прости". И вот она одна.

Всё тихо. Светит ей луна,
Облокотясь, Татьяна пишет.
И всё Онегин на уме,
И в необдуманном письие
Любовь невинной девы дышит.
Письмо готово, сложено...
Татьяна! для кого ж оно?

Отрывки из «Евгения Онегина» для записи на видео — вам на выбор

Подробное описание проекта — .

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1 фрагмент для чтения:

I
«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя!»

II
Так думал молодой повеса,
Летя в пыли на почтовых,
Всевышней волею Зевеса
Наследник всех своих родных.
Друзья Людмилы и Руслана!
С героем моего романа
Без предисловий, сей же час
Позвольте познакомить вас:
Онегин, добрый мой приятель,
Родился на брегах Невы,
Где, может быть, родились вы
Или блистали, мой читатель;
Там некогда гулял и я:
Но вреден север для меня.

III
Служив отлично благородно,
Долгами жил его отец,
Давал три бала ежегодно
И промотался наконец.
Судьба Евгения хранила:
Сперва Madame за ним ходила,
Потом Monsieur ее сменил.
Ребенок был резов, но мил.
Monsieur l’Abbe, француз убогой,
Чтоб не измучилось дитя,
Учил его всему шутя,
Не докучал моралью строгой,
Слегка за шалости бранил
И в Летний сад гулять водил.

IV
Когда же юности мятежной
Пришла Евгению пора,
Пора надежд и грусти нежной,
Monsieur прогнали со двора.
Вот мой Онегин на свободе;
Острижен по последней моде,
Как dandy лондонский одет —
И наконец увидел свет.
Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринужденно;
Чего ж вам больше? Свет решил,
Что он умен и очень мил.

2 фрагмент для чтения:

У нас теперь не то в предмете:
Мы лучше поспешим на бал,
Куда стремглав в ямской карете
Уж мой Онегин поскакал.
Перед померкшими домами
Вдоль сонной улицы рядами
Двойные фонари карет
Веселый изливают свет
И радуги на снег наводят;
Усеян плошками кругом,
Блестит великолепный дом;
По цельным окнам тени ходят,
Мелькают профили голов
И дам и модных чудаков.

Вот наш герой подъехал к сеням;
Швейцара мимо он стрелой
Взлетел по мраморным ступеням,
Расправил волоса рукой,
Вошел. Полна народу зала;
Музыка уж греметь устала;
Толпа мазуркой занята;
Кругом и шум и теснота;
Бренчат кавалергарда шпоры;
Летают ножки милых дам;
По их пленительным следам
Летают пламенные взоры,
И ревом скрыпок заглушен
Ревнивый шепот модных жен.

Во дни веселий и желаний
Я был от балов без ума:
Верней нет места для признаний
И для вручения письма.
О вы, почтенные супруги!
Вам предложу свои услуги;
Прошу мою заметить речь:
Я вас хочу предостеречь.
Вы также, маменьки, построже
За дочерьми смотрите вслед:
Держите прямо свой лорнет!
Не то… не то, избави боже!
Я это потому пишу,
Что уж давно я не грешу.

ГЛАВА ВТОРАЯ

3 фрагмент для чтения

Ее сестра звалась Татьяна…
Впервые именем таким
Страницы нежные романа
Мы своевольно освятим.
И что ж? оно приятно, звучно;
Но с ним, я знаю, неразлучно
Воспоминанье старины
Иль девичьей! Мы все должны
Признаться: вкусу очень мало
У нас и в наших именах
(Не говорим уж о стихах);
Нам просвещенье не пристало,
И нам досталось от него
Жеманство, — больше ничего.

Итак, она звалась Татьяной.
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью ее румяной
Не привлекла б она очей.
Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто целый день одна
Сидела молча у окна.

Задумчивость, ее подруга
От самых колыбельных дней,
Теченье сельского досуга
Мечтами украшала ей.
Ее изнеженные пальцы
Не знали игл; склонясь на пяльцы,
Узором шелковым она
Не оживляла полотна.
Охоты властвовать примета,
С послушной куклою дитя
Приготовляется шутя
К приличию — закону света,
И важно повторяет ей
Уроки маменьки своей.

Но куклы даже в эти годы
Татьяна в руки не брала;
Про вести города, про моды
Беседы с нею не вела.
И были детские проказы
Ей чужды: страшные рассказы
Зимою в темноте ночей
Пленяли больше сердце ей.
Когда же няня собирала
Для Ольги на широкий луг
Всех маленьких ее подруг,
Она в горелки не играла,
Ей скучен был и звонкий смех,
И шум их ветреных утех.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

4 фрагмент для чтения

Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слезы лью;
Ты в руки модного тирана
Уж отдала судьбу свою.
Погибнешь, милая; но прежде
Ты в ослепительной надежде
Блаженство темное зовешь,
Ты негу жизни узнаешь,
Ты пьешь волшебный яд желаний,
Тебя преследуют мечты:
Везде воображаешь ты
Приюты счастливых свиданий;
Везде, везде перед тобой
Твой искуситель роковой.

Тоска любви Татьяну гонит,
И в сад идет она грустить,
И вдруг недвижны очи клонит,
И лень ей далее ступить.
Приподнялася грудь, ланиты
Мгновенным пламенем покрыты,
Дыханье замерло в устах,
И в слухе шум, и блеск в очах…
Настанет ночь; луна обходит
Дозором дальный свод небес,
И соловей во мгле древес
Напевы звучные заводит.
Татьяна в темноте не спит
И тихо с няней говорит:

«Не спится, няня: здесь так душно!
Открой окно да сядь ко мне».
— Что, Таня, что с тобой? — «Мне скучно,
Поговорим о старине».
— О чем же, Таня? Я, бывало,
Хранила в памяти не мало
Старинных былей, небылиц
Про злых духов и про девиц;
А нынче все мне темно, Таня:
Что знала, то забыла. Да,
Пришла худая череда!
Зашибло… — «Расскажи мне, няня,
Про ваши старые года:
Была ты влюблена тогда?»

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

5 фрагмент для чтения

Встает заря во мгле холодной;
На нивах шум работ умолк;
С своей волчихою голодной
Выходит на дорогу волк;
Его почуя, конь дорожный
Храпит — и путник осторожный
Несется в гору во весь дух;
На утренней заре пастух
Не гонит уж коров из хлева,
И в час полуденный в кружок
Их не зовет его рожок;
В избушке распевая, дева
Прядет, и, зимних друг ночей,
Трещит лучинка перед ней.

И вот уже трещат морозы
И серебрятся средь полей…
(Читатель ждет уж рифмы розы;
На, вот возьми ее скорей!)
Опрятней модного паркета
Блистает речка, льдом одета.
Мальчишек радостный народ {24}
Коньками звучно режет лед;
На красных лапках гусь тяжелый,
Задумав плыть по лону вод,
Ступает бережно на лед,
Скользит и падает; веселый
Мелькает, вьется первый снег,
Звездами падая на брег.

В глуши что делать в эту пору?
Гулять? Деревня той порой
Невольно докучает взору
Однообразной наготой.
Скакать верхом в степи суровой?
Но конь, притупленной подковой
Неверный зацепляя лед,
Того и жди, что упадет.
Сиди под кровлею пустынной,
Читай: вот Прадт, вот W. Scott.
Не хочешь? — поверяй расход,
Сердись иль пей, и вечер длинный
Кой-как пройдет, а завтра тож,
И славно зиму проведешь.

ГЛАВА ПЯТАЯ

6 фрагмент для чтения

В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа.
Снег выпал только в январе
На третье в ночь. Проснувшись рано,
В окно увидела Татьяна
Поутру побелевший двор,
Куртины, кровли и забор,
На стеклах легкие узоры,
Деревья в зимнем серебре,
Сорок веселых на дворе
И мягко устланные горы
Зимы блистательным ковром.
Все ярко, все бело кругом.

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь;
Его лошадка, снег почуя,
Плетется рысью как-нибудь;
Бразды пушистые взрывая,
Летит кибитка удалая;
Ямщик сидит на облучке
В тулупе, в красном кушаке.
Вот бегает дворовый мальчик,
В салазки жучку посадив,
Себя в коня преобразив;
Шалун уж заморозил пальчик:
Ему и больно и смешно,
А мать грозит ему в окно…

Но, может быть, такого рода
Картины вас не привлекут:
Все это низкая природа;
Изящного не много тут.
Согретый вдохновенья богом,
Другой поэт роскошным слогом
Живописал нам первый снег
И все оттенки зимних нег;
Он вас пленит, я в том уверен,
Рисуя в пламенных стихах
Прогулки тайные в санях;
Но я бороться не намерен
Ни с ним покамест, ни с тобой,
Певец финляндки молодой!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

7 фрагмент для чтения

Стихи на случай сохранились;
Я их имею; вот они:
«Куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни?
Что день грядущий мне готовит?
Его мой взор напрасно ловит,
В глубокой мгле таится он.
Нет нужды; прав судьбы закон.
Паду ли я, стрелой пронзенный,
Иль мимо пролетит она,
Все благо: бдения и сна
Приходит час определенный;
Благословен и день забот,
Благословен и тьмы приход!

Блеснет заутра луч денницы
И заиграет яркий день;
А я, быть может, я гробницы
Сойду в таинственную сень,
И память юного поэта
Поглотит медленная Лета,
Забудет мир меня; но ты
Придешь ли, дева красоты,
Слезу пролить над ранней урной
И думать: он меня любил,
Он мне единой посвятил
Рассвет печальный жизни бурной!..
Сердечный друг, желанный друг,
Приди, приди: я твой супруг!..»

Так он писал темно и вяло
(Что романтизмом мы зовем,
Хоть романтизма тут нимало
Не вижу я; да что нам в том?)
И наконец перед зарею,
Склонясь усталой головою,
На модном слове идеал
Тихонько Ленский задремал;
Но только сонным обаяньем
Он позабылся, уж сосед
В безмолвный входит кабинет
И будит Ленского воззваньем:
«Пора вставать: седьмой уж час.
Онегин верно ждет уж нас».

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

8 фрагмент для чтения

Мой бедный Ленский! изнывая,
Не долго плакала она.
Увы! невеста молодая
Своей печали неверна.
Другой увлек ее вниманье,
Другой успел ее страданье
Любовной лестью усыпить,
Улан умел ее пленить,
Улан любим ее душою…
И вот уж с ним пред алтарем
Она стыдливо под венцом
Стоит с поникшей головою,
С огнем в потупленных очах,
С улыбкой легкой на устах.

Мой бедный Ленский! за могилой
В пределах вечности глухой
Смутился ли, певец унылый,
Измены вестью роковой,
Или над Летой усыпленный
Поэт, бесчувствием блаженный,
Уж не смущается ничем,
И мир ему закрыт и нем?..
Так! равнодушное забвенье
За гробом ожидает нас.
Врагов, друзей, любовниц глас
Вдруг молкнет. Про одно именье
Наследников сердитый хор
Заводит непристойный спор.

И скоро звонкий голос Оли
В семействе Лариных умолк.
Улан, своей невольник доли,
Был должен ехать с нею в полк.
Слезами горько обливаясь,
Старушка, с дочерью прощаясь,
Казалось, чуть жива была,
Но Таня плакать не могла;
Лишь смертной бледностью покрылось
Ее печальное лицо.
Когда все вышли на крыльцо,
И все, прощаясь, суетилось
Вокруг кареты молодых,
Татьяна проводила их.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

9 фрагмент для чтения

«Ужели, — думает Евгений: —
Ужель она? Но точно… Нет…
Как! из глуши степных селений…»
И неотвязчивый лорнет
Он обращает поминутно
На ту, чей вид напомнил смутно
Ему забытые черты.
«Скажи мне, князь, не знаешь ты,
Кто там в малиновом берете
С послом испанским говорит?»
Князь на Онегина глядит.
— Ага! давно ж ты не был в свете.
Постой, тебя представлю я. —
«Да кто ж она?» — Жена моя. —

«Так ты женат! не знал я ране!
Давно ли?» — Около двух лет. —
«На ком?» — На Лариной. — «Татьяне!»
— Ты ей знаком? — «Я им сосед».
— О, так пойдем же. — Князь подходит
К своей жене и ей подводит
Родню и друга своего.
Княгиня смотрит на него…
И что ей душу ни смутило,
Как сильно ни была она
Удивлена, поражена,
Но ей ничто не изменило:
В ней сохранился тот же тон,
Был так же тих ее поклон.

Ей-ей! не то, чтоб содрогнулась
Иль стала вдруг бледна, красна…
У ней и бровь не шевельнулась;
Не сжала даже губ она.
Хоть он глядел нельзя прилежней,
Но и следов Татьяны прежней
Не мог Онегин обрести.
С ней речь хотел он завести
И — и не мог. Она спросила,
Давно ль он здесь, откуда он
И не из их ли уж сторон?
Потом к супругу обратила
Усталый взгляд; скользнула вон…
И недвижим остался он.

10 фрагмент для чтения

Любви все возрасты покорны;
Но юным, девственным сердцам
Ее порывы благотворны,
Как бури вешние полям:
В дожде страстей они свежеют,
И обновляются, и зреют —
И жизнь могущая дает
И пышный цвет и сладкий плод.
Но в возраст поздний и бесплодный,
На повороте наших лет,
Печален страсти мертвой след:
Так бури осени холодной
В болото обращают луг
И обнажают лес вокруг.

Сомненья нет: увы! Евгений
В Татьяну как дитя влюблен;
В тоске любовных помышлений
И день и ночь проводит он.
Ума не внемля строгим пеням,
К ее крыльцу, стеклянным сеням
Он подъезжает каждый день;
За ней он гонится как тень;
Он счастлив, если ей накинет
Боа пушистый на плечо,
Или коснется горячо
Ее руки, или раздвинет
Пред нею пестрый полк ливрей,
Или платок подымет ей.

Она его не замечает,
Как он ни бейся, хоть умри.
Свободно дома принимает,
В гостях с ним молвит слова три,
Порой одним поклоном встретит,
Порою вовсе не заметит:
Кокетства в ней ни капли нет —
Его не терпит высший свет.
Бледнеть Онегин начинает:
Ей иль не видно, иль не жаль;
Онегин сохнет — и едва ль
Уж не чахоткою страдает.
Все шлют Онегина к врачам,
Те хором шлют его к водам.

А он не едет; он заране
Писать ко прадедам готов
О скорой встрече; а Татьяне
И дела нет (их пол таков);
А он упрям, отстать не хочет,
Еще надеется, хлопочет;
Смелей здорового, больной,
Княгине слабою рукой
Он пишет страстное посланье.
Хоть толку мало вообще
Он в письмах видел не вотще;
Но, знать, сердечное страданье
Уже пришло ему невмочь.
Вот вам письмо его точь-в-точь.

11 фрагмент для чтения

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

III
И я, в закон себе вменяя
Страстей единый произвол,
С толпою чувства разделяя,
Я музу резвую привел
На шум пиров и буйных споров,
Грозы полуночных дозоров;
И к ним в безумные пиры
Она несла свои дары
И как вакханочка резвилась,
За чашей пела для гостей,
И молодежь минувших дней
За нею буйно волочилась,
А я гордился меж друзей
Подругой ветреной моей.

Но я отстал от их союза
И вдаль бежал… Она за мной.
Как часто ласковая муза
Мне услаждала путь немой
Волшебством тайного рассказа!
Как часто по скалам Кавказа
Она Ленорой, при луне,
Со мной скакала на коне!
Как часто по брегам Тавриды
Она меня во мгле ночной
Водила слушать шум морской,
Немолчный шепот Нереиды,
Глубокий, вечный хор валов,
Хвалебный гимн отцу миров.

И, позабыв столицы дальной
И блеск и шумные пиры,
В глуши Молдавии печальной
Она смиренные шатры
Племен бродящих посещала,
И между ими одичала,
И позабыла речь богов
Для скудных, странных языков,
Для песен степи, ей любезной…
Вдруг изменилось все кругом,
И вот она в саду моем
Явилась барышней уездной,
С печальной думою в очах,
С французской книжкою в руках.

12 фрагмент для чтения

Блажен, кто смолоду был молод,
Блажен, кто вовремя созрел,
Кто постепенно жизни холод
С летами вытерпеть умел;
Кто странным снам не предавался,
Кто черни светской не чуждался,
Кто в двадцать лет был франт иль хват,
А в тридцать выгодно женат;
Кто в пятьдесят освободился
От частных и других долгов,
Кто славы, денег и чинов
Спокойно в очередь добился,
О ком твердили целый век:
N. N. прекрасный человек.

Но грустно думать, что напрасно
Была нам молодость дана,
Что изменяли ей всечасно,
Что обманула нас она;
Что наши лучшие желанья,
Что наши свежие мечтанья
Истлели быстрой чередой,
Как листья осенью гнилой.
Несносно видеть пред собою
Одних обедов длинный ряд,
Глядеть на жизнь, как на обряд,
И вслед за чинною толпою
Идти, не разделяя с ней
Ни общих мнений, ни страстей.

13 фрагмент для чтения

Ее сомнения смущают:
«Пойду ль вперед, пойду ль назад?..
Его здесь нет. Меня не знают…
Взгляну на дом, на этот сад».
И вот с холма Татьяна сходит,
Едва дыша; кругом обводит
Недоуменья полный взор…
И входит на пустынный двор.
К ней, лая, кинулись собаки.
На крик испуганный ея
Ребят дворовая семья
Сбежалась шумно. Не без драки
Мальчишки разогнали псов,
Взяв барышню под свой покров.

«Увидеть барской дом нельзя ли?» —
Спросила Таня. Поскорей
К Анисье дети побежали
У ней ключи взять от сеней;
Анисья тотчас к ней явилась,
И дверь пред ними отворилась,
И Таня входит в дом пустой,
Где жил недавно наш герой.
Она глядит: забытый в зале
Кий на бильярде отдыхал,
На смятом канапе лежал
Манежный хлыстик. Таня дале;
Старушка ей: «А вот камин;
Здесь барин сиживал один.

Здесь с ним обедывал зимою
Покойный Ленский, наш сосед.
Сюда пожалуйте, за мною.
Вот это барский кабинет;
Здесь почивал он, кофей кушал,
Приказчика доклады слушал
И книжку поутру читал…
И старый барин здесь живал;
Со мной, бывало, в воскресенье,
Здесь под окном, надев очки,
Играть изволил в дурачки.
Дай бог душе его спасенье,
А косточкам его покой
В могиле, в мать-земле сырой!»

14 фрагмент для чтения

Москва, России дочь любима,
Где равную тебе сыскать?
Дмитриев

Как не любить родной Москвы?
Баратынский

Гоненье на Москву! что значит видеть свет!
Где ж лучше?
Где нас нет.
Грибоедов

Гонимы вешними лучами,
С окрестных гор уже снега
Сбежали мутными ручьями
На потопленные луга.
Улыбкой ясною природа
Сквозь сон встречает утро года;
Синея блещут небеса.
Еще прозрачные, леса
Как будто пухом зеленеют.
Пчела за данью полевой
Летит из кельи восковой.
Долины сохнут и пестреют;
Стада шумят, и соловей
Уж пел в безмолвии ночей.

Как грустно мне твое явленье,
Весна, весна! пора любви!
Какое томное волненье
В моей душе, в моей крови!
С каким тяжелым умиленьем
Я наслаждаюсь дуновеньем
В лицо мне веющей весны
На лоне сельской тишины!
Или мне чуждо наслажденье,
И все, что радует, живит,
Все, что ликует и блестит
Наводит скуку и томленье
На душу мертвую давно
И все ей кажется темно?

Или, не радуясь возврату
Погибших осенью листов,
Мы помним горькую утрату,
Внимая новый шум лесов;
Или с природой оживленной
Сближаем думою смущенной
Мы увяданье наших лет,
Которым возрожденья нет?
Быть может, в мысли нам приходит
Средь поэтического сна
Иная, старая весна
И в трепет сердце нам приводит
Мечтой о дальной стороне,
О чудной ночи, о луне…

15 фрагмент для чтения

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Быть можно дельным человеком
И думать о красе ногтей:
К чему бесплодно спорить с веком?
Обычай деспот меж людей.
Второй Чадаев, мой Евгений,
Боясь ревнивых осуждений,
В своей одежде был педант
И то, что мы назвали франт.
Он три часа по крайней мере
Пред зеркалами проводил
И из уборной выходил
Подобный ветреной Венере,
Когда, надев мужской наряд,
Богиня едет в маскарад.

В последнем вкусе туалетом
Заняв ваш любопытный взгляд,
Я мог бы пред ученым светом
Здесь описать его наряд;
Конечно б это было смело,
Описывать мое же дело:
Но панталоны, фрак, жилет,
Всех этих слов на русском нет;
А вижу я, винюсь пред вами,
Что уж и так мой бедный слог
Пестреть гораздо б меньше мог
Иноплеменными словами,
Хоть и заглядывал я встарь
В Академический словарь.

Здравствуйте уважаемые.
Не так давно я спрашивал Вашего мнения о том, стоит ли разобрать нам с Вами совместно одно из самых моих любимых поэтических произведений не только «Нашеговсе»(с), но и вообще в принципе, и в общем и целом получил удовлетворительный ответ: А это значит, следует, как минимум, хотя бы попробовать:-) И, хотя, как метко отметил в своем комментарии многоумный и уважаемый мной eulampij я даже близко ни с Набоковым, ни уж тем более с Юрием Лотманом (чью работу я считаю превосходной) сравнится не могу, но я попытаюсь хотя бы немного рассказать Вам о тех вещах, которые, возможно не совсем понятны, кои мы можем обнаружить в строчках бессмертного произведения. Сразу хочу отметить, что я не буду разбирать порывы, суть, систему взаимоотношений и психологические нюансы героев. Теоретически мог бы, но я не литературовед и не психолог. Мое хобби - история, и для меня великое произведение, это еще и прекрасный повод окунуться в эпоху.

Ну а главное - прочитаем еще раз вместе, а быть может для кого-то я даже открою четкость, красоту и величие этого романа, написанного, кстати, особым языком - «онегинской строфой» - которую придумал сам Пушкин, смешав стиль классического английского и итальянского сонета. Те же 14 строк, но со своей ритмикой и системой рифмовки. Буквенно это выглядит так: AbAb CCdd EffE gg (прописными буквами обозначается женская рифма, строчными — мужская). По мне конструкция ажурная, дающая легкость в прочтении и приятность в усвоении. Но - крайне непростая. И понимаешь, почему у Пушкина на создание всего романа ушло столько времени (почти 8 лет)
В общем, если что - не судите строго:-)

Ну, или так...

Начнем, пожалуй, с эпиграфа. Знаете, в школьные годы, я не особо обращал внимания на эпиграфы, считая их излишним выпендрежем. Однако прошло время, и для меня это не только неразрывная часть самого произведения, а иногда и вообще концентрированная его суть. Может быть, я старею, но теперь и сам не прочь даже в своих постах пользоваться инструментарием эпиграфа. Мне приносит это определенное удовольствие:-)
В «Евгении Онегине» эпиграф есть перед самим произведением. Плюс еще там же и посвящение. Ну и отдельные эпиграфы, перед каждой главой. Иногда будем разбирать, иногда нет.
Первый эпиграф написан на французском и перевести его можно примерно так: «Проникнутый тщеславием, он обладал сверх того особой гордостью, которая побуждает признаваться с одинаковым равнодушием в своих как добрых, так и дурных поступках, — следствие чувства превосходства, быть может, мнимого ». Взят он якобы из частного письма, и служит для того, чтобы читатель поверил в то, что автор и Евгений Онегин добрые приятели, что автор как бы непосредственно участвует в событиях.

рисунок самого светоча русской литературы

Посвящение более многострочное, смысл его полностью приводит не имеется, но сделано оно Петру Александровичу Плетневу. Ректор кафедры словесности моей Alma mater Петр Александрович обладал чутким и мягким характером, писал стихи и был критиком. Но критиковал так обходительно и деликатно, что умудрялся быть другом почти всех литературных "звезд" того времени. В том числе и Пушкина.

П. Плетнев

Эпиграф перед первой главой состоит из одной строчки: «И жить торопится и чувствовать спешит ». И подпись Кн. Вяземский. Это часть произведения Петра Андреевича Вяземского - блестящего и интереснейшего друга Александра Сергеевича. Произведение называется «Первый снег» и приводить тут его полностью смысла не вижу - при желании можете найти сами. Сам Вяземский тоже был поэтом, но своего рода уникальным - написал только один сборник стихов, даже еще и ближе к концу жизни.

П. Вяземский

Но при этом, был настоящим «человеком эпохи Возрождения» (именно так я называю многосторонне развитые личности), ибо занимался много чем, начиная от переводчика и заканчивая государственными делами. Настоящий «золотой фонд нации». Жаль, немногие помнят о нем в наши дни. Очень был интересный и остроумный человек. Кн. - это сокращенно от князя. Вяземские вообще то Рюриковичи, а фамилию получили от удела - города Вязьма. И герб города, кстати, взят из их фамильного герба.

герб князей Вяземских

Ну а значение эпиграфа…Тут - на Ваше усмотрение. Причем, думаю, выводы лучше сделать после того, как прочтете всю первую главу целиком:-)
Пожалуй, пора перейти к самому тексту.
«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя !»

Этот кусок помнят, наверное, все, кто ходил в советскую, русскую, украинскую, и прочие школы постсоветского пространства. Для большинства это буквально все, что они знают и помнят о романе:-) В общем, узнаваемо.
Для меня в приведенном отрывке главный строчки вот эти:
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Я думаю, их надо использовать в качестве девиза противником применения средств против мужской эрективной дисфункции по типу Viagra:-))))

Но пойдем дальше.
Так думал молодой повеса,
Летя в пыли на почтовых,
Всевышней волею Зевеса
Наследник всех своих родных.
Друзья Людмилы и Руслана!
С героем моего романа
Без предисловий, сей же час
Позвольте познакомить вас:
Онегин, добрый мой приятель,
Родился на брегах Невы,
Где, может быть, родились вы
Или блистали, мой читатель;
Там некогда гулял и я:
Но вреден север для меня.

Почтовые, они же «перекладные» - это казенный, государственный экипаж, по сути такси. Держать свою кареты было не очень выгодно, а карету и лошадей так и вообще разорительно. Поэтому пользовались «перекладными». Причем порядок пользования очень тщательно регламентировался и следил за этим особый чиновник - станционный смотритель. Так как Онегин не служил, то в Табели о рангах стоял довольно-таки низко, поэтому количество лошадей на всю поездку у Евгения было немного, а именно только 3. Тройкой и ехал. Поэтому «лететь в пыли» он не могу никак, так как менять лошадь мог далеко не на каждой почтовой станции, а значит был вынужден их беречь и давать отдохнуть. Тем более, что свободных лошадей могло и не быть, а значит поездка могла основательно затянуться. Кстати, временной промежуток поездки можно приблизительно подсчитать. Поместье дядюшки было в Псковской области, Евгений жил в Петербурге. От Питера до, ну скажем, Михайловского около 400 километров. Переведем в версты и получим около 375 верст. Летом лошади шли со скоростью 10 верст в час, и в сутки проходили около 100 верст. Евгений был вынужден лошадей беречь и думаю в день преодолевал не более 70 верст. А это значит, даже если он не ждал лошадей при смене, и ехал почти без остановок, то добирался где-то около 4-5 дней в одну сторону по любому. А то и больше.

Почтовая станция

Кстати, как Вы понимаете, за такое «такси» надо было платить. Ехал Евгений, скорее всего по Витебскому тракту В пушкинские времена такса (прогонная плата) на этом тракте составляла 5 копеек за версту, а значит поездка стоила в одну сторону около 19 рублей. Не так чтобы очень много (дилижанс в Москву стоил 70 рублей, а аренда ложи в театре на год и вовсе 500), но и не мало, ибо за 10-15 рублей можно было купить крепостного.

Рубль 1825 года.

Про строчку «Но вреден север для меня» , думаю все все знают:-) Так тонко потролил Пушкин власти по поводу своей ссылки.
Ну и окончим сегодня на этом.
Продолжение следует….
Приятного времени суток