Размер: px

Начинать показ со страницы:

Транскрипт

1 M На правах рукописи МОСИН Алексей Геннадьевич ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ УРАЛЬСКИХ ФАМИЛИЙ" ОПЫТ ИСТОРИКО-АНТРОПОНИМИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ Специальность «Историография, источниковедение и методы исторического исследования» АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕ Уральского Госуниверси г.екатеринбург Екатеринбург 2002

2 Работа выполнена на кафедре исгории России Уральского государственного университета им. А.МРорького Официальные оппоненты: Ведущее учреэдение: - доктор исторических наук, профессор Шмидт С.О. - доктор исторических наук, профессор Миненко НА. - доктор исторических наук, доктор искусствоведения, профессор 11арфентьев Н.П. - Институт истории Сибирского отделения РАН Защита диссертации состоится 2002 г. на заседении диссертационного совета Д по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Уральском государственном университете им. А.М.Горького (620083, гекатеринбург, К-83, пр.ленина, 51, комн.248). С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Уральского государственного университета им. А.М.Горького. Автореферат разослан «у7 > 2002г. Ученый секретарь диссертационного совета доктор исторических наук, профессор В.А.Кузьмин

3 ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы исследования. В последние годы заметно возрос интерес людей к родовым корням, к истории своей семьи. На наших глазах набирает силу движение, известное как «народная генеалогия»: в разных регионах создаются все новые генеалогические и историко-родословные общества, выходит большое количество периодических и продолжающихся изданий, авторами которых выступают не только профессиональные генеалоги, но и многочисленные любители-родоведы, делающие первые шаги в познании родовой истории. Открывшиеся при этом возможности изучения родословия практически каждого человека, независимо оттого, к какому сословию принадлежали его предки, с одной стороны, создают в стране принципиально новую ситуацию, в которой интерес к истории у огромного количества людей может возникнуть на качественно новом уровне благодаря интересу к истории своей семьи, с другой стороны, требуют от профессиональных историков активного участия в разработке научных методов исследования и создании источниковой базы для широкомасштабных родословных разысканий 1. Исключительно важное значение приобретает выработка исторического подхода к изучению фамилий - своеобразных «меченых атомов» нашей родовой истории. Исследователями-лингвистами на сегодня уже много сделано для изучения русских имен и фамилий как явлений языка. Всестороннее изучение феномена фамилии как исторического явления даст возможность проследить родовые корни на несколько веков вглубь истории, позволит по-новому взглянуть на многие события российской и мировой истории, ощутить свою кровную связь с историей Отечества и «малой родины» - родины предков. Объектом изучения является фамилия как историческое явление, отражающее объективную потребность общества в установлении родовых связей между представителями разных поколений одного рода " Решению этой проблемы в генеалогическом и источниковедческом аспектах посвящены два недавно проведенных диссертационных исследования: Антонов Д,Н, Восстановление истории семей: метод, источники, анализ. Дис.... канд. ист. наук. М, 2000; Панов Д.А. Генеалогические исследования в современной исторической науке. Дис.... канд. ист. наук. М.,

4 и представляющее собой родовое имя, переходящее из поколения в поколение. Предметом исследования служат процессы образования фамилий у населения Среднего Урала на протяжении конца XVI - начала XVIII вв. и специфика их протекания в различной социальной среде, под влиянием различных факторов (направленность и интенсивность миграционных процессов, условия хозяйственного и административного освоения края, языковая и этнокультурная среда и др.). Целью исследования является реконструкция исторического ядра фонда уральских фамилий, проводимая на материалах Среднего Урала. При этом под уральскими понимаются все фамилии, исторически укорененные в местной антропонимической традиции. В соответствии с целью исследования предполагается решить следующие основные чадачи. 1) Установить степень изученности антропонимии в масштабах России и Уральского региона и обеспеченность регионального исследования источниками. 2) Разработать методику изучения региональной ангропонимии (на уральских материалах) и организации регионального антропонимического материала 3) На основе разработанной методики: - определить исторические предпосылки появления фамилий у населения Среднего Урала; - выявить историческое ядро антропонимического фонда региона; - установить степень зависимости местной антропонимии от направленности и интенсивности миграционных процессов; - выявить территориальную, социальную и этнокультурную специфику в процессе образования регионального антропонимического фонда; - определить хронологические рамки образования фамилий у основных категорий населения региона; - очертить круг фамилий, образованных от имен местного нерусского населения и иноязычных слов, выявить их этнокультурные корни. Территориальные рамки исследования. Процессы образования и бытования уральских фамилий рассматриваются преимущественно в 4

5 пределах Верхшурскою уезда, а также среднеуральских слобод и острогов Тобольского уезда, что применительно к административнотерриториальному делению конца XVTII - начата XX вв. соответствует территории Верхотурского, Екатеринбзфгского, Ирбитского и Камышловского уездов Пермской губернии. Хронологические рамки работы охватывают период с конца XVI в., времени образования первых русских поселений на Среднем Урале, до 20-х гг. XVIII в., когда, с одной стороны, вследствие преобразований Петровской эпохи произошли существенные изменения в миграционньгх процессах, а с другой - в основном завершился процесс образования фамилий у жившего к тому времени на Среднем Урале русского населения. Привлечение материалов более позднего времени, включая исповедные росписи и метрические книги первой четверти XIX в., вызвано прежде всего необходимостью прослеживания судеб возникших в началу ХУШ в. фамилий и сложившихся тогда же тенденций в антропонимии слоев населения со сравнительно поздним появлением фамилий (горнозаводское население, духовенство). Научная новизна и теоретическая значимость диссертации определяются прежде всего тем, что данная работа является первым комплексным междисциплинарным исследованием фамилии как исторического явления, проводимым на материалах отдельного региона и основанным на широком круге источников и литературы. В основе исследования лежит разработанная автором методика изучения региональной антропонимии. К исследованию привлечено большое количество источников, не использовавшихся ранее в работах по уральской антропонимии, при этом сама фамилия также рассматривается в качестве одного из важнейших источников. Впервые ставится и решается проблема изучения исторического ядра регионального антропонимического фонда, разрабатываем и применяется методика изучения и организации регионального антропонимического материала в форме исторических ономастиконов и словарей фамилий. Установлено влияние миграционных процессов на темпы формирования регионального фонда фамилий и его состав, выявлена специфика процесса образования фамилий в различной социальной среде и под влиянием разных факторов (хозяйственных, этнокультурных и др.). Впервые состав местного аптропопимичеекого 5

6 фонда представлен как важная социокультурная характеристика региона, а сам этот фонд - как уникальное явление, закономерно сложившееся в ходе многовековою хозяйственного, социального и культурного освоения края. Методология и методы исследования. Методологическую основу исследования составляют принципы объективности, научности и историзма. Сложный, многоплановый характер такого историкокультурного явления, как фамилия, требует применения комплексного подхода к объекту исследования, что проявилось, в частности, в многообразии используемых методов исследования. Из числа общенаучных методов в исследовании широко применялись описательный и сопоставительный методы. Применение исторического (прослеживание развития процессов образования фамилий во времени) и логического (установление связей между процессами) методов позволило рассматривать формирование исторического ядра антропонимии Среднего Урала как закономерный исторический процесс. Использование сравнительно-исторического метода дало возможность сопоставлять протекание одних и тех же процессов в различных регионах (например, на Среднем Урале и в Приуралье), выявлять общее и особенное в уральской антропонимии в сравнении с общероссийской картиной. Прослеживание судеб отдельных фамилий на протяжении длительного времени было бы невозможно без использования историко-генеалогического метода В меньшей мере в работе применялись лингвистические методы исследования - структурный и этимологический. Практическая значимость исследования. Главным практическим результатом работы над диссертацией явилась разработка и реализация программы «Родовая память». В рамках программы начато создание компьютерной базы данных о населении Урала конца XVI - начала XX вв., издано 17 научно-популярных публикаций об истории фамилий на Урале и проблемах изучения родового прошлого уральцев. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке спецкурсов по истории уральской антропонимии, для подготовки методических пособий для учителей школ и учебных пособий для школьников по родоведению и исторической ономастике на уральских материачах. Все это призвано сделать родовую память частью общей 6

7 кулыуры жителей Уральского региона, активно содействовать формированию исторического сознания начиная со школьного возраста, чю, в свою очередь, неизбежно вызовет рост гражданского самосознания, в обществе. Апробация полученных результатов. Диссертация была обсуждена, одобрена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории России исторического факультета Уральского государственного университета. По теме диссертации автором опубликовано 49 печатных работ общим объемом около 102 печ. л. Основные положения диссертации докладывались на заседаниях Ученого совета Центральной научной библиотеки УрО РАН, а также на 17 международных, всероссийских и региональных научных и научно-практических конференциях в Екатеринбурге (1995", 1997, 1998, "l999, 2000, 2001), Пензе (1995), Москве (1997, 1998), Чердыни (1999), Санкт-Петербурге (2000), Тобольске (2UOU) и 1 юмени ^2001). Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы, списка сокращений и приложения. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Во введении обоснованы актуальность темы, научная значимость и новизна диссертационного исследования, сформулированы его цель и задачи, определены территориальные и хронологические рамки, охарактеризованы методологические принципы и методы исследования, а также теоретическая и практическая значимость работы. Глава первая «Историографические, источниковедческие и методические проблемы исследования» состоит из трех параграфов. В первом параграфе прослежена история изучения антропонимии в России и русских фамилий с XIX в. до наших дней. Уже в публикациях второй половины XIX - начала XX вв. (А.Балов, Е.П.Карнозич, Н.ПЛихачев, М.Я.Морошкин, А.И.Соболевский, А.Соколов, НИХарузин, НДЧечулин) накоплен и упорядочен значительного объема антропонимический материал, в основном связанный с историей княжеских, боярских и дворянских родов и бытованием неканонических («русских») имен, однако еще не были выработаны какие-либо критерии 7

8 в использовании терминологии, не определено и само понятие «фамилия»; справедливо замечание В,Л.Никонова в адрес А.И.Соболевского, что он «напрасно признавал фамилиями родовые именования бояр с XTV в. Как и княжеские титулы (Шуйские, Курбские и др.), они еще не были фамилиями, хотя те и другие послужили моделями для последующих фамилий, а некоторые из них действительно стали фамилиями»". Итог этого периода в изучении русской исторической антропонимии подведен фундаментальным трудом Н.М.Тупикова «Словарь древнерусских личных собственных имен». В предваряющем словарь «Историческом очерке употребления древнерусских личных собственных имен» Н.М.Тупиков, отмечая, что «истории русских имен мы, можно сказать, еще вовсе не HMeeM» J, обосновал задачу создания исторнко-антропоиимргческих словарей и подвел итоги своего исследования древнерусской антропонимии. Автором сделаны ценные наблюдения о бытовании неканонических имен, намечены пути дальнейшего изучения русской антропонимии. Большой заслугой Н.М.Тупикова является поставновка вопроса (до сих пор не получившего окончательного разрешения) о критериях отнесения тех или иных именований к неканоническим именам или прозвищам. Первой монографией, посвященной фамилиям одного из сословий в России, стала книга В.В.Шереметевского о фамилиях духовенства 4, остающаяся по сей день наиболее полным сводом данных о фамилиях священно- и церковнослужителей, хотя ряд выводов автора (в частности, об абсолютном преобладании в этой среде фамилий искусственного происхождения) может быть существенно уточнен вводом в оборот региональных материалов. Более чем тридцатилетний перерыв в изучении русской антропонимии завершился в 1948 г. выходом статьи А.М.Селищева «Происхождение русских фамилий, личных имен и прозвищ». Автор относит образование русских фамилий преимущественно к XVI-XV1I1 ^ Никонов В. А. География фамилий. М., С Тупиков Н.М. Словарь древнерусских личных собственных имен. СПб., С Щереметевский В.В. Фамильные прозвища великорусского духовенства в XV!!! и XIX столетиях. М., 1908.

9 вв., оговариваясь, что «некоторые фамилии были и более раннего происхождения, другие возникли только в XIX веке» 5. Фамилии аруппированы автором по семантическому признак)" (подход, утвердившийся в антропонимике на многие десятилетия). В целом эта работа А.М.Селищева имела большое значение для всего последующего изучения русских фамилий. Многие положения статьи А.М.Селищева получили развитие в монографии В.К.Чичагова й. Автор дает определение понятий «личное имя» и «прозвище», однако на практике это не приводит к четкому их разграничению (в частности, к последним отнесены имена Первой, Ждан и др.). Пытаясь найти выход из этого противоречия, В.К.Чичагов предлагал различать два вида имен - имена в собственном смысле (личные имена) и имена-прозвища, из чего следует вывод, что «источниками фамилий были собственно отчества и прозвжцные отчества»". Позднее более логичную схему предложила А.Н.Мирославская, четко выделившая две группы имен: первичные (дававшиеся человек}" при рождении) и вторичные (получаемые в зрелом возрасте) 8. Далеко не бесспорным представляется нам и вывод В.К.Чичагова о завершении процесса образования фамилий в русском литературном языке к началу ХУШ в. «вместе с прекращением именоваться прозвищами» 9. Единственным историком первой половины XX в., всерьез обращавшим внимание на русскую антропонимию, был академик С.Б.Веселовский: изданный через 22 года после смерти автора «Ономастикой» 10 оказал большое влияние на последующее развитие методики антропонимических исследований в России, 5 Селищсв А..М. Происхождение русских фамилий, личных имен и прозвищ /7 Уч. зап. Москов. ун-та. Т М, С Чичагов В.К. Из истории русских имен, отчеств и фамилий (вопросы русской исторической ономастики XV-XV1J вв.). М., Там же. С См.: Мирославская А.Н. О древнерусских именах, прозвищах и прозваниях // Перспективы развития славянской ономастики. М., С.212. "Чичагов В.К. Из истории русских имен... С Веселовский С.Б. Ономастикой: Древнерусские имена, прозвища и фамилии. М., 1974.

10 Со второй половины 60-х гг. XX в. начинается новый, самый плодотворный этап теоретического и практического изучения антропонимии как на общероссийском, так и на региональном материале. В сборниках материалов Первого Всесоюзного антропо11имического совещания 11, Поволжских конференций по ономастике 12 и других изданиях 13 опубликованы многочисленные статьи разных авторов, посвященные этимологии, семантике и историческому бытованию имен многих народов Урала и смежных регионов: башкир (Т.М.Гарипов, К.3.3акирьянов, Ф.Ф.Илимбетов, Р.Г.Кузеев, ТХ.Кусимова, ГБ.Сиразетдинова, З.Г.Ураксин, Р.Х.Халикова, ЗА.Харисова). бесермян (Т.И.Тегшяшина), булгар (А.Б.Булатов, И.Г.Добродомов, Г.Е.Корнилов, Г.В.Юсупов), калмыков (М.У.Монраев, Г.Ц.Пюрбеев), коми-пермяков (А.С.Кривощекова- Гантман), манси и ханты (Б.М.Куанышев, ЗЛ.Соколова), марийцев Д.Т.Надышн), татар (И.В.Большаков, Г.Ф.Саттаров), удмуртов (ГААрхипов, С.К.Бушмакин, Р.ШДжарылгасинова, В.К.Кельмаков, ДЛЛукьянов, В.В.Пименов, С.В.Соколов, Т-И.Тепляшина, Г.И.Яковлева). Итогом серии статей Н.А.Баскакова о фамилиях тюркского происхождения стала монофафия 14, остающаяся до сих пор, несмотря на отдельные недостатки (некритичное отношение к сведениям родословных XVII в., привлечение к исследованию фамилий. «носители которых имеют тюркское происхождение», и др.), самым авторитетным исследованием в этой области. Указанные недостатки в еще большей степени присущи книге А.Х.Халикова 15, рассматривающего среди фамилий булгаро-татарского происхождения " Антропонимика. М, 1970; Личные имена в прошлом, настоящем, будущем: Проблемы антропонимики. М., Ономастика Поволжья: Мат-лы I Поволжской конф. по ономатсике. Ульяновск, 1969; Ономастика Поволжья: Мат-лы II Поволжской конф. по ономастике. Горький, 1971; и др. 13 Ономастика. М., 1969; Перспективы развития славянской ономастики. М., 1980; и др. 14 Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. М., 1979 (переиздана в 1993 г.). 15 Халиков А.Х. 500 русских фамилий булгаро-татарского происхождения. Казань

11 такие фамилии, как Арсеньев, Богданов, Давыдов. Леонтьев. Павлов и ДР. Общим проблемам становления и развития антропонимических систем посвящена статья И.В.Бестужева-Лады 16. Принципы подготовки этимологического словаря русских фамилий разработаны О.Н.Трубачевым 17. Для становления антропонимики как научной дисциплины большое теоретическое и практическое значение имели работы ВАНиконова, в которых обоснована необходимость комплексного подхода к изучению фамилий и заложены основы будущего «Словаря русских фамилий»" 8. Наиболее емким и продуктивным на сегодня представляется предложенное ВА.Никоновым определение фамилии: «Фамилия - общее имя членов семьи, наследуемое далее двух поколений»"" 9. Особое значение для нашего исследования имеют работы По у -Ц общероссийского фонда фамилий 20. Изучению истории русских личных имен и проблемам оформления фамилий посвящены работы СИ.Зинина. Сделанные автором на материалах Европейской России выводы, что до конца XVTQ в. основная масса крестьян не имела фамилий 21, имеют большое значение для 16 Бестужев-Лада И.В. Исторические тенденции развития антропонимов // Личные имена в прошлом... С.24-33, 17 Трубачев О.Н. Из материалов для этимологического словаря фамилий России (русские фамилии и фамилии, бытующие в России) // Этимология М., С Никонов В.А. Задачи и методы антропонимики // Личные имена в прошлом... С.47-52; Он же. Опыт словаря русских фамилий // Этимология М., С; Этимология М., С; Этимология М., С; Этимология М., С; Он же. Имя и общество. М., 1974; Он же. Словарь русских фамилий / Сост. Е.Л.Крушельницкий. М., Никонов В.А. До фамилий // Антропонимика. М., С Его многочисленные публикации по этому предмету объединены в сводной монографии - первом по времени опыте сравнительного изучения антропонимии различных регионов России: Никонов В.А. География фамилий. М., См.: Зинин С.И. Русская антропонимия XVI! XV11I вв. (на материале пеоеписных книг городов России). Автореф. дис.... канд. филол. наук.

12 сравнительного изучения процессов образования фамилий в различных регионах. С.И.Зининым разрабатывались также принципы составления словарей русских личных имей и фамилий 22. Систематизации в целом фонда русских фамилий, изучению их морфологии и семантики посвящены капитальные труды М.Бенсона, собравшего около 23 тысяч фамилий 23, и Б.-О.Унбегауна, оперировавшего примерно 10 тысячами фамилий^4. В России обобщающая работа в этой области исследований опубликована А.В.Суперанской и А.В.Сусловой 25. Разным аспектам изучения имен, прозвищ и фамилий посвящены статьи и монографии В.Ф.Барашкова, Т.В.Бахваловой, Н.Н.Бражниковой, В.Т.Ванюшечкина, Л.П.Калакуцкой, В.В.Кошелева, А.Н.Мирославской, Л.И.Молодых, Е.Н.Поляковой, Ю.КРедько. АА.Реформатского, М.Э.Рут, 1.Я.Симиной, В.П.Тимофеева, АА.Угрюмова, Б.А.Успенского, ВЛЛЦрницына и других авторов. Издано несколько словарей имен" 1, а также популярных словарей фамилий разных авторов, в том числе подготовленных на региональных материалах 27. Различным проблемам исследования Ташкент, С.6, 15; Он же. Структура русских антропонимов XVIII века (на материалах актовых книг г.москвы) // Ономастика. М., С Зинин С.И. Словари русских личных имен // Труды аспирантов Ташкентского гос. университета: Литература и языкознание. Ташкент, С; Он же. Принципы построения «Словаря русских фамильных прозваний XVII века» // Перспективы развития славянской ономастики. М., С Benson M. Dictionary of Russian Personal Names, with a Guide to Stress and Morthology. Philadelphia, . 24 Unbegaun B.O. Russian Surnames. L., Книга дважды выходила в русском переводе, в 1989 и 1995 гг. 2:1 Суперанская А.В., Суслова А.В. Современные русские фамилии. М., Справочник личных имен народов РСФСР. М, 1965; Тихонов А.Н., Бояринова Л.З., Рыжкова А.Г. Словарь русских личных имен. М., 1995; Петровский Н.А. Словарь русских личных имен. Изд. 5-е, дополн. М., 1996; Ведина Т.Ф. Словарь личных имен. М., 1999; Тороп Ф. Популярная энциклопедия русских православных имен. М., Первое наследство: Русские фамилии. Календарь именин. Иваново, 1992; Никонов В.А. Словарь русских фамилий...; Федосюк Ю.А. Русские фамилии: Популярный этимологический словарь. Изд. 3-е, испр, и домолн. М., 1996; Грушко Е.Л., Медведев Ю.М. Словарь фамилий. Нижний Новгород, 1997; Фамилии Тамбовской области: Словарь-справочник / Сост. Л.И.Дмитриева и др. 12

13 русской антропонимии посвящены также диссертационные исследования М.Н.Аникиной. Т.В.Бредихиной, ТЛЗаказчиковой, И.Ю.Карташевой, ВАМитрофанова, РДСельвиной, М.Б Серебренниковой, ТЛ.Сидоровой 28 ; изучению оттопономичсских фамилий способствуют также исследования А.АЛбдуллаева и ЛГ-Павловой 29. Едва ли не единственной за последние десятилетия работой историка в области антропонимики, посвященной тесной связи ее с генеалогией княжеских, боярских и дворянских родов Руси XV-XVI вв., является обстоятельная статья В.Б.Кобрина 30. Автором сделан ряд ценных наблюдений о соотношении понятий «некалендарное (неканоническое) имя» и «прозвище», способах образования и характере бытования тех и других, о механизмах образования фамилий в верхних 1 DC1 1W1 Тамбов, 1998; Ведина Т.Ф. Словарь фамилий. М., 1999; Ганжина И.М. Словарь современных русских фамилий. М., Аникина М.Н. Лингвострановедческий анализ русских антропонимов (личное имя, отчество, фамилия). Дис.... канд. филол. наук. М., 1988; Бредихина Т.В. Наименования лиц в русском языке XVIII века. Дис.... канд. филол. наук. Алма-Ата. 1990; Заказчикова Т.А. Русская антропонимия XVI-XVII вв. (на материале памятников деловой письменности). Дис.... канд. филол. наук. М., 1979; Карташева И.Ю. Прозвища как явление русского устного народного творчества. Дис.... канд. филол. наук, М., S9S5; Митрофанов В.А. Современные русские фамилии как объект лингвистики, ономастики и лексикографии. Дис.... канд. филол. наук. М., 1995; Сельвина Р.Д. Личные имена в Новгородских писцовых книгах XV-XVJ вв. Дис.... канд. филол. наук. М., 1976; Серебренникова М.Б. Фамилии как источник изучения эволюции и бытования календарных имен в русском языке. Дис.... канд. филол. наук. Томск. 1978; Сидорова Т.А. Словообразовательная активность русских личных имен. Дис.... канд. филол. наук. Киев, Абдуллаев А,А, Названия лиц, образованные от географических имен и терминов, в русском языке XV-XVI1I вв. Дис.... канд. филол. наук. М., 1968; Павлова Л.Г. Образование наименований лиц по месту жительства (на материале названий жителей Ростовской области). Дис.... канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, >0 Кобрин В.Б. Генешюгия и антропонимика (по русским материалам XV-XV1 вв.) // История и генеалогия: С.Б.Веселовский и проблемы историкогснсалогичсских исследований. М, С

14 Большое значение для данного исследования имеет накопленный за последние десятилетия опыт изучения антропонимии отдельных регионов России, в том числе Приуралья и Зауралья. Общие закономерности локального бытования русских антропонимов рассмотрены в статье В.В.Палагиной^". Помимо упоминавшегося выше В.А.Никонова, вопросами антропонимии на материалах разных регионов занимались: Вологодского края - Е.Н.Бакланова, Т.В.Бахвалова, ПА.Колесников, И.Попова, Ю.И.Чайкина, Пинеги - ГЛ.Симина, Дона - Л.М.Щетинин, Коми - И.Л. и Л.Н. Жеребцовы, других мест Европейской России - СВ.Белоусов, В.Д.Бондалетов, Н.В.Данилина, И.П.Кокарева, ИА.Королева, Г.А.Силаева и В.А.Лшатов, Т.Б.Соловьева, В.И.Тагунова, В.В.Тарсуков. Е-Ф.Теилов, Н.К.Фролов, разных районов Сибири - В.В.Папагина, О.НЖиляк, В П Клюева. Из монографических исследований необходимо выделить выходившую под разными названиями работу ЛМ.Щетинина^, интересную не только конкретным материалом, но и постановкой теоретических проблем (определение сущности подхода к изучению региональной антропонимии и круга задач, которые могут быть решены с ее помощью, введение понятий «антропонимическая панорама», «ядерная ашропонимия» и др.), а также словарь вологодских фамилий Ю.И.Чайкиной 33 с изложением методики работ. Написанная на сибирских материалах книга Д.Я.Резуна 34 не является собственно исследованием фамилий, это увлекательно написанные популярные очерки о носителях различных фамилий в Сибири конца XVI-XVH вв. Антропонимия Приуралья активно исследуется Е.Н.Поляковой, посвятившей отдельные публикации фамилиям жителей Кунгурского и "" Палагина В.В. К вопросу о локальности русских антропонимов конца XVI- XVII вв. // Вопросы русского языка и его говоров, Томск,! 968. С л Щетинин Л.М. Имена и названия. Ростов-на-Дону, 1968; Он же. Русские имена: Очерки по донской антропонимии. Изд. 3-е. испр. и доп. Ростов-на-Дону, л Чайкина Ю.И. История вологодских фамилий: Учебное пособие. Вологда, 1989; Она же. Вологодские фамилии: Словарь. Вологда, л Резун Д.Я. Родословная сибирских фамилий: История Сибири в биографиях и родословных. Новосибирск,

15 Чердьшского уездов 35 и издавшей словарь пермских фамилий 36, а также молодыми пермскими лингвистами, подготовившим.!! на приуральских материалах ряд диссертационных работ. Изучению антропоним Зауралья посвящены работы В.П.Бирюкова, Н.Н.Бражниковой, Е.А.Бубновой, В.А.Никонова, Н.Н.Парфеновой, Н.Г.Рябкова 38. Межрегиональные связи Зауралья с Приуральем и Русским Севером на материале прозвищных фамилий ~" 5 Полякова Е.Н. Фамилии русских в Кунгурском уезде в XVII - начале XVIII века// Язык и ономастика Прикамья. Пермь, С.87-94; Она же. Чердынские фамилии в период их становления (конец XVI-XVI1 R.) // Чер.лынь и Урал в историческом и культурном наследии России: Мат-лы науч. конф. Пермь, С " Полякова Е.Н. К истокам пермских фамилий: Словарь. Пермь, " Медведева Н.В. Лнтроноиимия Прикамья первой половины XV и века в динамическом аспекте (на материалах переписных документов по вотчинам Строгановых). Дис.... канд. филол. наук. Пермь, 1999; Сироткина Т.А. Антропонимы в лексической системе одного говора и их лексикография в недифференциальном диалектном словаре (на материале говора деревни Акчим Красновишерского района Пермской области). Дис.... канд. филол. наук. Пермь, 1999; Семыкин Д.В. Антропонимия чердынской ревизской сказки 1711 года (к проблеме становления официального русского антропонима). Дис.... канд. филол. наук. Пермь, Урал в его живом слове: Дореволюционный фольклор / Собр. и сост. В.П.Бирюков. Свердловск, С; Бражникова Н.Н. Русская антропонимия Зауралья на рубеже XVII-XVII1 веков Ч Ономастика. С.93-95; Она же. Дохристианские имена в конце XVIII - начале XVIII вв. //" Ономастика Поволжья: Мат-лы I Поволжской конференции... С.38-42; Она же. Имена собственные в письменности Южного Зауралья XVII-XVIII вв. // Личные имена в прошлом... С; Она же. История говоров Южного Зауралья по данным фамилий //" Антропонимия. С; Бубнова Е.А. Фамилии жителей Белозерской волости Курганского уезда за 1796 год (по данным Курганского областного архива) // Земля Курганская: прошлое и настоящее: Краеведческий сборник. Вып.4. Курган, С; Никонов В.А. Никонов В.А. Русское заселение Зауралья по данным ономастики // Проблемы исторической демографии СССР. Томск, С; Он же. География фамилий. С.5-6, ; Парфенова Н.Н. Источниковедческий аспект исследования русских фамилий Зауралья (статья I) // Северный регион: Наука. Образование. Культура. 2000, 2. С.13-24; Рябков Н.Г. О неофициальных (уличных) фамилиях в уральской деревне // Летопись уральских деревень: Тез. докл. регионал. науч.- практич. конф. Екатеринбург С s

16 исследованы в монографии В.Ф.Житникова". Скорее к Зауралью, чем к Среднему Уралу, может быть отнесена южная часть Талицкого района Свердловской области, на материалах которой выполнено диссертационное исследование П.Т.Поротникова^0, представляющее большой интерес как опыт комплексного исследования антропонимии небольшой территории. Для изучения происхождения уральских фамилий большое значение имеют работы уральских генеалогов, прежде всего выполненные на материалах Среднего Урала 4 ". Таким образом, во всей обширной историографии русской антропонимии до сих пор нет исторического исследования, посвященного происхождению фамилий отдельного региона, не разработана методика подобного исследования, а сама фамилия практически не рассматривается в качестве истопичехжого источника. В пределах обширного Уральского региона наименее изученной остается аптропонимия Среднего Урала. Во втором параграфе определена и проанализирована источниковая база исследования. Первую групп)" использованных в работе источников составляют неопубликованные материалы гражданского и церковного учета населения Урала, выявленные автором в архивах, библиотеках и музеях Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга и Тобольска. Прежде всего, это переписи населения (переписные, писцовые, дозорные книги) "" Житников В.Ф. Фамилии уральцев и северян: Опыт сопоставления антропонимов, образованных от прозвищ, в основе которых лежат диалектные апеллятивы. Челябинск,! Поротников П.Т. Аптропонимия замкнутой территории (на материале говоров Талицкого района Свердловской области). Дис.... канд. филол. наук. Свердловск, См.: Панов Д.А. Опыт поколенной росписи рода Ельциных. Пермь, J992; Уральский родовед. Вып.1-5. Екатеринбург, S; Сплетались времена, сплетались страны... Вып Екатеринбург, ; ИНФОР. 4 («Ветер времени»: Мат-лы к поколенным росписям российских родов. Урал). Челябинск, 1999; Зауральская генеалогия. Курган, 2000; Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000; Человек и общество в информационном измерении: Мат-лы регионал. науч.-практич. конф. Екатеринбург, С

17 слобод и острогов Верхотурского и Тобольского уездов 1621,1624,1666, 1680, 1695, 1710 и 1719 гг., а также именные, кресюприводные, ясачные и другие книги за разные годы ХУЛ в. из фондов Российского государственного архива древних актов (РГАДА, Сибирский приказ и Верхотурская приказная изба), Государственного архива Свердловской области (ГАСО) и Тобольского государственного историкоархитектурного музея-заповедника (ТГИАМЗ). Прослеживание исторических корней уральских фамилий потребовало использования материалов учета населения и других регионов (Приуралъя, Русского Севера) из фондов РГАДА и Российской государственной библиотеки (РГБ, Отдел рукописей). Привлечен также актовый материал (поручные записи на крестьян, челобитные и др.) из фондов Всрхотурской приказной избы РГАДА и Верхотурской воеводской избы Архива Санкт-Петербургского филиала Института российской истории РАН (СПб ФИРМ РАН). Из материалов церковного учета первой четверти ХГХ в. (фонд Екатеринбургского духовного управления ГАСО) использованы метрические книги, а также исповедные росписи, дающие уникальную информацию о распространении фамилий в разных слоях населения отдельных уездов 42. В работе использованы и опубликованные исторические источники по теме исследования: материалы некоторых переписей и учета отдельных категорий населения (в основном по Приуралъю и Русскому Северу), грамоты воевод, вкладные книги монастырей и др. ч " Об информационных возможностях этого источника см.: Мосин А.Г. Исповедные росписи как исторический источник /7 Летопись уральский деревень... С Назовем лишь некоторые, наиболее важные публикации уральских материалов: Акты исторические. Т СПб., ; Шишонко В. Пермская летопись с г. Т Пермь; Писцовая книга Кайсарова 1623/4 гг. но Великопермским вотчинам Строгановых II Дмитриев А, Пермская старина: Сборник исторических статей и материалов преимущественно о пермском крае. Вып.4, Пермь, С; Верхотурские грамоты конца XVI - начала XVII в. Вып.! / Сост.Е.Н.Ошанина. М., 1982; Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII - начало XVIII в.) / Сост. И.Л.Манькова. Свердловск, 1992; Елькин М.Ю., Коновалов Ю.В. Источник по генеалогии верхотурских посадских конца XVII века // Уральский родовед. Вып.2. Екатеринбург, С.79-86: Коновалов Ю.В. Верхотурская 17

18 Вторую группу источников составляют публикации собственно антропонимического материала: словари имен, прозвищ и фамилий (в том числе упоминавшиеся в историографическом очерке словарь Н.М.Тупикова, «Ономастикой» СББеселовского, региональные словари Е.Н.Поляковой, Ю.И.Чайкиной и др.), телефонные справочники, книга «Память» и т.д. Данные этой группы источников ценны, в частности, для количественных характеристик. К третьей группе следует отнести источники, создаваемые генеалогами, прежде всего поколенные росписи уральских родов. Использование данных этих источников позволяет, в частности, относить конкретные уральские фамилии к числу моноцентричных (все носители которых в данной местности принадлежат к одному роду) или полицентричных (носители которых в пределах региона являются потомками нескольких родоначальников). Чегке[.пую группу источников, уиловно определяемую как лингвистическая, составляют различные словари: русского языка - толковые (В.И.Даля), исторические (языка XI-XVTI вв.), этимологические (М.Фасмера), диалектные (русских народных говоров, русских говоров Среднего Урала), топонимические (А.К.Матвеева, О.В.Смирнова) и т.д., а также иноязычные - тюркских (прежде всего В.В.Радлова), финно-угорских и других языков народов, живших как в России, так и за ее пределами. Специфическим и очень важным источником исследования являются сами фамилии, несущие в.себе во многих случаях информацию не только о родоначальнике (его имени или прозвище, месте проживания или этнической принадлежности, роде занятий, внешности, характере и т.д.), но и об изменениях, происходивших со временем в их написании и произношении в результате бытования в той или иной среде. Источниковедческая ценность фамилий и их основ особенно высока, если есть возможность изучать их в конкретном культурно-историческом контексте (этнокультурная и социальная среда именная книга 1632 года // Уральская родословная книга... С.3i7-330; Елькин М.Ю., Трофимов С.В. Отдаточные книги 1704 года как источник крестьянских родословий // Там же. С; Трофимов С.В. Источник по генеалогии мастеровых и работных людей металлургических заводов Урала начала XVill в. //Уральский родояед. Вып,5 Екатеринбург, С

19 бытования, характер протекания миграционных процессов, местный бытовой уклад населения, диатсктные особенности языка и др.) 44. В плане критики источников работа с антропонимическим материалом требует учета множества факторов, прежде всего субъективного свойства: возможные ошибки писцов при записи антропонимов со слуха или переписке документов, искажение фамилий как результат переосмысления значения их основ («народная этимология»), фиксация одного человека в разных источниках под различными именованиями (что могло отражать реальную ситуацию или произойти в результате ошибки составителей переписи), «подправление» фамилии с целью придать ей большую благозвучность, «облагородить», и т.д. Имело место и сознательное сокрытие прежнего своего именования, нередкое в условиях стихийной колонизации Урата конца XVI - начала XVIII вв. Восполнить возникающие информационные лакуны и скорректировать данные источников помогают как внутренний анализ содержания конкретного документа, так и привлечение к исследованию как можно более широкого круга источников, в том числе более позднего происхождения. В целом состояние источниковой базы позволяет провести исследование антропонимии Среднего Урала конца XVI - начала ХУШ вв. и решить поставленные задачи, а критический подход к содержащейся в них информации - сделать выводы исследования более обоснованными. В третьем параграфе рассмотрена методика изучения антропонимии отдельного региона (на материалах Урала) и организации региональной антропонимии в формах исторического ономастикона и словаря фамилий. Целью составления регионального ономастикона является создание максимально полного сюда древнерусских неканонических и нерусских (иноязычных) имен и прозвищ, бытовавших и фиксировавшихся в источниках в пределах данного региона и служивших основами фамилий. В ходе работы решаются следующие задачи: 1) выявление в 44 Об источниковедческом потенциале фамилий подробнее см.: Мосин А.Г, Фамилия как исторический источник // Проблемы истории русской книжности, культуры и общественного сознания. Новосибирск, С

20 неопубликованных и опубликованных источниках как можно более широкого круга личных имен (русских неканонических и нерусских) и прозвищ, бытовавших в пределах данного региона, от которых со временем могли быть образованы фамилии; 2) обработка собранного материала, составление словарных статей с приведением как можно более точных сведений о времени и месте фиксации каждого антропонима, социальной принадлежности его носителя (а также иных существенно важных биографических подробностей: место рождения, род занятий отца, смена места жительства и т.д.), а также с указанием источников информации; 3) периодическая публикация всего свода антропонимов, составляющих региональный ономастикой; при этом каждое последующее издание должно отличаться от предыдущего как в количественном отношении (появление новых статей, новой ыилппмяш"м р. \ г же имев.тттихся ппежпе статьях), так и в качественном (уточнение информации, исправление допущенных ошибок). При определении структуры статьи регионального осномастикона за основу был взят словарь Н.М.Тупикова, но учтен также опыт составления «Ономастикона» С.Б.Веселовского. Принципиальным отличием регионального ономастикона от обоих изданий является включение в него, наряду с русскими неканоническими именами и прозвищами, именований представителей других народов, прежде всего коренных для данного региона (татар, башкир, коми-пермяков, манси и др.). Данные регионального ономастикона позволяют во многих случаях проследить корни местных фамилий, яснее представить, в историческом плане облик региональной антропонимии, выявить уникальные черты этой специфической сферы историко-культурного наследия данного региона. Подготовка и издание подобных ономастиконов на материалах ряда регионов России (Русский Север, Поволжье, Северо-Запад, Центр и Юг России, Урал. Сибирь) позволит со временем осуществить издание общероссийского ономастикона. Первым шагом на этом пути стал выход реп-юнапьного исторического 20

21 ономастикона на уральских материалах 45, содержащего более 2700 статей. Изданию регионального исторического словаря фамилий предшествует подготовка и издание материалов для этого словаря. Применительно к Уралу, в рамках подготовки «Словаря уральских фамилий» намечено издание материалов по уездам Пермской губернии, словник которых составляется по данным исповедных росписей первой четверти XIX в. Помимо этих регулярных томов предусматривается издание отдельных томов по другим структурным признакам: территориально-временному (население уральских слобод Тобольского уезда ХУЛ в.), социальному (служилые, горнозаводское население, духовенство), этнокультурному (ясачное население) и тд. Со временем предполагается охватить также отдельные уральские уезды других губерний (Вятской, Оренбургской, Тобольской, Уфимской). Структура регулярных томов материалов для словаря и составляющих их статей может быть представлена на примере вышедшего в свет первого тома 46. -В-нредисловии ко всей многотомной публикации определены цель и задачи издания, представлены структура всей серии и отдельных томов, оговорены принципы передачи имен и фамилий и т.д.; в предисловии к данному тому содержится краткий очерк истории заселения территории Камышловского уезда, отмечены закономерности внутри- и межрегиональных миграций населения, особенности местной антропонимии, обоснован выбор в качестве основного источника исповедных росписей 1822 г. и дана характеристика других источников. Основу книги составляют статьи, посвященные отдельным фамилиям (около двух тысяч полных статей, не считая отсылочных для 45 Мосин А.Г. Уральский исторический ономастикой. Екатеринбург, О перспективах подготовки подобного издания на сибирских материалах см.: Мосин А.Г. Региональные исторические ономастиконы: проблемы подготовки и издания (на материалах Урала и Сибири) // Русские старожилы: Мат-лы 111-го Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири» (11-13 декабря 2000 г., г.тобольск). Тобольск; Омск, С Мосин А.Г. Уральские фамилии: Материалы для словаря. Г.1: Фамилии жителей Камышловского уезда Пермской губернии (по данным исповедных росписей 1822 года). Еатеринбург,

22 вариантов написания фамилий) и расположенные в алфавитном порядке. Структурно каждая полная статья состоит из трех частей: заголовка, текста статьи и топонимического ключа. В тексте статьи можно выделить три смысловых блока, условно определяемые как лингвистический, исторический и географический: в первом определяется основа фамилии (имя каноническое/неканоническое, русское/иноязычное, в полной/производной форме или прозвище), выясняется ее семантика с максимально широким спектром возможных значений, прослеживаются традиции толкования в словарях фамилий и литературе; во втором приводятся сведения о бытовании фамилии и ее основы в целом по России («исторические примеры»), на Урале и в пределах данного уезда; в третьем выявляются возможные связи с топонимикой - местной, уральской или российской («топонимические параллели»), характеризуются отгопонимические именования. Фиксация фамилий осуществляется в трех основных хронологических слоях: нижнем (по материалам переписей XVII - начала ХУШ вв.), среднем (по исповедным росписям 1822 г.) и верхнем (по книге «Память», в которой приводятся данные на е гг. XX в.). Это позволяет выявить исторические корни фамилий камышловцев, проследить судьбы фамилий на уральской почве на протяжении трехupn.irv»y нртспп пянятгж"ы"тт, irausrffhhfl и их НЯГШПЯНИИ - ^ - -_- ;. _. _, ^ ^. Топонимический ключ отсылает к Приложению 1, представляющему собой роспись состава приходов Камышловского уезда по состоянию на 1822 г., и одновременно связан с той частью словарной статьи, где подробно излагается, в каких приходах и населенных пунктах уезда в этом году зафиксированы носители данной фамилии и к каким категориям населения они принадлежали. Поприходные таблицы Приложения 1 содержат сведения об изменениях названий населенных пунктов и современной их административной принадлежности. В Приложении 2 даны частотные списки мужских и женских имен, дававшихся жителями уезда детям, родившимся в 1822 г. Для сравнения приводятся соответствующие статистические данные по Свердловску за 1966 г. и по Смоленской области за 1992 г. В других приложениях приводятся списки литературы, источников, сокращения. 22

23 Материалы приложений дают основания рассма1ривать тома материалов для регионального словаря фамилий как комплексные исследования ономастики отдельных уездов Пермской губернии, при том. что главным объектом исследования остаются все же фамилии. Сравнение состава фондов фамилий (по состоянию на 1822 г.) Камышловского и Екатеринбургского уездов обнаруживает существенные различия: общее количество фамилий - соответственно около 2000 и 4200; фамилий, зафиксированных в 10 и более приходах уездов - 19 и 117 (в том числе образованных от полных форм канонических имен - 1 и 26). Очевидно, в этом проявилась специфика Екатеринбургского уезда, выражающаяся в весьма значительном удельном весе городского и горнозаводского населения, по сравнению с Камышловским уездом, абсолютное большинство населения которого составляли крестьяне, Глава вторая «Исторические предпосылки появления фамилий у населения Урала» состоит из двух параграфов. В первом параграфе определены место и роль неканонических имен в системе русских личных собственных имен. Одним из нерешенных на сегодня в исторической ономастике вопросов является выработка надежных критериев отнесения древнерусских именований к неканоническим именам или прозвищам. Анализ имеющихся в распоряжении диссертанта материалов показал, что путаница с определениями во многом связана с необоснованным пониманием встречающееся в исючниках XV-XVTI вв. понятия «прозвище» в его современном значении, тогда как в то время оно означало лишь то, что это не имя, данное человеку при крещении, а так его именуют («прозвали») в семье или иной среде общения. Поэтому в дальнейшем все именования, за которыми следуют отчества, рассматриваются в диссертации как личные имена, даже если в источниках они определяются как «прозвища». Уральские материалы дают массу примеров того, что под «прозвищами» в XVI-XVH вв. понимались также и фамильные именования (фамилии). Как показано в диссертации, о степени рас-просграности на Среднем Урале фамилий, образованных от бытовавших здесь в конце XVI - начале XVITI вв. неканонических имен, позволяют судилъ следующие данные; из 61 имени от 29 произведены фамилии,

24 зафиксированные в первой четверти XIX в. во всех четырех уездах Среднего Урала (Зерхогурском, Екатеринбургском, Ирбитском и Камышловском), еие 20 имен отражены в фамилиях, встречавшихся в трех уездах из четырех, и всего от пяти имен образованы фамилии, известные только в одном из четырех уездов. При этом два имени (Неклюд и Ушак) известны на Урале только по документам XVI в., шесть имен - в пределах первой четверти XVII в., еще 11 - до середины XVII в. и 15 - до конца 1660-х гг. Только пять имен (Важен, Богдан, Воин, Насон и Рышко) известны по документам начала XVTI1 в. Все это косвенно свидетельствует о раннем образовании фамилий на Урале. Если в Кунгурском уезде к началу XVUI в. фамилии, образованные от неканонических имен, составляли 2 % от общего количества 47, то по Среднему Уралу в начале XIX в. эта доля еще выше - по разным уездам до 3-3,5%. Диссертантом установлено, что употребление неканонических имен на Урале имеет региональную специфику. Из первой пятерки частотного списка неканонических имен на Урале в общероссийскую пятерку (по данным словаря Н.М.Тупикова) входят только два - Богдан и Третьяк, два имени уральской десятки (Важен и Шесгак) не входят в десятку общероссийскую; менее распространены на Урале, чем в целом по России, имена Ждан и Томило, а частое у Н.М.Тупикова имя Истома вообще фиксировалось на Урале редко и не позже первой четверти XVII в. Обращает на себя внимание также в целом более высокая частотность на Урале числовых имен, в чем могла проявиться специфика развития семьи в условиях колонизации края как в крестьянской среде (поземельные отношения), так и у служилых людей (практика верстания «в выбылое место» после отца). Анализ уральских материалов позволил диссертанту высказать предположение, что имя Дружина (как производное от другой) давалось второму сьшу в семье и также должно быть отнесено к числовым"". 47 См.: Полякова Е.Н. Фамилии русских в Кунгурском уезде... С См.: Мосин А.Г. Первуша - Дружина - Третьяк: К вопросу о формах неканонического имени второго сына в семье допетровской Руси // Проблемы истории России. Вып.4: Евразийское пограничье. Екатеринбург, С

25 В целом уральские материалы свидетельствуют о том, что канонические и неканонические имена вплоть до конца XVD в. составляли единую систему именования, с постепенным сокращением доли последних, вплоть до запрещения их употребления в конце столетия. Во втором параграфе прослежено утверждение трехчленной структуры именования. Отсутствие единой нормы именования позволяло составителям документов в зависимости от ситуации именовать человека более или менее подробно. Необходимость прослеживать родовую преемственность (в поземельных и других хозяйственньгх отношениях, службе и т.д.) содействовала ускорению процесса утверждения родового именования, закреплявшегося в поколениях потомков в качестве фамилии. У населения Верхотурского уезда родовые именования (или уже фамилии) в большом количестве фиксируются уже первой по времени переписью - дозорной книгой Ф.Тараканова 1621 г. Структура именований (за небольшим исключением) двухчленная, но вторая часть их неоднородна, в ней можно выделить четыре основные группы антропонимов: 1) отчества (Ромашко Петров, Елисейко Федоров); 2) прозвища, от которых могли образоваться фамилии потомков (Федка Губа, Олешка Зырян, Пронка Хромой); 3) именования, которые могли перейти в фамилии, благодаря конечным -ов и -ин, без всяких изменений (Васка Жерноков, Данилко Пермшин); 4) именования, которые по всем признакам являются фамилиями и прослеживаются начиная с этого времени до наших дней (Оксенко Бабин. Тренка Таскин, Васка Чапурин и др., всего по далеко не полным данным - 54 именования). Последнее наблюдение позволяет заключить, что на Среднем Урале процессы утверждения трехчленной структуры именования и образования фамилий развивались параллельно, и закрепление родовых именований в виде фамилий активно происходило еще в рамках господства на практике двухчленной структуры. В материалах переписи 1624 г., как установлено автором, доля трехстепенных именований уже весьма значительна; у стрельцов - 13 %, у посадских 50 %, у подгородных и тагильских ямщиков - 21 %, у подгородных, пашенных крестьян - 29 %, у тагильских - 52 %, у 25

А.Г.Мосин «СЛОВАРЬ УРАЛЬСКИХ ФАМИЛИЙ»: ОТ ЗАМЫСЛА К ВОПЛОЩЕНИЮ зучение истории русских фамилий до сих пор не получило в отечественной науке должного развития. Фундаментальные труды Н.М.Туликова и С.Б.Веселовского

Отзыв официального оппонента Белянина Дмитрия Николаевича на рукопись диссертации Семиколенова Максима Владимировича по теме «Решение проблемы собственности на земли государственных крестьян в Сибири в

«Утверждаю» Директор Института, истории археологии и этнографии имена Ахмада Дониша Академии Республики Таджикистан Акрами Зикриё Иномз^с "А** ЗАКЛЮЧЕНИЕ Отделя древней, средневековой и новой истории Института,

Ñîöèàëüíîïîëèòè åñêàÿ èñòîðèÿ СОВРЕМЕННАЯ историческая наука вернулась к изучению отдельного человека. В этой связи особую важность приобретает проблема идентификации личности, действовавшей несколько

Фундаментальное генеалогическое издание мышев наглядно демонстрирует противоречащие друг другу источники и приводит аргументы в пользу конкурирующих версий, что придает его книге должную объективность.

Введение В последнее время в отечественной исторической науке все больший интерес проявляется к демографическому исследованию прошлого. Это не удивительно, поскольку без истории собственно народонаселения

ВВЕДЕНИЕ История уральской культуры яркий пример становления и развития региональной культуры. Являясь составной частью культуры России, она, вместе с тем, представляет собой относительно самостоятельное

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО ТРАНСПОРТА Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Иркутский государственный университет путей сообщения» ФГБОУ ВОИрГУПС

ОТЗЫВ официального оппонента на рукопись диссертации Мамкиной Инны Николаевны «Развитие системы общего образования в Восточной Сибири в условиях модернизации во второй половине XIX начале ХХ вв.», представленную

ОМСКАЯ ГУМАНИТАРНАЯ АКАДЕМИЯ МЕТОДИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ для аспирантов по организации и содержанию научно-исследовательской деятельность и подготовки научно-квалификационной работы (диссертации) на соискание

Мы разные, но мы вместе!!! Население Пермского края По данным переписи 2010 года. Русские 2 191 423 (87,1 %) Татары 115 544 (4,6 %) Коми-пермяки 81 084 (3,2 %) Башкиры 32 730 (1,3 %) Удмурты 20 819 (0,8

Отзыв официального оппонента доктора исторических наук Мантуровой Светланы Чимитовны на диссертацию Захаровой Екатерины Валерьевны «История становления и развития женских учебных заведений Забайкалья (середина

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО СОВЕТА МГУ.07.01 по диссертации на соискание ученой степени доктора наук Решение диссертационного совета от 06 июня 2017 г. 22 О присуждении Юмашевой Юлии Юрьевне, гражданке

ОТЗЫВ официального оппонента на диссертацию Блинова Алексея Владимировича «Реализация государственной политики по управлению учебными заведениями Министерства народного просвещения на территории Западной

Кафедра «Русский язык и литература» Шифр и наименование дисциплины - ДН.Ф.19 Ономастика Статус обязательная Специальности (направления) 031000.6 Филология Формы обучения дневная Объем дисциплины 80 Номер

1 финансовой системы страны, играя важную роль в развитии местных залоговых операций. Именно поэтому выявление процессов становления, развития и практической деятельности этих учреждений в Рязанской губернии

Программа факультатива «Растим родословное древо» Пояснительная записка В последние годы значительно возросла роль краеведения в воспитании подрастающего поколения. Знание истории родного края конкретизирует

Отзыв официального оппонента Аношко Оксаны Михайловны на диссертационную работу Татаурова Филиппа Сергеевича «Вещь как основа для формирования социально-культурного облика русского населения Западной Сибири

ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ ПРОГРАММЫ Цель программы: определение уровня научной и профессиональной подготовки желающих поступить в аспирантуру. Задачи программы: установление содержания и минимального объема знаний

П/п «Источниковедение истории России» для направления 540400 социально-экономическое образование ТЕМАТИЧЕСКИЙ ПЛАН Наименование разделов и тем Всег о часов в труд оемк ости Из них аудиторных всего лекц

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ САМАРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ Исторический факультет Кафедра отечественной истории и историографии ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ В ДИПЛОМНОЙ РАБОТЕ Учебное

Омская область многонациональный регион Омская область, на территории которой проживают представители 121 национальности, является моделью России в миниатюре, это пограничный регион «душа» России, находящийся

Отзыв официального оппонента, доктора архитектуры, доцента Царёва Владимира Иннокентьевича на диссертационную работу Пятницкой Татьяны Николаевны «Формирование монастырских ансамблей XVII века Юго-Восточного

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО СОВЕТА Д 999.161.03 СОЗДАННОГО НА БАЗЕ ФЕДЕРАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО БЮДЖЕТНОГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ «ОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»,

Объектом исследования в данной работе являются народные устные рассказы о происхождении конкретной местности, первопоселенцах, об основании и заселении, о значении географических объектов. Такого рода

КОНФЕРЕНЦИИ А. П. Деревянко, А. Д. Пряхин Первые шаги научно-исследовательской лаборатории по историографии археологии Евразии Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН и Воронежского

Отзыв официального оппонента о диссертации Синелевой Анастасии Васильевны «Формально-логическое представление семантики и системности терминов философии и логики», представленной на соискание учёной степени

А. В. Богинский (ИРО, РГО) Современные архивные справочники по проблемам генеалогического поиска (библиография). В связи с тем, что с середины 80-х годов резко возросло количество генеалогических запросов

ОТЗЫВ ведущей организации - Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Воронежский государственный педагогический университет» (ВГПУ) -

Введение Актуальность данного исследования обусловлена тем, что вопрос истории местного управления в период правления Ивана IV из-за малого количества источников недостаточно изучен. Историки, изучающие

Федеральная целевая программа «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг., в рамках реализации мероприятия 1.2.1 «Проведение научных исследований научными группами под

Проект ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ экспертной комиссии диссертационного совета Д 003.006.01 по диссертации и аттестационному делу Шавлаевой Тамары Магомедовны «Из истории развития культуры хозяйственной

Российская академия наук Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт востоковедения РАН (ФГБУН ИВ РАН) «УТВЕРЖДАЮ» Директор ФГБУН ИВ РАН, член-корреспондент РАН /Наумкин В.В./ 2015

Ведущей организации о диссертации Орловой Анны Петровны «Население Царскосельского уезда в XVIII начале XX в.: источники и методы их обработки», представленной на соискание ученой степени кандидата исторических

«УТВЕРЖДАЮ» Ректор государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Рязанский государственный медицинский университет имени академика И.П. Павлова» Министерства

Государственной историко-культурной экспертизы документации или разделов документации, обосновывающих меры по обеспечению сохранности объекта культурного наследия, включенного в реестр, выявленного объекта

УРАЛЬСКАЯ РОДОСЛОВНАЯ КНИГА. КРЕСТЬЯНСКИЕ ФАМИЛИИ

ТОО «»Центр генеалогических
исследований»»

Уральское историко-родословное общество

Областная научная библиотека им. Белинского

Нижнетагильский
музей-заповедник

горнозаводского дела Среднего Урала

УРАЛЬСКАЯ
РОДОСЛОВНАЯ КНИГА

КРЕСТЬЯНСКИЕ ФАМИЛИИ

Екатеринбург, 1999

Шаховской Д. М. ….3

ВВОДНАЯ ЧАСТЬ

Мосин А. Г.

Формирование крестьянского населения Среднего Урала.5

Родин Ф. В.
Родословные общества Среднего Урала.11

Елькин М. Ю.
Программа «»Уральская генеалогия»»: от идеи к реализации. 15

Мосин А. Г.
«»Родовая память»»: четыре года работы по программе. 19

РОДОСЛОВИЯ
Бессонов М. С.

И дольше века длится жизнь… (Род Бессоновых).
27

Родословная роспись Бессоновых.
32

Коновалов Ю. В., Конев С. В., Мосин А. Г., Бессонов М.
С.

Вараксины — древнерусская крестьянская семья на Урале.
67

Родословные росписи Вараксиных.
92

Воробьев В. И.

Воробьевы из села Покровского.
117

Родословная роспись Воробьевых.
121

Жданов В. П.
Ждановы — государственные крестьяне Крутихинской слободы. 129

Родословная роспись Ждановых.
135

Коновалов Ю. В., Конев С. В.
Козицыны — род крестьян и мореходов, мастеровых и купцов. 143

Родословные росписи Козицыных.
176

Коровин А. Ф.
Феномен белоносовцев.
199

Роспись 1. Белоносовы.
206

Роспись 2. Давыдовы.
208

Роспись 3. Коровины. Первая ветвь.
208

Роспись 4. Коровины. Вторая ветвь.
210

Мосин А. Г.

Род крестьян Мосиных из деревни Мосиной.
211

Родословная роспись Мосиных.
216

Елькин М. Ю.
Заметки о роде и фамилии Сосновских.
221

Родословная роспись Сосновских.
231

Худоярова Н. П.
Родословие крепостных художников Худояровых из Нижнего
255

Тагила.
Роспись рода Худояровых.
264

Подгорбунская С. Е.
Невьянские иконописцы Чернобровины.
295

Родословная роспись Чернобровиных.
297

Трофимов С. В.
Четыре века уральской крестьянской семьи (Трофимовы,

Ведерниковы, Фомины, Лядовы…).
299

Восходящая родословная роспись С. В. Трофимова.
305

ИСТОЧНИКИ

Мосин А. Г., Коновалов Ю. В.
Источники родословий уральских крестьян.
313

Коновалов Ю. В.

Верхотурская именная книга 1632 года.
317

Книга десятинной пашни Верхотурского уезда 1632 г.
(текст).
319

Елькин М. Ю., Трофимов С. В.
Отдаточные книги 1704 года как источник крестьянских

родословий.
331

Переписные и отдаточные книги Аятской и Краснопольской слободам,
Покровскому и Богоявленскому селам и Пышминской

монастырской заимке 1704 г. (текст).
334

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
352

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ
353

Российская генеалогия с момента зарождения и по сегодняшний день развивалась в первую очередь как дисциплина, изучающая узкий правящий слой Русского государства,- дворянство.

Соотношение работ по дворянской и недворянской генеалогии обратно пропорционально соотношению численности привилегированного сословия Российской империи к непривилегированным. Подобное соотношение создает у широкого читателя впечатление о невозможности создания родословий “простых людей”. Одной из задач настоящей книги является наглядная демонстрация обратного.

Родословия самого многочисленного социального слоя России - крестьянства - крайне редки. В дореволюционный период их просто не было. В период “классового подхода” в исторической науке немногочисленные работы по генеалогии крестьянства были посвящены, скорее купцам и предпринимателям, официально числившихся в крестьянах. И в постсоветский период принципиальных изменений в направлении развития российской генеалогии не произошло. Если в последнее десятилетие в России возникли многочисленные дворянские ассоциации и генеалогические общества, то крестьянская тема по-прежнему остается уделом местных краеведов.

Между тем, крестьянство - именно тот социальный слой, который постоянно выдвигал из своей среды пополнение в другие социальные группы, когда в этом возникала необходимость. Первооткрыватели новых земель (Е. П. Хабаров), крепостные управители и крепостные художники на демидовских заводах, деятели науки (М. В. Ломоносов), изобретатели (И. И. Ползунов) и т. д. Крестьянство поставляло солдат для армии и рабочих для промышленности. В советское время именно выходцы из крестьянства сумели заменить выбитую Гражданской войной прежнюю элиту общества. Деятели культуры, видные военачальники, руководители промышленности…

Именно потому, что подобная монографическая публикация крестьянских генеалогий в России предпринимается впервые, среди авторов этой книги Вы найдете как всемирно известных ученых, так и генеалогов-любителей, представляющих уральские краеведческие общественные объединения.

В понятие “уральское крестьянство” входили не только сельские обыватели, занимавшиеся земледелием. Практически все мастеровые на заводах (как казенных, так и частных) относились к крестьянскому сословию.

В книге представлены родословия разной степени полноты, как по глубине материала, так и по периоду изучения той или иной семьи. Наша публикация включает исследования известных и неизвестных уральских фамилий. К известным можно отнести таких выходцев из крестьян, которые создавали мировую славу Урала в исскустве (Худояровы, Чернобровины, Моси-ны) и в промышленности (Козицыны, Коровины). Древнерусским происхождением может похвастаться далеко не каждая дворянская фамилия, а корни же некоторых уральских крестьянских фамилий, как удалось выяснить, восходят к XV и даже, возможно, к XIV веку (Варакси-ны).

Редакция сборника постаралась избежать стереотипов в оформлении генеалогических исследований. Применена разная форма подачи материала - от кратких перечней мужского потомства до подробного освещения всех линий расходящегося родства. Применены альтернативные системы нумерации в родословиях.

Самое полное и обстоятельное родословие никогда не может считаться окончательным - со временем обязательно будут выявляться новые персонажи, уточняться их родственные связи (в том числе и с другими фамилиями), их биографии обогащаться новыми интересными фактами. Описание истории жизни также бесконечно, как и сама жизнь. Поэтому исследования лучших материалов, помещенных в этой книге, будут продолжены, а их результаты - опубликованы в новых редакциях в международном научном двуязычном (русский/английский) журнале “Историческая генеалогия/Historical genealogy” и размещены на сайте Интернета, создаваемом совместными усилиями Центра генеалогических исследований и Уральского историко-родослов-ного общества. А история почти каждой из уральских фамилий, родословия которых читатель найдет здесь, вообще заслуживает отдельной книги.

Глава 1. Историографические, источниковедческие и 13 методические проблемы исследования

1.1. Историография

1.2. Источниковая база исследования

1.3. Методика организации и изучения исторической 52 антропонимии отдельного региона (на материалах Урала)

Глава 2. Исторические предпосылки появления фамилий у 69 населения Урала

2.1. Неканонические и канонические имена в системе русских 69 личных собственных имен

2.2. Утверждение трехчленной структуры именования

Глава 3. Колонизационные процессы на Среднем Урале в конце XVI - начале XVIII вв. и их связи с местной антропонимией

3.1. Фамилии севернорусского происхождения

3.2. Вятские, приуральские и поволжские корни 162 среднеуральских фамилий

3.3. Вклад других регионов России в формирование 246 уральского антропонимического фонда

3.4. Отражение внутрирегиональных миграций населения в 263 антропонимии Среднего Урала

4.1. Фамилии финноугорского происхождения

4.2. Фамилии тюркоязычного происхождения

4.3. Вклад других языков, народов и культур в формирование 336 антропонимии Среднего Урала

Глава 5. Особенности образования фамилий у различных 349 категорий населения Среднего Урала

5.1. Крестьяне

5.2. Служилые

5.3. Городские сословия

5.4. Горнозаводское население

5.5. Духовенство 388 Заключение 400 Источники и литература 405 Список сокращений 427 Приложение

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Мосин, Алексей Геннадьевич

В течение последних десяти лет наблюдается неуклонное возрастание интереса россиян к истории своей семьи, своим родовым корням. Если прежде развивалась преимущественно дворянская генеалогия, а со второй половины XIX в. проявлялся интерес также к истории отдельных купеческих родов, то сейчас все больше набирает силу «народная генеалогия», исходящая из того, что историю своего рода человек может знать независимо от того, к какому сословию принадлежали его предки.

Удовлетворение все возрастающего спроса огромного числа людей на информацию о родовом прошлом берут на себя прежде всего генеалоги, причем не только профессионалы, но и любители: в разных регионах России возникают генеалогические и историко-родословные общества, выходях сборники генеалогических материалов. Родоведческое движение уже сегодня носит в России достаточно массовый характер, причем поиски родовых корней для большинства людей являются не просто проявлением любопытства к историческому прошлому, но жизненной потребностью в установлении связи с многими поколениями предков, в осмыслении своего места в истории, осознании своей ответственности как перед теми, кто жил до нас и кому мы обязаны своим существованием, так и перед теми, кто будет жить после нас, продолжая движение неразрывной цепи поколений во времени. Знание родовой истории лучше всего содействует формированию исторического сознания у самых широких слоев населения страны, развивает в человеке чувство собственного достоинства, служит укреплению семьи, ее стремлению к оседлости, к самостоятельному хозяйствованию на земле. Поэтому поиски родовых корней имеют огромное социальное, общекультурное, нравственное и воспитательное значение, а одной из важнейших задач исторической науки является методическое и информационное обеспечение этих поисков, в том числе на региональном и межрегиональном уровнях.

При разработке методики изучения родовой истории большое значение приобретает выработка исторического подхода к изучению фамилий. Так сложилось, что до сих пор изучением ономастики вообще и фамилий в частности занимаются почти исключительно филологи. Отечественными лингвистами сделано исключительно много для изучения русских имен и фамилий, но и базовое образование исследователей, и научно-методический аппарат, и сам подход к предмету и постановка задач исследования заставляют их рассматривать антропонимы прежде всего как явления языка. Между тем, имена и фамилии как явления исторические требуют к себе исторического подхода, применения исторических методов исследования, следовательно, они должны стать предметом исторического исследования. Подобное исследование и предпринимается нами впервые на уральском материале.

Характеризуя информационные возможности русских фамилий, А.В.Суперанская и А.В.Суслова писали: «Хозяйственная деятельность и духовная жизнь наших предков, сам человек и окружающая среда, названия профессий, орудий и предметов труда, названия народов и мест на земле, взаимоотношения людей - все это отразилось в основах русских фамилий»1. Действительно, полный словарь русских фамилий (если бщ таковой существовал) отражал бы всю историю развития общества на протяжении многих веков во всем ее многообразии.

Было время, когда фамилий не было, появление их обусловлено конкретно-историческими условиями жизни общества. Сам процесс образования фамилий в разных регионах России, у различных категорий населения шел неравномерно, испытывая влияние множества факторов, среди которых - этнический состав коренного населения, природные условия обитания человека, интенсивность и направленность миграционных процессов, трудовые, бытовые и культурные традиции населения и его социальная структура, отношения собственности и многое другое. В результате исторически складывавшийся антропонимический фонд каждого региона России уникален как по своему составу, так и по многообразному историческому опыту, накопленному в многовековом процессе его формирования.

Современная историческая наука отводит изучению имен собственных вспомогательную роль, этим занимается соответствующая специальная историческая дисциплина - историческая ономастика, а по части именования людей - одна из ее ветвей, историческая антропонимика, «изучающая личные имена и их системы в историческом развитии как факты истории общества и разрабатывающая методы использования антропонимических данных как исторического источника»2.

В.К.Чичагов так определял двойственное положение дисциплины, предметом изучения которой являются фамилии: «Русская историческая ономастика как один из отделов науки об истории русского народа имеет свои особенности. Это наука прежде всего лингвистическая, являющаяся разделом истории русского языка, поскольку материалом ее изучения является языковая действительность - собственные личные имена русских людей различных эпох во всем многообразии их фонетического и грамматического оформления. Но русская историческая ономастика является

1 Суперанская А.В., Суслова А.В. Современные русские фамилии. - М., 1981. - С.7.

2 Леонтьева Г.А., Шорин П.А., Кобрин В.Б. Ключи к тайнам Клио. - М., 1994. - С.244. одновременно и наукой культурно-исторической, поскольку история различных явлений и фактов этой науки была тесно связана с историей культуры русского общества, с историей борьбы классов этого общества. Нет ничего удивительного поэтому в том, что в истории указанного разряда слов русского языка ярко отразилась история русского народа»3.

Многое в этом определении вызывает возражения, начиная с утверждения, что материалом изучения исторической ономастики «является языковая действительность», и кончая сведением значения фамилий лишь к функции отражения истории народа. История возникновения, утверждения и бытования фамилий есть часть отечественной истории, а данные исторической антропонимики в совокупности с данными другой вспомогательной исторической дисциплины - генеалогии4 (и прежде всего той ее части, которую нередко называют «народной генеалогией»), положенные в основу региональных исследований, позволят со временем взглянуть на историю общества через призму истории отдельных семей и родов, чтобы каждый человек смог ощутить историю своего края и всей страны как свою историю.

Таким образом, объектом исследования для нас является фамилия как историческое явление, отражающее объективную потребность общества в установлении родовых связей между представителями разных поколений одного рода и представляющее собой родовое имя, переходящее из поколения в поколение.

Предметом исследования служат процессы образования фамилий у населения Среднего Урала на протяжении конца XVI - начала XVIII вв. и специфика их протекания в различной социальной среде, под влиянием различных факторов (направленность и интенсивность миграционных процессов, условия хозяйственного и административного освоения края, языковая и этнокультурная среда и др.).

Целью данного исследования является реконструкция исторического ядра фонда уральских фамилий, проводимая на материалах Среднего Урала. При этом под уральскими понимаются все фамилии, исторически укорененные в местной антропонимической традиции.

В ходе исследования предполагается решить следующие основные задачи:

1) установить степень изученности антропонимии в масштабах России и Уральского региона и обеспеченность регионального исследования уральскими источниками;

3 Чичагов В.К. Из истории русских имен, отчеств и фамилий (вопросы русской исторической ономастики XV-XVII вв.). - М., 1959. - С.8.

4 О достижениях современной генеалогии см.: Панов Д.А. Генеалогические исследования в современной исторической науке. Автореф. . канд. истор. наук. - М., 2001.

2) разработать методику изучения региональной антропонимии (на уральских материалах) и организации регионального антропонимического материала;

3) на основе разработанной методики:

Определить исторические предпосылки появления фамилий у населения Среднего Урала;

Выявить историческое ядро антропонимического фонда региона; установить степень зависимости местной антропонимии от направленности и интенсивности миграционных процессов;

Выявить территориальную, социальную и этническую специфику в процессе образования регионального антропонимического фонда;

Определить хронологические рамки образования фамилий у основных категорий населения региона;

Очертить круг фамилий, образованных от имен местного нерусского населения и иноязычных слов, выявить их этнокультурные корни.

В соответствии с этими задачами определена структура работы: в первой главе рассматриваются историографические, источниковедческие и методические проблемы исследования; во второй главе исследуются процессы складывания системы имен и утверждения трехчленной системы именования как в общероссийских масштабах, так и на Урале; третья, четвертая и пятая главы посвящены различным (территориальным, этнокультурным, социальным) аспектам изучения процессов образования и бытования уральских фамилий.

Территориальные рамки исследования в основном совпадают с границами региона, традиционно определяемого как Средний Урал. При этом в административном отношении это понятие в разное время наполнялось различным конкретным содержанием. Для конца XVI - начала XVIII вв. это прежде всего территория Верхотурского уезда, на протяжении этого времени постоянно увеличивавшаяся по мере освоения крестьянами все новых земель, строительством новых острогов и слобод, а также земли по верхнему и среднему течению р.Пышмы, верхнему течению р.Исети и их притокам, входившие в состав Тобольского уезда. В первой четверти XVIII в. эти территории вошли в состав Сибирской губернии, а по губернской реформе 1780 г. оказались в основном в пределах четырех уездов Пермской губернии (до 1797 г. - провинции): Верхотурского, Екатеринбургского, Ирбитского и Камышловского. Вместе с тем, широкое использование в исследовании материалов соседних уральских территорий (Чердынского, Соликамского, Кунгурского уездов и строгановских владений на западе, Туринского и Тюменского уездов на востоке, Шадринского уезда на юге), а также создание общеуральского исторического ономастикона и словаря уральских фамилий позволяет, на наш взгляд, с учетом сделанных оговорок, вынести в заглавие работы именно «уральские фамилии».

Основные хронологические рамки исследования: конец XVI в. - первая четверть XVIII в. Нижняя граница определяется датой основания Верхотурья (1598 г.) и начавшимся с этого времени заселением края выходцами из Европейской России. Верхняя граница (1720-е гг.) носит более условный характер: это время проведения первой ревизии, подводившей итог всему предшествующему периоду заселения края. С одной стороны, к этому времени в основном завершился процесс образования фамилий у населения, сложившегося в крае на протяжении предшествующего века. С другой стороны, Петровская эпоха коренным образом повлияла на интенсивность и направленность миграционных потоков населения как из Европейской России на Урал, так и с Урала дальше на восток, в Сибирь. Введение рекрутской повинности, развитие горнозаводской промышленности, новые элементы социальной политики государства при Петре I привели к радикальным изменениям в жизни всех категорий населения Среднего Урала, что должно было неизбежно отразиться и на процессах формирования фонда фамилий региона. Новая эпоха в жизни страны требует проведения самостоятельного исследования региональной антропонимии, продолжавшей развиваться в новых условиях.

Вместе с тем, в ряде случаев необходимо было выходить за установленные хронологические рамки исследования. Во-первых, без привлечения более поздних материалов невозможно установить степень укорененности фамилий в местной антропонимической традиции, судить о широте ее распространения в пределах региона, а также об изменениях, происходивших с течением времени в произношении и написании отдельных фамилий. Во-вторых, у некоторых категорий населения Среднего Урала (горнозаводское население, духовенство) в начале XVIII в. процесс образования фамилий находился в начальной стадии (если речь не шла о переходе из других слоев населения, в которых фамилии уже сложились), и только использование источников XVIII и первой четверти XIX в. позволяет судить о том, в каком направлении развивался этот процесс и в какой мере в антропонимии этих слоев населения региона отразилась специфика их социального положения и профессиональной деятельности.

Методологическая основа диссертации не представляет собой ничего оригинального, ее составляют традиционные для отечественной историографии принципы научности, объективности и историзма. Сложный, многоплановый характер такого историко-культурного явления, как фамилия, изучаемого в процессе становления и развития, требовал применения комплексного подхода к объекту исследования. Это проявилось, в частности, в многообразии методов исследования.

Из числа общенаучных методов наиболее широко использовались описательный и сопоставительный методы. Применение методов ретроспективного анализа (прослеживание развития процессов образования фамилий и распространения их в пределах региона во времени) и логического (установление связей между процессами) позволило рассматривать формирование исторического ядра антропонимии Среднего Урала как закономерный исторический процесс. Использование сравнительно-исторического метода дало возможность сопоставлять протекание одних и тех же процессов в различных регионах (на Русском Севере и на Урале, в Приуралье и на Среднем Урале), выявлять общее и особенное в уральской антропонимии на фоне общероссийской картины. Применение источниковедческого метода позволяет в ряде случаев приходить к более научно обоснованным выводам, когда речь идет об отождествлении разных людей и семей, носивших одну фамилию, или, напротив, в случаях, когда одно лицо или одна семья фигурировали в разных источниках под различными фамилиями.

Прослеживание судеб отдельных фамилий на протяжении длительного времени было бы невозможно без использования историко-генеалогического метода, характеризуемого высокой степенью достоверности получаемых научных результатов. В меньшей мере в диссертации применялись лингвистические методы исследования (структурный, этимологический и другие).

Научная новизна и теоретическая значимость диссертации определяются прежде всего тем, что данная работа является первым комплексным междисциплинарным исследованием фамилии как исторического явления, проводимым на материалах отдельного региона и основанным на широком круге источников и литературы. К исследованию привлечено большое количество источников, не использовавшихся ранее в работах по уральской антропонимии. Новой для исторической науки является постановка вопроса о самой фамилии как своеобразном, чрезвычайно важном и высокоинформативном источнике по теме исследования. Впервые ставится и решается проблема изучения исторического ядра регионального антропонимического фонда, разрабатывается и применяется методика изучения и организации антропонимии отдельного региона (на материалах Урала) в форме исторических ономастиконов и словарей фамилий. Установлено влияние миграционных процессов на темпы формирования регионального фонда фамилий и его состав, выявлена специфика процесса образования фамилий в различной социальной среде и под влиянием разных факторов (хозяйственных, этнокультурных и других). Впервые состав местного антропонимического фонда представлен как важная социокультурная характеристика региона, а сам этот фонд - как уникальное явление, закономерно сложившееся в ходе многовекового хозяйственного, социального и культурного освоения края.

Разработанная в ходе работы над диссертацией методика исторического исследования региональной антропонимии и полученные научные результаты имеют большое практическое значение. В течение семи лет автором ведутся работы по разработанной им научно-исследовательской и социокультурной программе «Родовая память». В рамках этой программы при финансовой поддержке Института «Открытое общество» (Фонд Сороса) в Центральной научной библиотеке Уральского отделения РАН начато создание компьютерной базы данных о населении Среднего Урала конца XVI - начала XX вв., призванной удовлетворять потребности жителей Уральского региона и всех, чьи предки жили на Урале, в знании своих родовых корней. Помимо научных работ, автором программы опубликовано 17 научно-популярных статей в периодической печати, подготовлено 12 передач и отдельных сюжетов для местных теле- и радиоканалов об истории фамилий на Урале и проблемах изучения родового прошлого уральцев.

Работы по программе «Родовая память» получили финансовую поддержку как в научных, так и в общественных, административных и предпринимательских кругах (Российский гуманитарный научный фонд, Фонд Сороса, Министерство культуры Свердловской области, Горбачев-Фонд, ООО «Дизайн-продинвест» и др.). За работу по программе «Родовая память» ее автор в январе 2001 г. был удостоен настольной бронзовой медали имени Н.К.Чупина, ежегодно присуждаемой Свердловским областным краеведческим музеем. В настоящее время по инициативе автора программы в Екатеринбургской городской думе и Администрации Екатеринбурга решается вопрос о создании в городе Центра изучения родовой истории. Все это свидетельствует об общественной значимости работ по программе «Родовая память», о востребованности научных и методических разработок автора программы для удовлетворения духовных потребностей жителей Уральского региона.

Материалы диссертации могут быть использованы при разработке спецкурсов по истории уральской антропонимии, для подготовки методических пособий в помощь учителям общеобразовательных школ и учебных пособий для школьников по исторической ономастике и родоведению на уральских материалах. Все это будет способствовать утверждению родовой памяти как важной части общей культуры жителей Уральского региона, активно содействовать формированию исторического сознания уральцев начиная со школьного возраста, что неизбежно приведет к общему росту гражданского самосознания в обществе.

Научные доклады по теме диссертации и отдельным ее частям были сделаны автором на заседаниях Ученого совета Центральной научной библиотеки Уральского отделения РАН и Археографической комиссии РАН, на 17 международных, всероссийских и региональных научных и научно-практических конференциях в Екатеринбурге (1995, 1997, 1998, 1999, 2000 и 2001 гг.), Пензе (1995 г.), Москве (1997 и 1998 гг.), Чердыни (1999 г.), Санкт-Петербурге (2000 г.), Тобольске (2000 г.) и Тюмени (2001 г.). По теме диссертации опубликовано 49 печатных работ общим объемом около 102 печ.л.

В заключение необходимо сказать несколько слов о применяемой в работе терминологии. В отношении имен в исследовательской и популярной литературе имеется особенно большой разнобой: имена, дававшиеся при крещении, определяются как канонические, церковные, греческие, крестильные и даже крещеные (Г.Я.Симина), все прочие - как неканонические, нецерковные, мирские, русские, внутрисемейные и т.д., причем нередко различные определения употребляются одним и тем же авторам как синонимы. Мы будем в дальнейшем пользоваться понятиями каноническое имя и неканоническое имя. Б.А.Успенский, пользуясь этими определениями, говорит еще и о неканонических формах имен, однако собственные его наблюдения (в частности, на примере имени Николай/Никола) свидетельствуют о том, что основная форма канонического имени могла со временем меняться5; поэтому мы будем говорить не о неканонических формах, а о производных формах канонических имен. Понятие прозвище используется нами в его современном значении, без применения его по отношению к неканоническим именам. Под отчеством мы будем понимать имя отца человека в притяжательной форме, независимо от наличия добавочного сын (Федка Иванов или Федка Иванов сын), за исключением тех случаев, когда у нас будут веские основания полагать, что мы имеем дело уже с фамилией. Из множества других дефиниций, встречающихся в работах филологов (прозвищное имя, прозвищное отчество, скользящее дедичство и т.д.) мы будем пользоваться понятием фамильное прозвание, в основном в тех случаях, когда несколько братьев или отец и сыновья носили одно прозвище (Каргопол) или имели общее коллективное прозвание ("Чюсовичи), которые могли со временем, в несколько измененном или в неизменном виде (например, в случае с конечными -ов и -итин: Жерноков, Пермитин) перейти в

5 См.: Успенский Б.А. Из истории русских канонических имен (история ударения в канонических именах собственных в их отношении к русским литературным и разговорным формам). - М., 1969. -С. 12-16. фамилию. Что касается собственно понятия фамилия, то здесь мы в целом ориентируемся на известное определение В.А.Никонова («Фамилия - общее имя членов семьи, наследуемое далее двух поколений»6), а прослеживание истории фамилий на протяжении многих поколений дает нам возможность применять его и в отношении первых носителей именования, закрепившегося у их потомков в виде фамилий.

6 Никонов В.А. До фамилий // Антропонимика. - М., 1970. - С.91. Это определение, на наш взгляд, более исторично, чем определение В.К.Чичагова: «Фамилией называется наследственное наименование, переходящее из поколения к поколению: от отца или матери к сыну и дочери, от мужа к жене, или наоборот» (Чичагов В.К. Указ. соч. - С.5).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Исторические корни уральских фамилий"

Заключение

Формирование уральского регионального антропонимического фонда началось одновременно с процессом заселения Среднего Урала русскими в конце XVI в. Русское население приносило с собой на Урал складывавшуюся в Европейской России систему именования, в которой значительное место занимали неканонические имена и утверждалась трехчленная структура (имя/имена каноническое и неканоническое -отчество - фамилия).

Неканонические имена на протяжении XVII в. были распространены в пределах Урала в разной степени (одни фиксируются в документах местного происхождения не позднее первой четверти столетия, другие - вплоть до начала XVIII в.), однако в целом они сыграли в формировании уральских фамилий значительную роль: более 60 фамилий Среднего Урала первой четверти XIX в. образованы от документированных здесь неканонических имен, причем степень распространенности этих фамилий по уездам региона весьма высока. В бытовании неканонических имен на Урале выявлена значительная специфика по сравнению с общероссийской картиной: из пяти наиболее распространенных в регионе имен только два (Третьяк и Богдан) входят в общероссийскую первую пятерку; в целом выше оказалась частотность числовых имен (Третьяк, Первой, Пятой, Шестой/Шестак). Анализ уральского антропонимического материала впервые позволил рассматривать в числе последних имя Дружина.

Сопоставление материалов переписей населения Верхотурского у. 1620-х гг. с данными более поздних переписей показывает, что уже тогда на Урале использовалась трехчленная структура именования, хотя на практике в документах чаще использовались лишь два ее компонента: имя (каноническое или неканоническое) и отчество или имя и прозвище (или фамильное прозвание, закреплявшееся у потомков в качестве фамилии). Подобный вывод основан на том, что многие распространенные уральские фамилии ретроспективно прослеживаются вплоть до начала XVII в. Процессы утверждения трехчленной структуры именования и образования фамилий на Урале развивались одновременно. Отмеченное уже на материалах переписи 1624 г. стремление к более полному именованию содействовало закреплению индивидуальных прозваний в качестве родовых и в конечном счете определило раннее утверждение фамилий в самых разных слоях населения Среднего Урала. Установка организаторов переписи населения Верхотурского у. 1680 г. на фиксацию жителей уезда «с отцы и с прозвищи» сыграла решающую роль в закреплении полной (трехчленной) формы именования и родовых именований (фамилий) у абсолютного большинства местного населения, хотя на практике она не всегда осуществлялась последовательно.

Историческое ядро антропонимического фонда Среднего Урала активно формировалось на протяжении всего XVII в. Большое влияние на протекание этого процесса оказало население Русского Севера (прежде всего из Важского и Устюжского у., из бассейнов рек Пинеги и Вычегды), что отразилось как на составе этого фонда, так и на семантике фамилий, в том числе оттопонимических. Вместе с тем, не менее значителен вклад в формирование исторического ядра регионального совокупного фонда фамилий и другого пространственного ареала, охватывавшего несколько регионов: Вятку, Приуралье и Поволжье. На этом фоне особенно выделяется Приуралье, откуда (как с государственных земель, так и из строгановских владений) на протяжении всего XVII и начала XVIII вв. на Средний Урал устремлялся широкий поток переселенцев, многие из которых фиксировались на новых местах проживания под фамилиями, возникшими на их «малой родине». Если оттопонимические фамилии севернорусского происхождения формировались на Урале в основном в XVII в., то аналогичные фамилии, обязанные своим возникновением выходцам из второй группы регионов, в значительном количестве фиксируются также с XVIII в.

Оттопонимические прозвища выходцев с Русского Севера, с Вятки, из Приуралья и Поволжья оказались чрезвычайно плодотворны для уральской антропонимической традиции, о чем свидетельствуют около 140 соответствующих фамилий, зафиксированных на Среднем Урале в первой четверти XIX в. Вместе с тем, многие из наиболее широко распространенных в XVII в. оттопонимических прозваний, отражавших названия регионов массовых миграций (Устюжанин, Лузянин, Пинежанин, Чюсовитин и др.), не получили пропорционального отражения в фамилиях, уступая место в качестве фамильных основ более выразительным индивидуальным прозвищам. Изменение прозвищ и фамилий отдельных лиц было обычным делом на протяжении всего XVII в., но имело место и позднее, что затрудняет изучение фамилий и создает немалые трудности в генеалогических исследованиях.

Отражение в уральских фамилиях региональной специфики могло быть опосредованным (диалектные слова, местные реалии), во многих случаях исторические корни известных на Урале фамилий можно установить только по данным переписей населения XVII в. Родоначальники многих полицентричных для Урала фамилий были выходцами из разных регионов России.

Влияние других регионов России (Северо-Запад, Центр и Юг, Сибирь) на формирование исторического ядра антропонимии Среднего Урала не столь значительно (что проявлялось не только в меньшем количестве соответствующих оттопонимических фамилий, но и в меньшей их распространенности в пределах региона, а также в сравнительно поздней, в большинстве случаев, фиксации их на Урале), хотя каждый из них внес свой неповторимый вклад в его богатство и многообразие. Во многом это объясняется основной направленностью миграционных процессов: с запада на восток. Оттопонимические фамилии, связанные с этими регионами, возникали, как правило, не в результате массовых миграций, в них часто отражались обстоятельства индивидуальной судьбы человека, в том числе связанные с местами службы (пограничные районы в разных частях России, сибирские остроги и др.). Другие фамилии, родоначальники которых были уроженцами этих регионов, на сегодня выявлены в крайне незначительном количестве.

Отражение в уральских фамилиях местной топонимики сравнительно невелико: по состоянию на первую четверть XIX в. - в пределах трех десятков, причем две трети этого количества отмечены только в одном уезде и всего три фамилии встречались в трех из четырех уездов Среднего Урала, а больше половины не фиксируются (в том числе на уровне исходных прозвищ) до начала XVIII в. Однако прослеживание распространения этих и других фамилий, образованных от уральских топонимов, на сибирских материалах несомненно позволит проследить миграционные процессы на Востоке России и оценить роль этого комплекса в формировании антропонимического фонда Сибири.

Значительный пласт среднеуральской антропонимии составляют фамилии, восходящие к этнонимам или образованные от иноязычных корней, прежде всего заимствованных из тюркских и финноугорских языков. Из 47 отэтнических фамилий четыре (Зырянов, Калмаков, Корелин и Пермяков) получили особую распространенность, что связано с большой ролью соответствующих народов в освоении Среднего Урала или их контактами (экономическими, культурными и др.) в прошлом с населением региона. В ряде случаев связь фамилий с исходными этнонимами опосредованная, поскольку прямой основой фамилий служили имена (Казарин, Черкас, Чудин и др.).

Из фамилий, связанных происхождением с финноугорскими языками, особенно выделяются фамилии с коми и коми-пермяцкими корнями, многие из которых сложились еще в Приуралье. Наименее изучен на сегодня вклад в уральскую антропонимию языков ханты и манси. Что касается фамилий с тюркскими корнями, то они могли возникнуть как из слов, прочно вошедших к XVII в. в лексику русского языка, так и из имен представителей различных нерусских народов, населявших к тому времени Урал (татары, башкиры, омусульманенные ханты и манси и др.). Если фамилии с финноугорскими корнями на Среднем Урале по состоянию на первую половину XIX в. исчисляются количеством от одной до полутора сотен, то для фамилий тюркоязычного происхождения счет идет уже на сотни.

Фамилии, образовавшиеся из слов, заимствованных из других языков (прежде всего европейских), в историческом ядре уральского антропонимического фонда в целом немногочисленны, хотя некоторые из них (в частности, Салдатов) известны на Урале с XVII в. Как правило, намного позже появлялись собственно нерусские фамилии: немецкие, шведские, украинские (исключение в этой группе составляли польские фамилии, фиксируемые с XVII в.). Происхождение ряда фамилий (Карфидов, Паластров, Шицилов и др.) остается загадкой до сих пор.

Особый интерес в изучении уральских фамилий представляет социальный аспект. Процессы образования и закрепления фамилий в различной среде протекали неравномерно: у крестьян, служилых и посадских особенно активно - на протяжении XVII в., у горнозаводского населения и духовенства - в XVIII в. Для каждой категории местного населения устанавливаются специфические фамилии, отражающие источники их формирования, характер профессиональной деятельности и т.д. (например, Перевалов у ямщиков, Камисаров, Князев и Купцов и работников одного завода). Вместе с тем, некоторые фамилии, более или менее определенно связанные с профессиональной деятельностью, могли возникнуть при различных обстоятельствах и представлять собой своего рода омонимичные варианты одной фамилии (например, Засыпкин или Кузнецов), или бытовать совсем не в той среде, какой следовало бы от них ожидать, руководствуясь их семантикой или написанием (например, Рудоплавов и Стефанов, Дамаскин и Сирин у крестьян). Специального внимания заслуживают процессы переноса фамилий из одной социальной среды в другую: в силу преобладания крестьянского населения, фамилии крестьян в массовом порядке пополняли ангропонимический фонд служилых, городских слоев, духовенства, но имели место и обратные процессы, когда фамилии, возникшие изначально у служилых (дети боярские, стрельцы, беломестные казаки) или духовенства, получали распространение в крестьянской среде.

Одним из неожиданных результатов исследования, на фоне утвердившихся па сегодня представлений о фамилиях в духовном сословии, является вывод о крайне незначительной (по крайней мере, на первую четверть XIX в.) доле искусственных фамилий священно- и церковнослужителей даже в таком «некрестьянском» уезде, как Екатеринбургский. Было ли отмеченное явление специфичным именно для Урала или же оно характерно для антропонимии приходского духовенства всей российской провинции, покажут исследования на материалах других регионов.

Установление изначальной среды бытования фамилий, не всегда очевидной из ее семантики, чрезвычайно важно для изучения истории старейших уральских родов. Однако если с моноцентричными фамилиями в этом отношении особых проблем не возникает, то история фамилий, широко распространенных на Урале и обязанных своим возникновением нескольким родоначальникам, не может быть изучена без активного применения генеалогических методов исследования.

В ходе данного исследования удалось проследить исторические корни около семисот уральских фамилий, фиксируемых в источниках с XVII или начала XVIII в. Именно эти фамилии и составляют историческое ядро современного антропонимического фонда Среднего Урала. Знание этих корней позволяет более полно и всесторонне изучать раннюю историю многих сотен старейших уральских родов, связывает современные уральские семьи с жизнью далеких предков и родоначальников, может послужить действенным стимулом к активизации историко-родословных разысканий, к обогащению памяти знаниями о нашей родовой истории.

Наиболее полным сводом данных по антропонимии каждого российского региона может служить региональный словарь фамилий. Предложенная в данном исследовании разработка методики двух основных форм подготовки материалов для такого словаря (на примере одного из томов серии «Уральские фамилии: Материалы для словаря» и «Уральского исторического ономастикона») позволяет, с одной стороны, максимально полно охватить региональный антропонимический фонд, проследить исторические корни отдельных фамилий, их роль в местной антропонимической традиции, а с другой стороны - заложить методические основы подготовки обобщающих изданий на российском материале: «Словаря русских фамилий» и «Российского исторического ономастикона».

Список научной литературыМосин, Алексей Геннадьевич, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. АРХИВНЫЕ ИСТОЧНИКИ

2. Российский государственный архив древних актов (РГАДА).

3. Ф.214. Оп.1. Д.4, 5, 10, 39, 43, 90, 194, 341, 574, 697, 748, 988, 1444, 1499, 1511, 1524, 1539, 1587; Ф.271. Оп.1. Д.634; Ф.350. Оп.2. Д.899; Ф.1111. Оп.1. Д.44; Оп.2. Д.10, 65, 139; Оп.З. Д.37; Оп.4. Д.1, 26; Ф.1209. Оп.1. Д.185, 6445, 15054.

4. Российская государственная библиотека. Отдел рукописей (РГБ). Ф.256. Д.308.

5. Архив Санкт-Петербургского филиала Института российской истории РАН (СПб ФИРИ РАН).

6. Ф.28. Оп.1. Д.22, 32, 205, 846, 1091а.

7. Государственный архив Свердловской области (ГАСО).

8. Ф.6. Оп.2. Д.432, 442, 443; Оп.З. Д.1, 3, 350; Ф.24. Оп.1. Д.1, 58, 211; Оп.2. Д.73; Ф.27. Оп.1. Д.22; Ф.34. Оп.1. Д.1; Ф.42. Оп.1. Д.1.

9. Тобольский государственный историко-архитектурный музей-заповедник (ТГИАМЗ).

10. КП 12558, 12632, 12643, 12681, 12682, 12689, 12692, 12693, 12702, 12781, 12782.2. ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ

11. Акты исторические.-Т.1-5.-СПб., 1841-1842.

12. Аятская слобода в конце XVII начале XVIII вв.: Историко-родословные записки / Сост. В.А.Любимов. - Нижний Новгород, 1998. - 192 с.

13. Бессонов М.С. И дольше века длится жизнь. (род Бессоновых) // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С.27-66.

14. Брылин А.И., Елькин М.Ю. К вопросу о формировании населения Покровской волости // Уральский родовед. Вып.2. - Екатеринбург, 1997. - С.3-36.

15. Быков А.Г., Котельникова Н.В., Нелаева В.М., Патралов А.В., Петрачкова В.Г., Рубцова А.К., Туркина A.M. Писцовая книга Кеврольского стана 1623 г. // Сборник студенческих работ. Вып.Х. - Вологда, 1974. - С.57-84.

16. Ведина Т.Ф. Словарь личных имен. М., 1999. - 604 с.

17. Ведина Т.Ф. Словарь фамилий. М., 1999. - 540 с.

18. Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. Изд. 5-е. - СПб., 1899 (репринт, воспроизв.). - VIII е., 1370 стб.

19. Верхотурские грамоты конца XVI начала XVII в. - Вып.1 /Сост. Е.Н.Ошанина. - М., 1982. - 160 с.

20. Веселовский С.Б. Ономастикон: Древнерусские имена, прозвища и фамилии. М., 1974. - 384 с.

21. Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII начало XVIII в.) / Сост. И.Л.Манькова. - Свердловск, 1992. - 246 с.

22. Воробьев В.И. Воробьевы из села Покровского // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С.117-128.

23. Ганжина И.М. Словарь современных русских фамилий. М., 2001. - 672 с.

24. Геннин В. Описание уральских и сибирских заводов. 1735 г. М., 1937.663 с.

25. Город Екатеринбург: Сборник историко-статистических и справочных сведений по городу, с адресным указателем и с присоединением некоторых сведений по Екатеринбургскому уезду. 2-е, репринт, изд. - Екатеринбург, 1998. - 1272 с.

26. Грушко Е.А., Медведев Ю.М. Словарь фамилий. Нижний Новгород, 1997.-591 с.

27. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Изд. 2-е, исправл. и дополн. (репринт, воспроизв.). - Т. 1-4. - М., 1994.

28. Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. Изд. 2-е, перераб. и дополн. -М., 1976.- 1096 с.

29. Елькин М.Ю., Коновалов Ю.В. Источник по генеалогии верхотурских посадских конца XVII века // Уральский родовед. Вып.2. - Екатеринбург, 1997. -С.79-86.

30. Елькин М.Ю. Заметки о роде и фамилии Сосновских // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С.221-254.

31. Елькин М.Ю., Трофимов С.В. Отдаточные книги 1704 года как источник крестьянских родословий // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. -Екатеринбург, 2000. С.ЗЗ 1-351.

32. Жданов В.П. Ждановы государственные крестьяне Крутихинской слободы //Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. - Екатеринбург, 2000.- С. 129-142.

33. Калистратова Э.А. Реконструкция родословного древа семьи Развиных // Уральский родовед. Вып.З. - Екатеринбург, 1998. - С. 18-26.

34. Кирилов И.К. Цветущее состояние всероссийского государства. М., 1977.- 444 с.

35. Кировская область: Административно-территориальное деление. (На 1 июня 1978 года). Киров, 1978. - 427 с.

36. Колесников П.А. Северная Русь: (Архивные источники по истории крестьянства и сельского хозяйства XVII в.). Вып.1. - Вологда, 1971. - 208 с.

37. Колесников П.А. Северная деревня в XV первой половине XIX века: К вопросу об эволюции аграрных отношений в Русском государстве. - Вологда, 1976. -416 с.

38. Коми-пермяцко-русский словарь / Сост. Р.М.Баталова и А.С.Кривощекова-Гантман.-М., 1985.-621 с.

39. Коми-русский словарь / Сост. Д.А.Тимушев и Н.А.Колегова. М., 1961.923 с.

40. Коновалов Ю.В. Гаевы: старейшая семья Нижнего Тагила // Уральский родовед. Вып.1. - Екатеринбург, 1996. - С.23-39.

41. Коновалов Ю.В. Происхождение населения Нижне-Салдинского завода (1759-1811) // Уральский родовед. Вып.2. - Екатеринбург, 1997. - С.37-61.

42. Коновалов Ю.В., Перевалов В.А. Верхотурские дети боярские Будаковы // Уральский родовед. Вып.З. - Екатеринбург, 1998. - С.27-39.

43. Коновалов Ю.В., Конев С.В., Мосин А.Г., Бессонов М.С. Вараксины -древнерусская крестьянская семья на Урале // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С.67-116.

44. Коновалов Ю.В., Конев С.В. Козицыны род крестьян и мореходов, мастеровых и купцов // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. -Екатеринбург, 2000. - С. 143-198.

45. Коновалов Ю.В. Верхотурская именная книга 1632 года // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С.317-330.

46. Коровин А.Ф. Феномен белоносовцев (Белоносовы, Давыдовы, Коровины) // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С. 199210.

47. Курганская область: Административно-территориальное деление на 1 апреля 1958 г.-Курган, 1958.-290 с.

48. Лыткин В.И., Гуляев Е.С. Краткий этимологический словарь коми языка. -М„ 1970.-386 с.

49. Матвеев А.К. Географические названия Урала: Краткий топонимический словарь. Изд. 2-е, перераб. и дополн. - Свердловск, 1987. - 208 с.

50. Матвеев А.К. Географические названия Свердловской области: Топонимический словарь. Екатеринбург, 2000. - 360 с.

51. Морошкин М.Я. Славянский именослов, или Собрание славянских личных имен в алфавитном порядке. СПб., 1867. - 108, 213 с.

52. Мосин А.Г. Уральские фамилии: Материалы для словаря. Т.1: Фамилии жителей Камышловского уезда Пермской губернии (по данным исповедных росписей 1822 года). - Екатеринбург, 2000. - 496 с.

53. Мосин А.Г. Род крестьян Мосиных из деревни Мосиной // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С.211-220.

54. Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. М., 1984.654 с.

55. Никонов В.А. Опыт словаря русских фамилий // Этимология. 1970. М., 1972. - С.116-142; Этимология. 1971. - М., 1973. - С.208-280; Этимология. 1973. - М., 1975.-С.131-155; Этимология. 1974.-М., 1976. - С.129-157.

56. Никонов В.А. Словарь русских фамилий / Сост. Е.Л.Крушельницкий. М., 1993.-224 с.

57. Память: Курганская область. Т.8: Далматовский район. - Курган, 1994; Т. 17 (дополнит.). - Курган, 1996. - 345 с.

58. Память: Свердловская область. Т.1-13. - Екатеринбург, 1994.

59. Память: Челябинская область. Т. 1-12. - Челябинск, 1994-1996.

60. Панов Д.А. Опыт поколенной росписи рода Ельциных. Пермь, 1992. - 12с.

61. Первое наследство: Русские фамилии. Календарь именин. Иваново, 1992. -152 с.

62. Пермская область: Административно-территориальное деление на 1 июля 1969 г.-Пермь, 1969.-505 с.

63. Петровский Н.А. Словарь русских личных имен. Изд. 5-е, дополн. - М.,1996.-478 с.

64. Писцовая книга Кайсарова 1623/4 гг. по Великопермским вотчинам Строгановых // Дмитриев А. Пермская старина: Сборник исторических статей и материалов преимущественно о Пермском крае. Вып.4. - Пермь, 1892. - С.110-194.

65. Подгорбунская С.Е. Невьянские иконописцы Чернобровины // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С.295-298.

66. Подкорытова Г.В. Род мастеровых Головановых в Нижне-Салдинском заводе // Уральский родовед. Вып. 1. - Екатеринбург, 1996. - С.40-60.

67. Полузадова К.Б., Эйхе П.С. Поколенная роспись уральского рода Полузадовых // Сплетались времена, сплетались страны. Вып.1. - Екатеринбург,1997. С.124-134.

68. Полякова Е.Н. К истокам пермских фамилий: Словарь. Пермь, 1997. - 276с.

69. Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий. Т.1-4. - СПб., 1893-191 1 (репринт, воспроизв.).

70. Россия. Законы и постановления. СПб., 1830-1834. -Т.1.

71. Свердловская область: Административно-территориальное деление на 1 января 1987 года. Свердловск, 1987. - 232 с.

72. Словарь названий жителей СССР. М., 1975. - 616 с.

73. Словарь русских говоров Среднего Урала. Т. 1-7. - Свердловск, 19641988; Дополнения /Под ред чл.-кор. РАН А.К.Матвеева. - Екатеринбург, 1996. - 580 с.

74. Словарь русских народных говоров. Т.1-. - М.; Л., 1965-.

75. Словарь русского языка XI-XVII вв. Т.1-. - М., 1975-.

76. Смирнов О.В. Словарь географических названий Верхотурья и его окрестностей // Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. -Екатеринбург, 1998. С.261-284.

77. Совков Д.М. Совковы и Семеновы, крестьяне Челябинского уезда Оренбургской губернии // Уральский родовед. Вып.5. - Екатеринбург, 2001. - С.55-78.

78. Список абонентов Свердловской городской телефонной сети / Сост. Г.С.Шилкова. Свердловск, 1974. - 564 с.

79. Справочник личных имен народов РСФСР. М., 1965. - 254 с.

80. Таможенная книга Верхотурья 1673/74 гг. // Таможенные книги сибирских городов XVII века. Вып.З: Верхотурье. Красноярск. - Новосибирск, 2000. - С. 19-133.

81. Татарско-русский словарь. М., 1966. - 680 с.

82. Тихонов А.Н., Бояринова Л.З., Рыжкова А.Г. Словарь русских личных имен. М., 1995.-736 с.

83. Тороп Ф. Популярная энциклопедия русских православных имен. М., 1999.-298 с.

84. Трофимов С.В. Ведерниковы в Реже // Уральский родовед. Вып.З. -Екатеринбург, 1998. - С.51-72.

85. Трофимов С.В. Четыре века уральской крестьянской семьи (Трофимовы, Ведерниковы, Фомины, Лядовы) // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. - С.299-312.

86. Трофимов С.В. Источник по генеалогии мастеровых и работных людей металлургических заводов Урала начала XVIII в. // Уральский родовед. Вып.5. -Екатеринбург, 2001. - С.93-97.

87. Трубачев О.Н. Из материалов для этимологического словаря фамилий России (русские фамилии и фамилии, бытующие в России) // Этимология. 1966. М., 1968.-С.3-53.

88. Тупиков Н.М. Словарь древнерусских личных собственных имен // Записки Отд-ния рус. и славян, археологии Имп. Рус. археол. общ-ва. T.IV. - СПб., 1903. -С.58-913.

89. Фамилии Тамбовской области: Словарь-справочник / Сост. Л.И.Дмитриева и др.-Тамбов, 1998,- 159 с.

90. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Перев. с нем. и дополн. О.Н.Трубачева. Т. 1-4. -М., 1964.

91. Федосюк Ю.А. Русские фамилии: Популярный этимологический словарь. -Изд. 3-е, исправл. и дополн. М., 1996. - 288 с.

92. Халиков А.Х. 500 русских фамилий булгаро-татарского происхождения. -Казань, 1992.- 192 с.

93. Худоярова Н.П. Родословие крепостных художников Худояровых из Нижнего Тагила // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. -Екатеринбург, 2000. С.255-294.

94. Чайкина Ю.И. История вологодских фамилий: Учебное пособие. -Вологда, 1989.-68 с.

95. Чайкина Ю.И. Вологодские фамилии: Словарь. Вологда, 1995. - 124 с.

96. Чайко Г.И. Родословие потомка крепостных крестьян уральских заводчиков Демидовых // Уральский родовед. Вып.4. - Екатеринбург, 1999. - С.39-95.

97. Человек пришел на Урал: Мифы и легенды, были и былички, записанные юными летописцами в уральских селах и деревнях. Екатеринбург, 1998. - 116 с.

98. Чечулин Н.Д. Личные имена в писцовых книгах XVI в., не встречающиеся в святцах. М., 1890.

99. Чечулин Н.Д. Добавление к списку собственных имен XVI в. // Библиограф. 1891. -№ 1.

100. Шипова Е.Н. Словарь тюркизмов в русском языке. Алма-Ата, 1976. - 444с.

101. Шишонко В. Пермская летопись. Т.1-5. - Пермь, 1881-1889.3. ЛИТЕРАТУРА

102. Абрамович В.Г. К вопросу о степени достоверности писцовых книг XVI в. и методике ее установления // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1971. -Вильнюс, 1974.-С.31-42.

103. Агеев С.С., Микигюк В.П. Рязановы купцы екатеринбургские // Екатеринбург, 1998. - 192 с.

104. Альтман М. Из записной книжки филолога: О некоторых фамилиях // Наука и жизнь, 1971.-№ 12. - С.150-151.

105. Архипов Г.А., Яковлева Г.И. Древние имена удмуртов южных районов Удмуртской АССР, отразившиеся в топонимии // Этнография имен. М., 1971. - С.307-309.

106. Архипов Г.А. Фамилии, образованные от удмуртских слов // Вопросы финноугроведения. Вып.6. - Саранск, 1975.

107. Астахина Л.Ю. Русские посевные, ужинные, умолотные книги XVI-XVII вв. как источник по истории сельского хозяйства // Естественнонаучные представления Древней Руси. М., 1978. - 133-147.

108. Базилевич К.В. Таможенные книги как источник экономической истории России // Проблемы источниковедения. Сб. 1. - М.; Л., 1933. - С.110-129.

109. Байдин В.И. Святой Симеон Верхотурский реальный человек: жизнь, житийная легенда, почитание // Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. - Екатеринбург, 1998. - С.114-129.

110. Бакланова Е.Н. Переписная книга 1717 г. как источник по истории крестьянской семьи в Вологодском уезде // Материалы по истории Европейского Севера: Северный археографический сборник. Вып.1. - Вологда, 1970. - СЛ 70-181.

111. Бакланова Е.Н. Личные имена вологодских крестьян по переписи 1717 г. // Личные имена в прошлом, настоящем, будущем: Проблемы антропонимики. М., 1970. - С.308-314.

112. Бакланова Е.Н. Переписные книги 1678 и 1717 гг. по Вологодскому уезду как ономастический источник // Этнография имен. М., 1971. - С. 104-110.

113. Бакланова Е.Н. Антропонимия русского населения Вологодского уезда в начале XVIII века // Ономастика Поволжья: Мат-лы II Поволжской конф. по ономастике. Горький, 1971. - С.35-39.

114. Бакланова Н.А. Поручные записи по волжским судовым работным людям как исторический источник // Проблемы источниковедения. Сб. 10. - М., 1962. -С.226-234.

115. Балов А. Великорусские фамилии и происхождение их // Русский архив. -1903. Кн.III. - С.605-614.

116. Барашков В.Ф. Фамилии с календарными именами в основе // Антропонимика. М., 1970. - С.110-114.

117. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения // Ономастика. -М„ 1969.-С.5-26.

118. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. II // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. T.XXVIII. - М., 1969. - С.256-265.

119. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. III // Ономастика Поволжья: Мат-лы I Поволжской конф. по ономастике. Ульяновск, 1969.- С.28-33.

120. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. IV // Советская этнография. 1969. - № 4. - С. 14-27.

121. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. V // Антропонимика. М., 1970. - С.98-103.

122. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. VI // Восточнославянская ономастика. М., 1972. - С. 176-209.

123. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. VII // Этнография имен. М., 1971. - С.93-100.

124. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. IX // Ономастика Поволжья: Мат-лы III Поволжской конф. по ономастике. Уфа, 1973. -С.145-151.

125. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. М., 1979.280 с.

126. Баскаков Н.А. Тюркская лексика в «Слове о полку Игореве». М., 1985.208 с.

127. Бахвалова Т.В. Закономерности развития русских личных имен в XVI-XVII вв.// Ономастика Поволжья. Вып.4. - Саранск, 1976. - С.111-114.

128. Бахрушин С.В. Научные труды. Т. 1 -3. - М., 1952.

129. Белоусов С.В. Фамилии крестьян-однодворцев Нижнеломовского уезда // Краеведение. 1997. - № 1. - С. 15-19.

130. Бессонов М.С. Родословие верхотурского купца и заводчика М.М.Походяшина// Уральский родовед. Вып.5. - Екатеринбург, 2001. - С.3-13.

131. Бестужев-Лада И.В. Имя человеческое: прошлое, настоящее, будущее // Советская этнография. 1968. -№ 2. - С. 132-143.

132. Бестужев-Лада И.В. Исторические тенденции развития антропонимов // Личные имена в прошлом, настоящем, будущем: Проблемы антропонимики. М., 1970.- С.24-33.

133. Биленко М.В. Писцовая книга Дмитрия Пушечникова как исторический источник // Советские архивы. 1977. - № 1. - С.58-66.

134. Бобиньская Ц. Пробелы в источниках: Методологический анализ // Вопросы истории. 1965. - № 6. - С.76-86.

135. Бобров Л. Загадки наших фамилий // Очаг. 1994. - № 10. - С. 12-15.

136. Большаков И.В. О татарских именах // Ономастика Поволжья: Мат-лы III Поволжской конф. по ономастике. Уфа, 1973. - С.49-51.

137. Бондалетов В.Д. К изучению русской антропонимии XIX в.: Мужские имена в городе Пензе в 1882-1892 гг. // Ономастика Поволжья: Мат-лы II Поволжской конф. по ономастике. Горький, 1971. - С.13-18.

138. Бражникова Н.Н. Русская антропонимия Зауралья на рубеже XVII-XVIII веков // Ономастика. М., 1969. - С.93-95.

139. Бражникова Н.Н. Дохристианские имена в конце XVII начале XVIII вв. // Ономастика Поволжья: Мат-лы I Поволжской конф. по ономастике. - Ульяновск, 1969. - С.38-42.

140. Бражникова Н.Н. Имена собственные в письменности Южного Зауралья XVII-XVIII вв. // Личные имена в прошлом, настоящем, будущем: Проблемы антропонимики. М., 1970. - С.315-324.

141. Бражникова Н.Н. История говоров Южного Зауралья по данным фамилий // Антропонимика. М., 1970. - С. 103-110.

142. Бражникова Н.Н. Русские бытовые имена в Свияжской писцовой книге 1565-1567 гг. // Ономастика Поволжья. Вып.4. - Саранск, 1976. - С. 108-110.

143. Бубнова Е.А. Фамилии жителей Белозерской волости Курганского уезда за 1796 год (по данным Курганского областного архива) // Земля Курганская: прошлое и настоящее: Краеведческий сборник. Вып.4. - Курган, 1992. - С.135-143.

144. Буганов В.И. Предисловие // Веселовский С.Б. Ономастикон: Древнерусские имена, прозвища и фамилии. М., 1974. - С.3-8.

145. Булатов А.Б. Личные имена у древних булгар (XI-XVI вв.) // Ономастика Поволжья: Мат-лы II Поволжской конф. по ономастике. Горький, 1971. - С.79-81.

146. Бушмакин С.К. Лексико-семантический анализ древнеудмуртских антропонимов // Антропонимика. М., 1970. - С.267-276.

147. Бушмакин С.К. Дохристианские личные имена удмуртов // Личные имена в прошлом, настоящем, будущем: Проблемы антропонимики. М., 1970. - С.263-267.

148. Бушмакин С.К. Воршудные имена микроэтнонимы удмуртов // Этнонимы. - М., 1970. - С. 160-163.

149. Ванюшечкин В.Т. Семантическая и словообразовательная структура диалектных прозвищ // Перспективы развития славянской ономастики. М., 1980. -С.85-89.

150. Вдовин А., Маркин А. Арзамас // Города нашей области: география, история, население, экономика, культура. Горький, 1969. - С.7-43.

151. Вершинин Е.В. Воеводское управление в Сибири (XVII век). -Екатеринбург, 1998. 204 с.

152. Вершинин Е.В. Даурская одиссея верхотурца К.Борзунова (XVII в.) // Культурное наследие российской провинции: История и современность. К 400-летию г.Верхотурья: Тез. докл. и сообщ. Всерос. науч.-практич. конф. Екатеринбург, 1998. -С.31-35.

153. Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие XV-XVII вв. М., 1975. - 608 с.

154. Вилков О.Н. Тобольские дозорные, переписные и окладные книги XVII в. // Археография и источниковедение Сибири. Новосибирск, 1975. - С.4-12.

155. Власова И.В. Материалы переписей населения XVIII первой четверти XIX в. как источник для изучения сельского населения // Материалы по истории Европейского Севера: Северный археографический сборник. - Вып.1. - Вологда, 1970. -С.109-122.

156. Воскобойникова Н.П. Писцовые и переписные книги Яренского уезда XVI-XVII вв. как исторический источник // Материалы по истории Европейского Севера: Северный археографический сборник. Вып.1. - Вологда, 1970. - С.212-236.

157. Выродов С.В. Об этимологии фамилии «Потанин» // Летопись историко-родословного общества в Москве. Вып.4-5 (48-49). - М., 1997. - С.158-159.

158. Высокова Т.Б. Польские корни сибирской девчонки // Сплетались времена, сплетались страны. Вып.1. - Екатеринбург, 1997. - С.143-145.

159. Гарипов Т.М. О древних кыпчакских именах в антропонимии башкир // Ономастика Поволжья: Мат-лы III Поволжской конф. по ономастике. Уфа, 1973. -С.52-58.

160. Гарипов Т.М., Сиразетдинова Г.Б. Фамилии башкир в русских документах XVII-XVIII вв. // Ономастика Поволжья. Вып.4. - Саранск, 1976. - С.129-131.

161. Гафуров А. Рассказы об именах. Душанбе, 1968. - 140 с.

162. Гафуров А.Г. Лев и Кипарис: О восточных именах. М., 1971. - 240 с.

163. Гафуров А. Рассказы об именах // Памир. 1980. - № 6. - С.59-63.

164. Гафуров А.Г. Имя и история: Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков. М., 1987.

165. Главацкая Е.М. Коренное население Верхотурского уезда // Очерки истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края. Екатеринбург, 1998. -С.61-87.

166. Горбовский А. Человек это его имя // Байкал. - 1964. -№ 6. - С. 18-42.

167. Гордеев Ф.И. О личных именах марийцев // Личные имена в прошлом, настоящем, будущем: Проблемы антропонимики. М., 1970. - С.258-263.

168. Горячая Л.М. Когда поселились на Урале мои предки? // Сплетались времена, сплетались страны. Вып.2. - Екатеринбург, 1997. - С.60-62.

169. Горячая Л.М. Туляки Ляпцевы на Висимошайтанском заводе // Уральский родовед. Вып.4. - Екатеринбург, 1999. - С.3-13.

170. Григорьев А.П. Этимология фамилии Аракчеев // Востоковедение. -Вып.30. Л., 1988. - С.193-197.

171. Гусева М.В., Ульяничева И.А. Семья В.Ф.Фидлера // Сплетались времена, сплетались страны. Вып.2. - Екатеринбург, 1997. - С.63-77.

172. Гусева М.В. Род священнослужителей Аманацких // Сплетались времена, сплетались страны. Вып.4. - Екатеринбург, 1999. - С.63-72.

173. Гусева Н.В. В.Ф.Фидлер: материалы для биографии // Человек и общество в информационном измерении: Мат-лы регионал. науч. конф., посвящ. 10-летию деятельности науч. отделов ЦНБ УрО РАН (28 февраля 1 марта 2001 г.). -Екатеринбург, 2001. - С. 164-167.

174. Демкин А.В. Таможенные книги как источник по истории торговых фамилий XVII начала XVIII в. // Советские архивы. - 1981. - № 5.

175. Дербенева A.M. Тюркская именная основа некоторых фамилий мордвы // Ономастика Поволжья: Мат-лы III Поволжской конф. по ономастике. Уфа, 1973. -С.152-153.

176. Дергачев И.А. К родословию Д.Н.Мамина-Сибиряка // Русская литература 1870-1890 годов. Сб.7. - Свердловск, 1974. - С. 133-138.

177. Дергачев И.А. Д.Н.Мамин-Сибиряк: Личность. Творчество. Изд. 2-е, дополн. - Свердловск, 1981.-336 с.

178. Джарылгасинова Р.Ш. «Вторые имена» как историко-этнографический источник // Ономастика Поволжья: Мат-лы I Поволжской конф. по ономастике. -Ульяновск, 1969. С.22-27.

179. Дмитриев А. Пермская старина. Вып.7. - Пермь, 1897. - 256 с.

180. Добродомов И.Г. Из булгарского вклада в славянскую антропонимию (к этимологии имени Борись) // Антропонимика. М. 1970. - С.229-236.

181. Елькин М.Ю. Уральские корни писателя А.А.Фадеева // Уральский родовед. Вып.1. - Екатеринбург, 1996. - С.4-22.

182. Елькин М.Ю. Когда же основано село Покровское? // Уральский родовед. -Вып.4. Екатеринбург, 1999. - С. 108-113.

183. Елькин М.Ю. Ярцовы на Урале // Третьи Татигцевские чтения: Тез. докл. и сообщ. Екатеринбург, 19-20 апреля 2000 г. Екатеринбург, 2000. - С.33-36.

184. Елькин М.Ю. Уральские Ярцовы представители разных сословий // Уральский родовед. - Вып.5. - Екатеринбург, 2001. - С. 14-22.

185. Ермолин П.Т. Летопись Липчинских деревень. Б.м., б.г. - 172 с.

186. Жеребцов И.Л., Жеребцов Л.Н. Антропонимика как источник для изучения миграций и этнического состава населения Коми края. Сыктывкар, 1990. - 24 с.

187. Жеребцов И.Л. Антропонимия в этнической истории коми // Congressus septimus international fenno-ugristarum: Sessiones sectionum. Debrecen, 1990. - T.6. -P.229-233.

188. Житников В.Ф. Диалектизмы в фамилиях // Русская речь. 1993. - № 4. -С.83-87.

189. Житников В.Ф. Фамилии уральцев и северян: Опыт сопоставления антропонимов, образованных от прозвищ, в основе которых лежат диалектные апеллятивы. Челябинск, 1997. - 171 с.

190. Заварюхин Н.В. Ландратские книги как источник социально-экономической истории Мордовии первой четверти XVIII в. // Историография и источники по аграрной истории Среднего Поволжья. Саранск, 1981.

191. Заказчикова Т.А. Формы древнерусского имени в десятнях // Русская речь. 1986.-№2.-С.106-109.

192. Заказчикова Т.А. Из истории русской антропонимии XVI-XVII вв. // Имя -этнос история. - М., 1989. - С. 108-114.

193. Закирьянов К.З. Образование отчеств у башкир // Ономастика Поволжья: Мат-лы II Поволжской конф. по ономастике. Горький, 1971. - С.54-58.

194. Зауральская генеалогия. Курган, 2000. - 190 с.

196. Абдуллаев А.А. Названия лиц, образованные от географических имен и терминов, в русском языке XV-XVIII вв. Дис. . канд. филол. наук. М., 1968. - 217, XII, 8 с.

197. Аникина М.Н. Лингвострановедческий анализ русских антропонимов (личное имя, отчество, фамилия). Дис. . канд. филол. наук. М., 1988. - 195 с.

198. Антонов Д.Н. Восстановление истории семей: метод, источники, анализ. Дис. канд. истор. наук. М., 2000. - 290 с.

199. Бахвалова Т.В. К изучению истории развития личных имен в Белозерье (на материале памятников письменности XV-XVII вв.). Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Л., 1972,- 19 с.

200. Бредихина Т.В. Наименования лиц в русском языке XVIII века. Дис. . канд. филол. наук. Алма-Ата, 1990. - 244 с.

201. Данилина Н.В. Нижегородская антропонимия XIV-XVII вв. (на материале памятников деловой письменности). Дис. . канд. филол. наук. Горький, 1986. - 157 с.

202. Заказчикова Т.А. Русская антропонимия XVI-XVII вв. (на материале памятников деловой письменности). Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1979. -25 с.

203. Зинин С.И. Русская антропонимия XVII-XVIII вв. (на материале переписных книг городов России). Автореф. дис. канд. филол. наук. Ташкент, 1969. - 22 с.

204. Карташева И.Ю. Прозвища как явление русского устного народного творчества. Дис. канд. филол. наук. М., 1985. - 191 с.

205. Кокарева И.П. Ономастикон одного ярославского говора (села Исакова, деревень Мятлево и Пустынь Первомайского района). Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1998,- 16 с.

206. Медведева Н.В. Антропонимия Прикамья первой половины XVII века в динамическом аспекте (на материалах переписных документов по вотчинам Строгановых). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Пермь, 1999. - 20 с.

207. Митрофанов В.А. Современные русские фамилии как объект лингвистики, ономастики и лексикографии. Дис. канд. филол. наук. М., 1995. -226 с.

208. Павлова Л.Г. Образование наименований лиц по месту жительства (на материале названий жителей Ростовской области). Дис. . канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1972.-247 с.

209. Панов Д.А. Генеалогические исследования в современной исторической науке. Автореф. дис. . канд. истор. наук. М., 2001. - 26 с.

210. Поротников П.Т. Антропонимия замкнутой территории (на материале говоров Талицкого района Свердловской области). Дис. . канд. филол. наук. -Свердловск, 1972. 394 с.

211. Сельвина Р.Д. Личные имена в Новгородских писцовых книгах XV-XVI вв. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1976. - 18 с.

212. Семыкин Д.В. Антропонимия чердынской ревизской сказки 1711 года (к проблеме становления официального русского антропонима). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Пермь, 2000. - 20 с.

213. Серебренникова М.Б. Фамилии как источник изучения эволюции и бытования календарных имен в русском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Томск, 1978,- 19 с.

214. Сидорова Т.А. Словообразовательная активность русских личных имен. Дис. канд. филол. наук. Киев, 1986. - 329 с.

I. Материалы переписей
яицких/уральских казаков:

Ревизская сказка 1817 года:

II. Мои публикации:

Часть 4 «О словаре фамилий уральских (яицких) казаков» из этой книги:

Словарь фамилий уральских казаков:

Буква В (вы сейчас на этой странице)

© А. И. Назаров, перепечатка запрещена

Cобор Александра Невского – главный войсковой собор. Открыт в 1850 г.
В 1929 г. закрыт. В 1933 г. здесь разместили театр сатиры и комедии. В
1938 г. здание сгорело. После пожара восстановлению не подлежало и его
стены взорвали. На месте собора установили бюст В.И. Чапаева

На этой странице представлены фамилии уральских казаков на букву В, сопровождаемые историко-этимологическими сведениями. По замыслу, всё это войдет в готовящийся мной «Словарь фамилий уральских (яицких) казаков». Орфография фамилий приближена к написанию в источниках. Опущены или изменены только буквы, исключенные из русской графики по реформе 1918 г.

Вавилин. Из отчества от мужск. крестильного имени Вавила – возм., от названия города Вавилон. Имя отразилось в отчестве одного из яицких казаков, переписанных в 1632 г.: Офонасий Вавилов Нижегородец. Локализация: Илецкий городок (1833, 1876 гг.), Мустаевский хутор (1876 г.), Мухрановский хутор/форпост (1832, 1876 гг.), Уральск (1833 г.), Чаганский форпост (1833, 1834., 1877 гг.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 11 абонентов.

Вавилов. Из отчества от разговорной формы Вавил мужск. крестильного имени Вавила (см. статью Вавилин ). В документе за 1717 г. упоминается яицкий есаул Иван Вавилов [Карпов 1911, 502]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 4 абонентов.

Ваевоткин. Вариант фамилии Воеводкин (см.).

Валадин. Вариант фамилии Валодин (см.).

Валогин. Вариант фамилии Вологин (см.). Локализация: Абинский форпост (1833, 1834 гг.), Коловертной хутор (1834 г.)

Валодин. 1. Возм., из отчества от уменьш.-ласк. формы Валодя мужск. крестильного имени Владимир (см. статью Владимиров ). 2. Возм., фонетический вариант фамилии Валогин (см.). Согласно Н. М. Малече, в речи уральцев г спорадически переходит в д [Малеча 1954, 10]. 2. Не исключена связь с диалектными словами володать, володовать ‘быть здоровым, действовать, функционировать’ (ивановские, ярославские, владимирские, воронежские, архангельские, костромские говоры), володный ‘жирный’ (олонецкие, архангельские говоры) [СРНГ, V, 47].

Валушев. 1. Возм., основа связана со словом вал, которое в диалекте уральских казаков имеет значения ‘длинная кучка сена, образованная из нескольких рядов скошенной и высушенной травы’, ‘насыпь на бахчах, по которой пускают воду для полива’, ‘название валового (гуртового, общего) покоса’, ‘длинная возвышенность, высокая гряда’ [Малеча, I, 191]. В пензенских и вологодских говорах – ‘желвак от ушиба или толстый рубец на теле от раны’. 2. Возм., основа связана с диалектным глаголом валушить ‘холостить, кастрировать’ (владимирские, курские, воронежские, казанские, терские, тамбовские говоры), ‘бить, колотить’ (смоленские говоры). [СРНГ IV, 31]. В самом диалекте уральских казаков отмечены однокоренные с этим глаголом слова валух ‘кастрированный баран’ и валушок ‘уменьшительное к валух (еще не кастрированный баран)’ [Малеча, I, 192]. 3. Возм. основа связана с диалектным прилагательным валовый ‘толстый, неповоротливый’ [СРНГ IV]. 4. Возм., основа связана с личным именем Володимир – старинная форма имени Владимир (см. Владимиров ). От него при помощи уменьшительного суффикса -ш- , расширенного гласным -у- , могла образоваться форма *Валуш . Аналогично: Антон > Антуш, Клим > Климуш, Марк > Маркуш [Унбегаун 1989, 67]. Фамилия Валушев , очевидно, связана вариантными отношениями с фамилией Валышев (см.). Локализация: Абинский форпост (1833 г.), Ранних хутор (1833 г.), Уральск (1833 г.), Коловертных хутор (1834 г.), Гурьев (1876 г.), Кирсановская станица (1876 г.), Ранневский п. (1877 г.). Ср.: Григорий Валушев, новокрещенный московский толмач, ок. 1650; Иван Любанов сын Валушин, 1613 г. [Тупиков 2004, 499].

Валущиков. Как и другие русские фамилии на -щиков , образована от названия профессии. Валущик – это может быть и ‘работник, нанятый для валового, общего покоса (разновидность общественного сенокошения у уральских казаков)’, и ‘тот, кто кастрирует баранов’ (от уральско-казачьего диалектного валух ‘кастрированный баран’, см.: [Малеча, I, 192]). Локализация: Уральск (1876 г.).

Валышев. Очевидно, вариант фамилии Валушев (см.). Однако могла развиться и независимо от ней от слова вал или личного имени Володимир при помощи суффикса -ш- , расширенного гласным -ы- . Ср.: Валыш, крестьянин Пажеревитцкого погоста, 1539 г. [Тупиков 2004, 80].

Варабьев. Вариант фамилии Воробьев (см.).

Варажейкин. Вариант фамилии Ворожейкин (см.). Локализация: Уральск (1832 г.), Кожехаровский форпост (1834 г.).

Варганов. 1. Возможно, основа связана со словом варган в значении ‘древний самозвучащий язычковый инструмент’ [МЭС 1991, 95]. То же, что и зубанка [Даль, I, 165]. Слово в этом значении отражено в фольклоре уральских казаков [Малеча, I, 194]. 2. Возможно, основа связана с глаголом варганить ‘шуметь, стучать’ (костромские говоры), ‘делать кое-как’ (рязанские, курские, воронежские говоры), ‘кипеть, закипать’ (вологодские говоры) [Даль, I, 165]. Локализация: Илецкий городок (1833, 1862 гг.). Ср.: Варган Григорьев, дьяк московский (1537 г.), Иван Варганов, дьяк московский (1620 г.) [Тупиков 2004, 80, 499], фамилия Варганов у уроженца Азербайджана [Книга памяти Алматы, II, 546].

Варнаков. 1. Из отчества от производного Варнак мужского крестильного имени Варнава – из арамейск. bar ‘сын’ + lahama ‘дородность, тучность’ или laham ‘хлеб’. Производные на -ак от крестильных имен в русском языке не редкость: Максим > Максак, Петр > Петрак, Симон > Симак и др. [Унбегаун 1989, 61]. 2. Основа может быть связана также со словом варнак ‘каторжник, арестант’ [Фасмер, I, 275], ‘каторжный’ (сибирские говоры) [Даль, I, 166]. 3. Не исключена связь с диалектным глаголом варнакать ‘врать, болтать пустое, молоть, пустобаить’ (рязанские, курские говоры) [Даль, I, 166]. Ср.: фамилия Варнаков у уроженцев Нижнего Новгорода и Нижегородской губернии [Книга памяти нижегородцев, I, 574; II, 241], у жителей Тамбовской области [ФТО].

Варобьев. Вариант фамилии Воробьев (см.).

Варожейкин. Вариант фамилии Ворожейкин (см.).

Варонжев. Вариант фамилии Воронжев (см.). Локализация: Сакмарский городок (1832 г.), Уральск (1833 г.), Кирсанов форпост (1833 г.).

Вароньжев. Вариант фамилии Воронжев (см.).

Варочкин. 1. Из отчества от личного имени Варочка , которое является уменьшительно-ласкательной формой целого ряда мужских крестильных имен – Варадат, Варак, Варвар, Варнава, Варсава, Варул, Варфоломей, Уар (разговорные формы – Увар, Вар ), а также женского крестильного имени Варвара [Петровский 1966, 257]. Из перечисленных только имя Варфоломей (из арамейского Bar-Tolmay ‘сын Толмая, Птолемея’) отразилось в отчестве одного из яицких казаков в материалах переписи 1632 г.: Мартынко Ворфемеев. 2. Может быть образовано от диалектного слова варочка – уменьшительное к варка . Последнее отмечено в говорах уральских языков в значениях ‘название головы некоторых животных (всякой рыбы, коровы, быка, сайгака, барана, гусей, кур)’ и ‘насмешливое название головы человека’ [Малеча, I, 195–196].

Варычкин. Вариант фамилии Варочкин (см.). Локализация: Гурьев (1834 г.).

Васильев. Из отчества от мужского крестильного имени Василий – из греч. basileios ‘царский, царственный’. В среде предков уральских казаков это имя было очень распространенным: в материалах переписи 1632 г. имя Василий и его варианты Васка, Васко, Васька носит 51 казак – 5,4 % от объема выборки (2-е место в частотном списке личных имен). Локализация: Сакмарский городок (1833 г.), Бородинский форпост (1876 г.), Илекская станица (1832, 1833 гг.), Стюденский/Студенский форпост (1832, 1833 гг.), Каменный умет (1834 г.), Красный умет (1876 г.). Васильев – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» она занимает 13-е место.

Ватяков. Фонетический вариант фамилии Вотяков (см.). Локализация: Уральск (1776 г.), Щаповых хутор (1832 г.).

Вахмин. Возможно, вариант фамилии Вахнин (см.). Переход н > м мог произойти в результате уподобления фамилиям Кузьмин, Салмин . Впрочем, буква после х в источнике неразборчива. Это может быть и н . И все же, фамилия Вахмин на обследуемой территории обнаружена – представлена в телефонном справочнике Уральска за 2003 г. у одного абонента. Ср.: фамилия Вахмин у уроженцев Нижнего Новгорода и Нижегородской губернии [Книга памяти нижегорордцев, II, 322].

Вахнин. Из отчества от мужского крестильного имени Василий (см. Васильев ) или любого другого имени, начинающегося на Ва- (например, Варфоломей ). Указание на связь с диалектным вахня ‘треска’ в данном случае было бы не корректно, т. к. этот вид рыбы водится только в северной части Тихого океана. Локализация: Красный умет (1877 г.), Уральск (1876 г.). Ср.: Ивашко Вахна, северо-восточная Русь (1684 г.) [Тупиков 2004, 81]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 5 абонентов.

Вашурин. Вслед за авторами словаря «Фамилии Тамбовской области» [ФТО, III, 28] примем, что фамилия образована из отчества от уменьшительной формы Вашура мужских крестильных имен Василий (этимологию см. в статье Васильев ) или Иван (этимологию см. в статье Иванов ). Локализация: Гурьев (1828, 1876, 1877 гг.), Уральск (1877 г.). Ср. фамилия Вашурин в Тамбовской области [ФТО, III, 28], у уроженцев Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 248]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Ведениктов. Вариант фамилии Венидиктов (см.). Локализация: Баксайская кр. (1833 г.).

Веденихтов. Вариант фамилии Венидиктов (см.). Локализация: Тополинская кр. (1834 г.).

Ведерникав. Вариант фамилии Ведерников (см.).

Ведерников. Образована от названия профессии ведёрник – в диалекте уральских казаков ‘ведёрный мастер’ [Малеча, I, 200]. Яицкий казак Иван Ведерников упоминается в документе 1718 г. в списке пленных в Хиве [Карпов 1911, 547]. Локализация: Гурьев (1832, 1877 гг.), Таловский хутор (1877 г.), Уральск (1876 г.), Царево-Никольский форпост (1876 г.). Ср.: Созонко Ведерник, крестьянин (1495 г.), Семейка Калинин сын Ведерник, пермский посадский (1606 г.), Фома Иванов сын Ведерников, могилевский мещанин (1654 г.) [Тупиков 2004, 81, 500], крестьянин Трофим Ведерников, Нижний Новгород (1600 г.) [Веселовский 1974, 64], крестьянин деревни Заболотье Осиновая на р. Малой Усолке Ивашко Семенов сын Ведерников (1623 г.) [Полякова 1997, 46], фамилия Ведерников у уроженцев Нижнего Новгорода, Саратовской, Ульяновской областей [Книга памяти нижегородцев, I, 51–52], Курской и Свердловской областей [Книга памяти Алматы, II, 525; III, 548], у донских казаков [Щетинин 1978, 105], у жителей Тамбовской области [ФТО].

Великанов. Из отчества от прозвища Великан , которое мог получить человек большого роста. Яицкий казак Кондратий Великанов упоминается в документе 1718 г. [Карпов 1911, 547]. Локализация: Уральск (1776, 1828, 1833, 1876 гг.), Сакмарская станица (1832 г.), Озерный умет (1833, 1876 гг.), Чюваский форпост (1833 г.). Ср.: Великан Якимов сын, крестьянин, северо-восток Руси (1621 г.) [Тупиков 2004, 82], фамилия Великанов у уроженцев Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 52], Алматы [Книга памяти Алматы, II, 526], у донских казаков [Щетинин 1978, 126], у жителей Тамбовской области [ФТО]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 14 абонентов.

Венедиктов. Вариант фамилии Венидиктов (см.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 2 абонентов.

Венидиктов. Из отчества от мужского крестильного имени Венидикт (из лат. benedictus ‘благословенный’).

Веревкин*. Носитель этой фамилии – генерал-майор (впоследствии генерал-лейтенант) Николай Александрович Веревкин, бывший наказным атаманом Уральского казачьего войска с 9 июня 1865 г. по 1876 г. У природных уральских казаков эта фамилия не отмечена. В основе фамилии лежит слово веревка . Помимо основного значения ‘изделие из крученых или витых в несколько рядов длинных прядей пеньки или другого свивающегося матерала’ у него в диалектах отмечены и другие значения, например ‘шалопай, хулиган’ (северо-двинские говоры), ‘копна хлеба’ (тульские, орловские говоры). Ср.: Веревка Мокеев, помещик Тигодского погоста (ок. 1500 г.), каневский мещанин Веревка (1552 г.), воевода в Перми Гаврило Михайлович Веревкин (1622 г.), стародубец Яким Веревкин (1660 г.) [Тупиков 2004, 82, 501].

Верин. Скорее всего из отчества от уменьшительной формы Вера мужского крестильного имени Аверкий (его толкование см. в статье Верушкин ). Против связи основы фамилии с женским крестильным именем Вера свидетельствует бытование личного имени Вера у лиц мужского пола, например: крестьянин Бельского погоста Вера Иванов (1539 г.) [Тупиков 2004, 100]. Локализация: Гурьев (1876 г., 1877 г.). Ср. фамилию Верин в Тамбовской области [ФТО, III, 28], у уроженцев Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, II, 41]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Вертячкин. Из отчества от прозвища Вертячка , образованного от прилагательного вертлявый ‘суетливый, юловатый, непоседа, неспокойный’ или от существительного вертячка ‘головокружение’, ‘вертлявая женщина’ [Даль, I, 182, 183]. Локализация: Калмыковская станица (1876 г.), Красноярский форпост (1876 г.). Ср.: Данило Вертячий, землевладелец в Ситенском погосте (1495 г.), Иван Вертячий, волуйченин (ум. около 1689 г.), Тимошка Вертякин, стародубский мещанин (1656 г.) [Тупиков 2004, 84, 502], фамилия Вертихин в Тамбовской области [ФТО]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. этой фамилии нет, однако встретились однокоренные фамилии Вертунов, Вертушенков, Вертянкин .

Верушкин. Скорее всего, из отчества от уменьшительной формы Верушка мужского крестильного имени Аверкий [Петровский 1966, 261]. В переводе с лат. означает либо ‘удерживать, привлекать; удерживающий’ [ЦПК 1994, 61; Суперанская 1998, 103], либо ‘удаляющий; обращать в бегство’ [Петровский 1966, 36; ЦПК 1994, 61]. Имя Аверкий бытовало в среде яицких казаков еще в первой трети XVII в., например: казаки Оверка Семенов, Оверка Спиридонов Белявин (оба записаны в 1632 г.). Связь с женскими крестильными именами Вера, Вероника менее вероятна. Локализация: Илецкий городок (1833 г.). Известный носитель фамилии – казак Макар Егорович Верушкин (1860 –1923), учитель Илецкой станицы. Он был одним из спутников писателя В. Г. Короленко во время поездки по Уралу до Илека. С 1900 по 1913 г. продолжалась переписка В. Г. Короленко с М. Е. Верушкиным [Короленко 1983; Неизвестные письма 1963]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у одного абонента.

Вершинин. Из отчества от прозвища Вершина , образованного от слова вершина . В диалекте уральских казаков оно означает ‘верховье’, ‘возвышенность’, ‘верхняя часть стога, омёта с особой плотной укладкой сена’ [Малеча, I, 211]. Как и вологодских говорах, прозвище Вершина мог получить человек высокого роста [СРНГ, IV, 173]. В списке яицких казаков за 1632 г. значится Ивашка Остафьев Вершина Нижегородец. Локализация: Илецкий городок (1833, 1876 гг.), Мухрановский форпост (1832, 1834 гг.), Затонный форпост (1876 г.), Студеновский форпост (1869, 1877 гг.). Ср.: Ивашко Вершина, повар Симонова монастыря, северо-восточная Русь (1-я половина XVI в.), Оброска Вершинин, балахонский подьячий (1663 г.) [Тупиков 2004, 84, 502], крестьянин д. Усольцева Данилко Васильев сын Вершинин (1547 г.) [Полякова 1997, 49], фамилия Вершинин у уроженцев Владимирской, Волгоградской, Кировской, Нижегородской областей, Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 52], Семипалатинской области [Книга памяти Алматы, I, 343], у жителей Тамбовской области [ФТО]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 5 абонентов.

Веселов. Из отчества от прозвища Веселый , образованного от существительного веселый ‘скоморох, певец, музыкант, плясун’ [СлРЯ, II, 112] или прилагательного веселый . Помимо основного значения ‘проникнутый весельем’, в диалектах отмечены и другие его значения, в частности, ‘приветливый, ласковый’ (смоленские говоры), ‘быстрый, скорый’ [СРНГ, IV, 181]. Локализация: Уральск (1781 г.), Каршевский форпост (1828 г.), Кожехаровский форпост (1828 г.), Каленовский форпост (1833 г.), Сахарная крепость/станица (1833, 1876, 1877 гг.), Чаганский форпост (1876 г.), Горячинская станица (1877 г.). Ср.: Веселой Иванов сын, слуга, северо-восточная Русь (1525 г.), Василий Лучанинов сын Веселово, боярский сын в Новгороде (1567 г.) [Тупиков 2004, 84, 502], Алексей Степанович Веселый-Собакин (1613 г.) [Веселовский 1974, 66], житель Вологды Петрушка Веселый (1629 г.) [Чайкина 1995, 21], фамилия Веселов у уроженцев Нижегородской [Книга памяти нижегородцев, I, 52], Калининской областей, Алтайского края [Книга памяти Алматы, I, 343; II, 373], у жителей Тамбовской области [ФТО], у крестьян-переселенцев из Самарской губ. в Уральскую обл. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 13 абонентов.

Видерников. Вариант фамилии Ведерников (см.). Локализация: Теплый Умет (1832, 1833, 1834 гг.), Уральск (1876 г.).

Визгалин. Из отчества от прозвища Визгала , образованного от глагола визжать ‘издавать визг’. В диалекте уральских казаков отмечено также существительное визгалка ‘крикун, крикунья (о человеке)’ [Малеча, I, 230]. Локализация: предположительно Горячинский форпост (1876 г.), Иртецкий форпост (1832 г.), Уральск (1876 г.). Ср.: Михалко Визгунов, пелымский стрелец (1610 г.) [Тупиков 2004, 503], фамилия Визгалов у уроженцев Пензенской области [Книга памяти Алматы, III, 551], Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 575]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 4 абонентов. Еще у 2 – фамилия Визгалов.

Викулин. Из отчества от разговорной формы Викула мужского крестильного имени Викул : из греч. boukolos ‘пастух’. По данным Б. А. Успенского, в дониконовских месяцесловах XVI–XVII вв. писалось только Викулл , в юго-западных месяцесловах – обычно Вукол (Вукул ). В результате реформ XVII в. канонической формой стала юго-западная форма Вукол , тогда как у старообрядцев в качестве канонической осталась форма Викул [Успенский 1969, 152–153]. Правда, в современных календарях старообрядцев наряду с формой Викул (под 6 февраля) стоит и форма Вукол (под 3 февраля). Бóльшая часть уральских казаков была старообрядцами, поэтому у них употреблялась форма Викул (например, у двух новорожденных, отмеченных в метрической книге Уральской старообрядческой часовни за 1833 г.). Соответственно не отмечены у уральских казаков фамилии Вуколов или Вуколин . Имя Викула бытовало в среде яицких казаков еще в первой трети XVII в.: казак Викула Иванов (1632 г.). Локализация: Кругловский форпост (1876 г.). Ср.: фамилия Викулов у жителей Тамбовской области [ФТО], у уроженцев и жителей Алматы [Книга памяти Алматы, I, 344; ТС 1991, I, 65], фамилии Викулин, Викуловский у жителей Алматы [ТС 1991, I, 65]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у одного абонента.

Виликанов. Вариант фамилии Великанов (см.).

Виников. Вариант фамилии Винников (см.).

Винникав. Вариант фамилии Винников (см.).

Винников. I. Из прозвища Винник , источником которого могли быть разные слова: 1. Прилагательное винный – в диалекте уральских казаков ‘провинившийся, виноватый’ [Малеча, I, 232]. 2. Существительное винник , означающее ‘винопромышленник’ (донские говоры) или ‘извозчик, подрядившийся возить вино’ [СРНГ, IV, 286]. II. Возможно, развилась в результате усечения фамилии Подавинников . Локализация: Гниловский форпост (1832 г.), Сакмарская станица (1832 г.), Уральск (1833, 1876, 1877 гг.). Ср.: Винниковы, помещики, вторая половина XVI в. и позже, Коломна [Веселовский 1974, 68], фамилии Винников в Смоленском крае [Королева 2003, 83], в Тамбовской области [ФТО], у уроженцев Крымской области, Алматинской области, Алматы [Книга памяти Алматы, I, 344; II, 527; III, 552]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Винтовкин. Из отчества от прозвища Винтовка . Его источниками могли быть: 1. Существительное винтовка ‘военное ручное огнестрельное оружие’. В русском языке это слово появилось в XVII в. Как официальное название для этого вида оружия было принято в 1856 г. До XIX в. в армиях мира не имело массового применения, сначала винтовки использовали только на крепостных валах. Поэтому назначение в то время человека стрелком из винтовки могло быть резким отличительным признаком и стать мотивом присвоения ему прозвища Винтовка . 2. Глагол из диалекта уральских казаков винтиться ‘вертеться’ [Малеча, I, 232]. Возможно, на Яик он принесен с русского Севера, где отмечено существительное винтовка в значении ‘Вертушка’ (олонецкие говоры) [СРНГ, IV, 290]. 3. Глагол из диалекта уральских казаков финтить ‘гнуть, ломать (голенища)’ [Малеча, IV, 360]. Переход ф > в в данном случае вполне возможен и он отмечен в диалекте уральских казаков в паре винтиклюшка/финтиклюшка [Малеча, I, 232]. 4. В. И. Даль приводит глагол винтовать , некоторые из значений которых, снабженные пометой рязанское , он сопровождает знаками вопроса – ‘джигитовать, наездничать’, ‘вилять, юлить, егозить’. Он полагал, что правильнее финтовать и финтить [Даль, I, 206]. Возможно, что в основе рассматриваемой фамилии отразились как раз эти глаголы, которые в прошлом в этих значениях могли быть известны и в среде уральских казаков. 4. Диалектное существительное винтовка ‘род баркаса’ (волжские говоры) [СРНГ, IV, 290]. Локализация: Уральск (1833, 1876 гг.).

Винтофкин. Вариант фамилии Винтовкин (см.). Локализация: Уральск (1832 г.).

Виньников. Вариант фамилии Винников (см.).

Виршенин. Вариант фамилии Вершинин (см.).

Висков. 1. Из отчества от прозвища Висок , источник которого существительное висок : в диалекте уральских казаков ‘волосы вообще (на голове)’, ‘волосы за ушами, чуб’ [Малеча, I, 233]. 2. Из отчества от уменьшительной формы *Виско мужского крестильного имени Виссариан – из греч. bēssariōn ‘лесной’. Н. А. Петровский привел параллельный ей вариант Виска [Петровский 1966, 264]. Локализация: Уральск (1828 г.), Илецкий городок (1833, 1876 гг.), Студенский форпост (1876 г.). Ср.: фамилия Висков у жителей Тамбовской области [ФТО], у уроженца Верного [Книга памяти Алматы, II, 528].

Висялов. Вариант фамилии Веселов (см.). Это написание более точно передает произношение фамилии уральскими казаками: в их речи слово веселый произносится как вис’’алóй [Малеча, I, 213]. Локализация: Сахарновская крепость (1833, 1876 гг.), Чаганский форпост (1876 г.), Владимирский хутор (1876 г.), Каршинский форпост (1876 г.).

Виташнав. Вариант фамилии Витошнов (см.). Локализация: Кашевский форпост (1834 г.).

Витиков. Скорее всего, фонетический вариант фамилии Вотяков (см.).

Витошнов. 1. Основа может восходить к прилагательному ветошный , относящемуся к существительному ветошь ‘тряпье, обноски’ [Даль I, 188]. 2. Может восходить также к прилагательным витошный, витушечный , которые указывают на предметы, сделанные витением. Это, например, витушок ‘плетенье, жгутик, свитая из каких-либо прядей или волокон вещица’. В то же время витушок – это и синоним слова ветошь (см. предыдущее толкование) [Даль I, 208]. 3. В говорах уральских казаков также есть слова, к которым может восходить основа рассматриваемой фамилии: ветошка ‘вата и редкая ткань, прошитые вместе’, ветошь ‘перестоявшаяся, прошлогодняя нескошенная трава’, витушка ‘хлебное изделие из пшеничной муки наподобие девичьей косы’ или ‘полоски сушеной дыни, сплетенные в виде косы’, витушечный ‘предназначенный для изготовления витушек’, витушный – из витушный, витушечный [Малеча, I, 217, 218, 234]. 4. Нельзя исключать и возможность связи основы фамилии с мужским крестильным именем Виктор (из лат. victor ‘победитель’), от которого образуются уменьшительно-ласкательные формы Витоша, Витошенька, Витошечка, Витошка [Петровский 1966, 264]. Имя Виктор бытовало в среде уральских казаков уже в первой трети XIX в., как у единоверцев, так и у староверов. Локализация: Студенских хутор (1832 г.), Уральск (1833 г.), Прорвинских хутор (1833 г.), Красноярский форпост (1834, 1870, 1872 гг.), Лбищенский форпост (1834, 1876 гг.), Чаганский форпост (1876, 1877 гг.). Ср.: крестьянин Ониско Ветошка (1653 г.), драгун Борис Ветошкин (1682 г.), чердынский посадский Григорий Ветошев (1683 г.) [Тупиков 2004, 84, 502]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 5 абонентов. Там же встречаются варианты Ветошнов (1 абонент), Виташнав (2 абонента), Витошнев (1 абонент).

Витяков. Скорее всего, фонетический вариант фамилии Вотяков (см.). Локализация: Щаповых хутор (1832 г.).

Владимиров. Из отчества от крестильного имени Владимир (традиционно толкуется как слав., состоящее из основ владеть и мир ; А. В. Суперанская считает его переделкой др.-герм. имени Вальдемар ; согласно А. В. Суперанской компонент māri был переосмыслен как мир . В памятниках русской письменности имя Владимир впервые зафиксировано в 970 г. Лаврентьевской летописью: Володимер сын Святослава [Тупиков 2004, 87]. Имя Владимир бытовало в среде яицких казаков еще в первой трети XVII в. В материалах переписи 1632 г. отмечен Володко Онтипин Дмитровец. Кроме того, в отчествах: Сава Володимиров Луговской, Фома Володимиров. Локализация: Уральск (1828 г.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 13 абонентов. Владимиров – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» фамилия она занимает 186-е место.

Власов. Из отчества от мужского имени Влас Власий (из греч. blasios ‘простой, грубый’). Имя Влас бытовало в среде яицких казаков еще в первой трети XVII в. В материалах переписи 1632 г. отмечено: Влас Иванов (дважды). Кроме того, в отчествах: Дмитрий Власов Алаторец, Сенко Власов Нижегородец. Локализация: Бородинский форпост (1876 г.), Горячинский форпост (1834, 1876 гг.), Илецкий городок (1833, 1876 гг.), Киндилинский форпост (1832, 1833, 1834 гг.), Коловертных хутор (1833 г.), Мергеневский хутор (1833, 1834, 1876 гг.), Скворкиных хутор (1833 г.), Уральск (1776, 1781, 1828, 1876 гг.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 43 абонентов. Власов – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» она занимает 103-е место.

Водениктов. Из отчества от мужского имени Воденикт – народная форма крестильного имени Венидикт (этимологию см. в статье о фамилии Венидиктов ). В речи уральских казаков имя Венидикт обычно бытовало как Воденикт/Водиникт . Локализация: Круглоозерный форпост (1833 г.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Воденихтов. Вариант фамилии Водениктов (см.). Переход к > х перед т отмечен и в некоторых других фамилиях: Лохтев (из Локтев ), Дехтерев (из Дегтярев ), Ахтушин (из Актушин ).

Водиниктов. Вариант фамилии Водениктов (см.). Локализация: Баксайская кр. (1876 г.), Тополинская кр. (1876 г.), Уральск (1833 г.).

Водолазов. Из отчества от прозвища Водолаз водолаз ‘человек, исправляющий какое-либо дело под водою’ [Даль I, 220]. На Урале по спаде воды (начало июня) ставилась перегородка (учуг), не позволяющая крупной рыбе проходить вверх, выше Уральска. Осенью учуг снимался. Временами напор рыбы бывал столь сильным, что она ломала учуг, который приходилось ремонтировать. Очевидно, какие-то казаки, наиболее искусные в нырянии, во время установки и ремонта учуга специализировались на подводных работах. Кроме того, ныряльщики были востребованы при производстве рыбной ловли с использованием сетей. За ныряльщиками и закреплялось прозвище Водолаз . Таковых в среде уральских казаков было, по-видимому, немало. Отсюда – довольно высокая частотность фамилии Водолазов в современном Уральске. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 19 абонентов. Локализация: Владимирский хутор (1876 г.), Скворкинский хутор (1876 г.), Уральск (1828, 1876, 1877 гг.).

Водыниктов. Вариант фамилии Водениктов (см.).

Воеводин. Из отчества от прозвища Воевода . Источник прозвища – нарицательное воевода . Основное значение этого слова – ‘предводитель войска, военачальник, старший в войске’; в прошлом также означало ‘градоначальник, губернатор’ [Даль I, 231]. По справедливому замечанию И. М. Ганжиной, прилагательное воеводин , ставшее фамилией, вероятно, указывало не на отношение к отцу (сын воеводы), а на зависимость [Ганжина 2000, 108]. У уральских казаков воевода означало ‘начальник военного отряда’ [Малеча I, 248]. Поэтому, если признать, что прозвище уральских казаков Воевода появилась на самом Урале, то вполне допустимо считать, что предки носителей фамилии Воеводин действительно были «детьми воеводы». В отдельных говорах русского языка слово воевода имеет и другие значения: ‘самое почетное лицо из свиты жениха (в свадебных обрядах)’, ‘бойкий, проворный в работе человек’ (смоленские), ‘хулиган, драчливый человек’ (Каракалпакия) [СРНГ 5, 354]. Если прозвище Воевода на Урал принесено извне, то не исключено, что оно могло образоваться от слова воевода в одном из этих значений. В самих говорах уральских казаков эти значения слова воевода не отмечены. Так, в описании свадебного обряда уральских казаков [Коротин 1981, 154–175] понятие воевода отсутствует. Другие два значения могли либо быть утраченными на ранних этапах развития Яицкого войска, либо выпасть из поля зрения диалектологов. Основание для этого вывода дает то, что уральские казаки связаны и со Смоленщиной (оттуда на Яик переселилось несколько человек), и с Каракалпакией (туда после 1874 г. выселили несколько тысяч уральских казаков; слово воевода в значении ‘хулиган, драчливый человек’ в Каракалпакию могло быть занесено как раз уральскими казаками). Локализация: Уральск (1832 г.). Ср.: помещики Алексей, Мордвин и Сыч Воеводины, 1495 г., Новгород [Веселовский 1974, 69], торговый человек Ивашко Воеводин, 1646 г., северо-восточная Русь [Тупиков 2004, 505], крестьянин д. На Селах Ивашко Афанасьев сын Воеводин, 1647 г. [Полякова 1997, 51]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 2 абонентов.

Воеводкин. Из отчества от прозвища Воеводка , образованного при помощи суффикса -ка от нарицательного воевода (о его значениях см. в статье о фамилии Воеводин ). Локализация: Гурьев (1828 г.), Ранневских хутор (1876 г.), Уральск (1828, 1832, 1876, 1877 гг.). Ср.: Ивашко Воеводкин, 1624 г., Верхотурье [Парфенова 2001, 142], фамилия Воеводкин у крестьян-переселенцев из Самарской губ. в Уральскую обл. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 10 абонентов.

Воевоткин. Вариант фамилии Воеводкин (см.). В нем представлено ассимилятивное оглушение звонкого д под влиянием глухого к. Локализация: Грязный умет (1833 г.).

Возниковцов. Вариант фамилии Вязниковцев (см.). Локализация: Калмыковский уезд (1872 г.), Уральск (1876 г.).

Волков. Из отчества от нецерковного личного имени Волк – от общерусского названия дикого животного волк ‘хищное животное семейства псовых’. Локализация: Болдыревский хутор (1876 г.), Бударинский форпост (1834 г.), Гурьев (1828 г.), Илецкий городок (1833 г.). Ср.: Волк Ухтомский, 1483 г., Москва; крестьянин Епифаник Волкова, 1495 г. [Тупиков 2004, 90, 507]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 46 абонентов. Волков – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» она занимает 11-е место.

Волнов. Вариант фамилии Вольнов (см.). Локализация: Харкинский форпост (1833, 1834 гг.).

Вологин. Из отчества от именования человека Волога . Происхождение последнего неясно. Возможно, оно образовано от слова волога . В др.-русск. так называли ‘похлебку, пищу’ [Фасмер, I, 340]. В русск. говорах означает ‘влага, вода, жидкость’ (смоленские, псковские, новгородские), ‘всякая жидкая пища’ (вологодские, олонецкие, новгородские, ярославские), ‘приправа к еде’ (архангельские, вологодские, псковские, костромские, тамбовские и др.), ‘сметана для закваски молока’ (рязанские), ‘жир, масло’ (вологодские, новгородские, смоленские, псковские), ‘всякая, пища, съестные припасы’ (архангельские, вологодские, ярославские и др.), ‘вообще все местные овощи’ (архангельские, костромские) [СРНГ, 5, 46–47]. Отмечены также значения ‘опьянение от вина’ (архангельские), ‘расположение человека, в котором он бывает особенно добр, мягкосерд’ (архангельские) [СРНГ, 5, 47]. Предки уральских казаков происходят с территории распространения всех перечисленных говоров, поэтому необходимо учитывать все указанные значения слова волога . Кроме того, исследователи тамбовских фамилий высказали предположение, что Волога – производное христианских крестильных имен Владимир (см. Владимиров ), Всеволод (ст.-русск., от весь + владеть ) или редкого имени Рогволд (раннее заимствование из сканд. яз.). И если с возведением к именам Владимир и Всеволод согласиться можно, то связь основы фамилии Вологин с именем Рогволод сомнительна, т. к. в период формирования русск. фамилий это имя русские едва ли носили. После XII в. в источниках оно не встречается [Тупиков 2004, 337]. Объяснение основы уральско-казачьей фамилии Вологин из Владимир или Всеволод тем более обоснованно, что почти во всех поселках уральских казаков диалектологи отмечали замену мягкого д на мягкий г , т. е. вполне возможен переход *Володин (Володя) в Вологин . Локализация: Колвертных хутор (1832). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 17 абонентов. Ср.: Волога (Волоча) Иван Осипов, крестьянин, 1592 (1593?), Арзамас [Веселовский 1974, 71], чердынец Тимошка Вологин, 1683 [Полякова 1997, 53], фамилия Вологин у жителей Тамбовской области [ФТО], у крестьян-переселенцев из Самарской губ. в Уральскую обл.

Володихин. Из отчества по матери Володиха – ‘жена Володки’ – от мужского крестильного имени Владимир (см. Владимиров ).

Волохов. Из отчества от имени или прозвища Волох . Источником последнего могло быть слово волох – старое название романских народов (румын, молдаван). Этому есть исторические подтверждения. Так, известно, что на Яик действительно попадали волохи. Например, как показал во время переписи 1723 г. казак Семен Челдыбаков, его отец был волох, взятый в плен ногайскими татарами и 1657 г. [УВВ, 1869, №22, с. 3]. Другим источником имени или прозвища Волох могло быть диалектное слово волох : в говорах уральских казаков ‘молодой баран’ [Малеча, I, 257], в новгородских говорах ‘крышка от горшка’ [Фасмер, I, 345]. Ср.: Волох, холоп в Озерецком погосте, 1500; Андрей Волохов, своеземец, 1495 [Тупиков 2004, 93, 507], фамилия Волохов в Смоленском крае [Королева 2006, 197], у крестьян-переселенцев из Нижегородской губ. в Уральскую обл. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Волщиков. Это либо вариант фамилии Валущиков (см.), либо самостоятельная фамилия. Во втором случае возникла из отчества от имени или прозвища Волщик , происхождение которого неясно. Фамилии русских на -щиков образуются от названий профессий на -щик . Возможно, источником имени или прозвища было слово вальщик , которое в говорах уральских казаков означает ‘валяльщик’ [Малеча, I, 193]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 2 абонентов.

Вольнов. Из отчества от имени или прозвища Вольной , источник которого прилагательное вольный , т. е. ‘свободный, самостоятельный, не крепостной’ или ‘добровольный, согласный с желанием’. Вольные люди – также не состоящие ни в какой общине; бобыли; ушкуйники. В говорах уральских казаков также ‘своевольный, непослушный, озорной’ [Малеча, I, 258]. Учитывая, что среди предков уральских казаков были и выходцы из Ярославской губ., следует отметить, что в ярославских говорах существительное Вольный использовалось как эвфемизм слова леший , поэтому имя Вольный иногда могли давать как оберег от злых сил. Локализация: Кожехаровский форпост (1834 г.), Красноярский форпост (1870, 1872, 1877 гг.), Кушумский хутор (1876 г.), Харкинский форпост (1833, 1834, 1872 гг.). Ср.: Федка Вольной, московский стрелец, 1605 [Тупиков 2004, 94]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 10 абонентов.

Воражейкин. Фонетический вариант фамилии Ворожейкин (см.).

Воробьев. Из отчества от имени или прозвища Воробей воробей . По данным С. Б. Веселовского, именования Воробей, Воробьев были очень распространены в XV–XVII вв. Локализация: Пищаных хутор (1833 г.). Ср.: Ефимко Воробей, крестьянин Коломенского погоста, 1495; Юрьи Воробьев, московский писец, 1353 [Тупиков 2004, 94, 508]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 23 абонентов. Воробьев – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» фамилия она занимает 20-е место.

Воровкин. Из отчества от прозвища Воровка , источником которого мог быть глагол воровать ‘мошенничать, плутовать, обманывать; красть чужое’. Словом воровка в старину называли мошенников, бездельников, обманщиков, изменников, разбойников. Однако не исключена и связь с диалектным прилагательным воровый ‘проворный, расторопный, бойкий, живой’ (архангельские, олонецкие, новгородские и др. говоры) [СРНГ, 5, 107]. В симбирских говорах в том же значении известно прилагательное воровий [СРНГ, 5, 106].

Ворожейкин. Из отчества от прозвища Ворожейка , источник которого является слово ворожейка – в говорах уральских казаков ‘ворожея, гадалка’ [Малеча, I, 261]. Ворожеи промышляли заговорами, шептами, лечением. Локализация: Уральск (1776, 1789, 1828 гг.), Кожехаровский форпост (1833), Суслиных хутор (1833 г.). Ср.: Тренка Ворожейкин, углицкий посадский, 1591 [Тупиков 2004, 508]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 15 абонентов.

Воронжев. Вариант фамилии Вороньжев (см.). Локализация: Сакмарский городок (1832 г.), Илецкий городок (1833 г.), Тополинская крепость (1876 г.), Уральск (1828, 1876 г.).

Воронов. Из отчества от имени или прозвища Ворон , источник которого название птицы ворон . На Севере это слово могли использовать в значении ‘жадный, злой’ [СРНГ, 5, 111]. Как отмечал В. А. Никонов, в написании Воронов смешалось также отчество от нецерковного имени Вороной [Никонов 1993, 27]. По данным С. Б. Веселовского, именования Ворон, Воронов были очень распространены в XV–XVII вв. Материалами переписи яицких казаков 1632 г. отмечен казак Осипко Петров Воронов. Ср.: Васко Ворон, крестьянин Влаженского погоста, 1495; Мартюша Воронов, крестьянин, 1495 [Тупиков 2004, 96, 509]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 6 абонентов. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» фамилия Воронов занимает 121-е место.

Вороньжев. Судя по всему, в основе данной фамилии лежит топоним Воронеж . На это указывает, во-первых, форма самой фамилии. Суффикс -ев в данном случае мог присоединиться только к основе на -ж . Во-вторых, есть исторические данные, что среди предков уральских казаков были выходцы из Воронежа: в материалах переписи яицких казаков 1632 г. отмечены Микитко Иванов Воронежец, Трешка Еремеев Воронежец, Якимко Григорьев Воронежец. Возможно, именования Воронежец и Воронеж бытовали параллельно. В основу фамилии легло последнее. С течением времени фамилия утратила гласный е основы. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов. Тополинская крепость (1834 г.), Сакмарский городок (1832 г.).

Втолкачев. Вариант фамилии Толкачев .

Второв. Из отчества от нецерковного личного имени Второй второй (например, Вторышка ), были очень распространены [Веселовский 1974, 74]. Встречаются они и в материалах переписи яицких казаков 1632 г.: Второйко Иванов, Вторышка Павлов Темниковец. Локализация: Илецкий городок (1833 г.), Уральск (1876 г.). Ср. московский подьячий Спиридонко Второв (1649 г.) [Тупиков 2004, 511], Иван Второв (1646 г., Верхотурье) [Парфенова 2001, 111], фамилия Второв у уроженцев Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 577; II, 46].

Второчин. Из отчества от нецерковного личного имени Второча , указывавшего на последовательность рождения детей в семье. Имена, образованные от прилагательного второй , встречаются и в материалах переписи яицких казаков 1632 г. (см. Второв ).

Выхлянцов. Из отчества от прозвища Выхлянец/Вихлянец – 1) от прилагательного вихляный ’изворотливый, вертлявый, непостоянный‘ или существительного вихляй ’вилюн, непостоянный человек, склонный менять свои решения‘, ’вид птицы дрофы‘, ’человек с неровной, шатающейся походкой, вертлявый‘ [Малеча, I, 231, 235]; 2) возможна связь с названиями рек Вихляец, Вихляйка (обе в бассейне реки Цна в Тамбовской области) [Смолицкая 1976, 250], топонимами Вихлянцево (село в Волгоградской области), Вихлянцевский (хутор в Волгоградской области), Вифлянцев (хутор в Ростовской области); в таком случае именование могло быть присвоено по названию прежнего места жительства, до переселения на Яик.

Вьюрков. Из отчества от нецерковного личного имени Вьюрок – от слова вьюрок : 1) ‘волчок’ [Малеча, I, 319]; 2) ‘палочка с двумя дырочками или трубочка’ [Малеча, I, 319]; 3) название птицы – горный воробей, кулик или любая мелкая пташка; 4) переносно ‘расторопный, бойкий человек’. Локализация: Тополинская крепость (1876 г.), Кулагинская крепость (1876 г.), Гурьев (1877 г.).

Вязниковцев. Основа восходит к катойкониму вязниковец , указывающему на прежнее место жительства. Вязники – город во Владимирской области. Из него на Яик перебрались не менее 5 человек [Малеча 1955, 284]. Локализация: г. Калмыков (1876 г.).

PS. Некоторые фамилии здесь отсутствуют, поскольку словарные статьи по ним еще не готовы. Перечислю их: Волсков (написание в источнике неясное), Воронцов, Ворочкин, Востряков, Востяков, Вотяков, Воявоткин, Выровщиков, Выстряков, Вытяков. Кроме того, не исключено, что не все фамилии на букву В отражены в обследованных мной исторических документах.

Фамилии в России - сравнительно позднее явление. Недаром среди уральцев есть фамилия «Бесфамильных», отображающая бесфамильное время. Одним из первых явлений при образовании фамилий было закрепление былых прозвищ, а потом использование отчеств, благодаря чему мы имеем такое множество Петровых и Ивановых от распростра­нённых имён Петра и Ивана. Закреплялись также названия профессий: Плотниковы, Каменщиковы, Мясниковы, Пушкины и Пушкаревы и т. д.

Для старожилого русского населения на Урале характерно использование географических названий севера старой России, откуда пришли первые насельники Урала: Вагины, Кевролетины, Печёркины и т. д. Впоследствии, когда край относительно населился, по фамилиям мы ви­дим внутриуральскую передвижку населения: Осинцевы - от гор. Осы, Чердынцевы и Чердаковы - от гор. Чердыни, Кунгурцевы - от гор. Кунгура, Усольцевы - от гор. Усолья. С другой стороны, на восточном склоне идёт в свою очередь восточно-уральская передвижка: Верхотурцевы - от гор. Верхотурья, Тагильцевы - от гор. Тагила, Невьянцевы - от гор. Невьянска, Колчеданцевы - от села Колчедан, Тамакульцевы - от села Тамакул и т. д.

Русские, придя на Урал, встретили здесь ряд народностей, с которыми начали усиленно родниться. Вот почему среди русских появились такие фамилии: Татаринцевы, Башкировы, Бухаровы, Вогулкины, Пермяковы, Зыряновы, Черемисины, Чувашевы, Вотяковы и Вотиновы, Удинцевы и др.

Для Урала и Сибири характерны фамилии на «их» и «ых». Это - свидетельство о том времени, когда местное население жило большими семьями или даже родами. Встретив незнакомца, особенно молодого, у него спрашивали: «Чьих ты?» Тот отвечал: «Ивановых», «Петровых», «Чёрных», если у главы семьи было прозвище «Чёрный» и т. д.

Чтобы удовлетворить хотя частично запросы читателя, стремящегося понять историю своей семьи, даём объяснение некоторых фамилий старожилого уральского населения.

Абызов - в Курганской области. Абыз - (удмуртское) колдун, знахарь, шаман. Но есть и у башкир абыз - грамотей с религиозным направлением.

Анчугов - Уксянский, Мехонский и другие районы Зауралья. Ончук - по-мансийски дед.

Атясов - село Колчеданское, Каменского района. Башкирское атясь - петух.

Бесфамильных - Предуралье.

Ваганов - от реки Ваги, жители по системе которой зовутся ваганами. (Вага - левый приток реки Северной Двины).

Вакорин - фамилия жителей села Губдор, Чердынского района. Коми-пермяцкие слова: ва - вода и кор - город.

Ватрасов - в селе Крутихинском, Далматовского района Ватрас - селение в бывшей Нижегородской губернии, в котором жили ватрасы - то же, что кошкодёры, или кошатники, так как жители села Ватрас до революции занимались разъездами по Васильсурскому и соседним уездам, скупая кожи, снимая их с павших животных, покупая кошек, чтобы снять с них шкуру.

Вотинцев - то есть родом из вотяков-удмуртов. Фамилия распространена по Среднему Зауралью.

Вторушин -село Толстопятово, Каргапольского района. Вторуша - старинное, нехристианское русское имя, как и Первуша.

Дозмуров - Среднее Зауралье, в том числе к западу от Невьянска. Коми-пермяцкое дозмёр - глухарь, глухой тетерев.

Заонегин - Средний Урал. От названия реки Онеги, впадающей в Онежское озеро.

Злыгостев - старинная купеческая фамилия в гор. Верхотурье. Когда среди новгородских пришельцев на земли Урала и Приуралья прибыло много таких, которые, под видом гостей, то есть купцов, пришли грабить и силой покорять мирных жителей. «Злые гости» - отсюда Злыгостев.

Доменнов - несомненно, от горнозаводского термина «домна», то есть чугуноплавильная печь.

Измоденов - широко по восточному склону Урала и Зауралью. Измоден («изможен») - слабосильный, болезненный человек.

Каргополов - чрезвычайно распространённая по Зауралью фамилия, в частности, в Каргопольском районе. Каргопол - выходец из гор. Каргополя, Вологодской области.

Койнов - в Талицком районе. Коми-пермяцкое - коин - волк.

Колмогоров - фамилия, подобно Каргополову, чрезвычайно распространена по Среднему Уралу и Зауралью. Происходит от названия города Холмогоры.

Корюков - в селе Корюки, Катайского района. Корюки, или глядельщики,- посторонние зрители на девишнике, выпрашивающие у невесты и гостей гостинцы (Вознесенский посад, бывшей Владимирской губернии).

Косьвинцев - Северное и Среднее Предуралье. Косьва - левый приток верхнего течения Камы, почему и фамилия большей частью распространена в Молотовской области. Коми-пермяцкое кэс - мелкий, ва - вода.

Кукаретин - широко распространённая на Урале фамилия. От дореволюционного названия Кукарской слободы (ныне гор. Советск, Кировской области).

Мезенцев - также очень распространена. От названия реки и города Мезень, Архангельской области.

Можевитин - в гор. Троицке. От названия реки и города Можга в Удмуртской АССР.

Мощевитин - в городах Златоусте, Шадринске и других местах. Ясно, что не от слова «мощи», а всё от того же слова Можга.

Морянинов - в гор. Шадринске. От слова море: предки пришли с Белого моря в то время, когда Зауралье только что заселялось.

Непомнящих - там же. Фамилия напоминает старое время, когда из Сибири массами бежали «не помнящие родства» бродяги.

Осинцев - там же. От гор. Осы, Молотовской области, на средней Каме.

Останин - в городах Шадринск, Серов и др. Останя - древнее русское, нехристианское имя.

Ошвинцев, Ошьинцев, Ошев - на среднем Прикамье. От названия реки Ошва в системе Камы. Коми-пермяцкие ош - медведь ива - вода.

Первушин - очень распространена по всему Среднему Уралу и Зауралью. Первуша - древнее, нехристианское имя на Руси.

Пиньжаков - в городах Свердловск, Шадринск и др. Пиньжак - выходец с реки Пинеги, правого притока Северной Двины. Значит, не от слова «пиджак» (название мужской одежды).

Поткин (пишут и Подкин, хотя это неверно) - гор. Сысерть и другие места Среднего Урала. От древне-русского слова потка - патка, то есть птица (сравни куропатка). «Низовские князья с Важских верховий... посылали через Двинскую землю на реку Пинегу, Кулой, Мезень и Печору «ватаги» своих сокольников за ловчими птицами и при этом особыми грамотами обеспечивали сокольникам свободу передвижения через Двинскую землю, «како пойдут с моря с лотками («потка» - птица)...» Выдержка из грамоты Владимирского великого князя Андрея Александровича (на рубеже XIII и XIV столетий, стр. 25).

Пустозёров - от местечка Пустозёрск вблизи устья Печоры.

Сартаков - в гор. Кунгур, а оттуда в гор. Шадринске.

Сартак на наречии татар бывшей Тобольской губернии - морковь.

Собянин - Средний Урал и Зауралье. От реки Собь - правого притока реки Оби.

Толшмяков - в гор. Каменске. Толшма - река системы Северной Двины, откуда пришли предки уральских Толшмяковых.

Топорков - широко распространённая фамилия на Среднем Урале, а отсюда и деревня Топоркова, Махнёвского района. Топорко - коми-пермяцкое народное произношение имени Христофор.

Усцелемов - нередкая вообще на Урале фамилия. Усть-Цыльма - село при впадении в Печору реки Цыльмы. Нередко фамилия искажена в Исцелемов, и тогда ее произ­водят от слова исцелить - вылечить.

Цыренщиков - фамилия в гор. Шадринске и других местах. Цырен - из чрен, то есть большой железный противень, на котором на солеварнях производится выпарка поваренной соли из естественного рассола.

Чеверёв - удмуртское чебер и чеберь, а также чеберёк - щеголь, франт (Даль, т. IV, стр. 1925). Черепанов - очень распространённая на Урале фамилия. Черепан - горшеня, гончар.

Ческидов - в селе Ново-Троицкое, под гор. Шадринском. Коми-пермяцкое слово - ческыт - сладкий, приятный, вкусный.

Чупин - очень распространённая фамилия на Урале, особенно в Свердловской области. Носителем этой фамилии был знаменитый уральский краевед Н. К. Чупин. а) В архангельском говоре чупа- нижняя часть небольшой верши, называемой рюшка; б) татарское чуп - сор, отсюда и наше уральское прилагательное - зачупленный, то есть загрязнённый, замызганный.

Шадских - казачья фамилия в посёлке Катенинском, Варненского района, Челябинской области. Происхождение её или от гор. Шадов вблизи гор. Шауляй (Литва), откуда предки могли переселиться или выселены насильно, или от гор. Шацк, Тамбовской области.

Шарнин - в Каменском районе и в гор. Свердловске. Марийское слово шарне - ива, отсюда шарник - ивняк.

Юрганов - в гг. Чердынь и Сатка. Хантейское еранку - ненец, отсюда Ерганеган-название правого притока Оби, то есть ненецкая река; но также юрган - жеребец (по-казахски).

Ярушников - в селе Першинском, Далматовского района. Ярушник - хлеб из ячменной муки.