В чем заключается правда Сонечки Мармеладовой в романе Ф. М. Достоевского "Преступление и наказание"?

Роман Ф. М. Достоевского "Преступление и наказание" представляет читателю галерею персонажей, которые не только толкают Родиона Раскольникова на преступление, но и прямым или косвенным образом содействуют признанию главного героя в содеянном, осознанию Раскольниковым несостоятельности его теории, явившейся, на мой взгляд, основной причиной преступления. Я думаю, что человеком, который подтолкнул главного героя к признанию, помог ему воскреснуть духовно, является Сонечка Мармеладова.

Это была девушка лет восемнадцати, небольшого роста, худенькая, но довольно хорошенькая блондинка с замечательными голубыми глазами.

Судьба жестоко и несправедливо обошлась с ней и ее близкими.

Во-первых, судя по всему, Соня потеряла мать, а затем и отца; во-вторых, бедность заставила ее выйти на улицу зарабатывать деньги. Но жестокость судьбы не сломила ее моральный дух. В условиях, казалось бы, исключающих добро и человечность, героиня находит выход, достойный настоящего человека. Ее путь - самопожертвование и религия. Соня способна понять и облегчить страдания любого, направить на путь истины, все простить, вобрать в себя чужое страдание. Она жалеет Катерину Ивановну, называя ее "ребенком, справедливой", несчастной. Ее великодушие проявилось уже тогда, когда она спасает детей Катерины Ивановны, жалеет отца, умирающего у нее на руках со словами раскаяния. Эта сцена, как, впрочем, и другие, внушает уважение и сочувствие к девушке с первых минут знакомства с ней. И неудивительно, что глубину душевных мук Раскольникова суждено разделить Софье Семеновне. Именной ей, а не Порфирию Петровичу, Родион решил поведать свою тайну, так как почувствовал, что судить по совести его может только Соня, и суд ее будет отличаться от суда Порфирия. Он жаждал любви, сострадания, человеческой чуткости, того высшего света, который способен поддержать человека во тьме жизни. Надежды Раскольникова на сочувствие и понимание со стороны Сони оправдались. Эта необыкновенная девушка, которую он назвал "юродивой", узнав об ужасном преступлении Родиона, целует и обнимает его, себя не помня, говорит, что "нет несчастнее никого теперь в целом свете", чем Раскольников.

И это говорит та, которую бедность семьи обрекла на позор и унижение, та, которую называют "девицей отъявленного поведения"! Неужели заслуживает такой участи девушка чуткая и самоотверженная, тогда как Лужин, не страдая от нищеты, мелочен и подл? Именно он считает Соню безнравственной, развращающей общество девицей. Пожалуй, ему никогда не понять, что только сострадание и желание помочь людям, избавить их от тяжкой участи объясняют поведение героини. Вся ее жизнь - сплошное самопожертвование. Силой своей любви, способностью самоотверженно претерпевать любые муки ради других девушка помогает главному герою превозмочь себя и воскреснуть. Судьба Сонечки убедила Раскольникова в ошибочности его теории. Он увидел перед собой не "дрожащую тварь", не смиренную жертву обстоятельств, а человека, самопожертвование которого далеко от смирения и направлено на спасение погибающих, на действенную заботу о ближних.

Соня, самоотверженная в своей преданности и семье, и любви, готова разделить участь Раскольникова. Она искренне верит, что Раскольников сможет воскреснуть для новой жизни.

Правда Сони Мармеладовой - это ее вера в человека, в неистребимость добра в его душе, в то, что сочувствие, самопожертвование, всепрощение и всеобщая любовь спасут мир.

В самой известной пьесе Максима Горького «На дне» описаны три правды – три философских взгляда на жизнь: первая правда Луки, вторая правда Сатина и третья правда Бубнова. Все эти точки зрения защищаются аргументами, все подкреплены доказательствами и примерами, но все же каждому человеку надо определиться, как считает он? От ответа зависит многое, так как вопрос очень важен. Передо мной пьеса «На дне». Так какая же правда мне ближе? Три правды о человеке в пьесе «На дне» существенно отличаются друг от друга, поэтому сперва нужно разобраться, что они из себя представляют.

В чем заключается правда Луки? Этот парадоксальный герой является в ночлежку на Китай-городе и пропагандирует ложь во благо. Он утешает нищих и оборванных обитателей подвалов, обещая им всевозможные блага, которые положены им за страдания. Многие люди действительно начинают верить в его обнадеживающие слова. «Правда» Луки из пьесы «На дне» выражается в том, что он избавляет человека от пагубного влияния суровой и жесткой реальности путем обмана. Для того, чтобы жить, человеку нужна ложь, ибо без нее он может не выдержать тяжёлой правды и умереть вовсе. Утешение, пусть и мнимое, нужно каждому для продолжения борьбы с унынием. Речь героя афористична, и в ней можно увидеть жизненную позицию Луки. Например, он считает, что: «Во что веришь, то и есть».

В чем заключается правда Сатина? Шулер и алкоголик Константин тоже слышит проповеди Луки, но отчаянно спорит с ним. Философия Сатина заключается в том, что ложь - религия рабов и врать нельзя никому и нигде. Какую-бы цель не преследовал обманщик, такие средства не оправдывают ее. Он считает, что человека нужно уважать в любом случае, а не унижать жалостью. Иллюзии рано или поздно развеются, а обманутый придет в отчаяние от очередного краха надежд. По мнению Константина, человек не должен отчаиваться и именно в его монологах наблюдается авторская позиция: «Правда - бог свободного человека!». Правда и мнение Горького выражается в позиции Сатина , потому что писатель был сторонником революции, которая провозгласила истины типа «Религия – опиум для народа». Ленин и его сторонники, в том числе и Горький, несли народу правду без прикрас. Они уже устали от лжи царского режима, которую поддерживала церковь. Именно религия во всем оправдывала царя, именуя его «помазанником божиим». То есть, неравенство и гнет самодержавия были обусловлены этой концепцией, которую вбивали в голову всем подданным. Большевики же хотели равенства, свободы и братства, как Горький. Поэтому автор в образе Луки изобразил типичного батюшку с его вечными обещаниями и утешениями, а в образе Сатина – пролетарскую революционную силу с трезвым материалистическим умом. Проповедник лжи сбегает, а вот у Сатина есть мужество оставаться верным себе и своим убеждениям.

В чем заключается третья правда, правда Бубнова? Эта философия состоит в том, что нужно говорить всё прямо, как есть. Герой считает, что нет смысла врать, так как всё равно все рано или поздно умрут. Мне кажется, в лице Бубнова проскальзывают черты дворянина – выходца из деградировавшего сословия. Он «ленив и пьяница», сбежал из дома, так как жена нашла другого. Неприкаянность и неспособность Бубнова самостоятельно устроиться в жизни рождают его мрачное мировоззрение. Он предпочитает прятаться, а не решать проблему. Такое же отношение у него и к правде: ему все равно, лишь бы его не трогали. Поэтому он не утруждает себя ложью, да и правдой не сильно обременен, так как ему безразлично, что будет в жизни, раз смерть никто не отменял.

Какая правда из пьесы «На дне» мне ближе? Я склоняюсь к тому, чтобы выбрать правду Сатина, так как эта философия предусматривает близкий и понятный мне смысл жизни. По Горькому жить стоит ради того, чтобы служить идеалам правды, свободы и справедливости. Именно этим принципом он руководствовался, когда писал такие замечательные произведения. Сатин тоже в меру своих сил старается воплощать эти идеалы. Я думаю, что тоже способен внести свой вклад.

Ф. М. Достоевский - великий мастер психологического романа. В 1866 году он закончил работу над романом «Преступление и наказание». Это произведение при несло автору заслуженную славу и известность и стало занимать достойное место в русской литературе.

Один из романов Ф. М. Достоевского практически полностью посвящен анализу социальной и нравственной природы преступления и того наказания, которое за ним последует. Это роман “Преступление и наказание”.

Действительно, преступление для писателя становится одной из важнейших примет времени, современным явлением.

Толкая своего героя на убийство, Ф. М. Достоевский стремится осознать причины того, почему в сознании Родиона Раскольникова возникает столь жестокая идея. Конечно, его “среда заела”.
Но заела она и бедную Сонечку Мармеладову, и Катерину Ивановну, и многих других. Почему же не становятся убийцами они? Дело в том, что корни преступления Раскольникова лежат гораздо глубже. На его взгляды огромное влияние оказывает популярная в XIX веке теория существования “сверхлюдей”, то есть таких людей, которым дозволено больше, чем обыкновенному человеку, той “дрожащей твари”, о которой размышляет Раскольников. Соответственно, и само преступление Родиона Раскольникова понимается писателем гораздо глубже. Смысл его не только в том, что Раскольников убил старуху-процентщицу, но еще и в том, что он сам разрешил себе это убийство, возомнил себя человеком, которому дозволено решать, кому жить, а кому нет.

После убийства начинается новая полоса существования Раскольникова. Он и раньше был одинок, но теперь это одиночество становится бесконечным; он отчужден от людей, от семьи, от Бога. Его теория не оправдала себя. Единственное, к чему она привела - невыносимые страдания. «Страдание - великая вещь», - сказал Порфирий Петрович. Эта мысль - мысль об очистительном страдании - звучит в романе неоднократно. Для того чтобы облегчить нравственные муки, Порфирий советует обрести веру. Подлинный носитель спасительной веры в романе - Соня Мармеладова.

В первый раз Раскольников услышал о Соне, о ее разрушенной судьбе в распивочной от Мармеладова. Она пошла на великую жертву, чтобы спасти от голода свою семью. И уже тогда только лишь одно упоминание о ней Мармеладова задело в душе Раскольникова какие-то тайные струны.

В те дни, которые стали для него самыми тяжелыми, Раскольников идет не к кому иному, как к Соне. Он несет свою боль не к матери, не к сестре, не к другу, а к ней. Он чувствует в ней родственную душу, тем более что их судьбы так схожи. Соня, как и Раскольников, сломила себя, растоптала свою чистоту. Пусть Соня спасала семью, а Раскольников всего лишь пытался доказать свою идею, но они оба погубили себя. Его, «убийцу», влечет к «блуднице». Да ему больше и не к кому пойти. Его тяга к Соне порождена еще и тем, что он стремится к людям, которые сами пережили падение и унижение, а поэтому смогут понять надрыв и одиночество.

Я считаю, что, осуждая людей беспомощных, не решающихся изменить свою жизнь, герой романа был прав. Его правда и в том, что он сам пытался найти путь, который приведет к изменениям к лучшему.
И Раскольников нашел его. Он считает, что этот путь - преступление. И, я думаю, он был прав в том, что признался в убийстве. Иного выхода у него не было, и он чувствовал это.

По мнению Достоевского, вершить людские судьбы способен только Бог. Следовательно, Родион Раскольников ставит себя на место Бога, мысленно приравнивает себя к нему.

В «КС» от 22.09.2017 г. опубликованы статьи члена Союза журналистов России С. Давыдова «Охал дядя, на чужие достатки глядя» и экономиста-аграрника Ю. В. Кушелева «Правда жизни целого нашего поколения». В них авторы подвергли «экзекуции» члена Союза писателей России В. Васичкина за то, что тот в своей статье «Двойная мораль» («КС» от 8.09.2017.) якобы незаслуженно умалил значимость личности А. Н. Майорова, без всяких на то оснований свёл его роль в развитии и процветании нашей славной Орловщины к непозволительному минимуму и - самое ужасное - высказался о его приверженности к двойной морали. При этом С. Давыдов «уличает» Васичкина в возвеличивании своей личности, а Ю. В. Кушелев почему-то величает его господином.

Пишущий эти строки хорошо знает В. Васичкина. Это талант­ливый и - что самое главное - честный журналист. Он один из тех немногих, кто ни за какие денежки не продаёт свою совесть. Васичкин в своей статье, в частности, пишет, что один бывший депутат Государственной Думы предложил ему написать книгу, пообещав за это 200 тысяч руб­лей. Предложение, разумеется, поступило не по адресу. Многие же нынешние труженики пера - и сам С. Давыдов вряд ли станет это отрицать - готовы за денежку сочинить что угодно кому угодно.

Всякому, близко знающему В. Васичкина, конечно же, не может и в голову прийти обвинять его в нескромности: нет у него такого греха.

В. Васичкин пишет, что «сегодня стало модным… по завершении карьеры издавать книги с воспоминаниями и размышлениями о своём трудовом пути» и что эти издания «не имеют никакой художественной ценности». Не является исключением и книга А. Н. Майорова. С. Давыдов заявляет, что Васичкин крепко ошибается. «Я… просто непредвзято прочитал воспоминания Майорова, - высказывает он своё мнение о книге, - причём несмотря на действительно внушительный объём, за один день, а теперь вот перечитываю их в свободное время неспешно». Суровому оппоненту Васичкина, как видим, невдомёк, что как раз он сам-то свой вкус выдаёт за мерило, эстетический критерий: если, дескать, книга мне нравится, то никак она не может быть пустяком.

Всякий наслаждается всем тем, к чему предрасполагают его умственный, духовный кругозор, его нравственные, моральные устои, степень развитости его эстетического вкуса. Однако всё это не отменяет объективного критерия определения художественной ценности того или иного произведения. Этот критерий - единство содержания и формы. Каково же содержание книги Майорова и всех прочих изданных в последнее время мемуаров на Орловщине? Их содержанием является изображение авторами самих себя выдающимися, незаурядными личностями: смотрите, мол, какая я яркая, неординарная, колоритная фигура; как я, не жалея себя, радел об общем благе. И поскольку в них одно сплошное самолюбование и не угадываются даже намёки на обеспокоенность за судьбу общества, народа, - то такие книги не могут иметь никакой художественной ценности, даже если они и написаны самым что ни на есть изысканным слогом.

Майоров, утверждает С. Давыдов, «состоялся как незаурядный руководитель, лидер и специалист». В чём же проявилась его незаурядность? Начав с прицепщика на тракторе, он занимал потом всевозможные руководящие должности. Был даже заместителем губернатора. «В общей сложности, - сообщает Давыдов, - Майоров руководил агропромышленным комплексом 20 лет». И что же стало с этим комплексом после руководства им столь незаурядной личностью? Руины и развалины. Неужели Давыдов «не в курсе»?

Другой оппонент Васичкина, Ю. В. Кушелев, обосновывает эпохальность творения Майорова тем, что о нём «тепло отзываются» авторы подобных мемуаров, которых он так же, как и Майорова, именует выдающимися личностями. Это так же наивно и несерьёзно, как и утверждение Давыдова о том, что книга превосходна, поскольку он от неё не может оторваться.

В. Васичкин потому называет Майорова обладателем двойной морали, что тот в своей книге пишет о том, как «пресекал на корню» «воровские дела народа», а в «постсоветское время… на глазах у него коллеги - чиновники всех мастей разворовывали созданные народом богатства, а он смиренно взирал на это…». По поводу этого С. Давыдов замечает: «Так и Вы, Валентин Митрофанович, тоже смиренно взирали. Наверняка были идейным коммунистом… А потом, когда власть сменилась и началась так называемая «прихватизация» общенародной собственности, продолжали возносить в газете дифирамбы, но только уже новой власти?
В чужом глазу Вы пытаетесь разглядеть соринку, а в своём её не замечаете?». Почему же Давыдов решил, что В. Васичкин возносил новой власти дифирамбы? Очевидно, потому, что не может представить себе, что невозможно всякой власти не возносить дифирамбы? Но не все, в том чис­ле и В. Васичкин, руководствуются таким убеждением.

Рассказывая о титанической деятельности Майорова на различных руководящих должностях, С. Давыдов, может, не догадывается, что всякая деятельность руководителя наполнена конкретным содержанием. Одно дело, например, когда человек трудится ради блага народа, другое - для удовлетворения своих корыстных, эгоистических интересов. В. Васичкин пишет о Майорове и авторе книги «Земля моя - боль моя» Н. А. Володине: «Будучи во власти, они, как приводные ремни, раскручивали жернова тех самых реформ и ломали всё советское, в том числе и человеческие судьбы, только ради того, чтобы усидеть в чиновничьих креслах». В этом-то и заключается сущая правда, о чём, не сознавая этого, свидетельствует Ю. В. Кушелев. Он, например, пишет: «…В доперестроечный период Орловщина стала лабораторной площадкой по отработке новых форм и методов организации труда и управления. Широко внедрялся аренд­ный, бригадный и семейный подряд, самоокупаемость и стимулирующая роль оплаты труда. Отрабатывались и новые, более рыночные системы управления на примерах «Орловской Нивы», «Развития», ПО «Реформа», «Программы-100», «Славянских корней» и экологического парка «Орловское Полесье», государственно-частного партнёрства, которое и сейчас широко применяется в стране. Значение этих программ трудно переоценить не только сейчас, но и на перспективу».

Экономист-аграрник не понимает, что всё это означало погром социализма, так как насаждались товарно-денежные, т. е. мелкобуржуазные производственные отношения, мелкобуржуазные формы производства, развитие которых и привело к реставрации у нас капитализма. Поэтому Майоров и все прочие «незаурядные личности», состоявшие на командных должностях «в доперестроечный период», являются погромщиками социализма, надевшими на шею народа ярмо капитализма. И если бы В. Васичкин действительно «возносил дифирамбы новой власти», то они по сравнению с этим выглядели бы ничего не значащей мелочью. И если эти «незаурядные личности» достойны славы, то только одной - славы Герострата.

Заметим также экономисту-аграрнику, что все эти названные им «программы» никакой «перспективы» не имеют: у народа только одна перспектива - восстановление социализма, победа которого исключает господ­ство товарно-денежных, рыночных отношений.

В одном, думается, В. Васичкин не совсем прав. Тут, пожалуй, присутствует не двойная, а единственная мораль - мораль себялюбия, эгоизма: человек при всякой власти хлопочет и заботится исключительно о личном благополучии, до народа же ему никакого дела нет. Этой моралью, между прочим, объясняется такой странный, на первый взгляд, «феномен»: в первых рядах поборников «демократизации» нашего Отечества и «изобличителей» «тоталитаризма» выступили все те, кто не был последней спицей в государственно-партийной колеснице, кто за «самоотверженную» деятельность во имя созидания «развитого социализма» удостаивался высоких наград и вообще не был обделён всякими почестями. Но ничего странного здесь нет: эти «незаурядные личности» в силу своей психологии хорошо чувствуют, откуда дует ветер, и они всегда строго по нему держат нос.

После неформальных саммитов в подмосковных Горках Александр Лукашенко, Дмитрий Медведев и Виктор Янукович появились перед телекамерами в хорошем настроении. Мои коллеги–журналисты, наблюдавшие за событиями в международном пресс–центре в Манеже, пришли к мнению, что это закономерно. Прошлогодние саммиты ОДКБ в Москве и СНГ в Кишиневе были весьма напряженными. Но на этот раз встречи президентов стран Содружества и Организации Договора о коллективной безопасности проходили накануне 65–летия Великой Победы. Было бы странно на фоне праздника «выяснять отношения». Однако, на мой взгляд, дело не столько в этикете. Здесь, скорее, иное. Сама Победа, память о ней определили настроение состоявшихся 8 мая встреч.

«Когда мы вместе - мы непобедимы», - эти слова Александра Лукашенко, произнесенные в Александровском саду на церемонии открытия стелы в честь городов воинской славы, а также выступления его коллег, говоривших о дружбе и единстве белорусского, русского и украинского народов, дают надежду. Да, никто не снимает с повестки торговые и тарифные вопросы, разницу в понимании коллективной безопасности и многое другое. Но все это вещи второго, третьего порядка. Есть главное - наши страны ценой колоссальных потерь победили нацизм, освободили Европу. «Правда заключалась в том, что приблизительно три четверти потерь гитлеровские войска понесли на восточном направлении, от Советского Союза», - подчеркнул накануне в интервью «Известиям» Дмитрий Медведев. А в поздравлении российского Президента на имя Президента Беларуси отмечалось: «На фронтах и в партизанских отрядах, неся страшные потери, наши народы самоотверженно сражались с фашистскими агрессорами. Их героизм, сплоченность и солидарность спасли цивилизацию...»

Память о борьбе и Победе должна сохраниться у современников и потомков. Вместе с бесконечным уважением к живым участникам страшной трагедии и тем, кого уже нет. Это сплачивает общественное мнение. Позволяет приподняться над наносным. И три президента подали всем хороший пример, возложив цветы к мемориалу воинской славы в Александровском саду, выпив с ветеранами «фронтовые сто грамм» и сказав простые, но важные, теплые слова.

Вот это весеннее настроение - просветленности, искренности и единства - на мой взгляд, главная новость в событиях 8 мая. В нем, повторюсь, есть надежда. На то, что отношения наших стран будут развиваться не в сторону взаимных претензий и «цивилизованных разводов» (этот эпитет прикрепился в последние годы к СНГ). А в русле взаимного уважения, доверия и партнерской интеграции. Эта же мысль читается и в поздравительном послании Александра Лукашенко Дмитрию Медведеву: «Нерушимое единство народов двух стран, прошедшее проверку временем и суровыми вызовами истории, и сегодня является залогом упрочения всесторонних белорусско–российских отношений»...

Полновесной новостью и некоторым «отрезвлением» для «аналитиков», взявших моду к месту и не к месту упоминать Беларусь, стало и совместное заявление глав государств ОДКБ по ситуации в Кыргызстане. Напомню, Минск изначально настаивал на том, что кровавые апрельские события в этой стране нельзя трактовать иначе как государственный переворот. Сколько, однако, было непонимания и злопыхательств! Сейчас в Горках эту точку зрения разделила российская сторона и другие участники ОДКБ. В заявлении отмечено, что смена власти была «неконституционной», т.е. поддержана точка зрения на события в Бишкеке, которую высказал А.Лукашенко. Что и требовалось доказать! Это принципиально. Что до будущего, то, разумеется, процессы «возвращения в правовое русло общественно–политической жизни», «восстановления правопорядка», «обеспечения прав и свобод», а также «легитимизации институтов власти» не будут гладкими. Но главное, что взят, пусть и с опозданием, верный тон...