В Российской Федерации внезапно обнаружились русские. Об этом неопровержимо свидетельствует новая редакция концепции Государственной национальной политики, которая будет предложена президенту, не так давно назвавшему себя самым эффективным националистом страны.

«Российское государство складывалось как единение народов, системообразующим ядром которого исторически выступал русский народ, – говорится в новом документе. – Объединяет современное российское общество единый культурный (цивилизационный) код, основанный на сохранении и развитии русской культуры и языка, историко-культурного наследия всех народов России».

В нем же ставится задача по «этнокультурному развитию русского народа» и «укреплению статуса русского языка как государственного». Среди значимых угроз называются такие, как «гиперболизация региональных интересов и сепаратизм, в том числе за счет поддержки из-за рубежа», незаконная миграция и несовершенство системы адаптации мигрантов, формирование замкнутых этнических анклавов, отток русского населения из регионов Северного Кавказа, Сибири и Дальнего Востока.

Можно только надеяться, что данный проект по пути к президентской подписи не растеряет эти формулировки, наоборот, они будут заточены для лучшего понимания всеми (и прежде всего чиновниками, проводящими нацполитику на местах) простой истины: без русских никакой России не будет. Чтобы была Россия, нужны русские, нужно, чтобы русских было больше и чтобы мы становились все более русскими – народом с глубоким и гордым историческим самосознанием и уверенностью в собственных силах. Необходимо, как выражался некогда министр просвещения граф Уваров, «развить русскую национальность на истинных ее началах и тем поставить ее центром государственного быта и нравственной образованности».

Напротив, путь к гибели страны – делать так, чтобы русские ощущали себя гонимым и угнетаемым меньшинством, испытывали желание сесть на трактор и «сбежать из России», причем не в Хабаровск, а гораздо дальше.

В том, что у части русских граждан появились соответствующие настроения, виноваты и власть, десятилетия сводившая единство России к тому, чтобы «не обижать гордые народы», и многие русские националисты, которые вцепились в психологию меньшинства и начали ее культивировать, и медиа, с яростью отрицавшие само существование русских – все-то у нас чужое, все-то у нас некузявое, и даже русских как таковых нет, русский – это не существительное, а прилагательное.

Иногда эту несусветную дичь в приступе национального самоедства повторяли даже некоторые мыслители-патриоты. «Одной из черт русского характера является способность к самой жесткой самокритике. В этом отношении мы, пожалуй, превосходим кого угодно», – отмечал известный литературовед-евразиец В. В. Кожинов. Он объяснил это тем, что «русские называют себя именем прилагательным, т. е. есть определенная неуверенность, поскольку русские предстают не столько как нация, сколько как некое скрепляющее огромный субконтинент начало». Тем самым публицист (впрочем, не он первый и не он последний) дал наглядный урок той самой неуверенности и чрезмерной национальной самопривередливости и самокритики, о которых говорил.

Их первопричина, конечно, не в мнимой «прилагательности», а стало быть, и расплывчатости русской национальной идентичности.

На пути к существительному

Именем народа, создавшего Русское государство, первые несколько столетий его истории было «русь» (правильное единственное число – «русин»). Прилагательное же «руский» использовалось как определение при том или ином существительном – «язык» (в смысле народ, gens), «земля», «князь», «люди», «послы», «закон», «власть», «род», «волость», «сторона/страна», «град», «митрополия», «море», «ладьи», «имя», «челядин», «сыны», «вои», «полки», «праздник», «познание», «устремление» – все это в древнерусской словесности XI века определяется как «руское» (второе «с» появилось под западным влиянием лишь в XVII веке).

Это словоупотребление было единственной нормой русского литературного языка до петровских реформ, распространяясь и на любые другие этнонимы – «немецкие люди», «литовские люди», «персидские люди», «турецкие люди». «Эллипсис», как выражаются лингвисты, то есть опущение слова «люди» и субстантивация прилагательного «русский», начинает намечаться лишь в середине XVII века, и первоначально его можно объяснить усталостью писца от тавтологий.

По всей видимости, первый случай употребления субстантивированного прилагательного «русский» находится в Соборном уложении 1649 года:

«Полонянки, которые выданы замуж за русских... велено жить им на воле, где кто похочет». Однако настоящий лингвистический сдвиг относится к петровской эпохе, когда русский язык подвергается мощнейшему воздействию западноевропейских (прежде всего немецкого) языков. Тогда-то вместо существительных с определением «русский» и форм «русь», «русин» и т. д. начинает употребляться в качестве этнонима субстантивированное прилагательное «русский», причем до начала ХIХ века в качестве явления низкого штиля оно соперничает со славянизмом высокого штиля «россиянин».

Характерно, что в статье «О любви к отечеству и народной гордости» Карамзин последовательно пользуется словом «русский» как субстантивом, а в «Записке о древней и новой России» и «Истории» все больше места занимают «россияне», но до конца «русских» все же не вытесняют.

Невозможно объяснять стародавнюю русскую склонность к самоедству таким относительного новым языковым явлением, как употребление в качестве этнонима «прилагательного». Напротив, напористое «русский» становится в XIX–XX веках знаменем именно национального образа мысли, символом националистического направления, обозначающего само себя как «русское воззрение», «русское направление», «истинно русские», «русская партия».

Если уж в чем и искать причины въедливой русской самокритики, так это в русской интеллигенции, которая единственная и является ее носителем (в простом народе, если считать выражением его воззрений пословицы, былины и исторические песни, никакого национального самоедства мы не заметим). И связана эта черта прежде всего с тем, что наша интеллигенция не считает и не хотела бы считать прилагательное «русский» себя определяющим. Часть нашей интеллигенции хотела и хочет быть иностранной – общечеловечески-космополитической или же связанной с тем или иным конкретным (но не русским) народом.

Есть в чем упрекнуть не только либералов, но и некоторых националистов. Они зачастую хотели бы возвести себя в положение «конструирующей» нации, а потому иногда отрицают историческое бытие русской нации, чтобы такая «мелочь», как тысячелетнее здание русской народности, государственности и веры, не мешало бы на площадке «нацбилдинга».

Парадоксальным образом тысячелетняя русская нация и более чем двухсотлетняя история сознательного русского национализма «современного» образца остаются среди этого праздника самопоедания убогим сиротой. Поэтому следует еще раз повторить некоторые вещи, которые мне лично представляются самоочевидными.

Русская нация существует

Русская нация входит в число старейших наций Европы, перечисляемых в любом мало-мальски серьезном исследовании истории наций и национализма. «Старыми нациями Европы в 1789 году были на западе – англичане, шотландцы, французы, голландцы, кастильцы и португальцы; на севере – датчане и шведы; и на востоке – венгры, поляки и русские», – писал в 1977 году британский исследователь Хью Сетон-Уотсон.

Русская националистическая мысль как минимум не младше немецкой. Ее первый развернутый манифест, упомянутая выше статья Карамзина «О любви к Отечеству и народной гордости» с ее знаменитым «русский должен знать цену свою», относится к 1802 году, не будучи, разумеется, первым выражением сознательного русского национального чувства. Традиция русского интеллектуального национализма насчитывает десятки имен крупнейших мыслителей, писателей, поэтов.

Понятие «русские» обозначает обширное уже в древности (тем более сегодня) сообщество людей, связанных общностью происхождения, языка, самосознания и долговременным единством политической судьбы (если не всегда актуальным, то всегда чаемым этой общностью).

Понятием русской нации охватывается не только этнографическая группа великороссов, но все восточные славяне. Группы малороссов и белорусов имели особенности в своем политическом и языковом развитии, но до начала эпохи политического конструирования наций в ХХ веке не порывали с самосознанием русского единства (или, по крайней мере, триединства), да и сейчас этот разрыв является во многом искусственным и насильственным.

Слово «Русь» появляется в исторических источниках IX века, а уже в середине XI века относится к обширной надплеменной исторической, культурной и политической общности, к которой прилагаются понятия «земля», «люди», «язык», «власть». Нет никаких оснований отказывать этой общности в имени «нации», по крайней мере в том смысле, который вкладывается в него авторами, говорящими о «нациях до национализма».

«Россия является старейшим национальным государством Европы», – отмечал выдающийся русский публицист и политический мыслитель И. Л. Солоневич.

Русская нация появляется на историческом поприще одновременно с большинством других христианских наций Европы. Если посмотреть на карту континента X–XI веков, в большинстве своем мы увидим на ней те же страны и народы, что и сегодня, за очень и очень немногими исключениями. Англия, Франция, Польша, Чехия, Венгрия, Дания, Швеция, Норвегия, Сербия, Хорватия, Болгария, Португалия появились на карте именно в этот период. В составе Священной Римской империи оформились королевства Германия и Италия, хотя и не достигавшие настоящего политического единства. На севере Иберийского полуострова христиане Леона и Кастилии вели реконкисту у мавров, подготавливая появление Испании. Это был период «великого происхождения народов», и русская нация явилась на свет именно в этот момент.

Ни в один из периодов своей истории русские не теряли память о своей общности и не забывали ее имя. Ни в период так называемой раздробленности, ни в эпоху монгольского завоевания представления о русской земле, русском единстве и общерусском деле не исчезали полностью. «Да устроится русская земля и да будет в ней справедливость», – высказывает свою сокровенную мечту тверской купец Афанасий сын Никитин, затерявшийся за тремя морями, в песках и горах Востока.

Успешное формирование в XV–XVI веках централизованного государства – России – было связано с тем, что оно с самого начала выступало в качестве раннего национального государства, соединяющего национальную общность под единой властью и формирующего ее политические, культурные и экономические институты.

Когда Иван III требовал земли Западной Руси, захваченные Литвой (в частности, Киев), он подчеркивал, что требует назад русскую землю по праву русского государя: «Русская земля вся с Божьей волею из старины от наших прародителей наша отчина; и нам ныне своей отчины жаль, а их отчина Лятская земля да Литовская».

Русское самосознание при строительстве государства было чрезвычайно важным фактором. Францию столетиями приходилось собирать из разнородных кусков, а Иван III и Василий III за полвека собрали все русские земли за пределами Литвы – и в них не обнаружилось никакого сепаратизма. Всего 70 лет спустя после присоединения к Московскому государству Псков выдерживает осаду Стефаном Баторием, ощущая себя как органичная часть единого Русского государства. Ни в ходе Ливонской войны, ни в ходе Смуты Новгород не пытается воспользоваться возможностью для сепаратистских поползновений – новгородская измена очевидно коренится лишь в воспаленном тираническом мозгу Ивана IV. Нередкие в этих городах городские восстания никогда не носят сепаратистской окраски, свидетельствуя, что полисное начало в них укоренилось куда глубже, чем сепаратно-государственное.

В начале XVII века русская нация доказала, что не только существует, но и способна к самостоятельным организованным действиям даже в отсутствие монарха-суверена. Русские общины смогли восстановить государственность и монархию в условиях политического распада, и эта борьба осознавалась как борьба за национальное, а не только за государственное начало. Как писали в 1611 году в Москву из осажденного Смоленска:

«В то время на Москве русские люди возрадовались и стали меж себя говорить, как бы во всей земле всем людям соединитись и стати против литовских людей, чтобы литовские люди из всее земли Московские вышли все до одново».

Русской нации, синтезировав славянские бытовые и византийские религиозно-гуманитарные начала, удалось выработать оригинальную культуру и достаточно развитую цивилизацию, занявшую место среди других цивилизаций, подвергаясь их интенсивному влиянию, но не поглощаясь ими.

Проблемы развитию русской нации создала культурная псевдоморфоза XVII–XVIII веков, связанная с церковным расколом, принятием русской монархией и дворянством западной культуры и фактическим порабощением русского крестьянства. Нация оказалась культурно расколота.

В то же время не следует преувеличивать степень этого раскола – абсолютизм XVIII века во всех без исключения странах Европы создавал тенденции, противоречившие национализму. В XIX же веке и самодержавие, и дворянство, и все образованные слои стремительно национализировались, создав в короткий срок одну из самых высокоразвитых национальных культур Европы. Из раннего национального государства Россия трансформировалась в империю, которая, однако, все более приобретала характер национальной империи.

Граф Уваров, один из творцов русской национальной политики, писал императору Николаю I, подводя итоги 16 годам управления министерством народного просвещения:

«Новое поколение лучше знает русское и по-русски, чем поколение наше».

Не следует поддаваться пропагандистским штампам антимонархической публицистики, которая представляла династию Романовых как «немцев на престоле». Даже самый космополитичный из русских царей XIX века Александр I в конечном счете закончил жизнь простым русским мужиком – святым старцем (в чем не сомневается почти никто из серьезных исследователей александровской эпохи).

Зачастую чтобы представить Романовых немцами, приходится идти на откровенный подлог, такой как якобы сказанная Николаем I фраза: «Русские дворяне служат государству, немецкие служат нам». Нет никаких документальных источников этой фразы старше советской публицистической брошюры историка А. Е. Преснякова, изданной в 1925 году. На самом деле император говорил прямо противоположное: «Я сам служу не себе, а вам всем». Если Николай I за что и гневался на публициста Юрия Самарина, писавшего против засилия немцев, то за создаваемое у читателей впечатление, что монархия недостаточно верна национальным интересам русского народа, с чем император был категорически не согласен. А внук его, Александр III, и вовсе получил прозвание «русификатора всея Руси».

«Я предлагаю Минина расплавить»

Социальный кризис ХХ века нанес русской нации катастрофический ущерб, уничтожив или изгнав значительную часть национальной интеллигенции, обладавшей наиболее развитым национальным самосознанием. В течение длительного времени русское во всех его проявлениях подвергалось преследованию или искажению.

«Я предлагаю Минина расплавить», – писал один пролетарский поэт. Тем временем другие безродные чиновники приказывали разрушать монументы на Бородинском поле как не имеющие художественной ценности, а в Севастополе демонтировали адмирала Нахимова за то, что его вид оскорблял турецких моряков.

Большевистский нарком Чичерин гордился усилиями в деле расчленения России: «Мы отдали Эстонии чисто русский кусочек, мы отдали Финляндии Печенгу, где население этого упорно не хотело, мы не спрашивали Латгалию при передаче ее Латвии, мы отдали чисто белорусские земли Польше. Это все связано с тем, что при нынешнем общем положении, при борьбе Советской Республики с капиталистическим окружением верховным принципом является самосохранение Советской Республики как цитадели революции... Мы руководствуемся не национализмом, но интересами мировой революции».

Самые ужасные последствия имело внутреннее расчленение России на республики и автономии, сопровождавшееся украинизацией, белорусизацией и превращением русских в как бы «гостей» в Казахстане, Татарстане, Башкирии, Якутии и т. д. Все хорошо знают, какие последствия это имело в 1991 году (а могло бы иметь еще худшие, если бы ГКЧП не сорвал принятие союзного договора, возводившего автономии на статус союзных республик).

Несмотря на все это, русское национальное сознание продолжало развиваться даже в советский период, сохранив более высокий тонус, чем национальное сознание многих наций Запада. Очень помогла война, в которой власть вынуждена была обратиться к русскому патриотизму. Свою роль сыграли ранние брежневские годы, когда власть разрешила некоторые формы национального культурного возрождения.

Ввиду запрета на имперское русское начало убежищем национального самосознания стала Древняя Русь. Люди с небывалым прилежанием изучали древнерусскую литературу и иконы, ездили по Золотому кольцу. Фотография храма Покрова на Нерли появилась едва ли не в каждом русском доме как символ русского этнического начала.

Именно поэтому, когда обвал начала 1990-х сотряс все и вся, русские все-таки выжили как целое, хотя разгул русофобии в СМИ был таким, что, казалось, нация должна умереть от бессилия и стыда – или распасться на части. Многие тогда подбрасывали такую идею, что никаких русских нет, это «прилагательное», а надо быть казаками, поморами, сибиряками – и так вплоть до вятичей и мери.

По счастью, этот период самопоедания и саморастворения мы, кажется, пережили. Но радоваться пока что особо нечему.

На сегодняшний момент русские оказались в трагическом положении расколотой нации. Расколотой не только административными границами советских республик, которые вдруг стали международными, но и в смысле этнополитологической номенклатуры. Во многих нацреспубликах в составе РФ русские (притом что составляют либо большинство, либо вторую по численности этническую группу) фактически на положении гостей – непрерывно дискриминируемых, третируемых, принуждаемых к изучению чужих для себя языков. А когда прорывается возмущение, нам говорят: «Не смейте обижать гордые народы» (получается, русских обижать в этой логике можно, мы не гордые). Все это грозило большой бедой.

Теперь мы явно начинаем приходить в себя. Во-первых, внешнее давление заставляет сплачиваться.

Во-вторых, внешний пример показывает, до какого ужаса доходят страны (самые демократичные и с самым прекрасным уровнем жизни), если утрачивают национальное начало. Вспомним недавний случай, когда в Марселе отказались назвать улицу в честь погибшего при теракте полицейского-француза, так как это может «обидеть новых граждан страны».

В-третьих, в современном мире антиглобализм, национализм, «идентитаризм» (новомодное слово, означающее приверженность собственной цивилизационной идентичности) все-таки входят в силу. Сегодня быть всетолерантным общечеловеком уже малость немодно. Вопрос состоит только в том, станет ли человек приверженцем своей традиции или какой-то чужой (например, уедет воевать под черным знаменем в песках).

Быть собой для современного государства и современной нации – это единственная возможность выжить, не прекратить существование вовсе. И очень хорошо, что понимание этого просыпается.

Егор Холмогоров

Русский лубок "Вор пришел во двор" из коллекции Государственного исторического музея в Москве

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был мужик, такой плутоватый, что боже упаси! Стибрил где-то сотню рублев и убежал из своей деревни. Шел-шел и выпросился переночевать у попа: «Ступай, - говорит поп, - ты у нас места не пролежишь». Пришел мужик, разделся и лег на лавке. Вздумалось ему пересчитать деньги, вынул и давай считать. Поп увидал, что мужик считает деньги - а на это они чутки - и думает: «Ишь, ходит оборванцем, а денег какая пропасть. Дай-ко напою его пьяным да и оберу». Вот поп немного погодя подошел к мужику и говорит: «Пойдем, свет, к нам ужинать». Мужик обрадовался: «Спасибо, батюшка!» Сели ужинать; поп поставил вина и давай его наливать: так поштует - просто отдыха не дает. Мужик напился пьян и свалился на пол, поп сейчас вытащил у него из кармана деньги, припрятал к себе, а мужика уложил на лавку.

Наутро проспался мужик, глядь, а в кармане пусто; смекнул в чем дело, да что возьмешь: коли просить на попа - так станут спрашивать: откуда деньги взял и сам откуль пришел; еще беды наживешь. Так мужик и ушел, таскался кое-где месяц, другой и третий, а там и думает себе: «Чай поп теперь меня позабыл; оденусь-ка так, чтобы не признал меня, да пойду к нему за старое отплатить». Пришел к попу в избу; а попа на ту пору дома не случилось, одна попадья сидела. «Пусти, матушка, переночевать к себе». - «Пожалуй, иди». Он вошел в избу и уселся на лавке. «Как зовут, свет? Откуда идешь?» - «Какофием, матушка, иду издалеча на богомолье».

На столе у попа лежала книга. Вот мужик взял, переворачивает листы да губами бормочет, будто читает, а потом как заплачет. Попадья и спрашивает: «О чем, свет, плачешь?» - «Как мне не плакать? В Святом-то писании писано, что кому за какие грехи будет, а мы грешные столько творим нечестивого, что не ведаю, матушка, как еще бог грехам-то терпит?» - «А ты, свет, научен грамоте?» - «Как же, матушка, насчет этого дела я не обижен от бога». - «А петь по-дьячковски умеешь?» - «Умею, матушка, умею. С малых лет учился: весь церковный устав знаю». - «А у нас, свет, дьячка нет»; уехал отца хоронить; не поможешь ли батьке завтра обедню отслужить?» - «Хорошо, матушка! Отчего не помочь?»

Приехал поп, попадья ему все рассказала. Поп тому и рад, угостил мужика как можно лучше. Наутро пришел с мужиком в церковь и начал служить обедню. Только мужик стоит на крылосе и молчит себе. Поп закричал на него: «Что же ты стоишь молча, а не поешь?» А мужик ему. «Пожалуй, я и сяду, коли стоять не велишь». И сел... Поп опять кричит: «Что же ты сидишь, а не поешь?» - «Пожалуй, я и лягу». И развалился на полу. Поп подошел и выкурил его из церкви, а сам остался обедню доканчивать. Мужик пришел к попу на двор. Попадья спрашивает: «Что, отслужили обедню?» - «Отслужили, матушка!» - «А где же батька?» - «Он в церкви остался: надо хоронить покойника. А меня послал к тебе взять новый тулуп, сукном крытый, да бобровую шапку, идти далеко, дак он хочет потеплей одеться». Попадья пошла за тулупом и шапкою. А мужик зашел в избу, снял свою шапку, ... в нее и положил на лавку, а сам взял поповский тулуп с бобрового шапкою и драла.

Поп отслужил обедню и приходит домой. Попадья увидала, что он в старом тулупе, и спрашивает: «Где ж новый тулуп-то?» - «Какой?» Ну тут рассказали друг дружке про мужика и узнали, что мужик-то их обманул. Поп сгоряча схватил шапку, надел на голову и побежал по деревне искать мужика, а из шапки так и плывет по роже: весь обгадился. Подбежал к одной избе и спрашивает хозяина: «Не видал ли Какофья?» - «Вижу, батюшка, каков ты! Хорош!» Кого ни спросит - все ему одно отвечают. «Какие дураки, - говорит поп, - им одно толкуешь, а они тебе другое!» Бегал, бегал, всю деревню обегал, а толку не добился. «Ну, думает, что с воза упало, то пропало»... Тем сказка и кончилась.
_______

Похороны козла

Жил старик со старухой; не было у них ни одного детища, только и был что козел; тут все и животы!.. Старик никакого мастерства не знал, плел одни лапти - только тем и питался. Привык козел к старику: бывало - куда старик ни пойдет из дому, козел бежит за ним из дому.

Вот однажды случилось старику идти в лес за лыком, и козел за ним побежал. Пришли в лес: старик начал лыки драть, а козел бродит там и сям да траву щиплет; щипал-щипал, да вдруг передними ногами и провалился, в рыхлую землю, зачал рыться и вырыл оттедова котелок с золотом. Видит старик, что козел гребет землю, подошел к нему - и увидал золото; несказанно возрадовался, побросал свои лыки, подобрал деньги и домой. Рассказал старухе обо всем. «Ну, старик, - говорит старуха, - это нам бог дал такой клад на старость за то, что столько лет с тобой потрудились в бедности. А теперь поживем в свое удовольствие». - «Нет, старуха, - отвечал ей старик, - эти деньги нашлись не нашим счастьем, а козловьим, теперича надо нам жалеть и беречь козла пуще себя». С тех пор зачали они жалеть и беречь козла пуще себя, зачали за ним ухаживать, да и сами-то поправились - лучше быть нельзя! Старик позабыл, как и лапти-то плетут; живут себе - поживают, никакого горя не знают.

Вот через некоторое время козел захворал и издох. Стал старик советоваться со старухою, что делать: «Коли выбросить козла собакам, так нам за это будет перед богом и людьми грешно, потому что все счастие наше мы через козла получили. А лучше пойду я к попу и попрошу его похоронить козла по-христиански, как и других покойников хоронят». Собрался старик, пришел к попу и кланяется: «Здравствуй, батюшко!» - «Здорово, свет! Что скажешь?» - «А вот, батюшка, пришел к твоей милости с просьбою, у меня на дому случилось большое несчастие - козел номер. Пришел звать тебя на похороны».

Как услышал поп такие речи, крепко рассердился, схватил старика за бороду и ну таскать по избе: «Ах ты, окаянный, что выдумал, вонючего козла хоронить!» - «Да, вить, этот козел, батюшка, был совсем-таки православный; он отказал тебе двести рублей». - «Послушай, старый хрен, - сказал поп, - я тебя не за то бью, что зовешь козла хоронить, а зачем ты по сю пору не дал мне знать о его кончине; может, он у тебя уж давно помер».

Взял поп с мужика двести рублей и говорит: «Ну, ступай же скорее к отцу-дьякону, скажи, чтоб приготовлялся: сейчас пойдем козла хоронить». Приходит старик к дьякону и просит: «Потрудись, отец-дьякон, приходи ко мне в дом на вынос!» - «А кто у тебя помер?» - «Да вы знавали моего козла, он-то и помер!». Как начал дьякон хлестать его с уха на ухо. «Не бей меня, отец-дьякон, - говорит старик, - ведь козел-то был, почитай, совсем православный; как умирал - тебе сто рублей отказал за погребение». - «Эка ты стар да глуп, - сказал дьякон, - что же ты давно не известил меня о его преславной кончине; ступай скорей к дьячку; пущай прозвонит по козловой душе!»

Прибегает старик к дьячку и просит: «Ступай, прозвони по козловой душе». И дьячок рассердился, начал старика за бороду трепать. Старик кричит: «Отпусти, пожалуй! Вить козел-то был православный, он тебе за похороны пятьдесят рублей отказал». - «Что же ты до этих пор копаешься, надобно было пораньше сказать мне; следовало бы давно прозвонить!» Тотчас бросился дьячок на колокольню и начал валять во все колокола. Пришли к старику поп и дьякон и стали похороны отправлять; положили козла во гроб, отнесли на кладбище и закопали в могилу.

Вот стали про то дело говорить промеж себя прихожане, и дошло до архиерея, что поп де козла похоронил по-христиански. Потребовал архиерей к себе на расправу старика с попом: «Как вы смели похоронить козла? Ах вы, безбожники!» - «Да, вить, этот козел, - говорит старик, - совсем был не такой, как другие козлы - он перед смертью отказал вашему преосвященству тысячу рублей!» - «Эка ты, глупый старик, я не за то сужу тебя, что козла похоронил, а зачем ты его заживо маслом не соборовал!..» Взял тысячу и отпустил старика и попа по домам.
_______

Вор

Живал-бывал Микулка вор. Услыхал про него барин, что Микулка хоть что - так украдет; призывает его и говорит: «Укради из-под меня с барыней пуховик; коли украдешь - сто рублей, не украдешь - сто плетей». - «Идет!» отвечает Микулка. «Когда ж воровать придешь?» - «Нынче ночью». - «Ладно!»

Барин лег спать с барыней, а Микулка еще спозаранок забрался к нему под кровать, выждал, когда все уснули, да и напакостил промеж барина с барыней. Барин с барыней проснулись, стали друг на друга сваливать, подняли шум, никто не переспорит. Встали оба, ухватились за перину, да никак не стащут; принялись звать человека.

Тут откуда ни взялся Микулка и потащил перину на двор. Барин думает, что это ихний слуга. «Смотри же, - приказывает, - хорошенько вытряси, чтоб чисто было». Микулка унес перину к себе. А барин с барыней ждали - так и не дождались; кого ни спрашивали - никто ничего не знает. Утром приехал Микулка на барский двор и перину привез: «Принимай, барин, да плати сто рублей!» - «Возьми хоть двести, только никому не сказывай, что мы с барыней опакостились».

Через неделю зовет барин Микулку: «Украдь, - говорит, - у меня жену; украдешь - сто рублей, не украдешь - сто плетей». - «Изволь, барин!» Воротился Микулка домой и велел купить водки и закусок разных, а сам пошел попа в гости звать. Поп тому и рад. Известное дело, у попа глаза завистные, рад на чужой счет нажраться, напиться. До тех пор поп тянул водку, пока с ног свалился.

Микулка раздел его чуть не до грешного тела, нарядился в поповскую рясу и пошел на барский двор; смотрит: кругом стоят сторожа с дубинами, все барыню берегут. Вошел Микулка в хоромы: «Здравствуйте, батюшка!» - говорит барин. «А я мимо вашего двора шел, - сказывает облыжный поп, - смотрю - стоят везде сторожа с дубиною; дай, думаю себе, зайду да разузнаю, что такое?» - «Знаете ли вы, батюшка, Микулку вора?» - «Как не знать? Такой плут, каких еще не бывало, давно бы повесить пора». - «Вот он самый и похвалялся украсть нынешнюю ночью мою барыню». - «Не ладно дело. От него, хоть втрое больше поставь сторожей, все не убережешься». - «Да что же мне делать-то?» - «А вот что: отошлите-ка свою барыню (да потихоньку, чтоб никто не знал) к моей попадье, пусть вместе ночь проведут. Хоть Микулка и придет воровать, так барыни не найдет». - «И то правда. Спасибо вам, батюшка, что надоумили». - «Я, пожалуй, сам и провожу барыню».

Повел Микулка барыню только не к попу на двор, а прямо к себе. Наутро посылает барин к нему (попу) за женой, а тот еще спит с похмелья. Попадья и говорит: «Никакой барыни у нас не было, да и муж с самого вечера, как притащили пьяного от Микулки, никуда не выходил из дому, лежит словно убитый и не ворохнется». Нечего делать, пришлось барину выручать свою жену от Микулки. Заплатил ему сто рублей, взял барыню и пошел домой, только в затылке почесывается.

Случилось попу быть у барина в гостях; зашла речь про Микулку, что вор-де вор - такой хитрый: с живого штаны сымет. А поп говорит: «Кому как, а мне Микулка не страшен: я и сам хитер». - «Ну, батька, не хвались, прежде богу помолись». И приказывает барин своим холопьям позвать Микулку: «Поп-де не верит твоей удали, так покажи ему». - «Отчего не показать? Рад стараться». «А ну, - говорит поп, - украдь у меня сто рублей?» - «Украду». - «Да как же ты украдешь, когда я их повешу на шею себе?» - «Про то мне знать». Поп как приехал домой от барина, сейчас вынул из сундука сто рублей, завернул в лоскутье и повесил на шею. Уж на дворе давно темно. Поп все не спит, боится, как бы вор не явился да не отобрал денежек. Микулка подвязал себе крылья, взял большой кошель, собрался и полез к попу в окно. Поп видит, крылатый человек у окна и принялся читать заклятие: «Сгинь, пропади, дьявольское наваждение». - «Я не бес, - говорит Микулка, - я - ангел с небес». - «Почто ты ко мне прилетел?» - «Господь велел взять тебя на небо, садись в кошель».

Поп сел в кошель. Микулка поднял его и понес на колокольню; начал было подниматься по лестнице, остановился и говорит: «Отче, или согрешил или при тебе есть что мирское, больно тяжело тебя нести. Покайся наперед в грехе и сбрось с себя все мирское». Поп вспомнил, что у него на шее сто рублей привешено, снял их и отдал вору. Микулка втащил его на самый верх, привязал к перекладине и давай отзванивать во все колокола. Стал народ просыпаться, что за звон такой? Побежали все на колокольню - нет никого (Микулка уж успел улизнуть с поповскими деньгами), только мешок на перекладине болтается. Сняли мешок, распутали, а в нем поп сидит.

СКАЗЫВАТЬСЯ

СКАЗЫВАТЬСЯ

Толковый словарь Ушакова . Д.Н. Ушаков. 1935-1940 .

Смотреть что такое "СКАЗЫВАТЬСЯ" в других словарях:

См … Словарь синонимов

СКАЗЫВАТЬСЯ, аюсь, аешься; несовер. 1. см. сказаться. 2. (1 ое лицо и 2 е лицо не употр.). Произноситься, рассказываться (устар. и обл.). Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается (посл.). Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю.… … Толковый словарь Ожегова

I несов. страд. к гл. сказывать II несов. Проявляться, обнаруживаться, давать о себе знать. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

Сказываться, сказываюсь, сказываемся, сказываешься, сказываетесь, сказывается, сказываются, сказываясь, сказывался, сказывалась, сказывалось, сказывались, сказывайся, сказывайтесь, сказывающийся, сказывающаяся, сказывающееся, сказывающиеся,… … Формы слов

сказываться - ск азываться, аюсь, ается … Русский орфографический словарь

сказываться - (I), ска/зываю(сь), ваешь(ся), вают(ся) … Орфографический словарь русского языка

сказываться - Syn: влиять, воздействовать (кн.), действовать, отражаться, отзываться, оставлять след, накладывать отпечаток Ant: не отражаться, не оказывать влияния … Тезаурус русской деловой лексики

См. Сказаться и Сказывать … Энциклопедический словарь

сказываться - сказывается влияние субъект, демонстрация … Глагольной сочетаемости непредметных имён

Книги

• Немецкая скульптура 1900-1950 гг. , Ю. П. Маркин. В русской научной литературе тема изобразительного искусства Германии конца XIX - первой половины XX века остается фактически не освещенной, хотя интерес к немецкойхудожественной культуре…
• Судьба и грехи России (комплект из 2 книг) , Г. П. Федотов. В сборнике статей выдающегося русского философа, историка и исследователя русской православной культуры Г. П. Федотова (1886 - 1951) исследуются причины чудовищной революции, последствия…

КВН для старшей группы

По мотивам русских народных сказок с элементами спортивной эстафеты

Цель: активизировать отдых детей, доставить положительные эмоции

Задачи: обеспечить закрепление знаний русских народных сказок, двигательные умения в условиях эмоционального общения со сверстниками, стимулировать развитие выдержки, ловкости, умения играть в команде

Материал: эмблемы и медали для каждого ребенка, флажки, фланелеграф, иллюстрации по мотивам русских народных сказок, изображение героев сказок «Репка» и «Колобок», пазлы по мотивам р.н. сказок, загадки по мотивам р.н. сказок, мешки, шишки, ориентиры, клубки, гимнастические палки, тоннели.

Каждому русскому человеку с детства знакомы русские народные сказки. Ребята их знают уже не мало. Их рассказывают мамы, бабушки, воспитатели. А когда ребята научатся читать сами, будут знакомиться с новыми сказками.

Только в сказках можно встретить Ивана-царевича на сером волке, Елену прекрасную, Василису премудрую, бабу Ягу с кощеем бессмертным, водяного, лешего и других героев. Только в сказке можно покататься на ковре-самолете, надеть шапку-невидимку, покомандовать избушкой на курьих ножках. Вот сегодня мы проверим, как хорошо знакомы русские народные сказки нашим ребятам.

ПРИВЕТСТВИЯ.

«Колобок»

Ловкий, смелый, ладно сложен.

Мы на колобка похожи.

Но нас не обхитрить лисе,

Отгадаем все загадки,

Обойдем преграды все.

ДЕВИЗ

Не сиди, сложа руки,

Так и не будет скуки.

«Репка»

Растет в сказке репка,

Большая, да крепкая,

Мы за репкой успеваем

Крепко дружим, много знаем.

ДЕВИЗ

Скоро сказка сказывается,

Да не скоро дело делается.

Представление жюри.

Объяснение правил.

I задание. «Разминка»

На фланелеграфе по очереди каждой команде показывается иллюстрация из какой-либо сказки. Назвать сказку.

II задание. «Конкурс капитанов»

На каждом ребенке изображение одного из героев сказки. Капитан команды выстраивает героев согласно хронологическому порядку данной сказки.

III задание. «Сказка-ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок»

По очереди по одному вопросу к каждой команде.

1а. Какой герой в сказке вместо удочки использовал свой хвост?

1б. Какой герой сказки все время лежал на печи?

2а. Кого в сказке величают по отчеству Патрикеевна?

2б. Чем угощала печь девочку в сказке «Гуси-лебеди»?

3а. Кого первым встречает девочка в сказке «Гуси-лебеди», когда ищет братца?

3б. Кого колобок встречает первым на своем пути?

4а. Кто исполнял желания Емели?

4б. Из какого оружия стреляли царевичи в сказке «Царевна-лягушка»?

5а. В какой сказке у матери было три дочери: Одноглазка, Двуглазка, Триглазка?

5б. В какой сказке есть слова: «Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красавица»?

6а. Какие ножки у избушки в сказке?

6б. Кто разрушил теремок?

Жюри подводит итог, игра «Это я и мои друзья»

Вот еще одна игра

Вам понравится она.

Вам вопрос хочу задать

Ваше дело отвечать,

Если вы со мной согласны

Отвечайте хором, братцы:

Это я, это я, это все мои друзья!

Ни согласны если вы,

Рот закройте на замки.

Отвечайте хором в миг, кто здесь самый баловник?

Я спрошу сейчас у всех, кто здесь любит песни, смех?

Кто привык у вас к порядку, утром делает зарядку?

Кто из вас, скажите, братцы, забывает умываться?

Слово жюри по итогам трех конкурсов.

IV задание. «Собери сказку»

Каждой команде предлагается по образцу собрать из пазлов картинку по мотивам р.н. сказок.

V задание. «Подумай и ответь»

1. Какими словами начинаются русские народные сказки?
2. Какими словами заканчиваются русские народные сказки?

VI задание. «Эстафеты»

А теперь пора поразмяться и самим в сказку попасть. В некотором царстве, в некотором государстве, за тридевять земель жили-были, красны девицы, да добры молодцы. Любили они разгадывать загадки мудреные. Да случилась беда: кощей бессмертный спрятал лучшие загадки в сундук. Добраться до сундука не просто, дорога дальняя, трудная. Но нашим ребятам все нипочем. А на пути разбойники мешки готовят, связать всех хотят. Но нам они не помеха, мы ловкие и смелые.

Бег в мешках

Разбойники испугались силы недюжинной добрых молодцев, да ловкости и хитрости красных девиц и разбежались. Дальше в путь-дорогу. Встретили белку. Она помощь попросила: шишки ей в дупло перенести. Наши ребята добрые и отзывчивые. Поможем белке.

Перенеси шишки

А белка не простая, а затейница. В подарок клубочек подарила, не простой, волшебный. Клубочек катиться и сам дорогу показывает, дорога не простая, извилистая, до сундучка нас доведет с мудреными загадками.

Прокати клубочек

Вот и пещера кощеева видна и сундук. Осталось совсем немного. Подтянитесь молодцы, соберитесь девицы! Пещеру ту змей Горыныч охраняет, огнем из пасти поливает. Пролезем в тоннели горные – спасемся от огня змеего, обойдем камни острые и заберем сундук с загадками.

Тоннель, бег змейкой

VII задание. «Загадки мудреные»

1а. Сидит парень на печи, уплетает калачи.

Прокатился по деревне и женился на царевне. («По-Щучьему велению»)

1б. У Аленушки сестрицы, унесли братишку птицы.

Та с подружками играла, братца Ваню проморгала. («Гуси-лебеди»)

2а. Мишу по лесу идет, короб на спине несет.

Пироги для бабы с дедом внучка Маша напекла,

Несговорчивого Мишу вокруг пальца обвела. («Маша и медведь»)

2б. Что за гостья в дом пришла к трем лесным медведям?

Там поела, попила, в трех кроватях поспала.

А хозяева вернулись, еле ноги унесла («Три медведя»)

3а. Не послушался братишка старшую сестрицу,

И попил из лужицы мутную водицу.

Много горя принесла им нечистая вода. («Сестрица Аленушка и братец Иванушка»)

3б. Стрелу на болоте поймала и ждет,

Когда же Иван за стрелою придет. («Царевна-лягушка»)

4а. В сказке лисонька плутовка обманула зайку ловко.

Из избушки выгнав прочь. Плакал зайка день и ночь,

Но в беде ему помог один смелый петушок. («Заюшкина избушка»)

4б. Домик этот уж не мал, скольких он гостей собрал.

Каждый место здесь нашел, каждый друга здесь обрел.

Но медведь приковылял, этот домик разломал. («Теремок»)

Подведение итогов. Награждение команд. Танцы под музыку из м-ф «Бамбарики».

«Нас много! Мы вместе! И нам по колено!»

Молодые люди, готовые из года в год, из лета в лето ехать «вожатить» хоть на край вселенной. Вожатые! Мы встречаем их первыми в лагере, мы доверяем им своё чадо, мы пытаемся сделать из них настоящую команду и устроить детям незабываемый отдых. Кто они?! Какие они?! Откуда они?! Дети помладше часто говорят, что их вожатый «похож на дядю, тётю, актёра, любимого героя…» Давайте пофантазируем (иногда это очень полезно) и представим, что наши вожатые – это герои русских сказок.

Итак, типология вожатых на основе собственного «сказочного» опыта работы в лагерях по всей России. Никакого желания кого-то обидеть! Никаких имён! Только субъективное мнение!

«Мой курносый вожатёнок, ты сама еще ребёнок…»

«Красная шапочка»

Девочка – беда! Даже при выполнении обычных дел нацепляет на себя по пути репей дополнительных проблем. Любое занятие с ней – увлекательнейший квест, при выполнении которого то ли в конце ждут пирожки, то ли попадёшь в лапы к волку. Разлить воду с краской по всей игровой, заблудиться в трёх соснах, сломать аппаратуру просто приблизившись… Она еще не то может! При всём этом – это мой любимый тип. Самые лучшие воспоминания именно от смен в напарничестве с «Красной шапочкой»! Здесь главное — уравновесить беду рассудительным дровосеком или мудрой бабушкой.

«Богатырша Синеглазка»

Редко кто помнит такого персонажа русского фольклора из сказки «О молодильных яблоках…», но именно она билась с Иваном-Царевичем на равных целых три дня, а в итоге стала его женой! Кто на вожатстве собаку съел?! У кого сумка с вещами стоит у входной двери как «тревожный чемоданчик»?! С кем можно поговорить о том, что есть интересная смена, а через час уже встречать на вокзале?! Это палочка-выручалочка любого руководителя! Может вслух говорить, что дети – зло, но любого порвёт за свой отряд. Таких богатырш нужно холить и лелеять (хоть сами они этого и не любят). Она будет ездить на смены, несмотря на долги по учёбе, цунами и собственную свадьбу. За внешней жёсткостью кроется нежное сердце Марьи-искусницы, о которой далее.

«Марья-искусница»

Она – Богиня детских душ! Всеобщая любимица и лицо лагеря. Пять раз становилась лучшей вожатой смены и еще два – лауреатом конкурса красоты (просто для коллекции). Подготовить творческий номер за 30 минут, сделать костюм единорога из шишек и мешка или макет болида «Формулы 1» из остова кровати – спроси её как! Выведет свой отряд в лидеры, нарисует декорации для сцены и станцует так, что все прослезятся. Для таких результатов необходимо работать ночами?! Что ж, по пути она приготовит сюрпризы всем детям на утро и принесет завтрак к кровати напарника. Чтобы не допустить срывов, создайте ей условия для самореализации, и она вас не подведёт, ведь это «Марья-Искусница»! Она призвана очаровывать, а не разочаровывать.

«Скоро сказка сказывается…»

«Красно Солнышко»

Наш список не был бы полным без «героев в масках». Красно Солнышко — как раз такой герой! Как ни крути, а самая ближайшая звезда! Всегда на сцене. Готов вести всё и везде. Станет героем телепередачи или диджеем на радио. Его знают поголовно все дети, даже если лагерь на тысячу душ. Девочки пишут ему записки, а с мальчиками у него своё приветствие из десяти движений. Оставляет после себя двойственное впечатление. Вроде бы и поговорил с ним, как Царевич Елисей, но толку никакого! Всё дело в том, что Солнышко заботится только о своем благополучии. Лагерь для него – это очередной способ удовлетворить жажду тщеславия, а потому и для детей там нет места. Хуже всего приходится напарникам такого персонажа, ведь «Скоро сказка сказывается», а дело у него вообще не делается!».

«Иван – (далеко не всегда) Царевич»

Исследователи фэнтези называют таких «типичными попаданцами» в другой мир. Для нас же это обычный Иван-Дурак. Увалень, готовый лишь лежать на печи да есть калачи. В лагерь попал за компанию, либо на практику, либо по объявлению (нужное подчеркнуть). Любое дело с ним пойдёт через пень колоду. Любое задание будет выполняться очень долго и крайне непродуктивно. Проведение отбоя в отряде у него может затянуться на всю ночь, а репетиция вожатского номера будет удлиняться его бесконечным нытьём или ненужными уточнениями. Короче, если с вами Ванюша – ловите в список отряда ещё одного ребёнка! Но, по правде говоря, мне встречались и чудесные превращения из Ивана-Дурака в Ивана-Царевича прямо на летней смене.

В каждой сказке хватает и отрицательных персонажей в виде нечистой силы. Эти оборотни в галстуках, домовые, впервые оторвавшиеся от маминой юбки, и сладкоголосые русалки с интеллектом рыбок тоже наверняка встречались вам. Но не будем забывать, что мы создаём добрую сказку, а потому таких необходимо отсеивать ещё на стадии первых инструктивных сборов и за порог не подпускать к детям. А ведь мы – сказочники! Мы справимся!

«Чтобы зажечь ребячьи души, огня не жалей, огня не жалей»

Нашли знакомых?! А какие вожатые встречались Вам?! К какому типу Вы могли бы отнести себя любимого?! На последний вопрос я так и не нашел для себя ответа, поэтому наша типология, как мне думается, нуждается в доработке.