«Какой смысл в том, чтобы разрушать мой мозг и стирать память?

Это же мой капитал. Это выбрасывает меня на обочину жизни…»

2 июля 1961 года в своём доме в Кетчуме, через несколько дней после выписки из психиатрической клиники Майо, Хемингуэй застрелился из любимого ружья, не оставив предсмертной записки...

О выдающемся американском писателе, нобелевском лауреате Эрнесте Хемингуэе так много написано, что добавить нечто новое можно только в результате кропотливого исследования. Но талант писателя, активность его жизненной и творческой позиции, наконец, обаяние личности по-прежнему привлекают к нему внимание публицистов, журналистов, кинематографистов.

Известному журналисту и литератору И.А. Михайлову довелось многое узнать о Хемингуэе, посетить места, связанные с его жизнью и творчеством, ознакомиться с ранее неизвестными документами и свидетельствами, в частности, с недавно рассекреченным досье писателя из архивов ФБР.

Недавно в издательстве «Иностранная литература» вышла книга И.А. Михайлова «Роман с жизнью Эрнеста Хемингуэя». В ней нашли место новые подробности биографии писателя, представшего на широком фоне общественно-политических событий, определивших облик XX века. Однако особая удача биографа в том, что образ Хемингуэя — бесстрашного воина, неутомимого путешественника и покорителя сердец — неотделим от размышлений о самой природе его творчества.

Есть два пути для писателя. Можно выдумать некую историю и силой своей фантазии заставить в неё поверить. А можно ничего не выдумывать — писать только о том, что пережил, перечувствовал и очень хорошо знаешь. Хемингуэй выбрал второй путь — главным для него была суровая правда жизни. Только такую литературу он считал достойной своего читателя-современника. Но, прибегая к своему личному опыту, он смотрел на себя и события своей жизни через магический кристалл искусства. И несомненное достоинство книги в том, что биограф, показывая своего героя во всём разнообразии и сложности его жизненных связей, даёт почувствовать писательскую целеустремлённость и бескомпромиссность, неотъемлемую от гражданской чести и совести.

Предлагаю вниманию читателей одну из глав книги.

ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ жизни Э. Хемингуэя и его трагический уход оставили немало вопросов и секретов. Так, даже сегодня не до конца ясно, чем был болен писатель. Остаётся вопрос: как деятельность Федерального бюро расследований (ФБР) США смогла повлиять на выводы медицинских специалистов и лечение писателя?

Вся последовательность действий врачей в Кетчуме, жены Мэри, психиатров в Нью-Йорке и клинике Майо в Рочестере убеждает в том, что никто из них не захотел отнестись к состоянию пациента системно и комплексно. Ни Мэри, ни многие друзья Хемингуэя, ни врачи не попытались услышать Хемингуэя, сопоставить проблемы, которые волновали и беспокоили писателя в 1960—1961 годах. Но, справедливости ради, следует признать, что поставить точный диагноз было очень сложно — на выводы врачей прямо или косвенно повлияла деятельность могущественной, но не медицинской организации…

Через 20 лет после смерти писателя руководство ФБР раскрыло архивное дело, которое было заведено на него ещё в 1942 году. Известно также, что Эрнест Хемингуэй, ещё начиная с Гражданской войны в Испании, находился под пристальным вниманием спецслужб США.

Из знакомства с архивными материалами стало известно, что могущественный директор ФБР Джон Эдгар Гувер, возглавлявший его бессменно 50 лет, регулярно лично получал конфиденциальные и секретные сообщения о деятельности Э. Хемингуэя и его окружении. Ещё при жизни писателя ходили слухи, что Гувер не был поклонником творчества писателя, очень скептически относился к деятельности и политическим заявлениям Э. Хемингуэя, который не раз высказывал симпатии в адрес деятельности коммунистов, сотрудничества с СССР во время Второй мировой войны, поддержал победу революции на Кубе в 1959 году…

Но и Хемингуэй, узнав об акциях американской спецслужбы против вернувшихся после Гражданской войны в Испании волонтёров из США, назвал в 1940 году ФБР «американским гестапо».

При всей роковой роли ФБР в судьбе Э. Хемингуэя архивы дают возможность исследователям лучше понять сегодня некоторые решения писателя, его выводы и атмосферу вокруг него. Так, один из агентов в 1942 году прислал Джону Э. Гуверу сообщение, в котором говорилось, что бывшая жена писателя Полин Пфейфер и её родная сестра Вирджиния неоднократно выражали симпатии германским фашистам и их порядкам. Они заявляли, что Америке необходим такой лидер, как А. Гитлер. Это сообщение подтверждает тот факт, что ФБР осуществляло наблюдение не только за писателем, но и за близкими Хемингуэя. Данные факты дополняют и аргументы в понимании причин развода писателя со второй женой. Трудно представить, чтобы Э. Хемингуэй с его последовательной и открытой антифашистской позицией мог бы мириться с подобными рассуждениями и симпатией собственной жены к фашизму.

Особенно интенсивно наблюдение ФБР за деятельностью Э. Хемингуэя велось во время Второй мировой войны. Это был период, когда он, находясь на Кубе, организовал свою «Плутовскую фабрику». Информацию о его деятельности по поиску немецких подводных лодок и немецких агентов, членах его «команды» посылал из Гаваны атташе посольства США по юридическим вопросам Рэймонд Аедди.

Будучи специальным агентом ФБР, он получил приказ самым подробным образом информировать руководство Агентства о деятельности всемирно известного писателя. Когда на Кубу в 1942 году приехал Густаво Дюран, друг Хемингуэя и бывший генерал испанской республиканской армии, в Вашингтон были отправлены секретные сообщения о его сотрудничестве с «командой» писателя, в которой было немало испанских республиканцев. Это продолжалось и тогда, когда Дюран был приглашён на работу в американское посольство в Гаване. В 1943 году по инициативе Э. Гувера деятельность Хемингуэя и его товарищей по выслеживанию немецких субмарин и агентов была прекращена.

В 1971 году бывший американский посол на Кубе Спрюилл Брейден написал книгу «Дипломаты и демагоги». В ней он особо отметил, что Хемингуэй создал во время войны прокрасную организацию, которая активно помогала посольству США и американскому командованию…

В досье ФБР имеется подробная информация агента даже о лечении писателя в клинике Майо в 1961 году в Рочестере. Агент доложил своему руководству, что Хемингуэй находится в медицинском центре под именем Джордж Сэйвир. В сообщении отмечается, что писателя лечат электрошоком. Из этого следует вывод, что среди врачей Хемингуэя были информаторы и, возможно, сотрудники ФБР. Методы лечения и нагрузки на пациента были известны экспертам спецслужбы. Они не могли не понимать, что здоровью Хемингуэя наносится катастрофический ущерб.

Неизвестно, когда писатель обнаружил надзор за ним. Знакомство с рассекреченными документами свидетельствует, что Хемингуэй начал говорить об этом вскоре после Второй мировой войны. И его подозрения в результате оказались верны. Никакой мании преследования не было, а было налажено целенаправленное наблюдение ФБР за жизнью и деятельностью писателя. В этот период в США активно действовала комиссия конгресса по расследованию антиамериканской деятельности. Всех, кого подозревали в членстве в Коммунистической партии или симпатиях к идеям социализма, увольняли с государственной службы и преследовали…

В ТЕ ГОДЫ из Америки вынужден был уехать всемирно известный театральный режиссёр Б. Брехт, не захотел мириться с такой ситуацией гениальный актёр Ч. Чаплин, переехав в Швейцарию. Тысячи американцев прошли через унизительные допросы, увольнения, тяготы и тюремные заключения. Возможно, благодаря тому, что Хемингуэй жил на Кубе, из-за своей открытой позиции писатель не попал в «чёрные списки» комиссии. Но то, что за ним до самой смерти продолжали наблюдение агенты ФБР, свидетельствует, как власти США опасались деятельности и взглядов великого писателя.

Удивительно, что его жена Мэри, которая всегда прислушивалась к оценкам и выводам мужа, не захотела проанализировать его аргументы и убеждённость, что им настойчиво интересуются спецслужбы. Более того, она без тени сомнения была убеждена, что подозрения Хемингуэя — это навязчивые, маниакальные идеи, и передала эту убеждённость лечащим врачам.

Если проанализировать всё то, что объективно беспокоило Хемингуэя, выясняется, что, кроме гипертонии, проблем с печенью и с почками после авиакатастроф, писатель длительно переживал сильную возрастную гормональную перестройку организма. Это состояние называют андропаузой, или в быту — мужским климаксом. Вызванное возрастным андрогенным дефицитом, это состояние часто сопровождается страхами, видениями, депрессией, бессонницей, головными болями… всем тем, чем и страдал писатель.

Препарат резерпин, который Хемингуэю назначали врачи, он принимал немало лет. Это средство, по мнению экспертов, могло усугублять его состояние. Резерпин позже был запрещён во многих странах.

Возрастные изменения и убеждённость Хемингуэя, что за ним следят агенты ФБР, совпали по времени. Врачи, не утруждая себя анализом или дополнительными исследованиями, вынесли однозначный вердикт: у пациента маниакально-депрессивный синдром. Консультации опытных эндокринологов, привлечение к лечению известных психиатров могли бы помочь Хемингуэю справиться с непростым состоянием гормональной перестройки, но этого сделано не было. Врачи-психиатры из клиники Майо были не лучшими специалистами в своей области в США.

Но даже при поставленном диагнозе лечение писателя вызывало и вызывает сегодня недоумение и удивление многих медиков. Решение врачей клиники Майо применять электрошок при статистике, что эти процедуры у десяти процентов больных заканчиваются летальным исходом, не может не удивлять. В 1960-е годы уже существовали медицинские препараты, которые могли справиться с состояниями таких больных, не нанося большого вреда работе головного мозга.

В процессе «лечения» в клинике Майо были проведены одиннадцать процедур и позднее ещё две, которые привели к безвозвратной утрате памяти Хемингуэем и потере возможности заниматься творчеством. Прекращены эти процедуры были только после решительного требования самого Э. Хемингуэя. Можно лишь удивляться, что Мэри, зная, как болезненно переносил муж сеансы электрошока (он похудел более чем на 20 килограммов), имея представление об их тяжёлых последствиях, допустила проведение такого варварского лечения.

В юриспруденции существует понятие: доведение до самоубийства. Если сама Мэри не понимала масштаба угрозы лечения электрошоком, то директор ФБР Джон Э. Гувер и его помощники, получавшие информацию из клиники Майо, хорошо сознавали, чем грозит всемирно известному писателю такое «лечение». Понимали, но не остановили врачей…

Лишив памяти и возможности творчества, Хемингуэя обрекли на постоянную депрессию. Статистика говорит, что выход из этой ситуации пациенты ищут самый трагичный. Изучив характер писателя, в ФБР без труда могли просчитать, что он мог найти только одно решение для себя — совершить самоубийство. И это произошло утром 2 июля 1961 года.

Первоначально Мэри убеждала полицейских, журналистов и знакомых, что муж погиб случайно, выстрелив при чистке ружья. И только по прошествии месяцев стало ясно, что писатель покончил жизнь самоубийством.

Но ФБР продолжало пытаться сводить счёты с Хемингуэем и после его смерти. В досье на писателя имеется статья журналиста и критика В. Педлера от 17 июля 1961 года, напечатанная в «Джорнэл Америкэн». Работавший под покровительством Э. Гувера журналист написал менее чем через две недели после смерти великого писателя, лауреата Нобелевской премии, что он, Педлер, считает Э. Хемингуэя одним из худших деятелей литературы, писавших на английском языке…

В США находилось немало критиков, которые продолжили нападки на творчество великого писателя после его смерти: Дуайт Макдоналд уверял в своих статьях, что Хемингуэю удавались лишь рассказы, Джон Томпсон из Нью-Йорка в своих критических изысканиях пришёл к выводу, что писателю удался лишь роман «И восходит солнце», а также несколько рассказов. Повесть-притчу «Старик и море» он даже не заметил. Лесли Фидлер написал, что Хемингуэй прославлял только смерть и пустоту…

ЦЕЛЬ НЕДОБРОЖЕЛАТЕЛЕЙ в литературе и врагов Хемингуэя в ФБР абсолютно ясна. Писатель, как известно, может умереть дважды: физически и когда его творчество и книги предают забвению.

Не стремясь понять его замыслов, его творческой философии и особенности стиля, эти критики делали всё, чтобы извратить и принизить творчество Хемингуэя. В июне 1967 года публицист и литературовед Малкольм Каули опубликовал в журнале «Эксвайр» статью под заголовком «Папа и отцеубийцы». В ней он, в частности, заметил: «…мы видим картину, на которой мёртвого льва окружила стая шакалов». Воистину те, кто привык ловить пескарей, не могут понять того, кто ловил марлинов!

Недоброжелателям Хемингуэя и при его жизни, и после гибели не давали покоя его политические взгляды, когда он выступил в США за войну с фашизмом, когда откровенно критиковал сенатора Маккарти и преследования людей в Америке…

Но борьба с Хемингуэем продолжается и по сей день. В 2009 году в издательстве Йельского университета вышла объёмная книга «Шпионы. Взлёт и падение КГБ в Америке». Её авторы — два американца: Джон Хейнс, Харви Клер, а также бывший офицер КГБ, перебежчик Александр Васильев. Из неё следует, что последний, имея в своё время доступ к архивам Службы внешней разведки, выяснил, что писатель якобы сотрудничал с КГБ под псевдонимом Арго. Васильев утверждал, что Хемингуэй не раз сам делал предложения о сотрудничестве советским агентам в Гаване и Лондоне. Он заявляет, что впервые писатель сблизился с коммунистами во время Гражданской войны в Испании, а его совместная с М. Геллхорн поездка в Китай вызывала большой интерес у агентов советской резидентуры, которые его и завербовали…

С логикой у авторов этого многостраничного труда явно не всё в порядке. Действительно, Хемингуэй печатался в коммунистических журналах в Америке, в том числе в период, когда действовала комиссия конгресса по антиамериканской деятельности, когда за слова симпатии в адрес Компартии можно было без труда угодить в тюрьму. Получается, что руководство КГБ позволило своему агенту так рисковать и себя разоблачать? Утверждение авторов, что Арго сотрудничал с НКВД — КГБ, означает, что Гувер и его подручные явно «проспали» вербовку всемирно известного американского писателя, за которым вели тщательное наблюдение…

Не могут не вызывать иронии эти утверждения ещё и потому, что встаёт вопрос, с какой целью в КГБ был нужен агент-писатель Арго? Связей в военно-промышленном комплексе у него не было, доступа к государственным секретам тоже. Если советская агентура в США была способна выкрасть секреты американского Атомного проекта, то всё, что приписывают связям с Арго-Хемингуэем, в Москве могли без проблем выяснить из многих других источников. Без участия Э. Хемингуэя. Авторы явно недооценивают возможности советской разведки…

СЕГОДНЯ рассекречено только досье на писателя в ФБР, где множество цензурных помарок и вырезок. Но оно даёт общее представление о деятельности спецслужбы США в отношении всемирно известного писателя. Справедливости ради необходимо отметить, что подобные досье были заведены на всех лауреатов Нобелевской премии в области литературы, современников Хемингуэя: Синклера Льюиса, Джона Стейнбека и Уильяма Фолкнера. Но никого из них это не привело к трагической смерти…

Несмотря на огромные затраты и все усилия, ФБР и другим спецслужбам не удалось предъявить обвинения ни одному писателю, за которым велось наблюдение.

Пройдут годы, будут рассекречены досье и в ЦРУ, военной разведке США, не удивлюсь, что со временем выяснится: обвинение Э. Хемингуэя в сотрудничестве с КГБ — грязная стряпня, специально рождённая в недрах ФБР, которому так и не удалось оболгать великого писателя и позже предать его имя забвению.

Эрнест Хемингуэй продолжает своё сражение и после смерти. Главное его оружие — честная и открытая, богатая на события, удивительно насыщенная жизнь и ещё созданные писателем замечательные книги, которые, словно солдаты, охраняют память о нём и стоят на наших книжных полках.

по материалам книги И.А. Михайлова "Роман с жизнью Эрнеста Хемингуэя".

"Эти врачи, что делали мне электрошок, писателей не понимают… Пусть бы все психиатры поучились писать художественные произведения, чтобы понять, что значит быть писателем… какой был смысл в том, чтобы разрушать мой мозг и стирать мою память, которая представляет собой мой капитал, и выбрасывать меня на обочину жизни?"

(Эрнест Хемингуей)

21 июля 1899 года родился Эрнест Миллер Хемингуэй – американский писатель, журналист, лауреат Нобелевской премии по литературе 1954 года, автор произведений «Прощай, оружие!», «По ком звонит колокол?», «Праздник, который всегда с тобой», «Старик и море» и многих других. сайт вспоминает самые интересные и неожиданные факты о писателе, который превратил свою жизнь в приключенческий роман с трагическим финалом.

Эрнест Хемингуэй родился в семье врача и домохозяйки в привилегированном пригороде Чикаго. Он рос упрямым мальчишкой и делал только то, что хотел. Он не стал музыкантом, как хотела его мать, и не поступил в университет. Вместо этого сразу после школы переехал к дяде и устроился в местную газету журналистом. В первый же день Хемингуэю достался сюжет о пожаре - результатом стал отличный репортаж и прожженный костюм.

Когда началась Первая мировая война, Хемингуэй очень хотел попасть на фронт, но из-за плохого зрения его не брали в армию. Тогда юноша записался шофером-добровольцем Красного Креста - и так оказался на фронте в Италии. В первый же день пребывания в Милане Хемингуэя и других добровольцев отправили расчищать территорию взорванного завода боеприпасов. Пришлось выносить трупы – в том числе женщин и детей. Хемингуэй отличился на войне, вытащив из под огня итальянского снайпера. Сам при этом получил более двухсот ранений, из которых еще долгое время в госпитале вытаскивали осколки.

Любимым городом Хемингуэя всегда оставался Париж. Писатель впервые приехал туда со своей первой женой в 1921 году. Молодожены жили более чем скромно, если не сказать – бедно. Однако Хемингуэй очень много писал и познакомился со многими интересными людьми: писателями Скоттом Фицджеральдом, Джеймсом Джойсом, Гертрудой Стайн, поэтом Эзрой Паундом и так далее. Счастливое время, проведенное в Париже, позже воплотилось в книгу воспоминаний «Праздник, который всегда с тобой» (1964).

Эрнест Хемингуэй был популярен у женщин, но при этом не любил крутить романы на стороне. Очередное новое увлечение зачастую заканчивалось браком. Таким образом, писатель был женат четырежды. У него было трое сыновей от первых двух жен.

Во время написания своих произведений Хемингуэй чаще всего ел арахисовое масло и бутерброды с луком. Вообще же он любил вкусно поесть и умел готовить. Однажды в своей газетной колонке Хемингуэй опубликовал рецепт яблочного пирога. Сегодня в музее писателя во Флориде можно увидеть и другие его рецепты, например, гамбургера.

Существует популярная история о том, как однажды Хемингуэй поспорил, что сочинит самый трогательный рассказ всего из нескольких слов. И выиграл спор, написав: «Продаются детские ботиночки. Неношеные» . Сайт quoteinvestigator.com провел расследование, чтобы узнать, правда это или нет. Оказалось, что впервые эта фраза возникла в 1917 году в статье Уильяма Р. Кейна, а современный вариант фразы появился в 1991 году.

Однажды Хемингуэй украл из своего любимого бара писсуар. Писатель заявил, что «просрал» в этом баре достаточно денег, так что имеет право владеть им. Писсуар был установлен в доме Хемингуэя.

Хемингуэй принял активное участие в Гражданской войне (1936-1939) в Испании на стороне республиканцев, боровшихся с генералом Франко. Он отправился в Мадрид как журналист вместе со съемочной группой для съемок документальной ленты «Земля Испании», к которой написал сценарий. В самые тяжелые дни войны Хемингуэй не выезжал из города, осажденного фашистами. Впечатления от войны легли в основу одного из самых известных романов автора – «По ком звонит колокол» (1940).

В 1941 году Хемингуэй приобрел катер, который перегнал на Кубу. Он увлекся морской рыбалкой, а чтобы защитить свой улов от акул, установил на катер пулемет. Хемингуэй побил мировой рекорд, поймав за один день семь марлинов. Лодка использовалась и в других целях – с лета 1942 и до конца 1943 года Хемингуэй охотился на ней за немецкими подводными лодками (тут кроме пулемета ему понадобились ручные гранаты).

Хемингуэй любил охотиться и как-то устроил себе длительное сафари в Восточной Африке, впечатление от которого легли в основу книги «Зеленые холмы Африки» . Среди крупных трофеев писателя - три льва, двадцать семь антилоп и буйвол.

В течение своей жизни Хемингуэй чувствовал, что его словно окружает облако несчастий. Его отец, сестра и младший брат покончили с собой. Пытались свести счеты с жизнью любовница Джейн Мейсон и парижский друг, писатель Скотт Фицджеральд. Один из первых биографов писателя выбросился из окна.

За свою жизнь Хемингуэй болел сибирской язвой, малярией, раком кожи и пневмонией. Он пережил диабет, две авиакатастрофы, разрыв почки и селезенки, гепатит, перелом черепа и раздробление позвоночника, а также гипертонию. Но умер от собственных рук.

Хемингуэй был агентом КГБ - об этом стало известно благодаря офицеру КГБ, в 90-х годах получившему доступ к архивам сталинской эпохи. Писатель был завербован в 1941 году и получил агентурное имя «Арго». В течение 40-х годов Хемингуэй встречался с советскими агентами в Гаване и Лондоне и «выражал активное желание помочь». Однако в конечном итоге его польза для КГБ оказалась мала, поскольку писатель не мог предоставить никаких важных в политическом отношении сведений. Он никогда «не участвовал в практической работе». К 50-м годам агент «Арго» уже не контактировал с советскими агентами.

В последние годы своей жизни Хемингуэй был одержим растущей паранойей – писатель был убежден, что ФБР следит за ним. Особенно этот страх вырос в психиатрической клинике Майо в Родчестере, где писателя «лечили» электрошоком. Он даже позвонил своему другу из телефона в клинике и сообщил о расставленных в ней жучках. Тогда Хемингуэю никто не верил. Лишь спустя пятьдесят лет после смерти писателя, благодаря новому закону о свободе информации, можно было сделать запрос в ФБР. Тогда выяснилось, что по распоряжению Гувера за Хемингуэем действительно была установлена слежка и прослушивание. В том числе в той психиатрической клинике.

2 июля 1961 года, через несколько дней после выписки из клиники Майо, Хемингуэй застрелился из любимого ружья, не оставив предсмертной записки. Модель этой двустволки марки Vincenzo Bernardelli теперь носит название "Hemingway".

У Эрнеста Хемингуэя был любимый кот Снежок с шестью пальцами на лапах, которого ему подарил знакомый капитан корабля. Сегодня в музее Хемингуэя во Флориде живет по крайней мере пятьдесят потомков Снежка (шестипалость передалась половине из них). И по сей день многопалых кошек именуют «котами Хемингуэя».

Существует общество мужчин, выглядящих как Эрнест Хемингуэй. Каждый год общество проводит конкурс, чтобы выбрать из своего числа самого похожего участника.

В 2000 году отечественный мультфильм, снятый по повести Хемингуэя «Старик и море» , получил «Оскар». Его создатель, русский мультипликатор Александр Петров, использовал особую технику «ожившей живописи» (рисование масляными красками по стеклу). Этот очень красивый мультфильм и впрямь стоит того, чтобы его увидеть.

1 июля 1996 г. покончила с собой Марго Хемингуэй

Эрнест Миллер Хемингуэй (Hemingway, Ernest Miller), американский писатель, родился 21 июля 1899 года в Ок-Парке, недалеко от Чикаго.

Марго пыталась бороться. Даже выступила в телевизионной передаче о людях, возвращающихся к нормальной жизни. Глядя в камеру, Марго произнесла несколько банальных фраз, но вдруг замолчала и... разрыдалась. А потом сказала сквозь слезы: "Я побывала в аду и теперь возвращаюсь обратно. А если не смогу, то в запасе у меня всегда останется самоубийство. Иногда мне кажется, что это не самый худший выход..."В устах человека, чьи прадед, дед и его родной брат покончили с собой, это звучало не просто как фигура речи...

Кларенс Эдмондс Хемингуэй был стопроцентно добропорядочным человеком, типичным представителем той чинной эпохи, которую впоследствии назвали "викторианской" по имени ее королевы. Он жил в Оук-Парке, пригороде Чикаго, местечке, где выходки гангстеров осуждали яростнее, чем где бы то ни было в мире, - настолько, что даже отказывались признавать свою географическую близость к этому городу. "Вы хотите знать, где пролегает граница между Оук-Парком и Чикаго? - говаривали местные острословы. - Это очень просто! Граница проходит там, где кончаются бордели и начинаются церкви, вот и все!"

Более того, Кларенс Хемингуэй жил на самой что ни на есть добропорядочной улице этого добропорядочного городка. И на той же улице жила его будущая жена Грейс. Так что, когда они поженились, это был достойный во всех отношениях брак, в котором и мужу, и жене отводились хорошо заученные роли: нежно любить друг друга, рожать детей и почить в бозе в своей постели в окружении выводка очаровательных внучат...

Ну и что, что в юности Кларенс Хемингуэй провел одно лето в Южной Дакоте, охотясь с индейцами племени сиу и изучая их способы лечения малярии, а потом мечтал стать врачом-миссионером и уехать из Оук-Парка на остров Гуам, или в Гренландию, или вообще куда-нибудь к черту на рога?.. Ну и что, что Грейс, до того как стать миссис Хемингуэй, успела выступить в нью-йоркском Мэдисон-сквер-Гарден и продемонстрировала свое редкое контральто так, что критика восторженно ахнула?.. Ей даже предложили контракт в "Метрополитен-опера", но она была уже помолвлена с приличным юношей из Оук-Парка и вернулась. И он тоже не стал миссионером, просто женился на ней. В конце концов, ошибки свойственны каждой юности.

В итоге Кларенс стал просто хорошим врачом, а свою тоску по прериям и индейцам компенсировал, охотясь в окрестностях Оук-Парка на птиц. А Грейс компенсировала свою тоску по сцене тем, что пела в церковном хоре и денно и нощно пилила мужа за то, что он шляется где-то с ружьем и не помогает ей по хозяйству. Впрочем, это не помешало им родить пятерых детей - трех девочек и двух мальчиков.

Хемингуэй, семья. 1906 г.

Второго ребенка назвали Эрнестом.

Эрнест Миллер Хемингуэй, декабрь 1899 г.

Когда он подрос, отец стал приобщать его к охоте на птиц и рыбалке, а мать - к музицированию на виолончели. Эрнест на всю жизнь возненавидел виолончель и полюбил охоту с рыбалкой. (Читай - полюбил отца и возненавидел мать. Потом очень многие удивлялись: он высказывался о ней насмешливо и пренебрежительно, даже когда совсем уже вырос. Похоже, он смог простить Грейс только после ее смерти.)

Венчание Хэдли Ричардсон и Эрнеста Хемингуэя.

В конце концов, Хедли была очень преданной женой: она безропотно сносила его увлечение литературой, когда оно еще не приносило ни гроша, и кротко носила платья, давно вышедшие из моды (и это в 20 лет, и это в Париже!), ела картошку с луком на завтрак и обед, легко обходилась без ужина...

Эрнест, Хэдли и Бэмби Хемингуэй. 1926 г.

А он влюбился в Полин, которая никогда не носила платьев прошлого сезона, поскольку, во-первых, была богата, а во-вторых - снималась для "Вог". И более того, вынудил Хедли демонстрировать свободомыслие и широту взглядов, то есть попросту какое-то время жил с ними обеими, предлагая женщинам самим решить, кто из них лишний. В общем, о распаде этого брака говорил тогда весь Париж: и в знаменитом кафе "Ротонда", и в книжном магазинчике "Шекспир и К°", и в салоне Гертруды Стайн.

Эрнест и Паулина Хемингуэй, Париж, 1927 г.

Те, кто не любил Хэма, и те, кто ему завидовал, говорили, что все эти поездки на корриду и сафари, внимательное разглядывание конвульсий матадора или быка, вся эта задиристость, показная немногословность и мальчишеский восторг перед войной - не более чем оборотная сторона панического страха, который Большой Папа испытывает перед смертью. А слова о том, что он должен как следует изучить смерть, чтобы потом как следует ее описать, - просто отговорки.

Эрнест Хемингуэй действительно всю жизнь занимался тем, что испытывал свою смелость (или убивал отцовскую трусость?) везде, где только представлялся случай. А если случай долго не представлялся, он находил его сам.

Хемингуэй в схватке с быком, 1925 г

И женщин он тоже любил отчаянных. Одна из его возлюбленных (чуть ли не единственная, которая впоследствии не стала его женой), Джейн Мейсон, красотка с хорошей родословной, богатым мужем и безупречной кожей, забиралась к нему в номер отеля по водосточной трубе - Джейн абсолютно не боялась высоты и обладала великолепным вестибулярным аппаратом. Однажды в кабине спортивного самолета она поспорила с пилотом, что тот может выполнять любые фигуры пилотажа и ей не станет плохо. Спор Джейн выиграла.

По этой же причине она никогда не страдала морской болезнью и дальние походы на яхте переносила лучше, чем многие друзья Хемингуэя. Джейн никогда не отказывала себе в доброй порции ликера, и это приводило Хемингуэя в полный восторг. (Смелых женщин он не боялся - только добропорядочных. А среди добропорядочных - особенно тех, у кого в юности была мечта - петь на сцене "Метрополитен-опера".) Эрнест и Джейн (обычно после изрядного количества дайкири) развлекались гонками по бездорожью на ее маленьком спортивном автомобиле. Это была игра: кто первый вскрикнет "Осторожно!" или "Тормози!", тот и проиграл.

Карлос Гуттиерес и Джейн Менсон на борту "Аниты", 1933 г.

Этот азартный роман, как всегда, происходил на глазах у очередной жены Хемингуэя. (Слава Богу, Папа хоть не заставил ее проявлять широту взглядов и дружить со своей любовницей.) А друзья, которые тоже по традиции были вовлечены в любовные передряги Хэма, замечали, что между ним и Джейн очень много общего. И в нем, и в ней жили два взаимоисключающих начала - к самоутверждению и к саморазрушению. Но если в ее судьбе оба эти начала полностью погасили друг друга (Джейн скончалась только в 1980 году, ничего не создав, но и не разрушив), то Хемингуэй довел их до логического завершения.

Третья жена Хемингуэя, ради которой он все же оставил Полин, была военной журналисткой. Марту Гельхорн, как и его самого, влекло в самое пекло испанской войны. Она, как и он, писала о ходе военных действий, ненавидела фашизм и людей, которые его боятся. Она, как и он, сутками карабкалась пешком по скалистым склонам испанских гор, на грузовиках пробиралась по только что проложенной фронтовой дороге и не жаловалась, когда было нечего есть. Спали они в кузове того же грузовика, прикрывшись солдатскими одеялами.

Martha Gellhorn and Ernest Hemingway with unidentified Chinese military officers, Chungking, China, 1941.

Марта не роптала, и Эрнест понял, что в своих романах описывал именно такую женщину. В качестве свадебного подарка он преподнес ей дом на Кубе. Он надеялся, что скоро ей надоест лазить по горам и спать в грузовиках.

Однако Марта оказалась еще большей искательницей приключений, чем Папа. Проведя пару месяцев в новом доме, она постаралась получить очередное журналистское задание и отправилась в Гонконг, где назревали очередные политические неприятности и летали японские бомбардировщики... Скрепя сердце Хэм поехал за ней, начиная понимать, что семейная жизнь с Мартой может оказаться куда более опасной авантюрой, чем война.

Эрнест Хемингуэй и Марта Гелхорн во время гражданской войны в Испании. Точная дата снимка неизвестна. 1937-1938 г.

К тому же она не знала жалости не только к себе (что, с его точки зрения, было очень здорово), но и к нему - что было непростительно. Однажды в Лондоне, перебрав за ужином спиртного, Хэм с друзьями попал в автомобильную катастрофу и угодил в госпиталь с травмой головы. Когда Марта его увидела, то неожиданно начала смеяться. Ей показалось, что это очень забавно: неуязвимый Папа с забинтованной головой, а из бинтов пробивается всклокоченная борода... Эрнест страшно обиделся. Женщины в его романах переживали за раненых мужчин, а не хохотали как ненормальные. К тому же единственный вид иронии, который Папа не выносил, - это когда смеялись над ним. Когда кто-то пытался сделать его объектом своей шутки, он просто свирепел.

Там же, в Лондоне, едва оправившись от травмы, Хэм сделал предложение своей последней жене, Мэри Уэлш. Она тоже была хороша собой, тоже была журналисткой и, похоже, тоже не особенно боялась тараканов, мышей и бомбежек. На восьмой день знакомства он ей сказал: "Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я хочу стать твоим мужем".

Эрнест и Мэри Хемингуэй на борту лайнера по пути во Францию. Июнь 1953

Она любила Хемингуэя, его вообще любили женщины. Они очень скоро понимали, что, несмотря на трубку, густую бороду и рубленые фразы, о нем можно заботиться как о ребенке, и - более того - именно этой заботы он и ждет. Сам Папа не мог всерьез заботиться о ком бы то ни было, кроме своих литературных героев, и выбирал себе именно таких женщин: самостоятельных, сильных и смелых, не ждущих помощи, но способных защищать. Ни одна из его жен не была слабым и нежным существом, грезящим о ванне с шампанским. И ни одна не была добропорядочной в том смысле, который вкладывали в это слово жители его родной деревни Оук-Парк.

Так почему же он все-таки покончил с собой?

Хэм был не очень стар, но очень болен. Давление скакало, старые раны и шрамы, полученные в войнах и авариях, все чаще напоминали о себе. Многочисленные травмы головы сказались на зрении. Теперь он мог читать только первые десять минут, потом буквы расползались иероглифами, картинами художников, так любимыми им когда-то. Но хуже было то, что и писать он больше не мог. Даже надиктовывать свои тексты не получалось - не только буквы, но даже слова и мысли растекались, превращались в кашу, а кашу из слов он терпеть не мог: всю жизнь Хемингуэй положил на то, чтобы его слова были твердыми, а фразы - чеканными...

И ему стало страшно.

Страх, загоняемый внутрь в течение долгих лет, расцвел манией преследования - Хэм начал бояться каких-то агентов ФБР, или марсиан, или финансового краха. Мэри Уэлш не могла понять, чего он боится больше, врач честно поставил диагноз, и диагноз этот тоже был страшным; паранойя. Папе, конечно, сказали, что во всем виновато давление...

Однажды Мэри застала его за скверным занятием: сидя в своем кабинете, Хэм сосредоточенно вставлял в ружье два патрона. "Это недостойно, - сказала она ему спокойно. - Ты всю жизнь был мужественным человеком!" (Она сознательно не сказала "старался быть".) Потом Мэри вызвала доктора. Они осторожно отобрали у Папы ружье и решили снова положить его в Мэйо, клинику нервных расстройств. Конечно, под псевдонимом, конечно, с соблюдением конспирации и всех мер предосторожности, конечно, туда никогда не доберутся вездесущие агенты ФБР... конечно, там лечат кровяное давление.

Хемингуэй вроде бы согласился лечь в больницу. Сказал, что сам соберет все необходимое, и направился в комнату, где стояли его ружья. Его опять остановили, опять отобрали патроны, опять объяснили, что настоящие мужчины так себя не ведут.

Хемингуэй в своем доме на Кубе. Последняя фотография.

Когда-то очень давно, вскоре после гибели отца и задолго до его собственной смерти, мать вдруг прислала ему посылку. В ней был шоколадный торт, ее собственные картины и - ружье, из которого застрелился отец. Зачем она это сделала, никто так и не смог понять, а потом об этом и вовсе забыли.

Лестер Хемингуэй боготворил старшего брата с самого детства: Эрни был большим, сильным, потом стал известным, потом - знаменитым, потом - кумиром Америки. Лестер был младше Эрни на 16 лет и изо всех сил старался брать с него пример. Он тоже увлекся боксом, заставил себя полюбить охоту, рыбалку, журналистику и даже войну. Лестер, пожалуй, оставался единственным родственником, кто мог приезжать к Эрнесту в гости, слушать истории и пить вино...

В 44-м в Лондоне, когда он служил в киногруппе военной хроники армии США, Лестер встретился с Эрни и его новой пассией, Мэри Уэлш. Мэри ему понравилась. Впрочем, Лестеру нравились решительно все женщины брата, решительно все его поступки и абсолютно все его романы, рассказы и повести. О своих собственных романах он, к сожалению, этого сказать не мог. Самым значительным из того, что создал Лестер, стали, бесспорно, воспоминания "Мой брат, Эрнест Хемингуэй", изданные в 1962 году, через год после самоубийства Эрни. Эти мемуары долгое время служили главным источником для биографов, и Лестер охотно отвечал на их вопросы - было видно, что он подражает старшему брату даже после его смерти.

Когда в 1982 году Лестер Хемингуэй покончил жизнь самоубийством (он тоже застрелился), американская пресса заметила, что, видимо, в этой семье суицид становится устойчивой привычкой. И не ошиблась...

Через четырнадцать лет погибла Марго Хемингуэй... С родителями своими она давно не общалась, с обоими мужьями развелась, а детей, готовых оплакать ее бестолковую жизнь, у нее не было. Подруга, обеспокоенная тем, что Марго не отвечает на телефонные звонки, забралась по приставной лестнице в окно и увидела на кровати тело, уже настолько разложившееся, что для окончательной идентификации пришлось обращаться к записям дантистов. А потом в комнате Марго нашли пустую упаковку от сильнодействующего снотворного. Газеты отделались констатацией факта: не слишком знаменитая актриса, не слишком удачливая фотомодель, не слишком добропорядочная женщина средних лет, питавшая слишком очевидную слабость к алкоголю, умерла. Возможно, из-за передозировки. Но возможно, и нет.

Марго Хемингуэй подавала надежды, и перспективы у нее были блестящие. Даже детство ее было не обойдено вниманием: отчасти из-за того, что она была внучкой кумира нации, отчасти - из-за способности ездить на велосипеде без рук. "Марго - единственный известный нам ребенок, - писала местная газета, - умеющий кататься на двухколесном велосипеде, положив ноги на руль и держа в одной руке мороженое, а другой помахивая всем прохожим". Она рыбачила, лазила по горам и была очень похожа на дедушку... Только в отличие от него любила теннис. В 16 лет Марго бросила школу и перебивалась самыми разнообразными, иногда весьма экзотическими заработками, а потом отправилась в Нью-Йорк и стала моделью. Это потребовало диеты и интенсивных тренировок, но усилия были вознаграждены: фото на обложках "Вог" и "Тайм", где про нее написали, что она - "золотая девушка". В 20 лет Марго стала самой высокооплачиваемой моделью и получила $ 1 млн. за рекламу нового аромата от "Фаберже". Позже она признавалась: "Я ненавидела эту вонь, но мое лицо стало одним из самых узнаваемых в Америке".

Продюсер Дино де Лаурентис решил сделать из нее звезду и дал Марго главную роль в фильме "Губная помада". Фильм с треском провалился, а ее игру оценили от "ужасно" до "ужаснее некуда". Не помогло и то, что роль младшей сестры Марго играла ее собственная младшая сестра Мэриел, для которой этот фильм стал удачным началом: уже через 3 года она получила роль возлюбленной Вуди Аллена в фильме "Манхэттен". А Марго начала сильно пить, ее брак распался, развод был оформлен только в 78-м, но к тому времени она сбежала с французским режиссером Бернаром Фуше. В 80-м они поженились, жили в Париже, и Марго еще раз появилась на обложках модных журналов.

Она изо всех сил защищала своего деда и охраняла его память. Рассказывают, что как-то Марго избила Франсуазу Саган, когда та неосторожно назвала Хемингуэя "третьеразрядным писателем". Придя в себя на полу после страшного удара, Саган изменила свое мнение и произнесла: "Ваш дедушка был великим писателем". Еще Фуше хотел снять документальный фильм о Хемингуэе, в котором Марго должна была бы, путешествуя по Европе и Америке, интервьюировать всех, кто знал писателя. Но их брак был уже на грани краха, и этот проект так и не реализовался.

Потом Марго увлеклась буддизмом и магией американских индейцев, предалась одинокому пьянству, прибавила в весе 24 кило и к 88-му году выглядела абсолютной развалиной.

Осенью 90-го ее доставили в клинику Бетти Форд с нервным расстройством на почве алкоголизма. Пройдя курс лечения с применением сильнейших психотропных средств, она выписалась. Однако через несколько месяцев к списку ее болезней - алкоголизм и эпилепсия - добавилась булимия, когда человек может есть сколько угодно и не чувствует, что сыт.

Лет за десять до гибели она единственный раз в жизни съездила на корриду, специально выбрав Памплону, где любовался этим зрелищем Эрнест Хемингуэй. И пришла в ужас. Умирающий бык метался по арене, из его ноздрей хлестала кровь. "Мне казалось, все это происходит со мной", - сказала тогда Марго, впервые разойдясь во вкусах с дедом.

Она не любила крови и выбрала свой, более аккуратный способ свести счеты с жизнью. Но осталась верна этой мрачной и странной "привычке" Хемингуэев. Ведь привычки - это наука уже доказала - наследуются каждым новым поколением, как цвет волос или глаз. И далекий правнук, сам того не ведая, прикрывает ладонью глаза от солнца или прикуривает сигарету, точь-в-точь как сотню лет назад это делал его прадед. И почесывает кончик носа мизинцем, и в волнении быстро ходит из угла в угол. И одним махом решает все проблемы, когда начинает казаться, что выхода уже нет.

Еще отец научил его свистеть, когда больно. Однажды он бежал за молоком на соседнюю ферму - у него была обязанность по утрам приносить домой молоко, споткнулся и упал. И проткнул горло палочкой, которую держал в руке. Из горла хлынула кровь, перепуганный и перепачканный, в слезах и крови, мальчик кое-как добрался до дома. Хорошо, что папа был врачом. Он остановил кровотечение и сказал сыну: "Не реви!" - "Но ведь больно!" - "Все равно не реви!" - "А что же мне делать?!" - "Свисти, - сказал папа. - Просто свисти. Когда тебе так больно, что ты не можешь сдержать слезы, начни свистеть и они закатятся обратно". Горло потом еще долго болело. Эрни потом еще много свистел. Он, кстати, тогда обратил внимание: иногда папа с мамой закрываются в комнате и о чем-то спорят. О чем - разобрать невозможно. Говорит в основном мама. Или так только кажется, потому что у нее хорошо поставленный голос. А папа на следующий день вообще почти не разговаривает, только насвистывает что-то себе под нос.

Когда Эрнесту исполнилось 12, дед подарил ему первое ружье - однозарядное, 20-го калибра. Эрни был счастлив: свое ружье! Настоящее!.. До третьего акта было еще очень далеко, и дед Эрнеста Хемингуэя, конечно же, никогда не читал русского писателя Чехова. Просто он был старым воякой и считал, что у настоящего мужчины обязательно должно быть собственное ружье.

Наверное, тогда Эрни и решил, что станет настоящим мужчиной. Будет охотиться и ловить рыбу, как папа. Но никому и ни за что не даст себя подчинить. Не как папа.

Юный рыболов. Эрнест Хемингуэй, 1904 г.

Старшая сестра Эрни, Марселина Хемингуэй Санфорд, и его младший брат, Лестер Хемингуэй, в своих воспоминаниях отмечают: в детстве отец и Эрни были очень дружны. Однако это не помешало Эрнесту потом повести себя так, что отец и мать выступили против него единым фронтом. Например, родители были единодушны в том, что по окончании школы Эрни следует поступить в какой-нибудь приличный университет и овладеть какой-нибудь приличной профессией. Потом они решили, что один из его проступков не подлежит прощению, и в буквальном смысле выгнали его из дому. (Эрнесту тогда исполнился 21 год, и проступок заключался в отказе помогать матери по хозяйству.) И наконец, когда он прислал родителям из Парижа свою первую долгожданную книжку рассказов, дома разразился настоящий скандал - правда, без непосредственного участия главного действующего лица, то есть самого

Хемингуэй с сестрой Марсалиной и друзьями, 1920

Эрнеста. Его сестра Марселина вспоминала, что, ознакомившись с творчеством будущего нобелевского лауреата, родители повели себя так, как будто им в дом подбросили дохлую кошку: папа ходил угрюмый, а мама рыдала, то и дело воздевая руки к потолку и вопрошая Господа, за какие такие ее грехи сын стал столь отвратительным человеком?.. Господь, судя по всему, ясного ответа не давал. Тогда отец взял все шесть экземпляров книжки, тщательно упаковал и отправил в Париж на адрес издательства. После чего в письменном виде сообщил Эрнесту, что не желает видеть в своем доме ни подобной мерзости, ни его самого. А все дело в том, что, описывая события минувшей войны и свою первую любовь, Эрнест позволил героям разговаривать не на литературном языке, а употреблять слова и выражения, которые им казались более уместными.

Агнеса фон Куровски и Эрнест Хемингуэй. Милан, 1918 г.

Особую ярость отца вызвал тот факт, что главный герой его сына оказался болен гонореей. Он так и написал Эрнесту: "Мне казалось, что всем своим воспитанием я давал тебе понять, что порядочные люди нигде не обсуждают свои венерические болезни, кроме как в кабинете врача. Видимо, я заблуждался, и заблуждался жестоко..."

С тех пор Эрнест перестал ставить родителей в известность о своих литературных успехах. Более того, он в течение нескольких лет вообще не писал домой. Жил в Париже, ездил на корриду в Памплону, на сафари в Африку, на войну в Мадрид... женился, разводился, заводил детей, снова разводился и снова женился, и с каждым годом писал все лучше и лучше. Потом отрастил бороду, стал знаменит и всей своей жизнью как будто доказывал отцу, что настоящие мужчины не проводят всю жизнь в Оук-Парке под недремлющим оком жены с хорошим контральто.

А отец старел и охотился уже не так часто и не так хорошо. Творчество старшего сына его по-прежнему не радовало. Роман "И восходит солнце" он прочитал, с трудом преодолевая брезгливость, и иначе как "эта книга" его не называл. Ему было чуть больше пятидесяти, однако Кларенс уже чувствовал себя древним старцем. Его мучили диабет и финансовые проблемы. Мучила мысль, что жизнь прошла, а он хотя и стал очень уважаемым в Оук-Парке врачом, но так и не узнал секретов индейской народной медицины. Жена, в которой уже невозможно было распознать несостоявшуюся звезду сцены, вдруг начала проявлять заботу и настойчиво советовать ему наконец заняться своим здоровьем: "Милый, у тебя же грудная жаба! Милый, ты обязан лечь в постель!" Он отмахивался и не говорил ей, что грудная жаба - пустяки по сравнению с теми болями в ногах, которые он испытывает в последнее время. Как врач, Кларенс не мог не знать причины этих болей: диабет давал осложнение - гангрену ступней, а гангрена неизлечима.

Родных Кларенс избавил от этих медицинских подробностей, но стал раздражительным и угрюмым. Надолго запирался у себя в кабинете и держал на замке ящики своего письменного стола. И по непонятной причине отказывался брать внуков с собой в автомобиль (они только потом поняли: дед не хотел рисковать детьми - боялся, что в какой-то момент боль станет нестерпимой и он выпустит руль). Жена обижалась, сердилась, волновалась, писала письма дочери: "Хорошо бы ты снова приехала погостить к нам и привезла с собой дорогую крошку Кэрол. Папа так любит ее. Может, увидев внучку, он приободрится..."

В один из дней - это было самое начало декабря, но уже начинало пахнуть Рождеством, мандаринами и гусями - Кларенс Хемингуэй вернулся домой после обхода своих пациентов чуть раньше обычного и был чуть бледнее, чем всегда (впрочем, на это обратили внимание уже постфактум). Снял шляпу и пальто, поинтересовался здоровьем младшего сына Лестера, который валялся с простудой. Жена ответила, что ему уже лучше. "Хорошо, - сказал Кларенс, - тогда я прилягу до обеда".

Он поднялся в свой кабинет. Грейс обратила внимание, что он как-то особенно тяжело опирается на перила лестницы, и подумала: все-таки нужно заставить его отдохнуть... Она даже не поняла сразу, что за грохот раздался наверху, в кабинете...

О том, что отец застрелился, Эрнест узнал в поезде: он ехал с пятилетним сыном Джоном из Нью-Йорка в Ки-Уэст, когда ему принесли телеграмму; "Папа покончил с собой. Срочно приезжай..." Он сказал Джону, что дедушка тяжело заболел, перепоручил его темнокожему проводнику и пересел на поезд, идущий в Чикаго.

Похороны были пышными. Газета "Оук-Ливс" поместила некролог, в котором говорилось, что Кларенс Хемингуэй в течение многих лет облегчал страдания сотням людей.

А Эрнест Хемингуэй, идя за гробом и поддерживая мать, думал, что отец не смог облегчить страдания себе самому, или, точнее сказать, выбрать такую судьбу, в которой эти страдания не присутствовали бы. Он не так уж часто беседовал об этом с друзьями и никогда не говорил на эту тему с журналистами, которые брали у него интервью. И лишь однажды в кругу близких друзей Эрнест не выдержал: "Возможно, он струсил... Был болен... были долги... И в очередной раз испугался матери - этой стерве всегда надо было всеми командовать, все делать по-своему!" - и, словно спохватившись, тут же перевел разговор на другую тему. Хотя вообще о самоубийстве рассуждать он любил и, как правило, высказывался в этом смысле резко отрицательно, как будто все еще продолжал доказывать отцу его неправоту. Только 20 лет спустя, готовя к выходу очередное переиздание романа "Прощай, оружие!", Хемингуэй написал в предисловии: "Мне всегда казалось, что отец поторопился, но, возможно, больше терпеть он не мог. Я очень любил отца и потому не хочу высказывать никаких суждений".

После того как это произошло, Эрнест продолжал жить, как и жил - то есть бодро и весело. Написал про корриду, про охоту на львов, про испанскую войну. Попал в пять аварий и семь катастроф, часто оставаясь в живых лишь по чистой случайности. Всем женщинам и детям давал ласковые прозвища: старший сын был Бемби, средний - Мексиканский Мышонок, младший - то ли Крокодильчик, то ли Ирландский Еврейчик (при чем тут ирландский еврейчик, никто так и не понял). Последнюю, четвертую жену в первый же вечер знакомства попросил разрешения называть Огурчиком. Она не возражала. Самого Хемингуэя все звали Папа - коротко, ясно и почтительно.

Отношения с женщинами у Папы развивались по удивительно схожему сценарию: он редко заводил интрижки, но часто влюблялся всерьез, а влюбляясь всерьез, считал своим долгом жениться. При этом наличие предыдущей жены смутило его только в первый раз, когда он разводился с Хедли и женился на Полин Пфайфер. Хемингуэй действительно переживал, чувствовал себя виноватым перед Шустрым Котиком (такое прозвище было у Хедли) и малышом Бемби. Мучился, даже думал о самоубийстве (впрочем, ему тогда было всего 20 с небольшим и отец его еще не покончил с собой, так что эти размышления можно смело отнести к болезням роста).

Эрнест Хемингуэй вошёл в историю литературы как лауреат Нобелевской премии. Но куда меньше известно о нём, как о человеке. А он в 1918 году уехал добровольцем в воюющую Европу, получил серьезное ранение в ногу, пытаясь вынести с поля боя раненого итальянского солдата. За воинскую доблесть Хемингуэй был дважды награжден итальянскими орденами. А нашем обзоре 10-ка ярчайших фактов их жизни известного американского писателя.

1. Хемингуэй - несостоявшийся шпион КГБ

В последние несколько лет своей жизни Эрнест Хемингуэй неоднократно заявлял, что за ним следит ФБР. Писатель, чтобы излечиться от паранойи, 15 раз проходил электрошоковую терапию по рекомендации своего врача в 1960 году. После этого он потерял память и способность писать. Позже выяснилось, что за ним действительно следили, о чем отдал приказ лично Эдгард Гувер.

В 2009 году в публикации Йельского университета "Шпионы: Взлет и падение КГБ в Америке" было указано, что Хемингуэй числился оперативным работником КГБ в Америке. Якобы бывший офицер КГБ рассказал, что Хемингуэй был завербован в 1941 году и получил кодовое имя "Арго". В конце концов "Советы" потеряли интерес к писателю, поскольку он не предоставил никакой полезной информации. К 1950 году "Арго" был вычеркнут из перечня активных советских шпионов.

2. Писсуар в собственность

Ни для кого не является секретом, что знаменитый писатель любил выпить. Однажды Хемингуэй забрал домой писсуар из своего любимого бара Sloppy Joe"s и установил его в своем доме, утверждая, что спустил столько денег в этом баре в писсуар, что тот теперь является его собственностью.

3. Необычная рыбалка и охота на подлодки

Эрнест Хемингуэй был известен тем, что использовал пулемет, чтобы отпугивать акул во время рыбной ловли. В 1938 году он установил мировой рекорд, поймав 7 марлинов за один день. Хемингуэй также провел значительное количество времени с лета 1942 года до конца 1943 года,патрулируя на своей деревянной рыбацкой лодке прибрежные воды Кубы. На лодке стояло радиопеленгационное оборудование, а писатель пытался засечь немецкие подводные лодки.

4. Болезни писателя

Эрнест Хемингуэй пережил сибирскую язву, малярию, пневмонию, рак кожи, гепатит, сахарный диабет, два авиакатастрофы, разрыв почки, разрыв селезенки, разрыв печени, повреждение позвоночника и перелом основания черепа. Большинство повреждений он получил во время двух авиакатастроф, путешествуя по Африке.

5. Самоубийство

После выписки из психиатрической клиники в 1961 году Эрнест Хемингуэй покончил с собой, застрелившись из любимого ружья, которое он купил в Abercrombie & Fitch.

6. Хемингуэя могли объявить военным преступником

Эрнеста Хемингуэя обвинили в нарушении Женевской Конвенции, которая запрещала участие корреспондентов в боевых действиях. Во время Второй мировой войны писатель работал военным корреспондентом для американского журнала «Coller’s». Вскоре во Франции он возглавил отряд партизан и использовал оружие, стреляя в нацистов. Хемингуэй попал под трибунал, но соврал на нем, после чего опять вернулся на поля сражений.

7. Во Флорида-Кис живут 6-палые кошек - потомки кошек Эрнеста Хемингуэя

Как-то Хемингуэю знакомый капитан подарил шестипалую кошку, после чего писатель стал одним из самых известных любителей полидактильных кошек. После смерти Хемингуэя в 1961 году бывший дом Хемингуэя в Ки-Уэст, штат Флорида стал музеем и домом для его кошек. В настоящее время в этом доме обитает около пятьдесят потомков .

8. Эрнест Хемингуэй избавил Ф. Скотта Фицджеральда от комплексов

Как-то друг Хемингуэя, автор "Великого Гэтсби" Фрэнсис Скотт Фицджеральд, признался, что его жена Зельда считает, что из-за размера своего мужского достоинства, он не может удовлетворить ни одну женщину. Эрнест позвал друга в туалет, осмотрел его "достоинство" и заявил, что с ним все нормально.

9. Новая нация

Брат Хемингуэя Лестер основал новую нацию у побережья Ямайки, которая состояла из 7 граждан и обитала на бамбуковом плоту размером 2,44 х 9,14 м. "Новая Атлантида" даже имела свою валюту и конституцию.

10. Двойники

Существует официальное общество двойников Эрнеста Хемингуэя, которое ежегодно проводит конкурсы.

110 лет назад родился легендарный писатель, воин, путешественник, охотник Эрнест Хемингуэй. Он прожил недолгую, но полную приключений жизнь, и оставил после себя множество неразгаданных тайн, главной из которых по сей день, остается тайна смерти писателя. Странная тяга к суициду, которая не миновала ни самого писателя, ни его родственников, была названа биографами "проклятием Хемингуэев".

Первое ружье

Свое первое ружье автор романа "Прощай оружие" получил, когда ему исполнилось двенадцать лет. Отец с детства старался привить Эрнесту любовь к спорту, охоте и рыбалке. Однако со временем выяснилось, что помимо спортивных успехов его сын может похвастаться литературным талантом. Рассказы и стихотворения Эрнеста стали появляться в школьной газете.

Неудивительно, что после окончания школы талантливого юношу сразу же приняли в одну из газет Канзаса корреспондентом. Здесь он проработал недолго: писал в основном про пожары, происшествия, убийства.

Через шесть месяцев Хемингуэй отправился добровольцем в воюющую Европу. В Италии он устроился шофером американского отряда Красного Креста и вскоре потребовал перевести его на передовую. Первое серьезное ранение привело Хемингуэя в госпиталь, где он познакомился с американской сестрой милосердия. Позднее эта история любви и военный опыт писателя лягут в основу романа "Прощай, оружие", пишет n-t.ru .

Отец и сын

Вернувшись домой, Хемингуэй вскоре приходит к мысли, что жизнь в предместье Чикаго довольно скучна для искателя приключений. Родители пытались заставить его поступить в университет, но вместо этого Эрнест решает вновь отправиться в Европу, на сей раз - в Париж.

Писатель взял с собой свою первую жену - Хэдли Ричардсон. Первые несколько лет их отношения были почти идеальными. Роковой стала для писателя встреча с колумнисткой модного парижского журнала "Vogue" Полин Пфейфер.

Вскоре Хемингуэй совершил, по его словам, главный грех в своей жизни - развелся с Ричардсон и женился на Пфайфер, пишет peoples.ru .

Свою первую книгу рассказов писатель отправил родителям. Однако те, ознакомившись с творчеством будущего нобелевского лауреата, заявили, что больше не хотят видеть подобной мерзости в своем доме. Отца Эрнеста, Кларенса, возмутило то, что его сын позволил героям разговаривать не на литературном языке, а употреблять грубые слова и выражения. Впечатление от книги усилил и тот факт, что главный герой оказался больным гонореей.

В своем городе Кларенс Хемингуэй был уважаемым врачом, и о своих болезнях - диабете и гангрене - он предпочитал не говорить даже с родственникам. Близкие долгое время не знали, какие мучения испытывал отец, сидя в своем кабинете. Однако в один из зимних дней город потрясло страшное известие - Кларенс Хемингуэй покончил с собой.

Смерть отца Эрнест почти не с кем не обсуждал. Только через двадцать лет он дал свою оценку произошедшему в предисловии книги "Прощай, оружие!". "Мне всегда казалось, что отец поторопился, но, возможно, больше терпеть он не мог. Я очень любил отца и потому не хочу высказывать никаких суждений", - писал он.

В жизни Эрнеста всегда было место риску. Он много путешествовал, охотился, пережил пять аварий и семь катастроф, однако всегда оставался в живых. Самоубийство писатель всегда осуждал.

Беспокойство вызывало лишь странная посылка, полученная Эрнестом после смерти отца. Мать вдруг прислала ему собственные картины и ружье, из которого застрелился отец. Никто тогда не мог понять - зачем она это сделала.

Исключительная Марлен

Каждый раз влюбляясь всерьез, Хемингуэй считал своим долгом жениться. Исключением стала лишь Марлен Дитрих. На протяжении многих лет отношения между писателем и актрисой были платоническими, пишет americaru.com .

Они познакомились на борту французского океанического лайнера "Иль де Франс" в 1934 году. И, по словам писателя, это была любовь с первого взгляда. Через несколько лет между ними завязалась переписка, которая продолжалась до самоубийства Хемингуэя в 1961 году.

"Марлен, я люблю вас настолько страстно, что эта любовь навсегда будет моим проклятием", - писал Хемингуэй в 1950 году. Дитрих отвечала не менее пылко. "Я думаю, самое время сказать вам, что я думаю о вас постоянно. Я перечитываю ваши письма снова и снова и говорю о вас только с избранными людьми", - приводит строчки из письма актрисы сайт newsru.com .

Им так и не суждено было связать свои судьбы. Хемингуэй объяснял это так: "Когда мое сердце бывало свободно, то Немочка как раз переживала романтические страдания. Когда же Дитрих с ее волшебными ищущими глазами плавала на поверхности, то погружен был я". Место Дитрих в сердце писателя так и не удалось занять ни одной из четырех жен писателя.

"Проклятие Хемингуэев"

На протяжении всей жизни Хемингуэй много путешествовал, и это помогло ему найти идеальное место для жизни. Таким местом оказалась Куба. Побывав здесь однажды, в 1928 году, Хемингуэй стал возвращаться сюда раз за разом и, в конце концов, решил не расставаться с островом, пишет letun.ru .

На протяжении двадцати лет он жил на своей кубинской вилле Finca Vigia. Именно здесь писатель ощутил вдохновение для создания главного произведения своей жизни - "Старик и море".

На Кубе с Хемингуэем жила его последняя супруга - молодая и красивая корреспондентка журнала "Таймс" Мэри Уэлш. Этот брак называют самым удачным в жизни писателя. Мэри относилась к мужу с благоговением и часто закрывала глаза на его флирт с другими женщинами.

Когда к власти на Кубе пришел Фидель Кастро, Хемингуэю пришлось оставить свою любимую ферму и вернуться в Америку. После этого у писателя началась тяжелая депрессия. Кроме того, раны и шрамы, оставшиеся после войны, стали чаще напоминать о себе. Но больше всего писателя мучила проблема со зрением: он больше не мог писать, а читать мог только первые десять минут.

Первую попытку самоубийства удалось предотвратить жене Хемингуэя. Она настояла на том, чтобы его поместили в клинику нервных расстройств. Хемингуэй дважды проходил курс электрошоковой терапии. Однако лечение закончилось тем, что через два дня после возвращения из клиники, писатель застрелился.

Эрнест Хемингуэй ушел из жизни 2 июля 1961 года. Он стал второй жертвой проклятия Хемингуэев, а младший брат писателя Лестер Хемингуэй - третьей.

Лестер всю жизнь старался брать пример со старшего брата. Он тоже стал журналистом, тоже занимался боксом и охотой. Однако ни в одном из этих увлечений он не смог реализовать себя в той же степени, что и брат.

Через год после смерти писателя он написал книгу воспоминаний об Эрнесте, а через тридцать лет последовал его примеру, покончив с собой.

"Роковое" наследство передалось и внучке Хемингуэя - Марго. Своим характером она очень напоминала деда. Она рано ушла из семьи и стала зарабатывать на жизнь съемками в модных журналах. Мечты Марго о карьере актрисы провалились, не сложилась и личная жизнь. В 1990 году бывшая модель выпила смертельную дозу снотворного.

Материал подготовлен редакцией rian.ru на основе информации РИА Новости