Cziffra György ; 5 ноября - 17 января ) - венгерский и французский пианист .

Биография

В девять лет Цифра поступил в Академию Ференца Листа и таким образом стал самым младшим студентом за всю её историю. Его учителями были Эрнст фон Донаньи и Иштван Томан . С 1933 г. выступал в концертах в Венгрии, в 1937 г. гастролировал в Голландии и Скандинавии .

Вернулся в Венгрию в 1947 г., играл на фортепиано в барах и клубах, чтобы содержать семью. В 1950 году он был арестован по политическим мотивам. В тюрьме его подвергали издевательствам: зная, что Цифра музыкант, надзиратели били его по рукам, по пальцам, во время исполнения работ подбирали такую, которая давала большую нагрузку на кисть.

В 1973 г. создал свой фонд с целью восстановления королевской часовни Сен-Фрамбур в Санлисе и поддержки молодых художников . С 1976 г. в зале Ференца Листа восстановленной часовни Фонд Цифры проводит ежегодные конкурсные прослушивания молодых исполнителей; среди его лауреатов - пианисты Сиприан Кацарис , Брижит Анжерер , Марк Лафоре , Паскаль Амуаель , Эмманюэль Свьерк , трубачи Ги Туврон , Ибрагим Маалуф , дирижёр Лионель Бренгье , виолончелисты Сюзан Рамон , Фредерик Лодеон , Адриен Фрас-Сомбе . С 1986 г. давал мастер-класс в Сенлисе; в числе его учеников - фр. Aquiles Delle Vigne .

Творчество

Основу его репертуара составляли произведения Листа . Исполнял также концерты с оркестром Шопена , Грига , Рахманинова , Чайковского , миниатюры Моцарта , Бетховена , собственные переложения и транскрипции оперных фрагментов Россини , Гуно , Штрауса , Чайковского и др. .

Уникальность пианизма Д.Цифры заключалась в сочетании виртуозной техники со вспыльчивостью и мощью. Исполнение в 1970-1980-е годы было несколько суше .

Записи выступлений Д.Цифры осуществлялись с 1954 г. компанией Hungaroton , после 1956 г. - EMI Records (большинство записей), APR (Великобритания), Supraphon, Philips.

В документальном фильме The Art of Piano - Great Pianists of 20th Century (1999) один из эпизодов посвящён Цифре.

Имя Д.Цифры носит фортепианный конкурс в Бадене-на-Вене .

Напишите отзыв о статье "Цифра, Дьёрдь"

Примечания

Ссылки

• (рус.) . Art of Piano. Проверено 15 апреля 2014.
• (англ.) . Naxos Digital Services Ltd.. Проверено 15 апреля 2014.
• (англ.) . Answers. Проверено 18 апреля 2014.
• . Fondation Cziffra. Проверено 15 апреля 2014. (фр.) (англ.)
• (англ.) на сайте Allmusic (проверено 18 апреля 2014) .

Отрывок, характеризующий Цифра, Дьёрдь

– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.

– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m"avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C"est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C"est bien, c"est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.

Дьердь Ци́фра (венг. György Cziffra; 5 ноября 1921 - 17 января 1994) - венгерский пианист-виртуоз, знаменитый оригинальными трактовками классических произведений, один из наиболее известных и оригинальных пианистов послевоенной Европы, мастер импровизаций и виртуозный исполнитель произведений Листа.

Дьердь Цифра родился в Будапеште в семье бедных венгерских цыган. Его отец, также Дьердь, играл на цимбалах в кабаре-холлах и ресторанах Парижа в 1910-х годах. Однако с началом Первой мировой войны он был заключён в тюрьму как гражданин враждебного государства, а его жена и две дочери депортированы в Венгрию с пятью килограммами багажа. Семья воссоединилась только после войны.

Семейство Цифра ютилось в крошечной плесневелой комнатушке. От постоянной сырости маленький Дьердь беспрерывно болел. Места было так мало, что оно было очень строго поделено, и мальчика практически не выпускали из манежика лет до четырёх. Рядом с манежиком стояло пианино сестры, на котором она занималась по несколько часов в день. Не имея других развлечений, малыш в течение её занятий стоял рядом и наблюдал. В возрасте примерно четырёх лет, когда его выпустили размять ноги, он подошёл к инструменту и начал наигрывать правой рукой один из этюдов, исполняемых обычно сестрой. Семья была поражена. Дьердя просили сыграть то одну вещь, то другую (названий он не знал, и ему их просто напевали), и мальчик послушно подбирал мелодию.

Через несколько месяцев он уже умел виртуозно играть двумя руками.

Семье грозила голодная смерть, и мама пристроила Дьердя на работу в цирк. Там «чудо-мальчик» по просьбе зрителей подбирал по памяти или на слух и арранжировал любую желаемую мелодию. Вскоре маленький, похожий на ангелочка своей бледностью и хрупкостью, виртуоз стал сенсацией цирков и баров и любимцем публики. Впоследствии, критики часто припоминали Дьердю, что он начинал свою карьеру «циркачом».

На одном из выступлений малыша заметили преподаватели Академии Ференца Листа. С их протекцией и в обход правил Академии, требовавших, чтобы абитриенты имели среднее образование, Дьердь был зачислен и стал, таким образом, самым юным студентом за всю историю учреждения. Мальчику назначили стипендию, чтобы он мог всё своё время уделять учёбе. Среди учителей Цифры был знаменитый венгерский музыкант Эрнё Донаньи.

Уже в 12 лет Дьердь начинает разъезжать с гастролями.

В 1942 году Цифра был призван на фронт. Венгрия воевала на стороне Германии; несмотря на идеи национал-социализма, все страны Оси охотно использовали евреев, славян и цыган на поле боя, оставляя в качестве заложников их семьи. У Дьердя были жена и маленький сын. Сначала он был пехотинцем, потом - танкистом, но при удобном случае дезертировал и в результате стал единственным выжившим человеком из своего батальона. Семья каким-то образом, надо полагать, не пострадала.

После войны Дьердь вернулся к карьере пианиста. Но в 1950 году он был арестован по политическим мотивам. В тюрьме его подвергали издевательствам: зная, что Цифра музыкант, надзиратели били его по рукам, по пальцам, во время исполнения работ подбирали такую, которая давала большую нагрузку на кисть.

После освобождения в 1953 году Дьердю пришлось затратить немало усилий, чтобы восстановить нормальную работу кистей и пальцев (вроде бы на это понадобилось полгода). В 1956 году пианист сбежал с семьёй в Вену. Вскоре он стал широко известным музыкантом, разъезжал с гастролями по всей Европе.

После его сольного концерта в Лондоне газета «Daily Telegraph» писала, что «зрители стали свидетелями игры на пианино столь искусной, что, вероятно, за всю оставшуюся жизнь им не удастся услышать подобного, а тем более лучшего исполнения». Музыкальный словарь Гроува позже напишет: «Обладал феноменальной техникой, прославился как исполнитель бравурно-виртуозного репертуара, прежде всего произведений Листа».

В действительности Цифра превосходно исполнял не только произведения «бравурно-виртуозного» репертуара. Есть прекрасные записи Шопена, Шумана, Моцарта, (они ждут слушателей под катом) - исполнение всегда поэтичное, тонкое и благородное. Есть, также, очень интересные записи его исполнений фортепианных концертов Чайковского и Рахманинова (Чайковский - под катом, Рахманинов уже был). Цифра - тонко чувствующий инструмент пианист, автор великолепных транскрипций и парафразов. Достаточно назвать его транскрипции «Полёта шмеля», Римского-Корсакова, парафраза на темы увертюры Россини к «Вильгельму Теллю». Он же сделал транскрипции всех 21 венгерских танцев Брамса (один из них ждёт под катом).

Сын виртуоза, Дьердь Цифра-младший, стал профессиональным дирижёром. Несколько раз он выступал и записывался с отцом. Его карьеру называли обещающей, но в 1981 году он погиб во время пожара. После этого Цифра-пианист никогда больше не работал с оркестрами.

Дьердь Цифра умер в возрасте 72 лет, мучимый раком лёгких, от сердечного приступа.

Вот маленький Дьёрдь в 13 лет играет Шуберта

При всём при том, выпендрёжа в нём на порядок меньше чем у Кисина...

Вот как звучит под его руками матёрый постимпрессионист Равель. Хотел бы я "Болеро" послушать от Цифры... Нету нигде, может и не делал он переложения для фортепиано.

Между прочим это, в отличие от представлений изрядной части советских граждан зовётся не "Свадебный марш", а часть из шекспировского "Сна в летнюю ночь", под него на сцене всякая нечисть разгуливает и ближе к финалу невеста говорит жениху: "А! Коварный Оберон, чей дом и ложе мне ненавистны!". Но Мендельсон-Бартольди не догадывался на что употребят его оперу спустя 100 лет.

Импровизация на тему этюдов Шопена

Кампанелла Листа

Вот такой у меня ужасный вкус - люблю "Венгерские танцы" Иоганнеса Брамса.
В переложении Цифры для фортепиано - это нечто. Играет не сам Цифра, а Аnte Blazevic.

Ну и для финала - обещанные Шопен

и Шуман

Дьердь Циффра – человек удивительной судьбы

Дьердь Циффра – человек удивительной судьбы. Виртуозный пианист, который начинал с игры в цирках и заплеванных кабаках.

Солдат, который один выжил из своего батальона. Политический заключенный, который никогда не был близок к политике. Нищий мальчишка, бедствовавший во взрослом возрасте, а ближе к старости только своим трудом сумевший стать одним из богатейших музыкантов в мире.

Сын, потерявший отца, отец, потерявший сына, и педагог, сумевший воспитать сотни талантливых музыкантов, ставших ему почти родными. Наконец, человек, прошедший через множество страданий, но сохранивший силы, чтобы исполнять музыку, наполнявшую человеческие сердца радостью и удивительно светлой энергией.

Дьердь Циффра родился в семье венгерских цыган, зарабатывавших на жизнь музыкой, его отец играл на литаврах в ресторанах и кафе Парижа в начале XX века, но это не помогло ему спастись от тюрьмы, куда власти Франции посадили «гражданина враждебного государства» с началом Первой мировой войны.

Мать и сестер Циффра депортировали в Венгрию почти голыми, с пятью килограммами багажа. Семья смогла найти в себе силы жить, превозмочь голод, нищету, лишения и воссоединиться после кровавого завершения первой Великой войны.

Дьердь не видел ужасов всеевропейской братоубийственной бойни, он родился осенью (5 ноября) 1921 года, однако от ужасов личных его это не уберегло.

Дьердь Циффра сам создал себя как музыканта

Маленький Дьердь видел, как его родные фактически умирают от голода и пытаются хоть как-то заработать на пропитание, выживая в небольшом городке в окрестностях Будапешта. Он и сам познал голод и нищету в полной мере, это подстегнуло способности вундеркинда – Циффра с пяти лет начал играть по ресторанам, кабакам и цирковым представлениям, зарабатывая деньги для семьи.

Только задумайтесь – мальчик пяти лет, еле дотягивающийся до клавиш и педалей старенького, расстроенного пианино, играет залихватские мелодии среди дыма, чада, запаха алкоголя и пьяных лиц. Он делал все необходимое, чтобы выжить.

Но вот что странно: позже, когда Циффра стал всемирно известным виртуозом, критики насмехались над ним из-за этой игры по циркам и кабакам, в Европе музыкальные критики редко происходили из семей с низким достатком.

Как и , Дьердь Циффра сам создал себя как музыканта – мальчика никто не учил игре, он просто смотрел за уроками, которые давали его сестре, а потом повторял за ней. Это умение очень помогло ребенку, игравшему в барах и цирках – он мог на слух подбирать любую мелодию, напетую пьяными клиентами и достаточно свободно импровизировать на потеху толпе.

Взлеты и падения

Многими годами позже критики будут насмехаться над пианистом, который в детстве играл по кабакам и не получил никакого начального музыкального образования кроме «уличного».

Вряд ли это так уж задевало Дьердя Циффру – ведь уже в девять лет, когда многие дети того времени только шли в школу и все еще играли с куклами, маленький виртуоз поступил в академию Ференца Листа, все там же в Венгрии. Стоит ли упоминать, что он стал самым юным студентом этого высшего музыкального заведения, куда обычно шли в возрасте от 14 до 17 лет.

Как и в случае с многими виртуозами, вроде Игнацы Падеревского и , которых «пригрел» Теодор Лешетицкий, или Святослава Рихтера, воспитанного Нейгаузом, для Дьердя тоже нашелся гениальный преподаватель, сумевший раскрыть весь его потенциал.

Циффру обучал Эрнест фон Донаньи, считавшийся в те времена чуть ли не лучшим преподавателем музыки в Европе, или, по крайней мере, лучшим в Венгрии. Также Циффра брал уроки у известного пианиста Дьердя Ференци, а для оплаты обучения играл в ночных клубах.

Циффра для оплаты обучения играл в ночных клубах

Пожалуй, Циффра один из немногих виртуозов XX века, который мог похвастаться не только знанием классики, но и великолепным исполнением джазовых композиций.

Молодой виртуоз был готов прикоснуться к славе, начав концертную деятельность, что сулило известность и большие гонорары, способные прервать его полуголодное существование (его отец и сестра к тому времени уже умерли от голода), но тут в планы пианиста вмешалась война.

Фактически взяв в заложники молодую жену Дьердя Зулейку и их малолетнего сына, венгерские власти отправили Циффру сражаться.

Поначалу молодой виртуоз бился в составе пехотного подразделения, позже – был переведен в танкисты. Воспользовавшись счастливым случаем, музыкант дезертировал, не желая проливать кровь за чужие ценности. И так, благодаря судьбе, или даже музыке, избравшей виртуоза из тысяч других, Циффра выжил – единственный из всего своего батальона.

Тюрьма и мировая слава

По завершении войны, когда нацистов в Венгрии сменили коммунисты, Циффра попытался вернуться к карьере пианиста. Но в дело вновь вмешался случай: совсем недавно защитив его от пуль и снарядов, судьба, как казалось, сохранила музыканту жизнь, только чтобы бросить, как отца, в тюремные застенки.

Мотивы, по которым арестовали музыканта, принято называть политическими, так это или нет – судить сейчас уже сложно. Но вот отрицать тот факт, что тюремщики пытали пианиста не из-за политики, а по собственной злобе, сложно.

Тюрьма навсегда могла прекратить жизненный путь Циффры как музыканта, полновластные хозяева застенков, тюремщики, зная, что Дьердь - пианист, из-за каких-то собственных зверских побуждений превратили жизнь заключенного в ад. Циффру били по рукам, нагружали работой, максимально опасной для пальцев и кистей, хозяева тюрьмы будто пытались сделать все, чтобы «цыган» больше никогда не притронулся к клавишам фортепьяно.

И вновь, вопреки всему, Дьердь Циффра выжил, посаженный в тюрьму в 1950 году, он вышел в 1953 году и на протяжении шести месяцев, превозмогая боль, он заставлял неслушавшиеся руки снова учиться играть музыку.

Только в Вене 1956г. музыкант стал звездой мирового масштаба

В 1956 году Циффра с семьей бежал в Вену. Страдания и унижения на долгие годы закончились для него - в том же году музыкант дал свой первый концерт и стал звездой мирового масштаба. К Циффре пришли слава и известность, его семья перестала нуждаться, «цыгана» перестали принижать, его приняли концертные залы Вены, Парижа, Лондона.

Пришли деньги, вместе с ними пришло благополучие. Ближе к концу жизни виртуоза приютила Франция, где когда-то так сурово обошлись с его отцом.

Дьердь отплатил этой стране добром – создал музыкальный фестиваль своего имени, открыл школу, выкупил и открыл для прихожан любых конфессий ранее захиревшую церковь, стал основателем нескольких престижных французских музыкальных конкурсов.

Судьба вновь напомнила Циффре о своей двоякой природе под конец жизни виртуоза – в 1981 году умирает его сын Дьердь-младший, который подавал огромные надежды как дирижер и погиб во время пожара. После этого несчастного случая пианист отказался выступать с симфоническими оркестрами, слишком напоминавшими ему о сыне.

Но виртуоз продолжал гастролировать до 1988 года, неизменно предоставляя слушателям возможность прикоснуться к его светлой и удивительно радостной игре. Работать со звукозаписывающими компаниями Дьердь прекратил в 1986 году, а концертировать после назначения послом Франции по делам культуры в Венгрии, которая с радостью приняла именитого пианиста, хлебнувшего там немало горя.

Свет музыки

До самого конца жизни пианист Дьердь Циффра не прощался с музыкой

До самого конца жизни пианист Дьердь Циффра не прощался с музыкой, продолжая играть для себя, на камерных выступлениях и в кругу друзей, преподавать молодым пианистам и давать благотворительные концерты.

Он умер в 1994 году, ведя, начиная с ранних 90-х, тяжелую борьбу с раком легких, но своим последним «подарком» судьба позволила Циффре умереть быстро – от инфаркта, минуя мучительную гибель от опухоли.

Музыка Дьердя Циффры, несмотря на все те потрясения, которые пережил виртуоз в жизни, была чистой и светлой, люди слышавшие ее, говорили, что она наполняет сердце радостью.

Пианист играл с невероятной силой и энергией, достигая темпов и ритма, просто недоступных другим виртуозам, пожалуй, в XX веке с ним мог сравниться только Алексей Султанов, тоже умевший поражать зрителя динамикой и напором.

Музыкальные критики привыкли называть этого артиста "фанатиком точности", "виртуозом педали", "акробатом рояля" и тому подобное. Одним словом, ему нередко приходится читать или слышать те упреки в дурном вкусе и бессодержательной "виртуозности ради виртуозности", которые когда-то щедро сыпались на головы многих весьма уважаемых коллег. Те же, кто оспаривает правомочность такой односторонней оценки, обычно сравнивают Циффру с Владимиром Горовицем, которого большую часть жизни тоже упрекали в этих грехах. "Почему то, что и раньше прощалось, а теперь и вовсе простилось Горовицу, вменяется в вину Циффре?" - обиженно воскликнул один из них.

Конечно, Циффра - не Горовиц, он уступает своему старшему коллеге и по масштабам дарования, и по титаническому темпераменту. Но все же он вырос сегодня в значительную величину на музыкальном горизонте, и, видимо, не случайно его игра далеко не всегда отражает только холодный внешний блеск.

Циффра - действительно фанатик фортепианной "пиротехники", безупречно владеющий всевозможными средствами выразительности. Но кого теперь, во второй половине нашего столетия, можно всерьез удивить и надолго захватить этими качествами?! А он, в отличие от многих, способен и удивлять, и увлекать публику. Уже хотя бы тем, что в самой его, действительно феноменальной виртуозности, есть прелесть совершенства, притягательная сила сокрушающего напора. "В его рояле, кажется, по струнам бьют не молоточки, а камни,- отмечал критик К. Шуман, и добавлял. - Слышны завораживающие звуки цимбал, словно дикая цыганская капелла спрятана там под крышкой".

Достоинства Циффры ярче всего проявляются в его интерпретации Листа. Это тоже, впрочем, закономерно - он вырос и получил образование в Венгрии, в обстановке культа Листа, под покровительством Е. Донаньи, занимавшегося с ним с 8 лет. Уже 16-летним юношей Циффра дал первые сальные концерты, но настоящую известность получил в 1956 году, после выступлений в Вене и Париже. С этого времени он живет во Франции, из Дьердя превратился в Жоржа, воздействие французского искусства сказывается на его игре, но музыка Листа у него, как говорится, в крови. Это музыка бурная, эмоционально напряженная, порой нервная, сокрушающе стремительная и полетная. Именно такой предстает она в его интерпретации. Поэтому лучше достижения Циффры - романтические полонезы, этюды, венгерские рапсодии, мефисто-вальсы, оперные транскрипции.

Меньше удаются артисту крупные полотна Бетховена, Шумана, Шопена. Правда, и здесь его игру отличает завидная уверенность, но наряду с этим - ритмическая неровность, неожиданная и не всегда оправданная импровизационность, нередко некая формальность, отстраненность, а то и небрежность. Но есть и еще области, в которых Циффра доставляет радость слушателям. Это моцартовские и бетховенские миниатюры, исполняемые им с завидным изяществом и тонкостью; это старинная музыка - Люлли, Рамо, Скарлатти, Филипп Эмануэль Бах, Гуммель; это, наконец, произведения, близкие листовской традиции фортепианной музыки - вроде балакиревского "Исламея", дважды записанного им на пластинку в оригинале и в собственной транскрипции.

Характерно, что в стремлении найти органичный для него репертуарный круг произведений, Циффра далек от пассивности. Ему принадлежат десятки обработок, транскрипций и парафраз, сделанных в "добром старом стиле". Тут и оперные фрагменты Россини, и полька "Трик-трак" И. Штрауса, и "Полет шмеля" Римского-Корсакова, и Пятая венгерская рапсодия Брамса, и "Танец с саблями" Хачатуряна, и многое другое. В этом же ряду стоят и собственные пьесы Циффры - "Румынская фантазия" и "Воспоминания об Иоганне Штраусе". И, конечно, Циффра, как всякий большой артист, владеет многим в золотом фонде произведений для фортепиано с оркестром - он играет популярные концерты Шопена, Грига, Рахманинова, Листа, Грига, Чайковского, Симфонические вариации Франка и "Голубую рапсодию" Гершвина...

"Кто слышал Циффру лишь однажды, остается в растерянности; но кто слушал его чаще, едва ли может не заметить, что его игра - а также и его на редкость индивидуальная музыкальность - относятся к числу самых исключительных явлений, которые можно сегодня вообще услышать". К этим словам критика П. Косее, вероятно, присоединятся многие любители музыки. Ибо у артиста нет недостатка в почитателях, (хотя он не слишком заботится о славе), правда, в основном во Франции. За ее пределами Циффру знают мало и главным образом по записям: в его активе уже более 40 пластинок. Гастролирует он сравнительно редко, ни разу не ездил в США, несмотря на неоднократные приглашения.

Немало сил отдает он педагогике, и учиться к нему приезжают молодые люди из многих стран. Несколько лет назад он открыл в Версале свою школу, где известные педагоги ведут занятия с молодыми инструменталистами разных профессий, а раз в год проходит конкурс пианистов, носящий его имя. Недавно музыкант приобрел в 180 километрах от Парижа, в местечке Сенлиз, старинное, полуразрушенное здание готической церкви и вложил все свои средства в ее реставрацию. Он хочет создать здесь музыкальный центр - "Аудиторию имени Ф. Листа", где проходили бы концерты, выставки, курсы, работала бы постоянная музыкальная школа. Артист поддерживает тесные связи с Венгрией, регулярно выступает в Будапеште, занимается с молодыми венгерскими пианистами.

Л. Григорьев, Я. Платек, 1990

Решил поделится с вами этим потрясающим виртуозом с непростой судьбой.
Дьердь Циффра - феноменальный виртуоз, называемый критиками «акробатом рояля», «виртуозом педали». Пианист, чья феерическая техника, сокрушительный напор и титанический темперамент сражали и захватывали многих и многих людей во всем мире. Его сравнивали с Горовицом, ему пеняли на бессодержательность и дурной вкус в погоне за темпом. Уже давно никого не удивишь отличной школой и свободной виртуозной техникой. Но Цифра способен увлекать, заражать и поражать своей игрой, которая далеко от внешнего холодного блеска. Он безупречно владел всеми средствами выразительности, в его игре была прелесть совершенства. Все это позволило ему в итоге стать ещё одной, значительной звездой на музыкальном небосклоне.

Cziffra"s crazy improv with Chopin Etude

Циффра родился в бедной цыганской семье 5 ноября 1921 года. Отец его был музыкантом, играл в ресторанах и кабаре Парижа 1910-х годов. В детстве мальчика никто не обучал играть на фортепиано - он наблюдал занятия сестры и все за ней повторял. Он поистине был вундеркиндом - уже в 5 лет маленький пианист мог довольно прилично импровизировать на популярные музыкальные мелодии в барах и цирках, даже подбирая на слух любую мелодию, напетую клиентами. Этим своим даром он зарабатывал на жизнь, помогая выжить семье. Но в ту же очередь эти выступления стали объектом насмешек критиков годы спустя. В возрасте всего лишь 9(!) лет он поступает в академию Ференца Листа в Венгрии. Он стал самым юным студентом академии за всю её историю. Его учителем на эти годы стал Эрнест фон Донаньи.

С планами на концертную деятельность пришлось повременить. В 1942 году Циффру призывают на фронт. К тому времени у музыканта уже была жена и маленький сын. По счастливой случайности ему удалось дезертировать из армии - этот поступок спас ему жизнь, так как он оказался единственным выжившим из всего своего батальона. Казалось, сейчас опять можно вернуться к карьере пианиста, но в 1950 году Циффру арестовывают по политическим мотивам. Это было страшное время для музыканта. Зная, что он пианист, надзиратели всячески издевались над музыкантом. Они нагружали его работой, при которой наиболее страдали кисти, они били его по рукам и пальцам. После освобождения Циффре пришлось потратить не один год на восстановление нормальной работоспособности пианистического аппарата.

В 1956 году музыкант со своей семьей сбежал в Вену. С этого момента начался его лучший, спокойный и продуктивный период жизни, как концертирующего пианиста. Он ездит по многим городам и странам Европы, его концерты проходят с огромным успехом. Он становится все знаменитее и знаменитее в музыкальных кругах. Немало времени он уделял и педагогике. К нему съезжались молодые музыканты со всего света, лишь бы только получить немного ценных указаний. В середине 80-х годов он открыл в Версале свою школу, где известные педагоги ведут занятия с молодыми инструменталистами разных профессий, а раз в год проходит конкурс пианистов, носящий его имя.

Cziffra 13 years old plays Schubert

С переездом во Францию на его исполнение стало оказывать большое влияние французская культура, но свое предпочтение он по-прежнему отдавал произведениям его любимого Листа. Врядли можно найти более эмоционально напряженных, стремительных, полетных и феерических интерпретаций этого композитора как не у Цифры. Лучшие его достижения - этюды, венгерские рапсодии, мефисто-вальсы, оперные транскрипции, полонезы. Он блестящий исполнитель моцартовских и бетховенских миниатюр, музыки старинных композиторов. Ещё одна область, в которой он был непревзойденным интерпретатором - собственные переложения и транскрипции различных музыкальных произведений. Среди них оперные фрагменты Россини, Гуно, Штраус, Чайковский; Брамс, Лист, Римский-Корсаков, Хачатурян и многие многие другие. Помимо этого он играет концерты с оркестром Шопена, Грига, Рахманинова, Листа, Грига, Чайковского. Но после несчастного случая с его сыном-дирижером, погибшем при пожаре в 1981 году, он навсегда отказывается выступать с симфоническими оркестрами. Цифра гастролировал не очень много, восновном выбирая страны Европы. Он никогда не играл в Америке, не смотря на многочисленные приглашения. Дьердь Цифра умер в возрасте 72 лет в 1994 году в своем доме во Франции.