.
– Так вот… Где были, что делали – никому. Ясно?..
– А с Толиком что будет? – спросил Кешка. – Неужели его…
– Да если хотите, мы его во дворе на сто процентов отлупим. Он же ведь не гад какой… – пробасил Мишка. – Да мы ему!..
Майор насупился.
– Уговор помните?
– Помним.
– Все… Бегите домой.
Через несколько минут ребята сидели в своем излюбленном месте, на бревне между поленницами, молчали и думали.
А Толик тем временем шагал к цирку. Он прижимал к боку мягкий пакет, завернутый в серую плотную бумагу.
Он часто оглядывался, смотрел на номера домов. Наконец остановился около старого, с облупленным фасадом здания, вошел в подворотню. Почти в тот же момент к дому подкатила черная «Победа»…
Всматриваясь в полустертые номера квартир, Толик медленно поднимался по лестнице. Наконец он отыскал дверь, обитую белой медицинской клеенкой, и, привстав на цыпочки, позвонил.
Дверь неожиданно распахнулась. На площадку шагнул мужчина в домашних туфлях и толстой шерстяной куртке:
– Ты зачем здесь?..
Толик торопливо проглотил слюну.
– Я… Меня Владик прислал… Вот это вам… И записка.
Мужчина взял записку, быстро пробежал ее глазами, нахмурился и почти вырвал пакет из рук Толика.
– Ты чего такой?.. Моченый… Случилось что-нибудь?..
Внутри у Толика похолодело.
– Не… У меня голова болит. Я отказывался, а Владик говорит – срочно… Вот я и поехал.
– Пойдешь мимо аптеки, купи пирамидон, – мужчина достал из кармана пятнадцать копеек, протянул Толику и ласково провел ладонью по Толиковой щеке.
«Вот он какой хитрый! – думал Толик, спускаясь вниз по лестнице. – Добрым притворяется, паразит… Недаром майор говорил, что это опытный и осторожный спекулянт».
На площадке первого этажа мимо Толика прошли четверо мужчин. Он посторонился, пропуская их наверх.
* * *
От всех передряг и переживаний Толик позапустил уроки, и его теперь частенько оставляли в школе заниматься. Тетка ворчала, допытывалась, не заболел ли.
Однажды, когда он поздно возвращался из школы, его еще в подворотне встретили Мишка с Кешкой.
– Толька… Тут к тебе майор приходил. Хотел тебя видеть, – наперебой выкладывали они. – Велел зайти к нему. Вот бумажку оставил, чтобы тебя пустили.
Толик положил бумажку в карман и, понурив голову, побрел домой. Через несколько минут Толик снова появился во дворе с тяжелым, завязанным в материн платок предметом в руках.
Толик развязал платок в просторном кабинете майора и поставил на стол большую фаянсовую собаку с глупыми блестящими глазами.
– Это что еще за фигура? – спросил майор. – Зачем ты ее сюда приволок?..
– Вещественное доказательство, – пробормотал Толик. – Там деньги, которые они мне давали.
Майор покачал головой.
– И не жалко?.. Ведь там у тебя и за утиль, – он улыбнулся, сощурил глаз. – И за хорошие отметки…
Толик покраснел.
– Откуда вы знаете?..
– Мы все про тебя знаем. – Майор постучал по собаке карандашом. – Английский фаянс. Попадет тебе от тетки!
– Попадет, – согласился Толик. – А я все равно обратно не возьму.
СИМА ИЗ ЧЕТВЕРТОГО НОМЕРА
Был мальчишка высок и худ, непомерно длинные руки держал глубоко в карманах. Голова на тонкой шее всегда немного клонилась вперед. Ребята прозвали его Семафором.
Мальчишка недавно переехал в этот дом. Он выходил во двор в новых блестящих калошах и, высоко задирая ноги, шагал на улицу. Когда он проходил мимо ребят, то опускал голову еще ниже.
– Ишь, воображает! – злился Мишка. – Знаться не хочет… – Но гораздо чаще Мишка кричал: – Семафор, поди сюда, поговорим!..
Ребята тоже кричали вдогонку мальчишке разные насмешливые, а подчас и оскорбительные слова. Мальчишка только ниже опускал голову и ускорял шаг. Иногда, если ребята подходили к нему вплотную, он смотрел на них голубыми, очень большими, чистыми глазами и молча краснел.
Ребята решили, что Семафор для такого хлипака слишком хорошая кличка, и стали звать мальчишку просто Сима, а иной раз – для верности – Сима из четвертого номера. А Мишка все злился и ворчал при виде мальчишки:
– Надо этого гуся проучить. Ходит тут!..
Однажды Сима исчез и долго не появлялся во дворе. Прошел месяц, два… Зима стала слабеть и хозяйничала на улице только по ночам. Днем дул с Финского залива теплый ветер. Снег на дворе посерел, превратился в мокрую грязную кашу. И вот в эти по-весеннему теплые дни опять появился Сима. Калоши его были такие же новые, будто он и не ходил в них вовсе. Шея еще плотнее обмотана шарфом. Под мышкой он держал черный альбом для рисования.
Сима посмотрел на небо, сощурился, словно отвык от света, замигал. Потом он направился в дальний угол двора, к чужой парадной.
– Эге, Сима вылез!.. – удивленно присвистнул Мишка. – Знакомство, никак, завел.
По лестнице, куда шел Сима, жила Людмилка.
Сима подошел к парадной и стал медленно прохаживаться взад-вперед, нерешительно поглядывая в темный проем лестницы.
– Поджидает, – усмехнулся Круглый Толик, – Людмилку свою…
– А может быть, вовсе и не Людмилку, – вставил Кешка. – Чего ему с Людмилкой связываться?
Толик посмотрел на Кешку хитро – мол, знаем, не маленькие – и сказал:
– Чего он тогда там делает?.. Может, воздухом дышит?..
– Может, – согласился Кешка.
Мишка слушал, как они пререкаются, и о чем-то размышлял.
– Пора действовать, – неожиданно вмешался он. – Пойдем поговорим с этим Симой.
Мишка и Круглый Толик плечом к плечу тронулись вперед. Кешка тоже пристроился к ним. В решительный момент оставлять товарищей нельзя – это называется честь. К трем приятелям пристроилось еще несколько ребят. Они шли по бокам и сзади.
Заметив надвигающуюся на него армию, Сима поднял голову, как всегда, покраснел и улыбнулся робко.
– Ты чего?.. – начал Мишка. – Чего тут?.. Ну, че?
Сима покраснел еще гуще. Пробормотал:
– Ничего… Хожу…
– Он, оказывается, ходит! – засмеялся Круглый Толик.
Мишка подался вперед, заложил руки за спину, повернулся к Симе немного боком и заговорил медленно, угрожающе:
– Ты что, может, нас за людей не считаешь?.. Да?.. Может, ты храбрый?.. Пойдем перекинемся…
Сима обвел всех ребят своими большущими глазами, слегка приоткрыл рот.
– А я разве вам сделал что?
– А мы тебя бить не собираемся, – разъяснил ему Мишка, – мы это всегда успеем… Я говорю, перекинемся, пойдем один на один… Посмотрим, что ты за страус такой необыкновенный, что к нам подходить не желаешь.
– С тобой? – переспросил Сима.
Мишка выпятил губу, кивнул.
Сима посмотрел под ноги и совсем неожиданно возразил:
– Так ведь грязно очень.
Ребята дружно захохотали. А Мишка презрительно оглядел Симу с ног до головы.
– Может, тебе персидский ковер постелить?
Сима прижал к себе черный альбом, потоптался на месте и попросил:
– Обождем, а… когда солнце будет?
Ребята захохотали.
Когда насмеялись вдоволь, Мишка шагнул вперед, рванул из Симиных рук альбом.
– Солнце ему надо… Ну-ка, дай поглядеть!
Сима побледнел, вцепился было в Мишкину руку, но его тут же оттеснили.
А Мишка уже раскрыл черную коленкоровую обложку. На первой странице альбома красивыми цветными буквами было выведено:
«Учительнице Марии Алексеевне от Григорьева Коли».
– Подхалимством занимается… Ясно! – Мишка произнес это таким тоном, будто ничего другого и не ожидал.
– Отдайте альбом, – просил за спинами ребят Сима. Он пытался растолкать толпу, но мальчишки стояли плотно.
Некоторые посмеивались, а Мишка кричал:
– Ты, подхалим, не очень, а то я и солнышка дожидаться не стану, отпущу тебе порцию макарон по шее!
Кешка уже не жалел Симу, он стоял рядом с Мишкой и торопил его:
– Переворачивай дальше, чего ждешь?..
На следующей странице был нарисован парусный корабль, бригантина, как определил Мишка. Бригантина неслась на всех парусах. Нос ее зарывался в кипящую густо-синюю волну. На палубе у мачты, скрестив руки, стоял капитан.
– Ух, здорово!..
Ребята насели на Мишку.
Каравеллы, фрегаты, крейсеры, подводные лодки рассекали упругие волны. Бушевали акварельные штормы, тайфуны… А на одном рисунке был даже изображен гигантский смерч. Моряки с небольшого суденышка били по смерчу из пушки. После кораблей пошли разные пальмы, тигры…
Кешка подпрыгивал от восторга. Он толкал Мишку под локоть, просил:
– Мишка, дай картиночку… Ну, Мишка, же…
Все забыли, что альбом принадлежит Симе, забыли даже, что Сима стоит здесь рядом.
Мишка закрыл альбом и посмотрел через головы ребят на художника.
– Ты, подхалим Сима, слушай… Поступим по чести и по совести. Чтобы ты не подлизывался к учителям в другой раз, раздадим твои картинки всем, кто захочет. Понятно? – И, не дожидаясь ответа, закричал: – А ну, подходи!.. Красивые картины из морской жизни!..
Листы в альбоме были связаны белой шелковой лентой. Мишка распустил бант на обложке, скомкал первую страницу с надписью и принялся раздавать картинки.
Кешка получил четырехтрубный крейсер «Варяг», фрегат с черным пиратским флагом. По палубе фрегата бегали пестрые человечки с громадными саблями и пистолетами… Выпросил еще обезьяну на пальме и высокую гору с белой сахарной вершиной.
Раздав все картинки, Мишка подошел к Симе и толкнул его в грудь.
– Проваливай теперь!.. Слышишь?
Губы у Симы задрожали, он закрыл глаза руками в серых вязаных перчатках и, вздрагивая, пошел к своей лестнице.
– За солнышком следи! – крикнул ему вдогонку Мишка.
Ребята хвастали друг перед другом трофеями. Но их веселье было неожиданно нарушено. В дверях парадной появилась Людмилка.
– Эй вы, дайте мне картинок, а то все расскажу про вас… Расскажу, что вы бандиты… Зачем Симу обидели?
– Ну, что я говорил? Они друг с другом заодно, – подскочил к Кешке Круглый Толик. – Сейчас бы они пошли к учительнице под ручку… – Толик изогнулся, сделал руку кренделем и прошел, вихляясь, несколько шагов.
Людмилка вспыхнула.
– Хулиганы, и вовсе я с этим Симкой не знакома…
– Ну и убирайся, нечего тогда нос совать! – сказал Мишка. – Пошла, говорю! – Он топнул ногой, будто собрался броситься на Людмилку.
Людмилка отскочила в сторону, поскользнулась и шлепнулась в снежное месиво у порога лестницы. На розовом пальто с белой меховой оторочкой затемнело громадное мокрое пятно. Людмилка заревела.
– И про это т-тоже скажу-у-у… Вот увидите!..
– У, пискля! – махнул рукой Мишка. – Пошли, ребята, отсюда…
У поленницы, в излюбленном своем месте, мальчишки снова стали рассматривать рисунки. Один Мишка сидел понурясь, тер ладошкой под носом и собирал лоб то в продольные, то в поперечные морщины.
– Это какая учительница Мария Алексеевна? – бормотал он. – Может, которая по Людмилкиной лестнице живет?..
– Придумал… Она уже третий год в школе не работает. На пенсию ушла, – беспечно возразил Круглый Толик.
Мишка посмотрел на него равнодушно.
– Где так ты умный, когда не надо… – Он поднялся, в сердцах пнул полено, на котором только что сидел, и, оборотясь к ребятам, стал отбирать картинки. – Давайте, давайте, говорю…
Кешке не хотелось расставаться с кораблями и пальмой, но он без слов отдал их Мишке. После того как ушел Сима, ему стало не по себе.
Мишка собрал все листы, вложил их обратно в альбом. Только первая страница с посвящением была безвозвратно испорчена. Мишка разгладил ее на коленях и тоже сунул под обложку.
На другой день в небе хозяйничало солнце. Оно распустило снежную жижу и веселыми потоками погнало ее к люкам посреди двора. В водоворотах над решетками ныряли щепки, куски бересты, раскисшая бумага, спичечные коробки. Всюду, в каждой капле воды, вспыхивали маленькие разноцветные солнца. На стенах домов гонялись друг за другом солнечные зайчики. Они прыгали ребятам на носы, щеки, вспыхивали в ребячьих глазах. Весна!
Дворничиха тетя Настя сметала с решеток мусор. Ребята проковыривали отверстия палками, и вода с шумом падала в темные колодцы. К обеду асфальт подсох. Только из-под поленниц продолжали бежать реки грязной воды.
Мальчишки строили из кирпичей плотину.
Мишка, прибежав из школы, повесил свою сумку на гвоздь, вбитый в большущее полено, и принялся сооружать водохранилище.
– Давайте быстрее, – надрывался он, – не то из-под поленницы вся вода убежит!
Ребята носили кирпичи, песок, щепки… и вот тут они заметили Симу.
Сима стоял неподалеку от ворот с портфелем в руках, словно раздумывая, куда ему идти – домой или к ребятам.
– А, Сима!.. – закричал Мишка. – Солнышко на небе. Сухо, смотри, – Мишка показал на большую подсохшую плешину. – Ну, что скажешь?
– Может, подушку принести? – съязвил Толик.
Ребята смеялись, наперебой предлагали свои услуги: ковры, половики и даже солому, чтобы Симе не было жестко.
Сима немного постоял на прежнем месте и двинулся к ребятам. Разговоры тотчас смолкли.
– Давай, – просто сказал Сима.
Мишка поднялся, вытер мокрые руки об штаны, сбросил пальто.
– До первой крови или на всю силу?
– На всю силу, – не слишком громко, но очень решительно ответил Сима. Это значило, что он согласен драться до конца, пока поднимаются руки, пока пальцы сжимаются в кулак. Здесь уже неважно, течет у тебя из носа кровь или нет. Побежденным считается тот, кто скажет: «Хватит, сдаюсь…»
Мальчишки стали в кружок. Сима повесил свой портфель на один гвоздь с Мишкиной сумкой, снял пальто, завязал шарф вокруг шеи потуже.
Толик шлепнул себя пониже спины и сказал: «Бем-м-м! Гонг!»
Мишка поднял кулаки к груди, заскакал вокруг Симы. Сима тоже выставил кулаки, но по всему было видно, что драться он не умеет. Как только Мишка приблизился, он сунул руку вперед, пытаясь достать Мишкину грудь, и тут же получил удар в ухо.
Ребята думали, что он заревет, побежит жаловаться, но Сима поджал губы и замахал руками, как мельница. Он наступал. Месил кулаками воздух. Иногда его удары доставали Мишку, но тот подставлял под них локти.
Сима получил еще одну затрещину. Да такую, что не удержался и сел на асфальт.
– Ну, может, хватит? – спросил Мишка миролюбиво.
Сима помотал головой, поднялся и снова замолотил руками.
Зрители при драке очень переживают. Они подпрыгивают, машут руками и воображают, что этим самым помогают своему приятелю.
– Мишка, да что ты сегодня!.. Миша, дай!
– Мишка-а-а… Ну!
– Сима, это тебе не подхалимством заниматься… Миша-а!
И только один из ребят вдруг крикнул:
– Сима, держись!.. Сима, дай! – Это кричал Кешка. – Да что ты руками-то машешь? Ты бей…
Мишка дрался без особого азарта. Среди зрителей нашлись бы готовые поклясться, что Мишка жалел Симу. Но после Кешкиного выкрика Мишка набычился и принялся так молотить, что Сима согнулся и только изредка выставлял руку, чтобы оттолкнуть противника.
– Атас! – вдруг крикнул Толик и первый бросился в подворотню. К поленнице торопливо шла Людмилкина мать; чуть поодаль выступала Людмилка. Заметив, что мальчишки разбегаются, Людмилкина мать прибавила шагу.
– Я вас, хулиганы!..
Мишка схватил свое пальто и шмыгнул в подворотню, где уже скрылись все зрители. Только Кешка не успел. Он спрятался за поленницу.
А Сима ничего не видел и не слышал. Он по-прежнему стоял согнувшись, оглушенный от ударов. А так как Мишкины кулаки вдруг перестали обрушиваться на него, он, видно, решил, что противник устал, и поспешил в наступление. Первый его выпад угодил Людмилкиной матери в бок, второй – в живот.
– Ты что делаешь? – взвизгнула она. – Людочка, этот хулиган тебя в лужу толкнул?
– Не-ет, – проныла Людмилка. – Это Сима, они его били. А толкнул Мишка. Он в подворотню удрал.
Сима поднял голову, растерянно посмотрел по сторонам.
– За что они тебя били, мальчик? – спросила Людмилкина мать.
– А они меня и не били вовсе, – угрюмо ответил Сима.
– Но я же сама видела, как хулиганы…
– Это был поединок. По всем правилам… И вовсе они не хулиганы. – Сима надел пальто, снял с гвоздя свой портфель, пошел было прочь.
Но тут Людмилкина мать спросила:
– А это чья сумка?
– Мишкина! – выкрикнула Людмилка. – Нужно ее взять. Мишка тогда сам придет.
Тут Кешка выскочил из-за поленницы, схватил сумку и побежал к парадной.
– Беги за мной! – крикнул он Симе.
– Это Кешка – Мишкин приятель. Хулиган!.. – заревела Людмилка.
В парадной мальчишки перевели дух, сели на ступеньку лестницы.
– Тебе не очень больно?.. – спросил Кешка.
– Нет, не очень…
Они еще немного посидели, послушали, как Людмилкина мать грозит сходить в Мишкину школу, к Мишкиным родителям и даже в милицию, в отдел борьбы с безнадзорностью.
– Ты этот альбом своей учительнице подарить хотел? – спросил вдруг Кешка.
Сима отвернулся.
– Нет, Марии Алексеевне. Она на пенсии давно. Когда я заболел, она узнала и пришла. Два месяца со мной занималась… бесплатно. Я ей специально этот альбом рисовал.
Кешка свистнул. А вечером он пришел к Мишке.
– Мишка, отдай Симе альбом. Это когда он болел, так Мария Алексеевна с ним занималась… бесплатно…
– Сам знаю, – ответил Мишка.
Весь вечер он был неразговорчивым, отворачивался, старался не глядеть в глаза. Кешка знал Мишку и знал, что неспроста это. А на следующий день случилось вот что.
Ближе к вечеру Сима вышел во двор. Он по-прежнему шел опустив голову и покраснел, когда к нему подскочили Мишка с Толиком. Он, наверное, думал, что опять его позовут драться; вчера никто не сдался, а ведь нужно довести до конца это дело. Но Мишка сунул ему свою красную мокрую руку.
– Ладно, Сима, мир.
– Пойдем с нами водохранилище делать, – предложил Толик. – Ты не стесняйся, дразнить не будем…
Большие Симины глаза засветились, потому что приятно человеку, когда сам Мишка смотрит на него как на равного и первый подает руку.
– Ты ему альбом отдай! – зашипел Кешка Мишке на ухо.
Мишка нахмурился и ничего не ответил.
Кирпичная плотина протекала. Вода в водохранилище не держалась. Реки норовили обежать его стороной.
Ребята замерзли, перемазались, хотели даже пробивать в асфальте русло. Но им помешала маленькая старушка в пуховом платке.
Она подошла к Симе, придирчиво осмотрела его пальто, шарф.
– Застегнись, Сима!.. Ты опять простудишься… – Потом посмотрела на него ласково и добавила.

Был мальчишка высок и худ, непомерно длинные руки держал глубоко в карманах. Голова на тонкой шее всегда немного клонилась вперёд.

Ребята прозвали его Семафором.

Мальчишка недавно переехал в этот дом. Он выходил во двор в новых блестящих калошах и, высоко задирая ноги, шагал на улицу. Когда он проходил мимо ребят, то опускал голову ещё ниже.

Ишь воображает! - злился Мишка. - Знаться не хочет… - Но гораздо чаще Мишка кричал: - Семафор, поди сюда, поговорим!

Ребята тоже кричали вдогонку мальчишке разные насмешливые, а подчас и оскорбительные слова. Мальчишка только ускорял шаг. Иногда, если ребята подходили к нему вплотную, он смотрел на них голубыми, очень большими чистыми глазами и молча краснел.

Ребята решили, что Семафор для такого хлюпика слишком хорошая кличка, и стали звать мальчишку просто Сима, а иной раз - для верности - Сима из четвёртого номера. А Мишка всё злился и ворчал при виде мальчишки:

Надо этого гуся проучить. Ходит тут!..

Однажды Сима исчез и долго не появлялся во дворе. Прошёл месяц, два… Зима стала слабеть и хозяйничала на улице только по ночам. Днём дул с Финского залива тёплый ветер. Снег на дворе стал морщиться, посерел, превратился в мокрую грязную кашу. И вот в эти по-весеннему тёплые дни опять появился Сима. Калоши его были такие же новые, будто он и не ходил в них вовсе. Шея ещё плотнее обмотана шарфом. Под мышкой он держал чёрный альбом для рисования.

Сима посмотрел на небо, сощурился, словно отвык от света, замигал. Потом он направился в дальний угол двора, к чужой парадной.

Эге, Сима вылез!.. - удивлённо присвистнул Мишка. - Знакомство, никак, завёл.

По лестнице, куда шёл Сима, жила Людмилка.

Сима подошёл к парадной и стал медленно прохаживаться взад-вперёд, нерешительно поглядывая в тёмный проём лестницы.

Поджидает, - усмехнулся Круглый Толик, - Людмилку свою.

А может быть, вовсе и не Людмилку, - вставил Кешка. - Чего ему с Людмилкой связываться?

Толик посмотрел на Кешку хитро, - мол, знаем, не маленькие, и сказал:

Чего он тогда там делает?.. Может, воздухом дышит?..

Может, - согласился Кешка.

Мишка слушал, как они пререкаются, и о чём-то размышлял.

Пора действовать, - неожиданно вмешался он. - Пойдём поговорим с этим Симой.

Пойдём, - поддержал Толик.

Мишка и Круглый Толик плечом к плечу тронулись вперёд. Кешка тоже пристроился к ним. В решительный момент оставлять товарищей нельзя, - это называется честью. К трём приятелям пристроилось ещё несколько ребят. Они шли по бокам и сзади.

Заметив надвигающуюся на него армию, Сима поднял голову, как всегда, покраснел и улыбнулся робко.

Ты чего?.. - начал Мишка. - Чего тут?.. Ну, чё?

Сима покраснел ещё гуще. Пробормотал:

Ничего… Хожу…

Он, оказывается, ходит, - засмеялся Круглый Толик.

Мишка подался вперёд, заложил руки за спину, повернулся к Симе боком и заговорил медленно, угрожающе:

Ты что, может, нас за людей не считаешь?.. Да?.. Может, ты храбрый?.. Пойдём перекинемся…

Сима обвёл всех ребят своими большущими глазами, слегка приоткрыл рот.

А я разве вам сделал что?

А мы тебя бить не собираемся, мы это всегда успеем… Я говорю, перекинемся пойдём один на один… Посмотрим, что ты за страус такой необыкновенный, что к нам подходить не желаешь.

С тобой? - переспросил Сима.

Мишка выпятил губу, кивнул.

Сима посмотрел под ноги и совсем неожиданно возразил:

Так ведь грязно очень.

Ребята дружно захохотали. А Мишка презрительно оглядел Симу с ног до головы.

Может, тебе персидский ковёр постелить?

Сима прижал к себе чёрный альбом, потоптался на месте и попросил:

Обождём, а… когда солнце будет?

Когда ребята насмеялись вдоволь, Мишка шагнул вперёд, рванул из Симиных рук альбом.

Солнце ему надо… Ну-ка, дай поглядеть!

Сима побледнел, вцепился было в Мишкину руку, но его тут же оттеснили ребята.

А Мишка уже раскрыл чёрную коленкоровую обложку.

На первой странице альбома красивыми цветными буквами было выведено: «Учительнице Марии Алексеевне от Григорьева Коли».

Подхалимством занимается… Ясно! - Миша произнёс это таким тоном, будто ничего другого и не ожидал.

Отдайте альбом, - просил за спинами ребят Сима. Он пытался растолкать толпу, но мальчишки стояли плотно. Некоторые посмеивались, а Мишка кричал:

Ты, подхалим, не очень, а то я и солнышка дожидаться не стану, отпущу тебе порцию макарон по шее!

Ух, здорово!..

Ребята насели на Мишку.

Каравеллы, фрегаты, крейсеры, подводные лодки шли вперёд. Бушевали акварельные штормы, тайфуны… А на одном рисунке был даже изображён гигантский смерч. Моряки с небольшого судёнышка били по смерчу из пушки.

Кешка подпрыгивал от восторга. Он толкал Мишку под локоть, просил:

Мишка, дай картиночку?.. Ну, Мишка же…

Все забыли, что альбом принадлежит Симе, забыли даже, что Сима стоит здесь рядом.

Мишка закрыл альбом и посмотрел через головы ребят на художника.

Ты, подхалим Сима, слушай… Поступим по чести и по совести. Чтобы ты не подлизывался к учителям в другой раз, раздадим твои картинки всем, кто захочет. Понятно? - И, не дожидаясь ответа, закричал: - А ну, подходи!.. Красивые картинки из морской жизни!..

Листы в альбоме были связаны белой шёлковой лентой. Мишка распустил бант на обложке, скомкал первую страницу с надписью и принялся раздавать картинки.

Кешка получил четырёхтрубный крейсер «Варяг», фрегат с чёрным пиратским флагом. По палубе фрегата бегали пёстрые человечки с громадными саблями и пистолетами… Выпросил ещё обезьяну на пальме и высокую гору с белой сахарной вершиной.

Раздав все картинки, Мишка подошёл к Симе и толкнул его в грудь.

Проваливай теперь!.. Слышишь?

Губы у Симы задрожали, он закрыл глаза руками в серых вязаных перчатках и, вздрагивая, пошёл к своей лестнице.

За солнышком следи! - крикнул ему вдогонку Мишка.

Ребята хвастали друг перед другом трофеями. Но их веселье было неожиданно нарушено. В дверях парадной появилась Людмилка.

Эй вы, дайте мне картинок, а то всё расскажу про вас… Зачем Симу обидели?

Ну, что я говорил? Они друг с другом заодно, - подскочил к Кешке Круглый Толик. - Сейчас бы они пошли к учительнице под ручку… - Толик изогнулся, сделал руку кренделем и прошёл, вихляясь, несколько шагов.

Людмилка вспыхнула.

Вовсе я с этим Симкой не знакома…

Ну и нечего тогда нос совать! - сказал Мишка. - Пошла, говорю! - Он топнул ногой, будто собрался броситься на Людмилку.

Людмилка отскочила в сторону, поскользнулась и шлёпнулась в снежное месиво у порога лестницы. На розовом пальто с белой меховой оторочкой затемнело громадное мокрое пятно. Людмилка заревела:

И про это т-тоже скажу-у-у… Вот увидите!..

У, пискля! - махнул рукой Мишка. - Пошли, ребята, отсюда…

У поленницы, в излюбленном своём месте, мальчишки снова начали рассматривать рисунки. Один Мишка сидел понурясь, тёр ладошкой под носом (такая у него была привычка).

Это какая учительница Мария Алексеевна? - бормотал он. - Может, которая по Людмилкиной лестнице живёт?..

Придумал… Она уже третий год в школе не работает, на пенсию ушла, - беспечно возразил Круглый Толик.

Мишка посмотрел на него равнодушно.

Где так ты умный, когда не надо… - Он поднялся, в сердцах пнул полено, на котором только что сидел, и, оборотясь к ребятам, стал отбирать картинки. - Давайте, давайте, говорю…

Кешке не хотелось расставаться с кораблями и пальмой, но он без слов отдал их Мишке. После того как ушёл Сима, ему стало не по себе.

Мишка собрал все листы, вложил их обратно в альбом.

Первая страница с посвящением была испорчена. Мишка разгладил её на колене и тоже сунул под обложку.

На другой день в небе хозяйничало солнце. Оно распустило снежную жижу и весёлыми потоками погнало её к люкам посреди двора. В водоворотах над решётками ныряли щепки, куски берёсты, раскисшая бумага, спичечные коробки. Всюду, в каждой капле воды, вспыхивали маленькие разноцветные солнца, будто рассыпанный бисер. На стенах домов гонялись друг за другом солнечные зайчики. Они прыгали ребятам на носы, щёки, вспыхивали в ребячьих глазах. Весна!

Дворничиха тётя Настя сметала с решёток мусор. Ребята проковыривали отверстия палками, и вода с шумом падала в тёмные колодцы. К обеду асфальт подсох. Только из-под поленниц продолжали бежать реки грязной воды.

Мальчишки строили из кирпичей плотину.

Мишка, прибежав из школы, повесил свою сумку на гвоздь, вбитый в большущее полено, и принялся сооружать водохранилище.

Давайте быстрее, - надрывался он, - не то из-под поленницы вся вода убежит!

Ребята носили кирпичи, песок, щепки… и вот тут они заметили Симу.

Сима стоял неподалёку от ворот с портфелем в руках, словно раздумывал, куда ему идти - домой или к ребятам.

А, Сима!.. - закричал Мишка. - Солнышко на небе… Сухо, смотри, - Мишка показал на большую подсохшую плешину. - Ну, что скажешь?

Может, подушку принести? - съязвил Толик.

Ребята смеялись, наперебой предлагали свои услуги: ковёр, половики и даже солому, чтобы Симе не было жёстко. Сима немного постоял на прежнем месте и двинулся к ребятам. Разговоры тотчас смолкли.

Давай, - просто сказал Сима.

Мишка поднялся, вытер мокрые руки об штаны, сбросил пальто.

До первой крови или на всю силу?

На всю силу, - не слишком громко, но очень решительно ответил Сима. Это значило, что он согласен драться до конца, пока поднимаются руки, пока пальцы сжимаются в кулак. Здесь уже не важно, течёт у тебя из носа кровь или нет. Побеждённым считается тот, кто скажет: «Хватит, сдаюсь…»

Мальчишки стали в кружок. Сима повесил свой портфель на один гвоздь с Мишкиной сумкой, снял пальто, завязал шарф вокруг шеи потуже. Толик хлопнул в ладоши и сказал: «Бем-м-м!.. Гонг!»

Мишка поднял кулаки к груди, заскакал вокруг Симы. Сима тоже выставил кулаки, но по всему было видно, что драться он не умеет. Как только Мишка приблизился, он сунул руку вперёд, пытаясь дослать Мишкину грудь, и тут же получил удар по уху.

Ребята подумали, что он заревёт, побежит жаловаться, но Сима поджал губы и замахал руками, как мельница. Он наступал. Месил кулаками воздух. Иногда его удары доставали Мишку, но тот подставляв: под них локти.

Сима получил ещё одну затрещину. Да такую, что не удержался и сел на асфальт.

Ну, может, хватит? - спросил Мишка миролюбиво.

Сима помотал головой, поднялся и снова замолотил руками.

Зрители при драке очень переживают. Они подпрыгивают, машут руками и воображают, что этим самым помогают своему приятелю.

Мишка, да что ты сегодня!.. Миша, дай!

Мишка-а-а… Ну!

Сима, это тебе не подхалимством заниматься… Миша-а!

И только один из ребят вдруг крикнул:

Сима, держись… Сима, дай! - Это кричал Колика. - Да что ты руками-то машешь? Ты бей…

Мишка дрался без особого азарта. Среди зрителей нашлись бы готовые поклясться, что Мишка жалел Симу. Но после Кешкиного выкрика Мишка набычился и принялся молотить. Сима согнулся и только изредка выставлял руку, чтобы оттолкнуть противника.

Атас! - вдруг крикнул Толик и первый бросился в подворотню. К поленнице торопливо шла Людмилкина мать; чуть поодаль выступала Людмилка. Заметив, что мальчишки разбегаются, Людмилкина мать прибавила шагу.

Мишка схватил своё пальто и шмыгнул в подворотню, где уже скрылись все зрители. Только Кешка не успел. Он спрятался за поленницу.

А Сима ничего не видел и не слышал. Он по-прежнему стоял согнувшись, оглохший от ударов. А так как Мишкины кулаки вдруг перестали обрушиваться на него, он, видно, решил, что противник устал, и перешёл в наступление. Первый его выпад угодил в бок Людмилкиной матери, второй - в живот.

Ты что делаешь? - взвизгнула она. - Людочка, это он тебя в лужу толкнул?

Не-ет, - проныла Людмилка. - Это Сима, они его били. А толкнул Мишка. Он в подворотню удрал.

Сима поднял голову, растерянно посмотрел по сторонам.

За что они тебя били, мальчик? - спросила Людмилкина мать.

А они меня и не били вовсе, - угрюмо ответил Сима.

Но я же сама видела…

Это был поединок. - Сима надел пальто, снял с гвоздя свой портфель, пошёл было прочь.

Но тут Людмилкина мать спросила:

А это чья сумка?

Мишкина! - выкрикнула Людмилка. - Нужно её взять. Мишка тогда сам придёт.

Тут Кешка выскочил из-за поленницы, схватил сумку и побежал к парадной.

Беги за мной! - крикнул он Симе.

Этот Кешка - Мишкин приятель, - заревела Людмилка.

В парадной мальчишки перевели дух, сели на ступеньку лестницы.

Меня Кешкой зовут. Тебе не очень больно?..

Нет, не очень…

Они ещё немного посидели, послушали, как Людина мать грозит сходить в Мишкину школу, к Мишиным родителям и даже в милицию, в отдел борьбы с безнадзорностью.

Ты этот альбом своей учительнице подарить хотел? - спросил вдруг Кешка.

Сима отвернулся.

Нет, Марии Алексеевне. Она на пенсии давно. Когда я заболел, она узнала и пришла. Два месяца со мной занималась… бесплатно. Я ей специально этот альбом рисовал.

Кешка свистнул. А вечером он пришёл к Мишке.

Мишка, отдай Симе альбом. Это когда он болел, так Мария Алексеевна с ним занималась… бесплатно…

Сам знаю, - ответил Мишка. Весь вечер он был неразговорчивым, отворачивался, старался не глядеть в глаза. Кешка знал Мишку и знал, что неспроста это. А на следующий день случилось вот что.

Ближе к вечеру Сима вышел во двор. Он по-прежнему шёл, опустив голову, и покраснел, когда к нему подскочили Мишка с Толиком. Он, наверное, думал, что опять его позовут драться: вчера никто не сдался, а ведь нужно довести до конца это дело. Но Мишка сунул ему свою красную мокрую руку.

Ладно, Сима, мир.

Пойдём с нами водохранилище делать, - предложил Толик. - Ты не стесняйся, дразнить не будем…

Большие Симины глаза засветились, потому что приятно человеку, когда сам Мишка смотрит на него, как на равного, и первый подаёт руку.

Ты ему альбом отдай! - зашипел Кешка Мишке на ухо.

Мишка нахмурился и ничего не ответил.

Кирпичная плотина протекала. Вода в водохранилище не держалась. Реки норовили обежать его стороной.

Ребята замёрзли, перемазались, хотели даже пробивать в асфальте русло. Но им помешала маленькая старушка в пуховом платке.

Она подошла к Симе, придирчиво осмотрела его пальто, шарф.

Застегнись, Коля! Ты опять простудишься… - Потом посмотрела на него ласково и добавила: - Спасибо за подарок.

Сима покраснел густо и пробормотал, стыдясь:

Какой подарок?..

Альбом. - Старушка оглядела ребят, словно уличая их в соучастии, и торжественно произнесла: - «Дорогой учительнице Марии Алексевне, хорошему человеку».

Сима покраснел ещё гуще. Он не знал, куда деться, он страдал.

Я не писал такого…

Писал, писал! - вдруг захлопал в ладоши Кешка… - Он нам этот альбом показывал, с кораблями…

Мишка встал рядом с Симой, посмотрел на старушку и сказал глуховато:

Конечно, писал… Только он нас стесняется, - думает, мы его подхалимом дразнить будем. Чудак!

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

На этот раз колёса смешали со снегом безрукавку и поднялись выше. Сто двадцать сил ревели в двигателе. Ослепительный голубоватый свет фар резал ночь.

– Ну!.. Ну!.. Ну!.. – бормотал Виталька, всем телом налегая на холодный металл.

«Только бы выдержал снег!»

Цистерна медленно поднималась. Холодная тяжесть всё меньше давила на Виталькины плечи и, наконец, съехала с них. Двигатель на секунду затих, потом неистово рванул и вынес машину на ровное полотно дороги.

И Виталька почувствовал, что, хотя они вырвались, радоваться он не мог – не было сил.

Никитин отвалился назад и ощутил затылком заднюю подушку сиденья. Она была прохладной и мягкой. Он посидел немного с закрытыми глазами, потом снял руки с чёрного круга руля. Снял осторожно, как с клавиш рояля.

– Виталий! – окликнул Никитин, вылезая из кабины. И ещё раз: – Виталий!

Темнота давила со всех сторон. Противно дрожали колени. Тяжело переставляя ноги, он прошёл несколько шагов назад.

Две колеи, протёртые колёсами, темнели на склоне сугроба. Они поднимались на завал и кончались там, обрезанные новым оползнем. Край завала всё-таки не выдержал последнего рывка. И на самом краю, над гибельной глубиной, подвывающей ледяным ветром, стоял Виталька – маленькая фигурка среди огромной северной ночи.

– Виталь! Чего стоишь? Ведь вырвались! – Шофёр захлебнулся жгучим воздухом, подбежал к Витальке и схватил его за плечи. – Милый ты мой! Ведь вырвались, понимаешь?

– Вырвались, дядь Никитин, – как эхо отозвался Виталька.

– Идём в кабину, – сказал шофёр. – Помощник ты мой дорогой… Я у тебя сегодня обязательно буду гостем.

На Чукотке, за две тысячи километров от них, где-то между островами Большой и Малый Диомид, уже начинался новый год.

Радий Петрович Погодин
Сима из четвёртого номера

Был мальчишка высок и худ, непомерно длинные руки держал глубоко в карманах. Голова на тонкой шее всегда немного клонилась вперёд.

Ребята прозвали его Семафором.

Мальчишка недавно переехал в этот дом. Он выходил во двор в новых блестящих калошах и, высоко задирая ноги, шагал на улицу. Когда он проходил мимо ребят, то опускал голову ещё ниже.

– Ишь воображает! – злился Мишка. – Знаться не хочет… – Но гораздо чаще Мишка кричал: – Семафор, поди сюда, поговорим!

Ребята тоже кричали вдогонку мальчишке разные насмешливые, а подчас и оскорбительные слова. Мальчишка только ускорял шаг. Иногда, если ребята подходили к нему вплотную, он смотрел на них голубыми, очень большими чистыми глазами и молча краснел.

Ребята решили, что Семафор для такого хлюпика слишком хорошая кличка, и стали звать мальчишку просто Сима, а иной раз – для верности – Сима из четвёртого номера. А Мишка всё злился и ворчал при виде мальчишки:

– Надо этого гуся проучить. Ходит тут!..

Однажды Сима исчез и долго не появлялся во дворе. Прошёл месяц, два… Зима стала слабеть и хозяйничала на улице только по ночам. Днём дул с Финского залива тёплый ветер. Снег на дворе стал морщиться, посерел, превратился в мокрую грязную кашу. И вот в эти по-весеннему тёплые дни опять появился Сима. Калоши его были такие же новые, будто он и не ходил в них вовсе. Шея ещё плотнее обмотана шарфом. Под мышкой он держал чёрный альбом для рисования.

Сима посмотрел на небо, сощурился, словно отвык от света, замигал. Потом он направился в дальний угол двора, к чужой парадной.

– Эге, Сима вылез!.. – удивлённо присвистнул Мишка. – Знакомство, никак, завёл.

По лестнице, куда шёл Сима, жила Людмилка.

Сима подошёл к парадной и стал медленно прохаживаться взад-вперёд, нерешительно поглядывая в тёмный проём лестницы.

– Поджидает, – усмехнулся Круглый Толик, – Людмилку свою.

– А может быть, вовсе и не Людмилку, – вставил Кешка. – Чего ему с Людмилкой связываться?

Толик посмотрел на Кешку хитро, – мол, знаем, не маленькие, и сказал:

– Чего он тогда там делает?.. Может, воздухом дышит?..

– Может, – согласился Кешка.

Мишка слушал, как они пререкаются, и о чём-то размышлял.

– Пора действовать, – неожиданно вмешался он. – Пойдём поговорим с этим Симой.

– Пойдём, – поддержал Толик.

Мишка и Круглый Толик плечом к плечу тронулись вперёд. Кешка тоже пристроился к ним. В решительный момент оставлять товарищей нельзя, – это называется честью. К трём приятелям пристроилось ещё несколько ребят. Они шли по бокам и сзади.

Заметив надвигающуюся на него армию, Сима поднял голову, как всегда, покраснел и улыбнулся робко.

– Ты чего?.. – начал Мишка. – Чего тут?.. Ну, чё?

Сима покраснел ещё гуще. Пробормотал:

– Ничего… Хожу…

– Он, оказывается, ходит, – засмеялся Круглый Толик.

Мишка подался вперёд, заложил руки за спину, повернулся к Симе боком и заговорил медленно, угрожающе:

– Ты что, может, нас за людей не считаешь?.. Да?.. Может, ты храбрый?.. Пойдём перекинемся…

Сима обвёл всех ребят своими большущими глазами, слегка приоткрыл рот.

– А я разве вам сделал что?

– А мы тебя бить не собираемся, мы это всегда успеем… Я говорю, перекинемся пойдём один на один… Посмотрим, что ты за страус такой необыкновенный, что к нам подходить не желаешь.

– С тобой? – переспросил Сима.

Мишка выпятил губу, кивнул.

Сима посмотрел под ноги и совсем неожиданно возразил:

– Так ведь грязно очень.

Ребята дружно захохотали. А Мишка презрительно оглядел Симу с ног до головы.

– Может, тебе персидский ковёр постелить?

Сима прижал к себе чёрный альбом, потоптался на месте и попросил:

– Обождём, а… когда солнце будет?

Когда ребята насмеялись вдоволь, Мишка шагнул вперёд, рванул из Симиных рук альбом.

– Солнце ему надо… Ну-ка, дай поглядеть!

Сима побледнел, вцепился было в Мишкину руку, но его тут же оттеснили ребята.

А Мишка уже раскрыл чёрную коленкоровую обложку.

На первой странице альбома красивыми цветными буквами было выведено: «Учительнице Марии Алексеевне от Григорьева Коли».

– Подхалимством занимается… Ясно! – Миша произнёс это таким тоном, будто ничего другого и не ожидал.

– Отдайте альбом, – просил за спинами ребят Сима. Он пытался растолкать толпу, но мальчишки стояли плотно. Некоторые посмеивались, а Мишка кричал:

– Ты, подхалим, не очень, а то я и солнышка дожидаться не стану, отпущу тебе порцию макарон по шее!

– Ух, здорово!..

Ребята насели на Мишку.

Каравеллы, фрегаты, крейсеры, подводные лодки шли вперёд. Бушевали акварельные штормы, тайфуны… А на одном рисунке был даже изображён гигантский смерч. Моряки с небольшого судёнышка били по смерчу из пушки.

Кешка подпрыгивал от восторга. Он толкал Мишку под локоть, просил:

– Мишка, дай картиночку?.. Ну, Мишка же…

Все забыли, что альбом принадлежит Симе, забыли даже, что Сима стоит здесь рядом.

Мишка закрыл альбом и посмотрел через головы ребят на художника.

– Ты, подхалим Сима, слушай… Поступим по чести и по совести. Чтобы ты не подлизывался к учителям в другой раз, раздадим твои картинки всем, кто захочет. Понятно? – И, не дожидаясь ответа, закричал: – А ну, подходи!.. Красивые картинки из морской жизни!..

Листы в альбоме были связаны белой шёлковой лентой. Мишка распустил бант на обложке, скомкал первую страницу с надписью и принялся раздавать картинки.

Кешка получил четырёхтрубный крейсер «Варяг», фрегат с чёрным пиратским флагом. По палубе фрегата бегали пёстрые человечки с громадными саблями и пистолетами… Выпросил ещё обезьяну на пальме и высокую гору с белой сахарной вершиной.

Раздав все картинки, Мишка подошёл к Симе и толкнул его в грудь.

– Проваливай теперь!.. Слышишь?

Губы у Симы задрожали, он закрыл глаза руками в серых вязаных перчатках и, вздрагивая, пошёл к своей лестнице.

– За солнышком следи! – крикнул ему вдогонку Мишка.

Ребята хвастали друг перед другом трофеями. Но их веселье было неожиданно нарушено. В дверях парадной появилась Людмилка.

– Эй вы, дайте мне картинок, а то всё расскажу про вас… Зачем Симу обидели?

– Ну, что я говорил? Они друг с другом заодно, – подскочил к Кешке Круглый Толик. – Сейчас бы они пошли к учительнице под ручку… – Толик изогнулся, сделал руку кренделем и прошёл, вихляясь, несколько шагов.

Людмилка вспыхнула.

– Вовсе я с этим Симкой не знакома…

– Ну и нечего тогда нос совать! – сказал Мишка. – Пошла, говорю! – Он топнул ногой, будто собрался броситься на Людмилку.

Людмилка отскочила в сторону, поскользнулась и шлёпнулась в снежное месиво у порога лестницы. На розовом пальто с белой меховой оторочкой затемнело громадное мокрое пятно. Людмилка заревела:

– И про это т-тоже скажу-у-у… Вот увидите!..

– У, пискля! – махнул рукой Мишка. – Пошли, ребята, отсюда…

У поленницы, в излюбленном своём месте, мальчишки снова начали рассматривать рисунки. Один Мишка сидел понурясь, тёр ладошкой под носом (такая у него была привычка).

– Это какая учительница Мария Алексеевна? – бормотал он. – Может, которая по Людмилкиной лестнице живёт?..

– Придумал… Она уже третий год в школе не работает, на пенсию ушла, – беспечно возразил Круглый Толик.

Мишка посмотрел на него равнодушно.

– Где так ты умный, когда не надо… – Он поднялся, в сердцах пнул полено, на котором только что сидел, и, оборотясь к ребятам, стал отбирать картинки. – Давайте, давайте, говорю…

Кешке не хотелось расставаться с кораблями и пальмой, но он без слов отдал их Мишке. После того как ушёл Сима, ему стало не по себе.

Мишка собрал все листы, вложил их обратно в альбом.

Первая страница с посвящением была испорчена. Мишка разгладил её на колене и тоже сунул под обложку.

На другой день в небе хозяйничало солнце. Оно распустило снежную жижу и весёлыми потоками погнало её к люкам посреди двора. В водоворотах над решётками ныряли щепки, куски берёсты, раскисшая бумага, спичечные коробки. Всюду, в каждой капле воды, вспыхивали маленькие разноцветные солнца, будто рассыпанный бисер. На стенах домов гонялись друг за другом солнечные зайчики. Они прыгали ребятам на носы, щёки, вспыхивали в ребячьих глазах. Весна!

Дворничиха тётя Настя сметала с решёток мусор. Ребята проковыривали отверстия палками, и вода с шумом падала в тёмные колодцы. К обеду асфальт подсох. Только из-под поленниц продолжали бежать реки грязной воды.

Мальчишки строили из кирпичей плотину.

Мишка, прибежав из школы, повесил свою сумку на гвоздь, вбитый в большущее полено, и принялся сооружать водохранилище.

– Давайте быстрее, – надрывался он, – не то из-под поленницы вся вода убежит!

Ребята носили кирпичи, песок, щепки… и вот тут они заметили Симу.

Сима стоял неподалёку от ворот с портфелем в руках, словно раздумывал, куда ему идти – домой или к ребятам.

– А, Сима!.. – закричал Мишка. – Солнышко на небе… Сухо, смотри, – Мишка показал на большую подсохшую плешину. – Ну, что скажешь?

– Может, подушку принести? – съязвил Толик.

Ребята смеялись, наперебой предлагали свои услуги: ковёр, половики и даже солому, чтобы Симе не было жёстко. Сима немного постоял на прежнем месте и двинулся к ребятам. Разговоры тотчас смолкли.

– Давай, – просто сказал Сима.

Мишка поднялся, вытер мокрые руки об штаны, сбросил пальто.

– До первой крови или на всю силу?

– На всю силу, – не слишком громко, но очень решительно ответил Сима. Это значило, что он согласен драться до конца, пока поднимаются руки, пока пальцы сжимаются в кулак. Здесь уже не важно, течёт у тебя из носа кровь или нет. Побеждённым считается тот, кто скажет: «Хватит, сдаюсь…»

Мальчишки стали в кружок. Сима повесил свой портфель на один гвоздь с Мишкиной сумкой, снял пальто, завязал шарф вокруг шеи потуже. Толик хлопнул в ладоши и сказал: «Бем-м-м!.. Гонг!»

Мишка поднял кулаки к груди, заскакал вокруг Симы. Сима тоже выставил кулаки, но по всему было видно, что драться он не умеет. Как только Мишка приблизился, он сунул руку вперёд, пытаясь дослать Мишкину грудь, и тут же получил удар по уху.

Ребята подумали, что он заревёт, побежит жаловаться, но Сима поджал губы и замахал руками, как мельница. Он наступал. Месил кулаками воздух. Иногда его удары доставали Мишку, но тот подставляв: под них локти.

Сима получил ещё одну затрещину. Да такую, что не удержался и сел на асфальт.

– Ну, может, хватит? – спросил Мишка миролюбиво.

Сима помотал головой, поднялся и снова замолотил руками.

Зрители при драке очень переживают. Они подпрыгивают, машут руками и воображают, что этим самым помогают своему приятелю.

– Мишка, да что ты сегодня!.. Миша, дай!

– Мишка-а-а… Ну!

– Сима, это тебе не подхалимством заниматься… Миша-а!

И только один из ребят вдруг крикнул:

– Сима, держись… Сима, дай! – Это кричал Колика. – Да что ты руками-то машешь? Ты бей…

Мишка дрался без особого азарта. Среди зрителей нашлись бы готовые поклясться, что Мишка жалел Симу. Но после Кешкиного выкрика Мишка набычился и принялся молотить. Сима согнулся и только изредка выставлял руку, чтобы оттолкнуть противника.

– Атас! – вдруг крикнул Толик и первый бросился в подворотню. К поленнице торопливо шла Людмилкина мать; чуть поодаль выступала Людмилка. Заметив, что мальчишки разбегаются, Людмилкина мать прибавила шагу.

Мишка схватил своё пальто и шмыгнул в подворотню, где уже скрылись все зрители. Только Кешка не успел. Он спрятался за поленницу.

А Сима ничего не видел и не слышал. Он по-прежнему стоял согнувшись, оглохший от ударов. А так как Мишкины кулаки вдруг перестали обрушиваться на него, он, видно, решил, что противник устал, и перешёл в наступление. Первый его выпад угодил в бок Людмилкиной матери, второй – в живот.

– Ты что делаешь? – взвизгнула она. – Людочка, это он тебя в лужу толкнул?

– Не-ет, – проныла Людмилка. – Это Сима, они его били. А толкнул Мишка. Он в подворотню удрал.

Сима поднял голову, растерянно посмотрел по сторонам.

– За что они тебя били, мальчик? – спросила Людмилкина мать.

– А они меня и не били вовсе, – угрюмо ответил Сима.

– Но я же сама видела…

– Это был поединок. – Сима надел пальто, снял с гвоздя свой портфель, пошёл было прочь.

Но тут Людмилкина мать спросила:

– А это чья сумка?

– Мишкина! – выкрикнула Людмилка. – Нужно её взять. Мишка тогда сам придёт.

Тут Кешка выскочил из-за поленницы, схватил сумку и побежал к парадной.

– Беги за мной! – крикнул он Симе.

– Этот Кешка – Мишкин приятель, – заревела Людмилка.

В парадной мальчишки перевели дух, сели на ступеньку лестницы.

– Меня Кешкой зовут. Тебе не очень больно?..

– Нет, не очень…

Они ещё немного посидели, послушали, как Людина мать грозит сходить в Мишкину школу, к Мишиным родителям и даже в милицию, в отдел борьбы с безнадзорностью.

– Ты этот альбом своей учительнице подарить хотел? – спросил вдруг Кешка.

Сима отвернулся.

– Нет, Марии Алексеевне. Она на пенсии давно. Когда я заболел, она узнала и пришла. Два месяца со мной занималась… бесплатно. Я ей специально этот альбом рисовал.

Кешка свистнул. А вечером он пришёл к Мишке.

– Мишка, отдай Симе альбом. Это когда он болел, так Мария Алексеевна с ним занималась… бесплатно…

– Сам знаю, – ответил Мишка. Весь вечер он был неразговорчивым, отворачивался, старался не глядеть в глаза. Кешка знал Мишку и знал, что неспроста это. А на следующий день случилось вот что.

Ближе к вечеру Сима вышел во двор. Он по-прежнему шёл, опустив голову, и покраснел, когда к нему подскочили Мишка с Толиком. Он, наверное, думал, что опять его позовут драться: вчера никто не сдался, а ведь нужно довести до конца это дело. Но Мишка сунул ему свою красную мокрую руку.

– Ладно, Сима, мир.

– Пойдём с нами водохранилище делать, – предложил Толик. – Ты не стесняйся, дразнить не будем…

Большие Симины глаза засветились, потому что приятно человеку, когда сам Мишка смотрит на него, как на равного, и первый подаёт руку.

– Ты ему альбом отдай! – зашипел Кешка Мишке на ухо.

Мишка нахмурился и ничего не ответил.

Кирпичная плотина протекала. Вода в водохранилище не держалась. Реки норовили обежать его стороной.

Ребята замёрзли, перемазались, хотели даже пробивать в асфальте русло. Но им помешала маленькая старушка в пуховом платке.

Она подошла к Симе, придирчиво осмотрела его пальто, шарф.

– Застегнись, Коля! Ты опять простудишься… – Потом посмотрела на него ласково и добавила: – Спасибо за подарок.

Сима покраснел густо и пробормотал, стыдясь:

– Какой подарок?..

– Альбом. – Старушка оглядела ребят, словно уличая их в соучастии, и торжественно произнесла: – «Дорогой учительнице Марии Алексевне, хорошему человеку».

Сима покраснел ещё гуще. Он не знал, куда деться, он страдал.

– Я не писал такого…

– Писал, писал! – вдруг захлопал в ладоши Кешка… – Он нам этот альбом показывал, с кораблями…

Мишка встал рядом с Симой, посмотрел на старушку и сказал глуховато:

– Конечно, писал… Только он нас стесняется, – думает, мы его подхалимом дразнить будем. Чудак!

Борис Маркович Раевский
Государственный Тимка

После уроков я бегом кинулся на волейбольную площадку. Опоздаешь – займут место, потом жди.

А рядом дом капитально ремонтировался. Точнее, он не ремонтировался, а заново строился. Ещё летом содрали с него крышу, выломали все внутренние перегородки, окна, двери, полы и потолки – в общем, как говорят строители, вынули всю «начинку», всю «требуху». Остались только старинные могучие стены толщиной, наверно, метра полтора. Будто не дом, а крепость. На эту трёхэтажную кирпичную коробку, пустую внутри, теперь надстраивали ещё два этажа.

И вот играем мы, вдруг слышим – на этой стройке шум какой-то, крики. Что случилось? Не придавило ли кого?

– Слетай-ка, – говорю Мишке из седьмого «б». – Выясни, что за скандал. Всё равно ты пока на скамье запасных…

Ну, Мишка оставил портфель, побежал туда. Вскоре вернулся, смеётся:

– Это Тимка! Опять бузу развёл…

На площадке тоже стали смеяться. Потому что Тимку у нас вся школа знает. Да что там школа! Он даже в милиции известен. Прямо-таки знаменитость. Специалист по всяким историям и скандалам.

Ребята перемигиваются, кричат мне:

– Беги, выручай дружка!

Неохота мне с площадки уходить. Я как раз на четвёртый номер переместился. Самое моё любимое место: у сетки, все мячи тебе идут. Гаси!

Но ничего не поделаешь. Надо Тимку вызволять.

– Становись, – кивнул я Мишке, а сам быстро натянул куртку, помчался на стройку.

Тимка – мой приятель. Уже давно, с пятого класса, мы дружим. Хотя, сказать по чести, дружить с Тимкой ой как трудно! Всё у него не как у людей.

Вот, например, волейбол. Пасует Тимка не ахти как и режет чаще всего в сетку. Но шумит!.. За всю команду!

Ребята злятся. Подумаешь, «борец за справедливость»! Судья всесоюзной категории! Лучше бы кидал точнее.

А Тимка спорит, горячится. Говорит-говорит, а сам вдруг глаза прикроет и так вот, зажмурившись, дальше строчит. Потом разлепит глаза, потом опять зажмурит. Как курица. Ребят это и смешило, и раздражало. Из-за этой куриной привычки его так иногда и дразнили: «Тимка-курица».

А историй Тимкиных – не перечесть. Прямо какой-то «исторический ребёнок», как однажды сказал наш физик.

Однажды Тимку даже в милицию потащили. Пришёл милиционер в школу к директору и говорит:

– Есть у вас такой ученик – Тимофей Горелых?

– Натворил что-нибудь? – насторожился директор.

– С финкой на одного гражданина кидался.

Директора аж в краску бросило. Ну, вызвали, конечно, Тимку. Прямо с урока сняли. Милиционер спрашивает:

– Было такое? Кидался ты с финкой на гражданина Мальцева в деревне Дудинка?

– Нет, – говорит Тимка. – Не кидался.

– То есть как не кидался? Вот же заявление от гражданина Мальцева…

– Не кидался, – говорит Тимка. – А так… слегка пригрозил…

Ну, в общем, выяснилась такая история. Тимка жил в этой Дудинке летом у бабушки. Однажды вечером идёт он по дороге, видит, на обочине женщина сидит, охает, левой рукой за грудь держится.

– Вам плохо? – говорит Тимка.

– Заболела, – шепчет женщина. – В больницу бы… Однако не дойти…

А дорога пустынная, машины по ней редко ходят. Одна появилась, женщина подняла руку, но машина проскочила мимо, даже скорости не убавила. Потом грузовик мелькнул и тоже не остановился.

– Ладно! – нахмурился Тимка.

Стоит около женщины. Наконец из-за поворота «Волга» выскочила. Тимка сразу посреди дороги стал, руку, как регулировщик, поднял.

Машина, скрипнув тормозами, остановилась.

– Чего хулиганишь? – сердится водитель. – Сойди с дороги!

– Вот женщина заболела. Свезите в больницу.

– Не по пути, – говорит водитель. – И вообще… Может, у неё заразное. Тут спецтранспорт нужен.

– Вы обязаны, – говорит, – отвезти. Как вам не стыдно!

– Ты меня не стыди! – рассердился водитель. – Я тебя знаю. У бабки Анфисы живёшь. Вот я ей пожалуюсь. А ну, с дороги!..

Тогда Тимка вынул из кармана перочинный ножик.

– Ты что? Убьёшь меня? – усмехается водитель. Но сам, между прочим, побледнел.

– Убивать не буду, – говорит Тимка. – А шину проколю. Из принципа проколю. Честное пионерское…

– Я жаловаться буду! – раскипятился водитель.

Но, в общем, всё-таки отвёз больную.

…Выслушали милиционер и директор эту историю, переглянулись.

– Н-да, – говорит директор. – Однако… Всё-таки… Если все будут за ножи хвататься…

– Угрожать запрещено, даже словами. А тем более холодным оружием, – говорит милиционер. – Придётся тебе проследовать…

Отвёл Тимку в отделение. Долго там беседовали с ним. В конце концов взяли слово, что больше ножом махать не будет. Отпустили…

Да мало ли подобных «подвигов» числилось за Тимкой?! У него прямо-таки талант особый: обязательно, хоть раз в неделю, да впутается в какую-нибудь историю. «Исторический ребёнок»! И совсем не все Тимкины дела оканчивались благополучно.

Однажды, на майские праздники, спускался Тимка по своей лестнице. Подошёл к четырнадцатой квартире, уже руку поднял, чтобы позвонить, – там у него дружок Володька жил, – да вспомнил, что Володька вместе с родителями на собственном «москвиче» в Ригу укатил.

Вот номер! Кто бы это? Ведь у Володьки в квартире никого не осталось? Факт! Пустая квартира…

«Так, – подумал Тимка. – Воры…»

– Быстрей! – говорит. – В четырнадцатой воры! Я на лестнице покараулю, чтобы не удрали. А вы зовите на помощь.

Сам опять на лестницу. На всякий случай на один пролёт выше поднялся, чтобы воры, если выйдут, не заметили его. Ждёт.

Вскоре пришли дворник с топором, кочегар из котельной. За ними ещё двое жильцов.

– Слышите? – шепчет Тимка и глаза по-куриному прикрывает. – Голоса… А Володька-то со своими уехал.

– Точно. Уехали, – шёпотом подтверждает дворник. – И со мной попрощались.

– Ломайте замок, – шепчет Тимка. – Схватим их!

Но дворник замахал рукой. Прислонился к двери. Слушает. Потом вдруг как захохочет! Гулко, на всю лестницу.

– Это ж радио! – кричит. – Выключить забыли!

И тут, как нарочно, сквозь дверь музыка загремела.

После этого Тимке на дворе прохода не было. «Великим сыщиком» его дразнили.

Да разве только в этой истории попал Тимка впросак?! А как он в люке ключи вылавливал? А как его однажды с вышки снимали?!

Поэтому-то я и поспешил с волейбольной площадки на стройку. Что там Тимка ещё выкинул?

* * *

Возле огромных ног башенного крана толпились люди. Среди них я сразу увидел Тимку, хотя ростом он был, пожалуй, меньше всех. Он суетился, махал руками и так пронзительно верещал, ну прямо петух.

Прораб – дюжий дядька в кирзовых сапогах и синей холщовой куртке, – рубя воздух рукой, сердито говорил:

– Нет, вы скажите: стройка у меня или детсад? Тут раствора нехватка, каменщики простаивают, сборного железобетона не завезли. Забот – полон рот, и ещё – здрасте – пацаны лезут…

– А деревья зачем калечить? – не слушая его, надсаживался Тимка. – В позапрошлом году ямы копали, сажали, ухаживали, поливали. И вот, пожалуйста! – Тимка ткнул пальцем в ствол тополя.

Я поглядел: кожа с тополиного бока содрана с «мясом». Висят нежные белые лохмотья.

Чем это так?

Посмотрел – на соседних тополях такие же рваные отметины и на такой же высоте. А между деревьями глубокая колея. А, понятно! Это грузовики своими бортами с металлическими запорами шаркали по деревьям.

– Неужели с переулка трудно подъехать? – кричит Тимка. – Обязательно сквер уродовать?

– Тоже мне указчик! – кипятился прораб. – «С переулка»! С переулка надо крюк делать. Что ж, я машины буду зазря гонять?

– Не зазря, а чтобы зелень не губить, – вмешался какой-то старик с палкой в тёмных очках. – Вы, товарищ, не горячитесь. Вникайте. Мальчонка дело говорит.

– Конечно, – вступилась суетливая молоденькая женщина с авоськой. – Такой чудный сквер!.. А зачем доски прямо на траву? Что, в сторонке нельзя уложить?

– Не только доски! – Чувствуя поддержку, Тимка малость успокоился, голос у него стал не таким визгливым. – Вон кирпичей груда – кусты помяли. И мусор прямо в сквер валят…

– Знаете, граждане, вы мне тут не указ. – Прораб, видно, совсем разнервничался. – На этой стройке я пока хозяин. Ясно?! Не нравится – можете жаловаться. Цветков, третий стройтрест. А пока – отойдите! Не мешайте! Не мешайте! Стёпа! Давай! Левее…

И машина с металлической ванной вместо кузова, до краёв наполненной дрожащим, похожим на студень раствором, тяжело проехала меж деревьями, царапнув одно из них.

Прораб ушёл. Толпа постепенно тоже разбрелась.

– Я это так не оставлю! – сказал высокий, похожий на слепого старик.

– Я тоже! – насупился Тимка. – Из принципа…

Домой мы шли вместе. Тимка молча потирал переносицу. Я знал: это верный признак – Тимка мыслит.

– Давай напишем жалобу, пошлём в стройтрест, – предложил я.

Тимка хмуро мотнул головой.

– Пока там получат да пока разберутся, этот деятель весь сквер разбомбит.

Мы почти дошли до дома, как вдруг Тимка остановился.

– А Валя в школе? Как думаешь? – спросил он.

Валя – это наша старшая вожатая.

– Наверно, – сказал я.

– Повернули! – Тимка хлопнул меня по плечу, и мы чуть не бегом помчались в школу.

Валю мы разыскали в столовой, рассказали ей про сквер.

– Безобразие! – возмутилась Валя.

– Факт! – Тимка в упор глядел на неё. Предлагаю: немедленно собрать ребят. Выставим заслон там, где на газон сворачивают машины. И плакат нарисуем. Похлеще: «Граждане! Здесь работает прораб Цветков. Он ломает деревья! Стыд ему и позор!» И под плакатом карикатуру.

– Ловко! – обрадовался я. – Просто здорово!

Мне даже обидно стало: почему не я придумал этот самый заслон?

Валя поджала губы, посмотрела на потолок:

– Вообще-то, конечно, здорово… Но… надо это всесторонне обдумать… Трезво взвесить…

– Так, – прищурил глаза Тимка. – Значит, испугались? Чего тут взвешивать? Просто не позволим прорабу ломать деревья. В общем, Валя, хочешь – давай организуем. Нет, – я сам подобью ребят. Из принципа.

– Постой, не кипятись, – сказала Валя. – Посиди минутку. Остынь. А я пока пойду подумаю.

– Пойдём, – сказал Тимка.

Мы вышли из школы, завернули на волейбольную площадку. Там всё ещё шло сражение. Я рассказал игрокам про Тимкин проект.

– А что?! – ребята сразу загорелись. – Даёшь!

Мы кинулись в Пионерскую комнату. Вовка Шварц – наш лучший художник – на огромном листе картона кистью размашисто написал:

«Прохожий остановись! Здесь работает знаменитый фокусник – прораб Цветков. Одной рукой строит, другой – ломает!»

А сбоку Вовка нарисовал самого Цветкова. Вовка, правда, никогда не видел прораба, рисовал по нашим подсказкам. Получился длинный дядя в высоких сапогах и синей куртке. Правой рукой он клал на стенку кирпич, а левой – сгибал дерево в дугу, вот-вот оно треснет.

Когда мы уже прибивали плакат к палке, пришла Валя.

– Ну? – ядовито спросил Тимка и прикрыл глаза. – Обдумала?

– Охранять зелёные насаждения – прямой долг пионера, – ответила Валя. – И быть грамотным, между прочим, тоже долг пионера. – Она ткнула пальцем в плакат. – После «прохожий» надо запятую. Обращение. Поправьте.

…Когда мы вшестером пришли на стройку, прораб сделал вид, будто не замечает нас.

Едва мы воткнули в землю возле искалеченных тополей палку с плакатом, сразу стала собираться публика. Люди смеялись, переговаривались, шумели.

Прораб со стены то и дело поглядывал на нас. Ему, вероятно, хотелось узнать, что написано на картоне. Но плакат был повёрнут к улице, и прораб видел только оборотную сторону.

Тогда он спустился со стены и, покуривая сигарету, словно невзначай, неторопливо прошёл мимо нашего картона.

Я видел – лицо его побелело, потом вдруг сразу побагровело.

«Пристукнет Тимку», – подумал я.

Но прораб сдержался. Повернул и так же неторопливо зашагал на свой объект. Наверно, ему очень нелегко было идти так медленно, так солидно, но он всё-таки выдержал взятый темп до конца, пока не скрылся в своей кирпичной коробке.

– Молодцы, ребята! – говорили прохожие.

– Боевые парнишки!

Люди шутили, громко отпускали всякие замечания насчёт горе-строителей. Но прораб больше не показывался.

– Похоже, решил просто не обращать на нас внимания, – шепнул я Тимке.

– Ничего. Обратит, – сказал Тимка. – Мы его допечём. Нынче не поможет – завтра придём.

И всё-таки прораб не выдержал.

Вылез из своей кирпичной крепости, подошёл к Тимке.

Я насторожился.

Прораб, сунув руки в карманы, стал перед нашим плакатом, будто только сейчас его заметил, и принялся внимательно разглядывать рисунок.

– Похоже, – вежливо одобрил он, хотя, честно говоря, портрет был вовсе не похож. – Только вот усы… А я ж без усов.

– Точно, – так же спокойно и деликатно согласился Тимка. – Но не огорчайтесь. Вовка Шварц, наш главный художник, мигом побреет вас!

В толпе засмеялись.

– И кепка вот, – говорит прораб. – У меня синяя. А тут какая-то рыжая…

– Непорядок! – подтвердил Тимка и скомандовал: – Эй, Вовка! Не забудь потом и кепочку гражданину прорабу сменить!

Так они ядовито-вежливо переговаривались, а зрители хихикали и подмигивали друг другу.

Наконец прорабу это, видимо, надоело.

– Ну, вот что, – строго сказал он. – Пошутили – и ладно. Мешаете работать. Понятно? Дуйте-ка со строительной площадки. Здесь я хозяин.

– А мы не на стройке, – говорит Тимка. – Разве сквер ваш? Укажите тогда, пожалуйста, где кончается строительная площадка? Мы охотно переместим туда карикатуру на товарища Цветкова.

В толпе снова засмеялись. А прораб так налился кровью, даже шея у него раздулась.

Сочинения к сборнику «ОГЭ – 2018. Цыбулько. 36 вариантов»

Сочинение на тему «Был мальчишка высок и худ, непомерно длинные руки держал глубоко в карманах» (Вариант 1)

15.1 Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания известного лингвиста Валентины Даниловны Черняк: «К эмоционально-оценочным относятся слова, которые связаны с выражением какого-либо чувства, отношения к человеку, оценки предмета речи, ситуаций и общения»

Известный лингвист В. Д. Черняк пишет об эмоционально-оценочных словах, что они связаны с чувствами, отношением или оценкой. Я думаю, что такие слова помогают нам понять героев и авторский замысел. Например, в тексте Р. П. Погодина используется много таких слов. Допустим, в предложении 13 Мишка говорит о Симе, что он «вылез». Это слово показывает нам презрительное отношение Мишки к другому герою. В предложении 16 он обращается к Симе не по имени, а очень грубо: личным местоимением «ты». Далее он обзывает Симу подхалимом, говорит, что он подлизывается, — это тоже показывает нам его грубость и презрительность.

Эмоциональные и экспрессивные слова делают литературное произведение более выразительным.

15.2 Напишите сочинение-рассуждение. Объясните, как вы понимаете смысл предложений 55-56 текста: «Мишка поднялся и стал отбирать картинки у ребят. Он собрал все листы, вложил их обратно в альбом»

В отрывке из произведения Р. П. Погодина мы читаем о взаимоотношениях ребят из одного двора. Им не нравился один из мальчиков, поэтому они подозревали его в разных гадостях: например, в том, что он подхалим. Не разобравшись, они отбирают у Симы альбом и разбирают картинки. Только спустя некоторое время их «главарь» Мишка вдруг понимает, что альбом предназначался старенькой учительнице, которая уже не работает в школе (об этом говорится в предложении 52). А из предложений 53 и 54 становится ясно, почему Сима хотел ее отблагодарить: она помогала ему занимается во время тяжелой болезни. Когда Миша это понял, ему стало стыдно, и он стал отбирать картинки у ребят, сложил их обратно в альбом. Из предложений 67-75 мы понимаем, что ребята передали Марии Алексеевне рисунки, которые сделал для нее Сима.

Эти слова значат, что Миша умел признавать свои ошибки и исправлять их.

15.3 Как вы понимаете значение слова СОВЕСТЬ? Сформулируйте и прокомментируйте данное вами определение. Напишите сочинение-рассуждение на тему: «Что такое совесть?»,взяв в качестве тезиса данное вами определение.

Совесть - это способность человека осознавать свою неправоту; она удерживает от дурного поступка или упрекает, если человек уже поступил неправильно.

В отрывке из произведения Р. П. Погодина Мишка отобрал у Симы альбом с рисунками, которые тот сделал для учительницы, но потом Мишка понял, что был не прав. Совесть упрекал его, и он решил исправить свою ошибку. Забрал рисунки у приятелей и все-таки передал учительнице.

И в жизни, и в литературе мы часто встречаем такие ситуации, в которых человек испытывает муки совести. Например, в романе А. С. Пушкина «Евгений Онегин» главный герой сурово судит самого себя за малодушие. Опасаясь общественного осуждения, Евгений пошел на дуэль с другом и случайно убил его. Онегин наказывает самого себя - отправляет в изгнание.

Каждый человек должен поступать в соответствии с требованиями своей совести.

Сочинение на тему «По-весеннему радостно звучало тихое птичье щебетание…» (Вариант 2)

15.1 Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания известного лингвиста Дитмара Эльяшевича Розенталя: «Наша грамматическая система предоставляет множество вариантов для выражения одной и той же мысли».

Грамматическая система русского языка предлагает говорящему различные синтаксические структуры для выражения одного и того же. Они являются синонимичными.

Например, синонимичны предложения с деепричастными оборотами и придаточными предложениями. Правда, не всегда можно заменить придаточное предложение деепричастным оборотом, но зато если можно, то текст становится живее и энергичнее. Наверное, поэтому такие конструкции предпочитает В. О. Богомолов, с отрывком из книги которого я познакомился. В этом тексте было очень много деепричастных оборотов и единичных деепричастий. Например, в предложениях 3, 5, 7, 12, 13 мы встречаем такие конструкции.

Однако иногда писатель предпочитает придаточные: в предложениях 21, 23 и некоторых других. Это делает текст более выразительным и красивым.

15.2 Напишите сочинение-рассуждение. Объясните, как вы понимаете смысл последних предложений текста: «- Плана нет, - со свойственной ему прямотой без обиняков сказал Витька угрюмо. - И боевого обеспечения тоже. Это безответственность и мой недосмотр. Я за это отвечаю.»

Герой-рассказчик после тяжелых боев забыл о том, что ему было приказано выставить охранение и набросать план действий при нападении противника (предложение 21). Это было и в самом деле необходимо, однако рассказчик пренебрег этим, хотя и ненамеренно, а из-за его забывчивости пострадал его друг — комбат Витька. Но командир взял всю вину на себя, понимая, что комбриг может его наказать и во всяком случае будет ругать. Слова «Это безответственность и мой недосмотр. Я за это отвечаю» говорят о том, что комбат честный человек, не способный подвести друга, кроме того, он готов отвечать за все, что происходит в его подразделении. Рассказчик был уверен в своем друге, об этом говорится в предложении 24, ему было очень стыдно, что по его вине пострадает друг.

Иногда друзьям приходится исправлять ошибки друг друга.

15.3 Как вы понимаете значение слова СОВЕСТЬ? Сформулируйте и прокомментируйте данное вами определение. Напишите сочинение-рассуждение на тему: «Что такое совесть?», взяв в качестве тезиса данное вами определение.

Совесть – это особенность личности человека. Тот, у кого есть совесть, постарается ни в коем случае не совершить плохого поступка. Если он случайно сделает что-то плохое, то совесть мучает его и заставляет исправить причиненное зло.

В отрывке из произведения В. О. Богомолова герой-рассказчик забыл выполнить поручение своего друга комбата, а из-за этого комбриг выругал Витьку. Но друг не выдал своего друга, а взял вину на себя. Рассказчику было от этого очень стыдно.

Мы часто встречаем примеры мук совести в литературе и жизни. Например, в романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» один мальчик, Илюша, поддавшись на уговоры злого студента Ракитина, угостил бездомную собаку куском хлеба с булавкой. Собака завизжала и убежала. Мальчик думал, что Жучка умерла, и это его ужасно мучало, он даже тяжело заболел. Но, к счастью, потом выяснилось, что собака выжила.

Совесть очень нужна каждому человеку.

Сочинение на тему «В школе под названием «Республика ШКИД» одновременно с новичком Пантелеевым появилась дряхлая старуха, мать директора…» (ВАРИАНТ 3)

15.1 Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания известного лингвиста Дмитрия Николаевича Шмелёва: «Переносное значение слова обогащает наш язык, развивает и преображает его».

В русском языке, наряду с однозначными словами, существует огромное множество таких слов, которые имеют не одно, а два и более значений. Если заглянуть в Толковый словарь, то можно убедиться, что таких слов даже больше, чем однозначных. Конечно, это неслучайно. Многозначные слова придают речи выразительность. На использовании разных значений одного многозначного слова основана такая шутка, как каламбур; переносное значение слова позволяет сделать свое высказывание ярче.

Например, в тексте Л. Пантелеева в предложении 11 мы читаем о том, как груда лепешек «таяла». Это слово употреблено в переносном значении «уменьшалась в размерах», и мы легко можем представить эту картину: кучка лепешек делается все меньше, а потом они и вовсе исчезают.

В предложении 20 автор пишет про мальчика, что губы у него «запрыгали». Это тоже слово в переносном значении. Читая, мы сразу понимаем, что новенький чуть не плачет от гнева и обиды, до такой степени он потрясен поступком ребят.

Слова в переносном значении часто используются в художественной литературе как средство выразительности.

15.2 Напишите сочинение-рассуждение. Объясните, как вы понимаете смысл предложений 47-49 текста: «-Знаешь, Лёнька, ты – молодец, — проговорил Японец, краснея и шмыгая носом. – Прости нас, ожалуйста. Это я не только от себя, я от всего класса говорю».

Действие книги «Республика ШКИД» происходит в колонии. Ребята, которые туда попали, это, конечно, не ангелы. Большинство из них на улице воровали, чтобы не умереть с голоду, и некоторые привычки у них так и остались в тот момент, который описан в эпизоде с украденными лепешками.

Но новенький Пантелеев был честнее других: ему казалось непорядочным красть у слепой старухи, поэтому другие колонисты избили его, а директор, не разобравшись, Пантелеева и наказал, ведь он не отрицал своей вины.

Другим колонистам стало стыдно. Именно поэтому Японец краснел, когда просил прощения у Лёньки. Ребята вдруг осознали, что можно жить честнее, чем они: не обижать немощных, не перекладывать вину на других. Об этом говорится в словах Японца (в предложениях 40 – 42). Но пойти к директору и признаться – это еще пока слишком героический поступок для ребят, не привыкших жить честно. Вследствие этого предложение Японца никто не поддерживает, но все же ребята чувствовали вину и были согласны с извинениями. Поэтому Лёнька помирился с ребятами (предложение 51-52).

15.3 Как вы понимаете значение слова СОВЕСТЬ?

Совесть – это то, что позволяет человеку быть человеком, такое ощущение правильности или неправильности поступка, своего рода компас. Тот, у кого есть совесть, понимает, как можно поступать, а как нельзя, причем он старается избегать дурных поступков и в том случае, если о них наверняка никто не узнает.

Совесть помогает нам оценивать самого себя. К сожалению, совесть есть не у всех. Некоторые считают, что от нее одни проблемы: она упрекает, не дает покоя, а ведь человек стремится к счастью и покою. А еще бывает, что у кого-то совесть еще как следует не сформировалась. Например, в этом тексте мы как раз и видим ребят, которые не прислушивались к своей совести, ведь она им скорее мешала, когда они жили на улице и были вынуждены воровать и обманывать, чтобы не умереть с голоду. Но честный поступок Лёньки сначала потряс их и вызвал агрессию, а потом заставил пробудиться их лучшие чувства. Им стало стыдно, а это значит, что они стали немножко лучше, чем были до этого.

Совесть заставляет человека стыдиться и за других, если они совершают что-то нехорошее. Такой пример я встречал в литературе – в рассказе Е. Носова «Кукла». Герою этого рассказа Акимычу стыдно за тех людей, которые проходят мимо изуродованной куклы и не обращают внимания на это безобразие. Он хоронит куклу и говорит: «Всего не закопаешь». Я думаю, он имеет в виду, что бессовестные люди с молчаливого попустительства остальных уже совершили много зла, его уже трудно исправить. Автор призывает тех, в ком жива еще совесть, не привыкать к плохому, а стараться его исправить.

Совесть – это стержень в душе человека.

Сочинение на тему «Я стоял в полутемной холодной цирковой конюшне…» (Вариант 5)

15.1. Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания известного русского лингвиста Людмилы Алексеевны Введенской: «Любые отклонения от нормы должны быть ситуативно и стилистически оправданы»

У известного лингвиста Л. А. Введенской есть высказывание: «Любые отклонения от нормы должны быть ситуативно и стилистически оправданы».

Русский язык – это богатая и идеально построенная система, этот язык в состоянии глубоко и живо описать всю гамму человеческих эмоций. У человека, пользующегося русским языком, в запасе есть целый арсенал фразеологизмов, поговорок, бесчестное количество синонимов, сравнений, метафор и т. п.

Но все же у каждого человека бывают ситуации, радостные или горькие, когда ему подчас не хватает общепринятых норм, чтобы выразить свои чувства. Но для того чтобы уклониться от общих правил языка, у говорящего или пишущего должны быть мотивы. Эти мотивы объясняются конкретной ситуацией, согласно высказыванию Введенской. Например, в предложении «Я стоял в полутемной холодной конюшне подле моего больного друга и всем сердцем хотел ей помочь». Автор здесь говорит о друге, а затем, что он хотел помочь «ей». В тексте речь идёт о цирковой слонихе Ляльке. Почему же автор называет её другом, а не подругой? Ведь если «она», значит «подруга». Дело в том, что автор от души переживает за слониху и очень боится, что она не поправится, ведь она очень дорога ему. Слово «друг» вбирает в себя гораздо больше смысла, чем «подруга». Друг – это близкий человек, он поддержит и успокоит, всегда будет рядом. В данном случае, учитывая, как автор болеет душой за Ляльку, можно оправдать употребление слова «друг».

Он обращается к Ляльке, которая уже поправилась. Автор говорит с животным так, как будто оно может понять его слова. Из этого восклицания видно, как искренне рад автор тому, что слониха поправилась и съела корм. Здесь обращение с этими словами к животному оправдывается неподдельной радостью автора.

15.2. Объясните, как вы понимаете смысл фрагмента текста: «Мы всегда идём впереди со своими хлопушками и свистульками, мы, клоуны, паяцы и увеселители, и рядом с нами, конечно же, прекрасные, весёлые слоны»

В рассказе «Слониха Лялька» повествуется о том, как автор сильно переживает за своего друга, слониху по имени Лялька. Она тяжело заболела, отказывалась есть. Автору всю ночь мерещилось, как зябнет, дрожит Лялька, но наутро оказалось, что она уже поправилась. О хорошем настроении слонихи говорило то, как она задорно трубила. Автору на радостях пришла в голову мысль «Мы всегда идём впереди со своими хлопушками и свистульками, мы, клоуны, паяцы и увеселители, и рядом с нами, конечно же, прекрасные, весёлые слоны». Это означает, что в любом случае побеждает жизнь, любовь к этой жизни и труду. Несмотря на грозившую болезнь, Лялька победила и готова дальше радовать детишек своими выступлениями.

Из предложения «Увидев меня и сразу признав, Лялька торжествующе трубанула» мы видим, что слониха очень рада своему другу и хочет показать ему, что болезнь отступила и она снова готова встать в строй.

Автор так счастлив настрою Ляльки, он горд тем, что именно они устраивают праздник людям, что клоуны и паяцы позволяют им снова окунуться в беззаботное детство. Лялька полностью поддерживает в этом автора и будто бы говорит: «Пусть всегда пляшет удивительная кавалькада радости и счастья жизни!»

Доброта – это умение сопереживать и ставить себя на место другого человека.

Существует много определений слова «доброта», но я остановлюсь на том, что это, в первую очередь, сопереживание, сочувствие. Чтобы творить добро, нужно уметь примерять на себя горе и неприятности других, а затем поступить так, как хотелось бы, чтобы поступили с тобой.

Если человек или животное попали в беду, нужно проявить свои благородство и готовность помочь, ведь именно эти черты и характеризуют настоящего Человека.

Доброта видна в поведении автора рассказа «Слониха Лялька». Он всей душой переживает за животное. Автор приготовил для Ляльки лекарство, потом не спал всю ночь, думая о ней, как ей плохо. Утром, ничего не видя, он побежал к ней, накормил. Автор делает добро для слонихи, как для настоящего друга.

Что движет нами, когда мы даём деньги на лечение незнакомого нам ребенка, помогаем немощным старикам, уступаем место в автобусе, подбираем голодную бездомную кошку? Конечно же, доброта. Именно она помогает нам сохранить этот мир и все лучшее, что в нем есть.

Сочинение на тему «Стояли последние дни июня…» (Вариант 6)

15.1. Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания известного русского писателя Владимира Владимировича Набокова: «Многоточие- это следы на цыпочках ушедших слов»

Несмотря на все богатство русского языка, каждый человек в определенные моменты жизни сталкивается с ситуацией, когда он не может подобрать нужных слов; когда кажется: вот они, вертятся на языке, но произнести их он не в состоянии, хотя они явно подразумеваются в речи.

Это явление подтверждается высказыванием русского писателя В. В. Набокова: « Многоточие – это следы на цыпочках ушедших слов». Если в разговоре мы по поведению человека можем понять, что он чего-то не договаривает, то в письменной речи эту функцию выполняет многоточие.

В предложении «Ну, Гришук, поправляйся без меня…– говорил на прощание Емеля внуку, который тяжело болел. – А я за оленёнком схожу» мы явно видим, как тяжело деду оставлять одного больного мальчика, но другого выхода у него нет. В многоточии в этом предложении явно проскальзывает тревога, грусть, переживание Емели за внука.

Можно сказать, многоточие используется для экономии языковых средств.

Далее, после возвращения с охоты с пустыми руками и после вопросов внука, подстрелил ли дед олененка, Емеля говорит: «Нет, Гришук…видел его…Жёлтенький сам, а мордочка чёрная. Стоит под кустиком и листочки пощипывает…Я прицелился…»

Здесь под многоточиями хорошо видно желание дела утешить Гришу, объяснить ему, что у него рука не поднялась подстрелить беззащитного олененка.

Многоточие – это недосказанность, которую вполне можно разгадать по контексту и поведению персонажа.

15.2. Объясните, как вы понимаете смысл финала текста: «Гриша так и уснул и всю ночь видел маленького желтенького олененка, который весело гулял по лесу со своей матерью, а старик спал на печке и тоже улыбался во сне»

Текст заканчивается предложением «Гриша так и уснул и всю ночь видел маленького желтого олененка, который весело гулял по лесу со своей матерью, а старик спал на печке и тоже улыбался во сне».

Дед Емеля отправился в лес, надеясь добыть олененка, и именно такого, которого так хотел его Гришутка. Но видя, как олениха смело защищает своего детеныша, рискуя своей жизнью, он не смог выстрелить, хотя животные были в считаных шагах от него.

На вопрос внука он ответил: «Как свистнул, а он, телёнок-то, как стреканет в чащу – только его и видели. Убежал, пострел этакий…»

Гришутка обрадовался, что жёлтенький оленёнок остался жив и с удовольствием слушал рассказы дела. Искреннюю детскую радость можно увидеть в следующих предложениях: «Старик долго рассказывал мальчику, как он искал телёнка по лесу три дня и как тот убежал от него. Мальчик слушал и весело смеялся вместе со старым дедом».

15.3. Как вы понимаете значение слова ДОБРОТА?

Наш мир держится на доброте, отзывчивости, готовности помочь другим. Доброта – это то, на чем держится всё прекрасное в нашей жизни. Не проявляй мы доброты и сострадания к любому живому существу, мы бы просто исчезли с лица земли. Проявляя добро и принимая его от других, мы знаем, что все ещё хорошо в нашей жизни, ещё не все потеряно.

Данный текст как нельзя лучше показывает акт милосердия и доброты. Старый охотник потерял три дня, его дома ждал больной внук. Удача была прямо перед стариком. Но, увидев, как самоотверженно олениха защищает своего детеныша, он пожалел их обоих. Вместо того, чтобы вернуться домой с богатой добычей, он предпочёл подарить жизнь беззащитным животным. Что же это, как не проявление доброты? Старик вспомнил, кто его внучок точно так же чудом остался жив при нападении волков, правда, ценой жизни своей матери.

Это все показано в предложениях «Точно что оборвалось в груди у старого Емели, и он опустил ружьё. Охотник быстро поднялся и свистнул – маленькое животное скрылось в кустах с быстротой молнии».

В реальной жизни очень много случаев, когда люди, рискуя своей жизнью и здоровьем, спасали попавших в беду детей, вытаскивали из горящих домов, спасали из воды, от нападений животных.

Все эти случаи дают нам надежду, что мы не останемся без руки помощи, попав в беду.

Сочинение на тему «Теперь Колька, Вовка и Оля редко встречались: каникулы…» (Вариант 7)

15.1. Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания известного русского лингвиста Ирины Борисовны Голуб: «Художественной речи использование однородных членов предложения является излюбленным средством усиления ее выразительности»

У русского лингвиста И. Б. Голуб есть высказывание: «В художественной речи использование однородных членов предложения является излюбленным средством усиления её выразительности».

Зачастую говорящему недостаточно бывает высказать свои мысли, используя только одно слово, один синоним или описание. Для того чтобы придать убедительность и выразительность своей речи, человек может использовать однородные члены предложения, как, например, в предложении «Но так рассказывал, будто и был, и видел, а Олины глазки ещё шире раскрывались».

Здесь однородные члены предложения – это слова «был» и «видел». Для того, чтобы понять смысл предложения, достаточно было бы использовать только одно из них, но употребление их обоих придало динамизм и яркость предложению.

Чувства и тоску главного героя можно увидеть в предложении «Глядел, как стрелка вертится, как дрожит она, куда указывает». Было бы достаточно сказать, что мальчик смотрел на компас, но слова «вертится», «дрожит», «указывает» передают то, как дорог мальчику его компас.

Сострадание Кольки показывает то, что он даже не рассчитывает получить щенка за компас. Ему достаточно хотя бы того, что собачка будет жить. Он готов лишиться того, что ему так дорого, просто за то, чтобы знать, что щенка не утопят: «Я не насовсем, – вздохнул Колька. – Пусть у тебя живёт, если хочешь. Я за то, чтоб ты не топил».

15.3. Как вы понимаете значение слова ДОБРОТА?

Извечный вопрос – что такое доброта? Каждый человек ответит на него по-своему, исходя из собственного жизненного опыта. Для кого-то доброта – это готовность помогать более слабым и беспомощным, чем ты сам, для другого – умение сострадать, разделить боль и горе ближнего.

Я считаю, что доброта подразумевает готовность пойти на любые жертвы ради того, чтобы не пострадало невинное живое существо, неважно, человек или животное. Ты проявляешь добро, если останавливаешь жестокость и несправедливость, не думая о том, чем для тебя это обернётся. И напротив, ты потворствуешь злу, если молча за ним наблюдаешь, даже не участвуя в нем.

Доброта – это когда человек не проходит мимо чужой беды или неприятности, считая, что его это не касается. В тексте мальчик Колька готов безвозмездно пожертвовать дорогой для него вещью ради спасения щенка, которого он не получит: «На том и порешили. Вовка щенка домой отволок, Олька убежала, а Колька с компасом пошёл прощаться. Глядел, как стрелка вертится, как дрожит она, куда указывает».

Мне пришлось однажды наблюдать один случай. На оживлённой дороге лежала больная собака в ошейнике, тяжело дыша. Люди проходили мимо, брезгливо поглядывая на животное. Лишь одна девушка отважилась подойти к ней, не боясь людского осуждения и мнения. Она дала собаке воды и отодвинула её подальше от дороги на траву.

В этом случае человеку было важнее помочь, проявить добро, чем то, что могут подумать остальные.

Сочинение на тему «В ту ночь шли долгие холодные дожди…» (ВАРИАНТ 8)

15.1. Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания известного русского лингвиста Ирины Борисовны Голуб: «Определенно-личные предложения в сравнении с двусоставными придают речи динамизм, лаконичность».

У известного лингвиста И. Б. Голуб есть высказывание: «Определённо-личные предложения в сравнении с двусоставными придают речи динамизм, лаконичность».

Носители языка, и не только, могут для экономии языковых средств и времени выражать свои мысли без использования личных местоимений. Они, конечно, придают предложению бóльшую конкретность, но все же их можно опустить ради лаконичности без потери смысла предложения. Например, в предложении «Кашу сварим!» солдаты могли бы сказать: «Мы кашу сварим!», но использовали определенно-личное предложение. Исключение местоимения «мы» придало предложению краткость и ощущение сплоченности солдат, их общую радость.

15.2. Объясните, как вы понимаете смысл финала текста: «Санитар тоже улыбнулся и, погладив ближнюю собаку, ответил: – Овсянку-то они съели. Зато довезли тебя в срок».

Текст заканчивается предложением «Санитар тоже улыбнулся и, погладив ближнюю собаку, ответил: – Овсянку-то они съели. Зато довезли тебя в срок».

В рассказе повествуется о времени тяжелом, военном. Холод, голод, продовольствия нет, солдаты питаются лишь водой с сухарями. И какое же было счастье, когда солдат Лукашук нашёл вдруг мешок овсянки, который показался бедным солдатам настоящим сокровищем. Они уже предвкушали, как поедят вдоволь сытной каши. Но внезапно объявился хозяин этого мешка и унёс его.

Спустя время, когда дела с продуктами пошли лучше, солдата Лукашука спас тот самый человек, который забрал у них тогда их последнюю надежду – мешок овсянки. Он оказался военным санитаром.

Кажется, этот санитар как бы оправдывается перед Лукашуком за то, что случилось тогда. Он даёт понять раненому: благодаря тому, что он отдал овсянку собакам, им удалось вывезти его на санках и тем самым спасти. Ведь не сделай этого санитар, животные бы ослабели с голоду и, может, благодаря именно этому случаю, Лукашук остался жив, ведь собаки вовремя его довезли. Так и бывает в жизни: то, что на первый взгляд кажется погибелью, на самом деле неожиданно становится спасением.

15.3. Как вы понимаете значение слова ДОБРОТА?

Доброта – это такое жизненное явление, когда человек помогает другим, несмотря на то, что для него это чревато какими-то неудобствами, потерей времени и т. д. Это значит дарить другому частичку своего тепла, не боясь при этом самому замерзнуть.

Знать, что за сегодняшний день ты сделал лучше жизнь для кого-то, осознавать, что ты кому-то сделал добро, – это ли не счастье? Радость и удовлетворение от отдачи намного сильнее, чем они же в ситуации, когда что-то получаешь сам. Доброта делает жизнь каждого из нас лучше и светлее. Если ты сделал добро кому-то, этот кто-то по цепочке сделает добро другому.

В тексте есть пример проявления доброты и сострадания. Санитар, который забрал мешок овсянки у солдат, отдал её всю голодным собакам, хотя сам мог ею насытиться, ведь время было очень голодное, военное. Благодаря тому, что санитар, в ущерб себе, накормил животных, они смогли набраться сил и привозить на саночках раненых и пострадавших. Об этом и говорится в предложении « – Овсянку-то они съели. Зато довезли тебя в срок».

Есть много людей, которые, несмотря на занятость, ограниченность в финансах, навещают детей-сирот в детдомах и беспомощных стариков, оставшихся одних. Эти люди делятся с ними не только материальными ценностями, но и душевным теплом, а значит, жизнь для кого становится ярче.

Сочинение на тему «В сумерках Биденко и Горбунов вышли в разведку, взяв с собой Ваню Солнцева…» (ВАРИАНТ 9)

15.1. Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания, взятого из Литературной энциклопедии: ««Заставляя героев говорить друг с другом, вместо того, чтобы передать их разговор от себя, автор может внести соответствующие оттенки в такой диалог. Тематикой и манерой речи он характеризует своих героев».

Каждый любитель книг знает, как хорошо монологи или диалоги персонажей характеризуют их, ярко высвечивают их грамотность, воспитанность и иные индивидуальные особенности.

Автор для удобства мог бы просто кратко передать суть беседы двух или более книжных персонажей, но именно расписание подробного их диалога позволяет читателю составить мнение о каждом из них. Из предложения «Ну какого черта ты здесь шляешься ночью, мерзавец! – крикнул немецкий грубый, простуженный голос» нам ясно, что эти слова принадлежат человеку жестокому и не знающему пощады. Даже нет необходимости в более подробном описании этого персонажа – читателю и так ясно, что ничего хорошего от него ждать не стоит.

Следующий пример: «Ой, дяденька, не бейте! – жалобно захныкал он. – Я коня своего искал. Насилу нашёл. Целый день и целую ночь мотался. Заплутал… – закричал он, замахиваясь кнутом на Серко». Здесь автор мог просто написать, что мальчишка притворился пастухом и попросил пощады. Но эта фраза Вани помогает читателю ярко представить себе образ жалкого пастушка, который выбился из сил и молит отпустить его с миром.

Фразы героев, их неповторимая манера говорить помогают читателю глубже погрузиться в произведение и создают эффект того, что он словно бы сам присутствует на месте описываемых событий.

15.2. Объясните, как вы понимаете смысл предложений 31-32 текста: «Он знал, что рядом – друзья его, верные боевые товарищи. По первому крику они бросятся на выручку и уложат фашистов всех до одного».

На мальчика Ваню возложена очень важная миссия – быть проводником для разведчиков, ввести их во вражеский стан и предупреждать об опасности. Ради этой цели для него продуман образ дурачка-пастушка. Ваня прекрасно осознает, насколько важна эта цель и как много зависит от него.

В тексте есть предложение: «Он знал, что рядом друзья его, верные боевые товарищи. По первому крику они бросятся на выручку и уложат фашистов всех до одного».

Когда Ваня показывал дорогу Биденко и Горбунову, он наткнулся на двух немцев и его обуял настоящий ужас. Он боялся даже не за себя, а за то, что весь их план рухнет. Он знал, что в любом случае его товарищи не дадут его в обиду, защитят от фашистов. Когда один из немцев унизительно ударил его, Ваня был в ярости: «Как! Его, солдата Красной армии, разведчика знаменитой батареи капитана Енакиева, посмела ударить сапогом какая-то фашистская рванина!» Но он вовремя взял себя в руки. Если он даст волю гневу, конец их плану. Несмотря на то, что позади него были люди, которые защитили бы его, Ваня отодвинул на задний план личную обиду и поставил на первое место своё важное задание: «Но мальчик также твёрдо помнил, что он находится в глубокой разведке, где малейший шум может обнаружить группу и сорвать выполнение боевого задания».

Мальчик Ваня в образе пастушка с честью справился со своим заданием и не подвёл разведчиков, которые полностью полагались на него.

В тексте описано страшное время для великой страны – Великая Отечественная война. Это были годы, когда от каждого гражданина нашей страны требовалось бесстрашие, готовность пожертвовать всем во имя победы и свободы. Это было время, когда простыми советскими людьми совершались подвиги ради своей Родины.

Подвиг в моем понимании – это когда человек на первое место ставит благополучие своего народа и страны, а потом уже заботится о личном благе. Подвиг – это то, ради чего человек готов пожертвовать своей жизнью.

Во время войны миллионы людей потеряли семьи, кров, они объединились ради победы над врагом, отбросив в сторону свои личные заботы.

Простой русский мальчик Ваня стоически перенёс издевательства фашистов, отбросил свою гордость. Это было для него невероятно тяжело, но он знал, что просто не имеет права подвести боевых товарищей: «Тогда он могучим усилием воли подавил в себе ярость и гордость». Он справился с ужасом, который охватил его от встречи с врагами, и повёл разведчиков дальше.

Мы со школы слышим невероятные истории о героизме и подвигах советских людей во время войны. Несмотря на нацию и вероисповедание, они все как один встали на защиту своей страны, не испугались тяжелых испытаний. Люди смело пробирались во вражеский стан, освобождали пленных, спасали раненых. Все это и есть подвиги, благодаря которым у нас сегодня есть возможность жить и любить, наслаждаться мирным небом над головой.

Сочинение на тему «Однажды, когда бабушка стояла на коленях, сердечно беседуя с Богом…» (ВАРИАНТ 10)

15.1. Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания известного русского лингвиста Евгения Николаевича Ширяева «Вся организация языковых средств в художественной литературе подчинена не просто передаче содержания, а передаче художественными средствами».

Художественный стиль отличается от научного, официального и публицистического богатством средств выражения. Если в научных трудах и газетных статьях присутствуют лишь сухие факты, то художественная литература даёт неограниченный простор для фантазии. Художественные романы, рассказы, повести изобилуют такими художественными средствами, как метафора, сравнение, описание, гипербола, олицетворение и многими другими.

Яркий пример использования художественных средств показан в следующих предложениях: «В тихой ночи красные цветы его цвели бездымно; лишь очень высоко над ними колебалось темноватое облако, не мешая видеть серебряный поток Млечного Пути. Багрово светился снег, и стены построек дрожали, качались, как будто стремясь в жаркий угол двора, где весело играл огонь, заливая красным широкие щели в стене мастерской, высовываясь из них раскалёнными кривыми гвоздями».

В тексте описывается героизм бабушки, которая бесстрашно и с завидным самообладанием раздаёт указания: » - Амбар, соседи, отстаивайте! Перекинется огонь на амбар, на сеновал, - наше все дотла сгорит и ваше займётся! Рубите крышу, сено - в сад! Батюшки-соседи, беритесь дружней, - Бог вам на помощь». Автор показывает простой говор, свойственный этой женщине, эти фразы характеризуют её как человека мужественного и не теряющего самообладание.

15.2. Объясните, как вы понимаете смысл предложения текста: «Нельзя было не послушать ее в этот час».

В тексте описывается пожар, случившийся во двое посреди ночи и всполошивший всех обитателей дома и соседей. Слуги и даже дед, хозяин дома, беспорядочно метались в растерянности, пока огонь пожирал все на своём пути. И лишь бабушка сумела сохранить хладнокровие, действовать разумно и раздавать указания, чтобы спасти хозяйство и всю семью. Даже забежавшим соседям она советует, как спасти амбары и сено.

Маленький внук, от лица которого ведётся повествование, подробно описывает события этой страшной ночи: «Она была так же интересна, как и пожар; освещаемая огнём, который словно ловил её, чёрную, она металась по двору, всюду поспевая, всем распоряжаясь, всё видя».

Мальчик замечает, как бабушка бесстрашно вбежала в горящую мастерскую и вынесла взрывоопасный купорос. Она даже сумела успокоить испуганного, взвившегося коня. Называет его ласково «мышонок». Бабушка приняла на себя всю тяжесть и ответственность: » - Евгенья, снимай иконы! Наталья, одевай ребят! - строго, крепким голосом командовала бабушка, а дед тихонько выл: - И-и-ы». Поэтому и сразу понял внук: «Нельзя было не послушать её в этот час».

15.3. Как вы понимаете значение слова ПОДВИГ?

И в художественных произведениях, и в реальной жизни были и есть многочисленные примеры подвигов, которые совершали как мужчины, так и женщины. Подвиг – это самоотверженный поступок, который совершается во имя спасения Родины, семьи, незнакомых людей, даже ценой собственной жизни. На такой поступок способен только Человек с большой буквы, благородный и готовый помочь. Человек-герой бежит на помощь тем, кто попал в тяжелое положение, и он в последнюю очередь думает о себе.

В тексте таким Человеком является бабушка, она единственная, рискуя своей жизнью, ворвалась в объятую огнём постройку, чтобы спасти остальных, спасти амбары и сено, не только свои, но и соседские. Она не поддаётся панике, а успокаивает остальных. Даже бегущего в страхе коня она сумела утихомирить: «- А ты не бойся! - басом сказала бабушка, похлопывая его по шее и взяв повод. - Али я тебя оставлю с страхе этом? Ох ты, мышонок…»

Про таких женщин говорят: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт».

На таких людях-героях держится мир, они дают шанс на выживание, когда кажется, что уже все, конец. Подвиг не зависит от возраста. Я помню случай, когда пятнадцатилетний мальчик спас из загоревшегося дома семерых соседских детей, в то время как остальные поддались панике и потеряли надежду.

Сироты с инвалидностью в России часто обречены на изоляцию и пожизненный интернат за высоким забором. Александр и Яков выросли в детском доме, а сейчас живут в доме сопровождаемого проживания в Петербурге: покупают модную одежду, обедают в кафе, встречают Новый год на Марсовом поле, летом ездят в палаточные лагеря, а зимой - в гости в Москву. Как у них это получилось, рассказывает спецкор “Ъ” Ольга Алленова.

Из интерната в пижоны

Трехэтажный разноцветный дом в петербургском микрорайоне Новая Охта. Просторный лифт, удобная прачечная, на каждом этаже большие общие гостиные. Год назад дом открыла петербургская некоммерческая организация ГАООРДИ (Городская ассоциация общественных организаций родителей-детей-инвалидов). В этом доме 19 квартир и 19 жителей. У каждого свое отдельное жилье: комната, прихожая, санузел. Человеку, который всю жизнь провел в интернате, это кажется сказкой. 19-летний Саша Курочкин первое время и думал, что ему все снится.

Он едет впереди меня на инвалидной коляске, открывает дверь в свою квартиру, приглашает: «Заходи!» Первым делом достает с низкой полки фигуру петуха и протягивает мне: «Смотри, это мне волонтеры подарили. Я еще тогда маленький был».

Этот петух - единственная твоя вещь из детского дома?

Это не петух, а курица. Моя фамилия Курочкин! Ты что, забыла? Это волонтеры так пошутили.

Саша смеется, я тоже.

У Саши из-за ДЦП невнятная речь, но я его знаю не первый день, так что мне все понятно.

Он показывает мне свой шкаф - благодаря особому механизму человек, сидящий в инвалидной коляске, может открыть дверцы и опустить вниз штангу с одеждой. Он перебирает рубашки разных цветов, показывает новые брюки: «Вчера купил».

Саша оказался таким пижоном,- говорит Татьяна Гаврилова, соцработник дома в Новой Охте.-Каждый день к ужину новую одежду надевает.

Парень достает электробритву и новый телефон: «Сам купил!» Из окна его комнаты видна спортивная площадка с качелями для инвалидных колясок. Это место особенно любят обычные дети из соседних домов. Саше нравится, когда дети гурьбой забираются на качели.

Он едет по коридору и открывает дверь санузла: душ без барьеров, возле туалета опора для того, чтобы человек мог самостоятельно пересесть из кресла. Низкий умывальник и зеркало.

Вот это да! – восхищенно говорю я.

А ты как думала! Это тебе не Москва!

У Курочкина хорошее чувство юмора, все смеются.

В новом доме создана безбарьерная среда, позволяющая людям с инвалидностью чувствовать себя самостоятельными

Татьяна Гаврилова говорит, что помощь соцработника обычно заканчивается перед дверью в санузел. Для человека с особыми потребностями очень важно быть самостоятельным в этом помещении. Это помогает сохранить достоинство.

Но Саша - один из немногих, кому помощь в этом доме почти не нужна.

Он самостоятельный, сегодня сам себе сварил манную кашу,- рассказывает соцработник.- У нас меню на неделю, но он не захотел овсянку. Очень любит готовить на кухне, ему лишь с плитой надо немного помогать.

Здесь все говорят, что если бы в раннем детстве Саша не оказался в интернате, он бы уже жил обычной самостоятельной жизнью.

На стене в Сашиной комнате висит большая фотография. На ней два мальчика - Саша Курочкин и Яша Волков. Эту фотографию их друг Катя Таранченко сделала десять лет назад в детском доме в Павловске. С тех пор они вместе.

Саша - порывистый, харизматичный, громкий, веселый. Яша - скромный красавец с невероятно обаятельной улыбкой. Парни с детства в инвалидных колясках. Они так бы и шли по этапу, если бы однажды в их жизни не появилась Катя - высокая худая девушка в хипстерских штанах, с серьгой в одном ухе и асимметричной челкой. Сейчас она директор петербургской благотворительной организации «Перспективы», а тогда была просто волонтером.

Саша берет интервью

Валдай, август 2018 года. В лагере Центра лечебной педагогики в глухом сосновом лесу идет третья смена. Приехали молодые люди с особенностями развития из Москвы, Санкт-Петербурга, Оренбурга. Сопровождают их в основном волонтеры и сотрудники НКО или родственники.

Саша и Яша живут в палатках, как и все. Днем участвуют в приготовлении пищи, мастер-классах, общаются с психологом в группе, едят, гуляют. Вечером поют песни у костра.

Их сопровождают Катя Таранченко и Денис Никитенко, сотрудники «Перспектив». В лесу нет дорог, поэтому доехать куда-то самостоятельно на коляске сложно. Помощь волонтеров нужна и на кухне, и в палатке - самостоятельно раздеться и помыться в таких условиях ребята не смогут.

У Сани абсолютно счастливые глаза. Он здесь много смеется. «Ты когда у меня интервью будешь брать?» - кричит мне, завидев издалека. «Сначала у Яши»,- отвечаю я. Яша, как обычно, скромно улыбается, глядя в пол. Он совсем недавно переехал в дом сопровождаемого проживания в Новой Охте. Говорят, он под огромным впечатлением, но Яша привык держать свои эмоции при себе. Я спрашиваю, нравится ли ему в новом доме.

Нравится,- отвечает Яша, не переставая улыбаться.

А в интернате нравилось?

Нет. Скучно в интернате. В ГАООРДИ мы ездим на занятия, это не скучно. И у меня есть моя комната.

В две последние фразы вмещается почти все, чем жизнь дома отличается от жизни в интернате. В ПНИ Яша ничего не делал. Один день ничем не отличался от другого: завтрак, обед, ужин, сон, телевизор. Там у него в комнате было восемь соседей. В новом доме он всегда занят: утром едет на занятия в мастерские ГАООРДИ, там же обедает в кафе. Бизнес-ланч стоит 180 руб., ребята теперь получают всю пенсию на руки и могут себе это позволить.

В 16 часов он возвращается в Новую Охту. Участвует в приготовлении ужина, общается с друзьями в гостиной, сидит в компьютере.

Я люблю путешествовать,- говорит Яша.- Зимой я поеду в Раздолье. Там у меня друзья.

Раздолье - городок в Ленинградской области, где у «Перспектив» есть свой дом. В этом доме живет семь человек взрослых с ментальными особенностями. Среди них девушки и парни из того интерната, где выросли Яша с Саней. Так что им есть, о чем поговорить.

У Яши из-за ДЦП сильная спастика, он с трудом держит столовые приборы. Но в лагере Яша больше всего любит готовить, так он чувствует свою значимость.

Помогает ему лечебный педагог из благотворительного фонда «Жизненный путь» Юлия Липес. «Дело не только в самом процессе приготовления пищи,- говорит она.- Все ребята принимают участие в общем обеде. Они знают, что делают полезное дело, ведь все будут есть то, что они приготовили. Это повышает их самооценку».

У Юлии раньше не было опыта работы с людьми, имеющими двигательные нарушения. В своем фонде она занимается с взрослыми, имеющими ментальные особенности. «Я потрясена тем, как много умеют эти парни,- она показывает на Яшу.- Несмотря на то, что у них сложности, спастика, нам удалось подключить к приготовлению обеда абсолютно всех».

Саша Курочкин изо всех сил вытягивает шею, чтобы увидеть, когда я освобожусь. Я иду к нему, включаю диктофон.

Ну, спрашивай,- разрешает Саша.

Как тебе в новом доме?

Я бы сказал, классно!

А в интернате как было?

Нормально. У меня там друг остался. Мы с ним поссорились. Но я туда не хочу.

Даже если помиришься с другом?

Да. Там я никуда не выходил. Мне тут хорошо.

Ты помнишь суд, где тебя хотели лишить дееспособности?

Да, да. Я думаю, меня не надо было лишать. Сначала была плохая судья. А потом хорошая. Дала мне пожить.

Саня берет мой диктофон: «Можно?»

Конечно. Ты хочешь задать мне вопрос?

Я росла дома, нас было трое детей в семье. Я жила в маленьком городе в Северной Осетии. У меня есть брат и сестра.

Мама тоже есть, она уже старенькая.

Папа умер. Он долго болел.

А у вас? - Саня поворачивается к Кате Таранченко.

А у меня и папа, и мама есть, они живы.

А у вас? - обращается Саня к Зурабу, волонтеру, театральному режиссеру, который вместе с участниками лагеря ставит спектакль.

А нас было четверо, сейчас остались только я и сестра.

А мамы уже нет, и папы тоже нет.

А у меня нет никого, все умерли,- буднично говорит Саша.

Но у тебя есть брат,- уточняет Катя и поясняет для меня: - Он вырос в Кронштадтском детском доме, мы хотим его найти.

Да,- кивает парень.- Это было бы очень хорошо.

Теперь он спрашивает Катю про ее семью, про отца.

А как папа тебя растил?

Он мне все разрешал. Мы с ним бегали на лыжах, спортом занимались.

У тебя классный папа. А ты в садик ходила?

Да, я терпеть не могла заправлять постель.

Саня смеется, ему это знакомо. В интернате всегда заставляли заправлять постель.

А где ты родилась?

В Таганроге.

А я не помню, где я родился.

Мимо нас проходит Вера Шенгелия, журналист, волонтер, соучредитель фонда «Жизненный путь». Веру здесь все знают, этим летом она провела в лагере несколько смен. Саня под диктофон задает Вере вопросы: где родилась и как жила.

Я родилась в Москве, - рассказывает Вера. – Мы жили в маленьком городе под Москвой.

А папы не было. Папа был в другом месте. Мама сама справлялась. Но у меня была тетя. Строгая. Она работала ветеринарным врачом на птицефабрике. Когда я родилась, ко мне никого не пускали. Она надела белый халат, проникла в родильное отделение, нашла меня, посмотрела и потом всем и всегда говорила, что она была первым человеком, который меня увидел. Говорит, что у меня была маленькая челочка, как у Гитлера.

Саня смеется.

А мама была такая счастливая и все пыталась развернуть тугую пеленку, чтобы посмотреть, какие у меня маленькие ручки. А у меня, Сань, жирненькие такие были ручки.

У Веры смешная интонация. Диктофон прыгает, Саня хохочет.

Ну и что еще вас интересует из моего туманного прошлого? - серьезным тоном уточняет Вера.

А потом?

А потом мы вернулись домой. Мы жили бедно, у нас не было кроватки, и я спала в коляске.

Саша пару секунд молча смотрит на Веру. К нам подтягиваются другие участники лагеря, всем интересно послушать эксклюзивное интервью.

А потом? Когда подросла? До первого класса?

Мне было шесть лет, и меня на все лето отправили к бабушке и дедушке на Украину. И там я подружилась с мальчиком, который был сыном деревенской почтальонши. Он носил только трусы, у него больше ничего не было. И еще у него была лошадь с телегой, на которой его мама давала нам развозить почту. Мы все лето бегали по деревне, катались на телеге, валялись на сене. Когда я приехала домой, мои кудри были вшивые, и моя интеллигентная мама долго охала, прежде чем меня постричь. В школе учительница спросила, как мы провели лето. Я встала и бодро рассказала: «Я прекрасно провела лето, мы с Русланом в трусах лежали под телегой, и теперь у меня вши». Учительница сказала: «Садись, Верочка, молодец».

К концу этого интервью слушатели смеются в голос, но больше всех Саша. Кажется, что история из чужого детства наполняет его счастьем.

Он обдумывает следующий вопрос. Ему хочется спросить о многом, но детская травма возвращает его к одной и той же точке.

А ты где родился? - спрашивает он Зураба.- А ты где? - поворачивается ко мне.

Наши ответы его не насыщают, и он снова смотрит на Катю:

А как ты попала в Питер? В интернат? Ко мне? Ты не помнишь?

Помню,- спокойно говорит Катя.- Я ничего не знала о Сане Курочкине, когда училась в школе. А когда узнала, то была очень рада. Потому что ты, Саня, клевый.

Саша радостно кричит:

Расскажи!

И Катя снова, в сотый раз, рассказывает ему историю их знакомства. Саша слушает, закрыв глаза и улыбаясь. Много лет он был лишен собственной истории. Теперь она у него есть.

Катя, Саша, Яша. История любви

После окончания юридического факультета Катя Таранченко устроилась на хорошую работу в коммерческий холдинг. Через несколько лет, как она сама теперь говорит, у нее случился экзистенциальный кризис: «Я поняла, что ничего не хочется, денег не хочется, это все тлен, жизнь тратится не на то. Хотела уехать жить в горы. Но как-то сидела на крыше с другом, а он волонтерил в "Перспективах", и он мне предложил к ним прийти. Познакомилась с директором Машей Островской, поговорили, и меня отправили в детский дом в Павловск».

В павловском интернате для детей с умственной отсталостью Катю прикрепили к «сложной» группе, в которой жили дети с ДЦП, не умеющие самостоятельно передвигаться. Их там называли «ползунками». Саше и Яше тогда было по восемь лет.

С Санькой мы подружились, потому что он такой хулиган, все время что-то натворит, нальет воды на пол, мусорное ведро утащит в коридор… Мелкий такой, говорить ему сложно, мычит, никто его не понимает и не дослушивает. Как ни приду к ним, чтобы на экскурсию ребят взять, в океанариум,- а Курочкин не едет, вечно в углу стоит, потому что вчера что-то натворил. Я ругалась с воспитателями из-за него, у нас с ними отношения испортились. Саня всегда был очень активный. Сейчас он физически тяжелее, а тогда он каждый день меня ждал и с порога спрашивал: «Катя, а мы будем сегодня ходить?»

В «Перспективах» волонтер может отработать один год. Потом нужно либо уходить, либо оставаться в организации, но профессионально расти. Когда год закончился, Катя согласилась стать в «Перспективах» юристом. А чтобы иметь возможность заниматься со своими маленькими друзьями, выучилась на специального психолога, поступив сразу на четвертый курс. Она понимала, что не сможет бросить Сашу.

Катя забирала парней в конный лагерь, где они жили по неделе в палатках: «Вот это было такое время, когда мы вместе, без всего этого ужаса детдомовского, с лошадьми, в лесу. И парни мои весь год этого выезда ждали, потому что на тот момент это был единственный их опыт жизни вне детского дома».

Однажды мальчишки спросили Катю, можно ли прийти к ней в гости. Она тогда снимала квартиру на окраине, и возить туда ребят было бы слишком сложно. К тому же без заключения опеки ей бы не разрешили забирать их домой. У основательницы питерских «Перспектив» Маргарет фон дер Борх в Петербурге на Фонтанке собственная квартира, которую она отдает под нужды НКО. Она оформила с Таранченко договор безвозмездного пользования, квартиру обследовали органы опеки и дали добро на гостевой режим. В итоге эта квартира на Фонтанке на много лет стало местом, куда подростки приезжали к Кате в гости на выходные и праздники. Лифта в старинном доме нет. Она звала кого-то из друзей, и вдвоем они затаскивали коляски с парнями на четвертый этаж.

Трудно было?

Совсем нет. Я всю неделю работала и ждала, когда наступят эти выходные и я смогу привезти ребят. Они так радовались. Это невозможно ни с чем сравнить. И с ними очень весело. Все мои друзья их знают, всем нравится проводить с ними время. У Сани прекрасное чувство юмора, Яша вообще очень позитивный. Однажды мы пошли в новогоднюю ночь на Марсово поле, это их потрясло. Им тогда уже было по 17, они впервые вышли ночью на улицу. До этого они ни разу не встречали Новый год, в детдоме их заставляли ложиться спать в девять вечера.

Для Саши и Яши Катя стала самым близким человеком. Она научила их встречать Новый год, путешествовать и не бояться выражать свои желания

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

Шесть лет назад Саше Курочкину сделали операцию в институте Турнера. До операции он мог только прыгать на коленях, ноги не разгибались. Ему выпрямили ноги, и два месяца он провел в гипсе. «Он так орал от боли, вся больница на ушах стояла от нашего Курочкина,- вспоминает Катя.- Он никому спать не давал, его даже в изолятор клали. Мы организовали круглосуточное дежурство, он искусал волонтеров. Потом реабилитация, надо носить ортезы, он в детском доме опять не спит, орет по ночам. Мне сказали: «Приди, сама посмотри, как он спит, и потом думай, что с ним делать». И выделили мне койку прямо у них в комнате, я провела там ночь. 13 человек в одной комнате, каждые полчаса кто-то просыпается и начинает бродить, кто-то мычит, кто-то качается, кто-то орет от боли. Я тогда впервые поняла, как они проводят всю жизнь. Вот такие у них ночи. И в шесть утра приходит злая нянька памперсы менять, включает свет, орет, это просто такой ад. Потом, когда 481-е постановление уже приняли (постановление правительства РФ, изменяющее условия жизни в детских домах.- “Ъ” ), их расселили на две спальни, по шесть-семь человек, но это все равно ужасно».

К 16 годам Саша и Яша уже знали про ПНИ. В интернате санитарки рассказывали им, что в 18 всех переведут из детского интерната во взрослый и что там страшно. «Саня ничего не боялся, а Яша очень переживал,- вспоминает Катя.- Я тогда была уверена, что мы что-то придумаем, поэтому попросила интернат не лишать парней дееспособности. Сказала, что мы их в ПНИ не отдадим. Однажды на нас вышла строительная компания, они строили дом и дали в нем квартиру для наших ребят. Мы планировали поселить там парней и организовать сопровождение. Но потом случился кризис, дом не достроили, все заглохло, он так и стоит. Я заболела. А, когда вышла из больницы, оказалось, что парней моих будут лишать дееспособности. Потому что всех, кто идет в ПНИ, должны до 18 лет лишить дееспособности. Такая у нас в Питере практика».

Обычно инициатором лишения дееспособности выступает интернат. Интернат передал документы в органы опеки. Психиатр из павловского ДДИ написала заключение о том, что Александр Курочкин не умеет читать и писать, не может за собой ухаживать и не сможет жить самостоятельно. Такое же заключение было составлено на Яшу. Органы опеки, которые ни разу ребят не видели, подали иски в суд о лишении дееспособности.

Саня умеет и читать, и писать, и считать,- говорит Катя.- Ребята и в магазин могут ходить, и готовить умеют. Саня сам моется, Яше нужна небольшая помощь, у него просто спастика сильнее. Это заключение - прямое доказательство того, что психиатр в интернате вообще не знает детей. Когда я в суде спросила ее, когда она разговаривала с Курочкиным, оказалось, что полгода назад. При этом у Сани невнятная речь, и его может понять только человек, который с ним постоянно общается. Она его даже не понимала. Хотя на самом деле, я думаю, что у Яши и Сани вообще нет тех диагнозов, которые им ставят. Думаю, все их нарушения связаны с сиротством и жизнью в детдоме.

В российской практике лишение сирот дееспособности обычно проходит в два этапа и занимает в общей сложности полчаса. «Судьи принимают заявление от интерната или органов опеки, назначают экспертизу, и человек на месяц попадает в психиатрическую больницу, а после, на втором заседании, судья лишает его дееспособности, и все,- объясняет Катя Таранченко.- А тут я приношу десятки ходатайств: опросить таких-то свидетелей, могут ли парни жить самостоятельно; провести исследования в институте Бехтерева; опросить парней, опросить персонал в интернате. Первое заседание длилось полтора часа, судья, который слушал дело Яши, просто позеленел от ненависти».

В суде Катя спросила Яшу, как он выбирает, что ему нужно купить. Яша ответил, что покупает в первую очередь продукты, чтобы была еда. А если остаются деньги, он может купить себе плеер. Считать Яша, в отличие от Саши, не умеет, но определить, хватит ли у него денег на какую-то вещь, может. «Он всегда спрашивает, сколько стоит вот эта вещь, останется ли сдача, то есть при общении с помощником он тщательно выясняет, как сделать так, чтобы не остаться без денег,- поясняет Катя.- Он четко знает, какие таблетки ему надо пить, он вообще очень внимательно относится к своему здоровью. Поэтому, когда психиатр в суде сказала, что он не обращался за помощью, когда у него поднялась температура, Яша возмутился: "Она врет!"»

На свои деньги Саша Курочкин купил телефон, наушники, ноутбук, модную одежду. Но главная ценность в его квартире - это фото 10-летней давности. Это единственная сохранившаяся вещь из его детства

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

Здание суда, в котором несколько месяцев шел процесс, не приспособлено для инвалидов. В зале клетка, два стола и перила, которые не позволяют инвалиду выехать ближе к судье, чтобы дать показания. Яша говорит очень тихо, Саша невнятно, их кресла расположили в зале за зрителями, так что полноправными участниками процесса они себя чувствовать не могли. При этом судья несколько раз отказывался задавать им вопросы, несмотря на ходатайство юриста: «Вам надо, вы и задавайте».

Суд назначил судебно-психиатрическую экспертизу на базе психиатрической больницы №6. «В этой больнице довольно однозначная позиция по сиротам из ДДИ,- рассказывает Таранченко,- поэтому мы с моим коллегой Дмитрием Бартеневым решили, что нужно представить суду максимум доказательств, опросы свидетелей и специалистов, подтверждающие, что парни понимают значение своих действий и могут жить при небольшой поддержке. В институте Бехтерева нет судебно-психиатрической экспертизы, но там хорошие клинические психологи. Я возила ребят туда по четыре раза каждого, их долго тестировали, беседовали, выдали нам подробные заключения по пять листов на обоих». В заключении говорилось, что Яша хорошо выстраивает коммуникацию с людьми и, несмотря на некоторые интеллектуальные нарушения, умеет на основе коммуникации с другим человеком выработать кодекс поведения, адаптироваться в среде, обслуживать себя. Саша, по заключению специалиста института Бехтерева, может считать в пределах небольших сумм, понимает механизм покупок, стремится к самостоятельности и независимости, и в его положении это качество личности поможет развивать и другие способности. При этом психолог отметила и негативные качества ребят - например, Саня обидчив. Катя говорит, что у каждого человека свои особенности. Курочкин - хулиган, злопамятный и независимый, но при этом он веселый, открытый, и у него можно поучиться силе духа и любви к жизни.

Кроме заключения из института Бехтерева, Таранченко попросила сотрудников интерната заполнить анкету, составленную адвокатом Бартеневым: этот документ позволяет оценить уровень повседневного функционирования человека в разных сферах жизни - от самообслуживания в быту до совершения сделок, управления финансами и организации безопасности в помещении. К этой пачке документов защита прикрепила заключения психоаналитика и опросы волонтеров, знакомых с Яшей и Сашей.

«Мы надеялись, что удастся избежать госпитализации в стационар,- вспоминает Катя.- Суд, действительно, назначил амбулаторную экспертизу, и парни съездили в больницу №6. Но в обоих случаях психиатры написали, что не могут принять решение и требуется стационар. Это очень серьезное испытание - месяц в условиях психушки для ребят, которые и так напуганы. Яша так боялся, что сразу отказался ехать в больницу. Саня, подумал и отказался тоже».

Таранченко оформила отказ своих подопечных от прохождения стационарной экспертизы, сообщив суду, что доказательств и без стационара достаточно, иск необоснованный, а лишение дееспособности - несоразмерный реальной ситуации способ лишения прав.

Однако суд все же оставил решение о стационарной экспертизе в силе.

Победа и свобода

Летом 2017 года Саше Курочкину исполнилось 18 лет, Катя была в командировке. К этому времени «Перспективы» договорились с петербургской благотворительной организацией ГАООРДИ о том, что парней примут в новый дом сопровождаемого проживания в Новой Охте - пока в гости, на месяц. Но Саше и Яше уже дали путевки в ПНИ и перевели.

В тот день, когда Саша написал заявление на выписку из ПНИ, интернат отправил его в психиатрическую больницу на экспертизу. «Ему не сказали, куда его везут, он просто очутился в больнице,- рассказывает Таранченко.- Я стала звонить нашим юристам, и Саня написал заявление с просьбой выпустить его из больницы. Его отпустили». После больницы его сразу пригласили в дом ГАООРДИ - в гости на месяц. Это было оформлено как отпуск. В этом доме Саша и Яша встретили Новый год с селедкой под шубой и Путиным в телевизоре, побывали в мастерских ГАООРДИ, где у каждого взрослого с ментальными нарушениями есть работа. Когда время отпуска закончилось, они вернулись в интернат. Нужно было определяться: либо писать заявление на выписку из интерната, либо оставаться там навсегда. Суд в любой момент мог лишить их дееспособности, ведь дела не были закрыты. И тогда от Саши и Яши уже ничего бы не зависело. Саня всей душой рвался в новый дом и вышел из интерната первым. Яша сомневался. Подтолкнул его карантин в ПНИ: интернат закрыли на два месяца, к Яше никого не пускали. «У Яши как раз был день рожденья, и я пробралась к нему комнату под видом волонтера,- вспоминает Катя Таранченко.- Захожу, а он лежит укрытый по самый рот, глаза испуганные: "Ставь вон туда торт и уходи скорей, а то увидят!" Ну я его обняла, оставила подарки и ушла. Как только карантин сняли, он сказал мне, что боится попасть из интерната в психушку. После этого он и написал заявление о выходе из ПНИ. Спасибо Маргарите Урманчеевой (президенту ГАООРДИ.- “Ъ” ), она дала Яшке последнюю свободную комнату в доме». В общей сложности Саша и Яша провели в ПНИ полгода. Но этого опыта им хватит на всю жизнь.

Президент ГАООРДИ Маргарита Урманчеева дала Саше и Яше шанс, которого у большинства других сирот в стране никогда не было и не будет - проектов сопровождаемого проживания в России очень мало, и делаются они на средства НКО

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

Из ПНИ парням не отдавали на руки их личные документы - нужна была постоянная регистрация. Дом в Новой Охте принадлежит строительной компании ЛСР, которая отдала его в безвозмездную аренду ГАООРДИ на 49 лет. Прописаться там нельзя. Все жители дома - взрослые с особенностями развития, выросшие в семье. Их до сих пор поддерживают родители. С сиротами из ДДИ в этой организации еще не работали, Саня и Яша стали первыми.

К этому времени у Кати Таранченко достроилась собственная однокомнатная квартира, и она отправилась прописывать туда своих друзей. «Сдали мы в окошко документы, а на следующий день мне позвонили: приезжайте с ребятами. Приезжаем, парней спрашивает инспектор: куда, мол, вы вписываетесь, зачем вам это надо? Яша говорит: "Мы выписываемся из интерната, мы будем прописаны у Кати, Катя наш друг, она нам помогает, а жить будем в ГАООРДИ". Нормально все объяснил, она их выставила и мне говорит, что будет писать и прокурору, и в УФМС, и я не понимаю, что эти парни прожили в интернате всю жизнь и им нужна помощь. Я ей объясняю: у них будет сопровождение, им оказывают в ГАООРДИ круглосуточную поддержку. В общем, долго мы спорили, в итоге она стала мне рассказывать, что у нее тоже внук с ДЦП и она таких ребят знает. В этот момент Яша заезжает в кабинет и говорит ей: «Вы почему не хотите нас выписывать из интерната? Мы туда не вернемся уже»,- и носом хлюпает. А Саня спрашивает: «Вы, что, считаете нас идиотами невменяемыми?» Эта инспектор аж замерла. Я, говорит, не считаю, но тебе же нужна помощь! А он ей: «Да я все умею, я борщ варить могу! Рассказать? Морковку режешь, свеклу, капусту, помидор». Ну, в общем, уехали мы, оставили документы, я готовилась к худшему. Думала, опять придется сражаться в суде. Но через неделю я позвонила, и инспектор сказала, что все в порядке, можно забирать паспорта».

Дело о лишении дееспособности сошло на нет. После перевода ребят из павловского ДДИ в петергофский ПНИ истец сменился, но органы опеки Петергофа в суд уже не являлись. «Видимо, они просто не знали, как аргументировать иск, а дело-то было уже на слуху»,- считает Катя. Когда она прописала Яшу и Сашу у себя дома, органы опеки по новому месту жительства тоже в суд не пришли - иск они не подавали, с Курочкиным и Волковым не знакомы. Суд дело закрыл, а парни сохранили дееспособность.

Особый дом

В доме в Новой Охте - уютный вечер, пахнет сдобой, парни и девушки сидят в гостиных: кто-то играет в телефоне, кто-то рисует, кто-то помогает соцработнику разгружать посудомоечную машину.

Раздается звонок в дверь, к нам на второй этаж поднимается руководитель ГАООРДИ Маргарита Урманчеева. Она только вышла из больницы, но отдыхать Урманчеева не умеет. Много лет назад она создала некоммерческую организацию, чтобы у ее особого ребенка и у сотен других таких детей в России было будущее. Напор и методичность, с которыми эта женщина много лет бьется за права особых людей, недавно принесли результаты - ГАООРДИ завершил свой проект в рамках президентского гранта, создав модель сопровождаемого проживания для людей с ментальной инвалидностью и расписав в ней тарифы на социальное обслуживание в квартирах социального назначения. Власти Санкт-Петербурга модель приняли, и теперь ГАООРДИ будет получать возмещение от региона за оказание социальных услуг жителям этого дома. «Это было трудно, но мы прорвались в закон о соцобслуживании,- рассказывает Урманчеева.- На уровне региона было принято постановление, в котором определены наши тарифы. Это, конечно, небольшие деньги. Финансирование ПНИ - дело понятное, доходное. Интернат выигрывает масштабом: чем больше там живет людей, тем выгоднее выходит. А мы неконкурентоспособны. Но мы же знаем, какое качество услуг в интернате. Мы знаем, что многие услуги там вообще людям не оказываются, хотя за них учреждение отчитывается». В сентябре в Петербург приезжал глава Минтруда РФ Максим Топилин, посетил дом ГАООРДИ и сказал, что «поезд тронулся». При этом министр отметил, что такие проекты сопровождаемого проживания можно делать в любом регионе.

Саша Курочкин и Яша Волков почти год живут в доме сопровождаемого проживания в Новой Охте и впервые в жизни чувствуют себя дома

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

В перспективе, если подобных проектов будет много, любой человек сможет получить в органах соцзащиты направление в дом сопровождаемого проживания, говорит Урманчеева. НКО нужно лишь войти в реестр поставщиков социальных услуг, а региону - тарифицировать эти услуги. Но самая сложная задача - найти жилье под сопровождаемое проживание. В Петербурге справиться с ней помогает бизнес, однако точечные проекты не решат системных проблем и в целом без помощи государства не обойтись.

Я спрашиваю Маргариту Урманчееву, на что существует особый дом. По договору с ГАООРДИ каждый житель дома вносит плату за коммунальные услуги (в зависимости от времени года 1,9–3,5 тыс. руб. с каждого), за питание (по 7,8 тыс. руб. в месяц), за бытовую химию и моющие средства, а также на культурно-досуговые мероприятия. В общей сложности выходит примерно 18 тыс. руб. в месяц с человека. Пенсия у людей с первой группой инвалидности в Петербурге - 28 тыс. руб. вместе с городской надбавкой.

Все жители особого дома зарегистрированы в нем «по месту пребывания», так что социальные услуги им будут предоставлять в этом районе. У каждого уже есть индивидуальная программа получателя социальных услуг (ИППСУ), которую выдают в органах соцзащиты. Исполнитель услуг - ГАООРДИ. То есть оказывая услуги людям с инвалидностью, НКО сможет получать от государства компенсацию.

Кроме того, жители дома в Новой Охте прикреплены к районной поликлинике. Урманчеева говорит, что в поликлинике отношение к ним доброжелательное, при необходимости врач может прийти и на дом.

На каждом этаже есть соцработник - и днем, и ночью. С ним жители квартир составляют меню на неделю, вместе ходят за продуктами. В свободное время гуляют, смотрят кино, ездят в музеи. Выйти из дома любой его житель может по желанию - с соцработником, волонтером или родственником. Недавно Катя ездила с Сашей и Яшей на несколько дней в Москву, в гости к Вере Шенгелии. Сосед Саши Курочкина по этажу Миша на выходные всегда уезжает к маме. Никаких заявлений писать не надо, пропускной системы здесь нет. Это просто дом.

В микрорайоне особый дом уже многие знают. Здесь нет заборов, и это помогает социальной интеграции.

Компания ЛСР планирует открыть в соседней многоэтажке особые мастерские, где жители особого дома смогут заниматься ручным трудом. Так что дневная занятость у них будет совсем рядом. А еще к Новому году хотят открыть кафе, в котором станут работать жители особого дома. «До 18 часов оно будет работать как детское кафе, после 18 - как антикафе,- делится планами Маргарита Урманчеева.- Здесь в районе нужно кафе, мамам с детьми негде посидеть, пообщаться. А нас в микрорайоне уже знают, видят, что наши ребята ладят с детьми. Местные жители к нам привыкают, это всем на пользу».

Мы пьем кофе в большой гостиной на втором этаже. Яша вдруг вспоминает, как кто-то из сотрудников отобрал у него телефон - он слишком долго играл поздно вечером. Урманчеева говорит, что к этому работнику были вопросы и он больше здесь не работает. Она убеждена: с жителями дома нужно разговаривать и договариваться.

Самая большая наша проблема - квалификация персонала,- говорит президент ГАООРДИ.- Приходят разные люди, мы их обучаем. Но иногда человек авторитарен и не понимает, кто главный в этом доме.

А кто тут главный? - уточняю я.

Главные - ребята. А мы им просто помогаем. Здесь нет наставников и подопечных. Мы даже разработали методическое пособие, для промывки мозгов, так сказать. Хотим, чтобы сотрудники напитывались духом честного, справедливого отношения к особым людям. Ведь памперс поменять - этому можно везде научиться. А вот уважать человека за то, что он человек,- это, оказывается, очень трудно.